Цена Эвереста

На самую опасную в мире гору наши соотечественники поднялись по самому труднодоступному маршруту - по контрфорсу (вертикальному ребру) юго-западной стены, которая считалась неприступной. Фото: imageBROKER/Egmont Strigl

Ушел из жизни Эдуард Мысловский - второй русский покоритель высочайшей горы на планете. Ему было 86 лет.

Звание «второй» все-таки не совсем верное. Ведь он ступил на пик всего через несколько минут после своего напарника - Владимира Балыбердина. И их двойка стала на Эвересте первой за всю историю русско-советского альпинизма.

В мае прошлого года исполнилось ровно 40 лет, как это случилось. Дата знаменательная, а отметили ее до обидного скромно. Хотя история - готовый сценарий для самого кассового фильма России.

Запрет врачей

Начать хотя бы с того, что Мысловский вообще не должен был оказаться на Горе (Эдуард всегда в дневнике писал это слово с заглавной). Перед самой экспедицией врачи его забраковали - обнаружили сбои в сердце при нагрузках. Докторов упрашивали всей командой и выбили-таки разрешение на подъем, хотя и с ограничением - до 6000 м (рост Эвереста, напомню, - 8849 м).

Ну а дальше дело техники. Создавая промежуточные лагеря на разных высотах, Эдуард акклиматизировался и в итоге с Владимиром оказался в последнем - пятом - лагере на высоте 8500. Возвращаться не имело смысла - до вершины оставалось всего 300 метров. Но эти метры оказались проклятыми.

Первая советская группа после возвращения: Балыбердин (слева) и Мысловский. Фото: В. ЧИСТЯКОВ/РИА Новости

Над пропастью...

На пути к месту установки последнего лагеря Владимир ушел вперед - все-таки был поздоровее и моложе на 11 лет. Эдуард двигался в своем темпе - более медленном. Но оступился и едва не улетел в пропасть. Спасла страховочная веревка, на которой он повис вниз головой.

Рюкзак обездвижил альпиниста, начал душить лямками. Мысловский пытался всеми силами выкарабкаться, но тщетно. Когда почувствовал, что кислород в баллоне на исходе, то понял: еще чуть-чуть, и он останется висеть здесь вечно в виде ужасного ориентира (трупы с такой высоты эвакуировать невозможно). Тогда Эдуард попытался снять рюкзак и выбраться, держа его в руках... Не удержал - в пропасть улетели запасные кислородные баллоны, веревки и даже флаги, которые планировали водрузить на пике... Тогда же потерял рукавицы - снял, чтобы пальцами ухватиться за микроскопические выступы вертикальной стены...

К месту установки последнего лагеря Эдуард пришел «налегке», сильно поморозив руки. Потом это еще аукнется...

Главный выбор в жизни

Альпинисты поставили палатку, залезли в нее, согнувшись в три погибели, и задумались. Они словно попали в фильм-катастрофу: веревок не хватает, кислорода не хватает, силы на исходе... Спускаться вниз - забыть об Эвересте навсегда: восстановиться для нового подъема просто не успеют. А тут до вершины вроде рукой подать.

Балыбердин предлагает переночевать и утром отправиться на штурм. Мысловский колеблется - кислорода в обрез на одного... Владимир обещает поделиться своим.

Решено - они идут!

Эдуард Мысловский готовится к своей важнейшей экспедиции. Фото: Валентин БОЖУКОВ/Архив ТАСС

Безумный день

Раннее утро 4 мая 1982 года. Погода словно обезумела от злости, что люди бросили вызов Горе. Еще не поздно повернуть, но они медленно, перешагивая через свою боль и усталость, отправляются вверх.

Балыбердин идет без кислорода - очень немногие в мире альпинисты способны на такое.

Мысловский морщится от недостатка сил и гонит от себя мысль, что обмороженные пальцы теряют чувствительность...

На такой высоте, да еще при таких нагрузках наступает полная апатия. Потому, когда они наконец финишировали, сил радоваться не осталось.

В 14.35 Владимир Балыбердин сообщил по рации в базовый лагерь: «Во все стороны пути только вниз». Спустя десять минут руку ему пожмет (не чувствуя пальцев) Эдуард Мысловский. Они первые русские на Эвересте...

Набрав камней в качестве сувениров, в 15.15 они начали спуск... И это оказался путь в ад. Обессиленные, без кислорода, обмороженные, они шли на полном автопилоте. Наступила ночь. Снова поднялась метель. Обрывки сознания подсказывали, что до палатки они, скорее всего, не дойдут...

Их спасла вторая группа - Сергей Бершов и Михаил Туркевич. К тому времени они уже находились в пятом лагере. Получив сигнал о бедственном положении друзей, они взяли кислород, горячее питье, тонизирующие таблетки и тронулись навстречу.

Чудом не разминулись в метели. Напоили-накормили, подпитали кислородом. Когда первая группа пришла в себя, они поняли все без слов и сказали: «Парни, мы пойдем потихонечку вниз, а вы сбегайте, пока свежие, до вершины и нас догоните...»

Через два часа вторая группа нагнала первую и практически на себе спустила вниз... Так состоялся первый русский дневной штурм Эвереста и первый в мире - ночной...

И в радости, и в Горе

Накануне юбилея покорения самой высокой Горы на планете я позвонил Мысловскому с просьбой об интервью. Он отказал: «Тема Эвереста для меня закрыта. Мне это больше не интересно. Не хочу вспоминать».

Его можно понять - Гора забрала сначала фаланги четырех пальцев, затем слух, а под конец жизни и зрение...

Но я думаю, он все-таки любил Гору. Не случайно же, демонстрируя телеведущему Юрию Сенкевичу руки после ампутации, произнес легендарную фразу: «Нормальная цена за Эверест»...

Теперь он поднялся гораздо выше самой высокой в мире Горы...