Лучшее, что можно сделать – быть рядом: жертвы терактов рассказали, как пережить трагедию

Егор - один из выживших заложников теракта на Дубровке. 26 октября он считает своим вторым днем рождения.

Фото: Личный архив

«Я жила ради того, чтобы помочь дочке»

Теракт в «Крокусе» не остановил равнодушным никого в мире. К сгоревшему и разрушенному ТЦ до сих пор приходят сотни людей, чтобы почтить память жертв чудовищной трагедии. Скорбят по погибшим и молятся за здоровье пострадавших и те, кто в прошлом сам пережил теракт. 3 апреля 2017 года дочь исполнительного директора благотворительной ассоциации «Надо жить» Ирины Антоновой Эвелина оказалась прямо напротив террориста-смертника на перегоне между станциями «Сенная площадь» и «Технологический институт» в Петербурге. Тогда раздался мощный взрыв, погибли 15 пассажиров, более 60 человек пострадали. Эвелина из-за ранений практически осталась без лица, пережила больше 20 операций и сейчас страдает от недостатка кислорода и учится жить заново. Ее мама Ирина рассказала «КП», что не отрываясь следила за новостями с «Крокуса».

- Всех пострадавших от теракта в метро вновь всколыхнуло, нам опять неспокойно на душе. Общаемся друг с другом и поддерживаем – делится Ирина Антонова. – На момент, когда моя дочь чуть не умерла в теракте, меня держала только одна мысль, что я должна сделать все, чтобы она выжила. Я жила ради того, чтобы помочь моей дочке. Чтобы она стала здоровой и красивой. Такой, как раньше. Когда дочь чуть-чуть поправилась, мы смогли дать ей телефон с десятками писем поддержки от совершенно незнакомых людей. Ей было важно знать, что за нее переживает и молится столько много людей.

По словам Ирины Антоновой, полностью отойти от такой трагедии невозможно.

- Но мы должны использовать малейшие моменты, которые возвращают нас к обычной жизни. Надо делать обычные дела, искать что-то положительное в жизни. Хочу высказать слова поддержки жертвам теракта в «Крокусе» от ассоциации «Надо жить», которая объединяет многие организации от пострадавших в Беслане, Волгодонске, Норд-Осте, рейсе 9268 над Синаем. Мы со всеми этими организациями постоянно на связи, делимся друг с другом какими-то проблемами. Помогаем друг другу, поддерживаем. Не знаю, как можно помочь семьям погибших в «Крокусе». Просто знайте, что наши сердца вместе с вами. Мы готовы поделиться всеми своими наработками, всем своим опытом. Потому что мы понимаем вас. И очень скорбим.

«Это приходится принять»

Каждую субботу Елена Громова вместе с мужем приходит на кладбище в Пушкине и вспоминает своего сына Алексея, его жену Татьяну и их 10-месячную дочь Дарину. 31 октября 2015 года семья летела из Шарм-Эль-Шейха домой в Петербург на злополучном рейсе 9268. В небе над Синаем самолет взорвался – боевики заложили туда бомбу. Погибли все 224 человека, находившихся на борту. А маленькая Дарина вошла в историю, как «главный пассажир» самолета – ее последняя фотография из аэропорта облетела все мировые СМИ.

- В первые дни и месяцы нам с мужем очень была важна поддержка людей. И от знакомы, и от незнакомых, - вспоминает бабушка «главного пассажира». – У родственников погибших в «Крокусе» прошло очень мало времени. Я понимаю, что мысли не укладываются в голове. Но это надо принять. Да, этот процесс очень долгий и тяжелый. Эта боль будет с ними всегда, к сожалению, она не уйдет. Поэтому желаю им моральных сил. Мне кажется, что каждый находит утешение по-своему. Здесь сложно давать какие-то советы. Самое лучшее, что можно сделать – просто быть рядом. Взять человека за руку и молча прижать к себе. И очень важно не ранить словом, даже произнесенным от души. Нужно очень осторожно помогать. То, что случилось в «Крокусе» - чудовищное злодеяние. Трагедия. Все адекватные люди прониклись этой болью. И я разделяю ее со всеми пострадавшими и родными жертв.

Маленькая Дарина вошла в историю, как «главный пассажир» самолета – ее последняя фотография из аэропорта облетела все мировые СМИ.

«Я до сих пор не верю, что ее нет с нами»

Владимир Панкратов потерял в трагедии над Синаем любимую сестру. Тюменка Елена Томина работала SOS-тётей с 2014 года в городе Пушкин под Санкт-Петербургом. Сама женщина была прописана в Тюмени, там же проживали ее родители и родственники. Она являлась приемным родителем для детей, которые стали сиротами при живых мамах и папах.

Елена Томина погибла в самолете над Синаем.

Фото: Личный архив

Брат Елены Владимир часто вспоминает сестру, а боль потери до сих пор преследует его. Хоть как-то сохранять бодрость духа и настроение ему помогают дети и семья.

– Я до сих пор не верю, что ее с нами нет. Пережили мы это или нет, тяжело сказать. Стараемся, конечно, не унывать, живем, детей воспитываем, они наша отдушина, их вырастить надо. Я за свою жизнь многих близких людей потерял: в 12 лет у меня не стало отца, мы с братом нашли его мертвым. Даже спустя годы я по-прежнему ощущаю эту боль и потерю. Даже сейчас мне тяжело думать о смерти Лены. Когда не стало сестры, у мамы случился инсульт – в 2016 году, на следующий год после гибели Лены. В 1920 году мама умерла. Пережить потерю безумно сложно, живу, как робот, спасают близкие. В теракте в «Крокусе» многие потеряли целые семьи, мне сложно представить какие чувства они испытывают. Меня поддерживает родной брат, он работает со мной, на связи вместе постоянно. Поддержка друг друга – родных и близких – она очень важна.

Периодически второй брат Елены – Игорь – в социальных сетях публикует фотографии любимой родственницы или репостит афишу мероприятий в преддверии годовщины трагедии в небе над Синаем, которые устраивает благотворительный Фонд «Рейс 9268» в память о погибших людях.

После «Норд-Оста» ничего не боюсь...»

Как и все в стране, Егор сейчас живет болью за тех, кто погиб или пострадал в теракте в «Крокусе». То, что пережили пострадавшие и чудом выжившие, он понимает лучше всех. Потому что Егор 21 год назад был среди заложников во время теракта в Театральном центре на Дубровке. Тот теракт унес жизни 130 детей и взрослых. Для 785 остальных заложников стал вторым днем рождения.

На мюзикл «Норд-Ост», вспоминает Егор, бесплатные билеты достала знакомая. Он пришел с занятий, с университета, на квартиру, прилег, под шум бесконечного в тот день дождя, на часок и едва не проспал. Мигом собрался, влетел в зал с началом спектакля.

Террористы зашли в момент, когда артисты на сцене стояли уже в военной форме. И террористы с артистами смешались, потом стали избивать, в потолок стрелять. Зрители не сразу поняли, что и как. А потом террористы включили свет, объявили залу: вы – заложники. Предупредили: кто куда дернется, будут стрелять на поражение. Сказали звонить, писать про захват и потом телефоны собрали. Егор прощальной «эсэмэски» семье писать не стал, он надеялся...

Егору было тогда всего 17, возраст отчаянной юности и дерзости, и его мозг искал выход и придумал, как бы попробовать бежать.

- На второй день привезли воду. «Кто желающие воду с первого этажа сюда донести?» Я руку поднял. Нас пошло четверо. Я думал: «Вниз спущусь, там до двери на улицу метров десять, и я как побегу и выбегу!» Но там оказались растяжки.

Егор окончил московский университет, живет и работает в родном Кузбассе. У него семья, дочка. По-прежнему любит спорт. И жизнь идет. Но про «Норд-Ост» Егор вспоминает часто.

- После теракта страх был полгода, может быть, год. Я не мог заходить в кинотеатры, в места большого скопления людей. Прошло само. Какой фактор помог? Молодость, учебная большая нагрузка, спорт... - говорит Егор. – А прошли годы, я давно уже понял, что ни от чего не убережешься. После «Норд-Оста» больше вообще ничего не боюсь.

СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ

Кто на самом деле виноват в трагедии, которая произошла в «Крокус Сити Холла» (подробнее)