Коротич: Евтушенко много говорил о «Комсомолке», она помогла ему и меня спасла
Виталий Коротич на своей даче в Подмосковье
Фото: Александр ГАМОВ
1 апреля 2017-го ушел из жизни поэт Евгений Евтушенко. Мы вспоминаем о нем вместе с известным писателем и общественным деятелем Виталием Коротичем…
…- Виталий Алексеевич. Сегодня такая скорбная памятная дата – 7 лет назад в Соединенных Штатах скончался Евгений Евтушенко. Он был поэтом мира, советским, российским, и ещё - поэтом «Комсомольской правды». Так мы его позиционировали. И Евгений Александрович не возражал против этого, и в последние годы как-то снова сблизился с «Комсомолкой», где в 14 лет опубликовал свое первое стихотворение.
- Мы дружили с Евгением Александровичем…
- Вы же люди одной эпохи и, конечно же, не могли не пересекаться не только в Советском Союзе, в России, но и в Америке. Каким вам запомнился наш поэт?
- Дружили с 1961-го. Я датирую так точно, потому что на первых его книгах, которые он мне подписывал, стоит именно этот год.
- А вы же познакомились с Евтушенко, наверное, ещё тогда, когда жили на Украине…
- Да. И так получилось, что он приехал в Киев, и мы с ним остановились в одной гостинице. Женя тогда ещё был не покрытым лаврами.
- Понятно…
- Кстати, а когда уже мы стали совсем взрослыми, мы много говорили и о «Комсомолке» тоже.
- Серьезно?
- Потому что «Комсомольская правда» в свое время спасла меня.
- Да? И как же?
- На меня в Киеве тогда - за мое творчество - были большие наезды, и ваша газета опубликовала в мою защиту статью - до сих пор помню название: «Ругань вместо критики». Спасла меня, и Женя это знал, и он осознавал, какую роль «Комсомолка» сыграла и в его судьбе.
- А когда вы были главным редактором «Огонька»…
- Вот именно тогда я Женю «принудил», просто заставил составить Антологию русской поэзии ХХ века. Он долго сопротивлялся и я ему говорил о том, что расширить, укрепить свой авторитет и так далее. Женя взялся за это, я только дал ему одного сотрудника нашего еженедельника, сотрудник возил ему книги. И Евтушенко очень хорошо, так тонко, так умно писал врезы к биографии каждого поэта, что оказался настоящим литературоведом, и это помогло ему в дальнейшем.
- Так это, значит, именно вы его сагитировали издать поэтическую Антологию, которой он сам очень гордился?
- Я его заставил, да. И он мне первый экземпляр Антологии, когда она вышла, подписал и подчерпнул, что мы, дескать, делали ее вместе. (Этот масштабный труд называется так: «Евгений Евтушенко: Поэт в России - больше, чем поэт. Десять веков русской поэзии». Антология в 5-ти томах. - А.Г.) До него никто подобного не совершал. И это был просто литературоведческий подвиг. И потом, уже в Америке, Женя добился того, чтобы эту Антологию переводили на английский.
- В США вы переехали в одно время?
- И его, и меня приглашали многие университеты. Я отправился первым. И потом Жене подробно обо всем писал и рассказывал.
Он немножко поработал в Нью-Йорке, искал, выбирал себе университет, пока не «приземлился» в Оклахоме - вместе с супругой Машей и двумя сыновьями.
- Если быть точным - в городе Талса, штат Оклахома.
- Да, да… Это был поразительный человек. Очень русский поэт, очень советский. И американские студенты считали его своим любимым профессором.
- А Коротич преподавал в Бостоне.
- Да, и Женя к нам приезжал, выступал с симфоническим оркестром, читал свой знаменитый «Бабий Яр» - в английском переводе и в русском оригинале.
Он ездил и по другим городам Америке с этими представлениями. Но потом, в связи с болезнью, ему делать это стало все труднее и труднее.
- Виталий Алексеевич, мы с вами самое главное не обсудили – ведь и Евтушенко, и Коротич в конце 1980-х были народные депутаты СССР, я правильно говорю?
- Конечно, правильно. От Харькова оба. Это я втянул Евтушенко в политику.
- Расскажите.
- Дело в том, что, когда в 1989-м были объявлены выборы, то часть депутатов избиралась, по сути, прямо с улицы, так сказать. (По месту жительства избирателей. - А.Г.)Тогда кандидатов в депутаты выдвигали от политических партий и движений, от творческих союзов…
Я избирался в Харькове, привез туда и Женю. Мы много встречались с людьми, выступали… В итоге - на волне популярности - прошли в народные депутаты СССР.
- Я помню, конечно, эти съезды… Коротич ходил по Кремлю в пиджаке, в галстуке, а Евтушенко - в длинной, до колена, русской рубахе.
- Да он одевался во что угодно. Вдруг однажды пришел в костюме с цветами флага США, пиджак - в звёздах, а брюки - с американскими полосами. Женя мог надеть оранжевый пиджак и зеленые брюки. В этом отношении иногда он был вызывающ.
- Скажите, а как же Коротич с Евтушенко допустили развал Советского Союза? Вы чувствовали вину?
- А мы к этому не причастны.
- Как?
- Мы были причастны, честно говоря, к тому, что считали - в Советском Союзе (а так думали многие) масса всего там неправильного и это надо исправить. Кстати, это была и точка зрения руководства страны в то время, того же Горбачева. Что - вот тут подправить, вон там подвинтить, и будет замечательное государство. Чуть-чуть, немножко только подпилим… Никто из нас - ни я, ни Евтушенко - не хотели, чтобы это все разваливалось.
А, с другой стороны, и он, и я желали, чтобы было больше справедливости во всем. Но, вы знаете, слишком много мы хотели сразу. И те, кто спекулировал на этом, победили нас.
- Понял. Спасибо за откровенный разговор..