Василий Пискарев: «Вот – Бог, а вот – порог!»

Председатель Комиссии Государственной Думы по расследованию фактов вмешательства иностранных государств во внутренние дела России Василий Пискарев. Фото: Антон Новодережкин/ТАСС

Несколько дней назад президент России Владимир Путин подписал федеральный закон, которым россиянам запрещается участвовать в деятельности нежелательных в России иностранных неправительственных организаций (НПО) за пределами страны. Чем провинились организации, которые позиционируют себя как центры гуманитарного сотрудничества и в чем опасность для тех, кто участвует в их деятельности, нам рассказал председатель Комиссии Государственной Думы по расследованию фактов вмешательства иностранных государств во внутренние дела России Василий Пискарев.

- Василий Иванович, в чём претензии к зарубежным неправительственным организациям, которые признаются нежелательными и фактически выдворяются с территории России? Мы не приветствуем прямого контакта наших граждан и некоммерческих организаций с иностранной общественностью?

- Ну почему же? Мы за сотрудничество и приветствуем контакты со всеми иностранными фондами, ассоциациями и любыми другими неправительственными организациями, которые наводят мосты между Россией и нашими ближними и дальними соседями, при этом уважают и соблюдают наши законы. Я могу сказать, что в России сегодня действует свыше 200 тысяч различных некоммерческих организаций, которые выполняют важные социальные функции. Это НКО, работающие в тех сферах, которым государство уделяет особое внимание, - а это образование, экология, детские и молодежные проекты, поддержка религиозных организаций и общин малочисленных народов. Некоторые из них кроме прочего финансируются из-за рубежа, активно взаимодействуют с зарубежными неправительственными организациями и добросовестно ведут свою уставную деятельность, вносят свой вклад в развитие гражданского общества и гармонизацию общественных отношений в нашей стране. А есть другие НПО, кто под громким и благородным названием скрывает иные цели, чем декларируются их руководителями вслух. Своей, зачастую скрытой деятельностью они угрожают основам конституционного строя и безопасности нашей страны, влияют на выборы. Вот к ним у нас много претензий и статус нежелательных они получили не сразу, а после многочисленных предупреждений о недопустимости ведения деструктивной деятельности и вмешательства в наши внутренние дела.

- Ваша Комиссия отвечает за расследование фактов вмешательства иностранных государств во внутренние дела России. Если не секрет, а как вы контролируете деятельность нежелательных организаций и тех НКО, которые выполняют функции иностранного агента? Они вам предоставляют сведения о себе?

- Контролем и регулированием деятельности иноагентов занимается Министерство юстиции России. Оно ведет специальные реестры. В соответствии с законом «О некоммерческих организациях» Министерство регулярно направляет в Госдуму доклад о деятельности российских НКО, выполняющих функции иностранного агента, содержащий информацию об их участии в политической деятельности, о поступлении и расходовании ими денежных средств. Со своей стороны, мы наблюдаем за правоприменением и изучаем поступающие материалы. А их нередко присылают нам, кстати, обычные граждане, которые возмущены противоправными действиями некоторых организаций. Поступают в Комиссию и журналистские расследования. Что касается иностранных нежелательных организаций, то это уже компетенция Генпрокуратуры России.

- Объясните для наших читателей, в чём принципиальное отличие нежелательных организаций от тех, которые носят статус иностранного агента? Им тоже запрещено работать в России?

- Все очень просто. Нежелательной может быть признана исключительно иностранная организация. А вот российские, получающие иностранное финансирование и занимающиеся политической деятельностью, по закону могут быть признаны иностранным агентом. При этом им не запрещено работать. Более того, в их деятельности после получения такого статуса ничего не меняется – они могут продолжать свою работу при соблюдении главного условия: их деятельность должна стать прозрачной. Они должны маркировать свою продукцию и раскрыть сведения об источниках своего иностранного финансирования – от кого получены средства из-за рубежа, и на какие потрачены цели. Такое требование закона – не наше ноу-хау. Оно носит сугубо ответный характер и основано на зарубежном опыте. Если российский институт «иноагентов» появился недавно, то американскому уже более 80 лет. С 1938 года в США действует закон о регистрации иностранных агентов (FARA) и его нормы содержат более жесткие меры в отличие от российских. Наши условия простые, и для добросовестных организаций, которые тратят полученные средства на благие цели, не составит труда обнародовать данные о тратах и своих зарубежных спонсорах. Что же касается тех, кто получает иностранные вливания на проведение провокаций на выборах, организацию незаконных акций, пропаганду среди молодежи либерализации и декриминализации наркопотребления, искажение нашей истории понятно, что они возмущаются громче всех и говорят о невозможности работать. Займитесь своей уставной деятельностью! Для этого у вас препятствий нет.

- Есть ли у вас сведения, кто из НКО-иноагентов получает наибольшую поддержку из-за рубежа?

- Такие сведения есть. Они основываются на их официальной отчётности. По данным на 31 декабря 2020 года в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента, в нашей стране было включено 75 некоммерческих организаций. И среди них основными получателями денежных средств из-за границы в прошлом году были «ПЦ Мемориал», «Гуманитарное действие», «Гражданское содействие», «Международный Мемориал», «Общественная комиссия по сохранению наследия академика Сахарова», «Сфера», Фонд «Общественный вердикт» и «Трансперенси интернешнл-Р». Согласно отчетам, иностранные поступления составляют 654,4 млн рублей. На протяжении 5 последних лет (2015-2020 гг) эти организации являются лидерами по получению иностранного финансирования. На долю указанных организаций приходится от 50 до 70% от общего объема декларируемого иностранного финансирования НКО-иноагентов. При этом самые большие суммы поступают из Великобритании, Германии, Бельгии и Швейцарии.

- Много ли организаций уже признано в России нежелательными?

- Если обратиться к официальным документам, то сейчас нежелательными в России признаны 40 иностранных неправительственных организаций. Причем за период 2020-2021 гг. таковых стало на 21 больше, то есть более чем на 50 % от общего числа.

- А что конкретно не устроило в их деятельности, в чём они обвиняются?

- В грубом вмешательстве в наши внутренние дела, в том числе в выборы. Ведь за ширмой с благородным названием и гуманными целями на гербе нередко скрывается, я не побоюсь этого слова, подрывная работа против нашей страны. Закон четко предупреждает – не угрожайте нашему конституционному строю и безопасности.

Давайте разберемся. Вот, к примеру, американское НПО «Национальный Демократический Институт Международных Отношений», деятельность которого признана в России нежелательной. Организация с таким академичным названием проводит семинары для российских граждан, НКО и СМИ за рубежом (в частности, в Эстонии и Финляндии). И готовят там отнюдь не специалистов по международным отношениям, как можно предположить, исходя из названия, а профессиональных провокаторов, чья задача сорвать в России выборы, вывести людей на протестные акции и спровоцировать беспорядки. Не удивительно, что при подготовке этих мероприятий соблюдались повышенные меры конспирации.

Или еще пример, нежелательная чешская НПО «Пражский центр гражданского общества». Этот центр, в частности, готовит рекомендации для Европейского Союза, цитирую их доклад, по «взращиванию другой России», а именно по увеличению финансирования программ вовлечения молодых россиян в деструктивную деятельность. В прошлом году инструкторы Пражского центра рекламировали для российских школьников интерактивные «симуляторы протеста». Это метод манипулирования подростками посредством геймификации. А в этом году они же призывали принять участие в январских незаконных акциях. Согласно материалам журналистских расследований, на заграничных тренингах «Пражского центра» спикеры преподавали участникам универсальную схему распространения протестных настроений - выход детей на улицу в итоге вовлекает в протест и родителей. Что особенно возмущает? Нам показали видеоотчет по грантовой программе этого центра, где молодой человек из России, находясь в Праге, презентует проект, направленный на информирование о способах ухода от ответственности за наркопреступления. В последствии через этот проект в Фейсбуке анонсировалось проведение незаконной акции - так называемого «конопляного марша» в Санкт-Петербурге, где раздавались семена марихуаны. При этом сама акция транслировалась американским пропагандистским СМИ «Радио Свобода» (иноагент), финансируемым из бюджета США. Выводы делайте сами.

К сожалению, подобных примеров множество. Именно такую деятельность, представляющую угрозу для безопасности наших детей, мы считаем нежелательной. Участие российских граждан в деятельности таких организаций теперь наказуемо. Это абсолютно законно и справедливо, государство имеет право защищать свой суверенитет и безопасность.

- Ну вот, кстати, 13 апреля 2021 года Вы встречались в Госдуме с послом Германии в России Г.фон Гайром. И по итогам беседы Вы сообщили журналистам, что главе немецкой дипломатической миссии в ходе встречи на Охотном ряду было указано (я цитирую сообщения СМИ) на серьёзные претензии, которые накопились у возглавляемой Вами парламентской комиссии, а также российских компетентных ведомств к четырём германским некоммерческим организациям. Вот названия этих НПО: «Центр либеральной современности», «Немецко-русский обмен», «Форум русскоязычных европейцев» и Фонд им. Генриха Бёлля. А уже 26 мая Генеральная прокуратура России объявила первые три из них нежелательными, и их руководители в отместку призвали другие немецкие организации и правительство Германии к бойкоту российско-германского Форума общественности «Петербургский диалог». В результате под вопросом оказалось проведение его встречи в июле 2021 года. Отмечу, что форум создавался при участии Президента России Владимира Путина и Канцлера Германии Герхарда Шрёдера. Как Вы оцениваете вот такую реакцию запрещённых немецких НПО и планируется ли на этом фоне запрет Фонда им. Генриха Бёлля?

- Ну, во-первых, никаких запретов мы не планируем. Это объективный процесс, в результате которого компетентные российские органы принимают решения, основываясь на имеющихся в их распоряжении материалах и известных фактах о недружественной и незаконной деятельности таких организаций. Что же касается реакции признанных нежелательными немецких НПО, то она говорит сама за себя и полностью подтверждает выводы и Комиссии Государственной Думы, и компетентных ведомств, принимавших решение, о сугубо антироссийском характере их деятельности. Попавшие под запрет организации всегда утверждали, что проводимая ими работа призвана способствовать развитию межобщественного диалога между Германией и Россией. Но как тогда объяснить тот факт, что первой целью их мести (а иначе их поведение охарактеризовать невозможно) стал именно Форум общественности «Петербургский диалог»? Думаю, это наилучшим образом демонстрирует то, что контакты по линии гражданских обществ наших стран всегда были для них, прежде всего, прикрытием для достижения их истинных и долгосрочных целей, лежащих в области российской внутренней политики. Кстати, своих негативных установок по отношению к органам государственной власти России, нашим законам и ценностям эти НПО никогда не скрывали, пытаясь их навязывать другим, добросовестным гражданским активистам, используя, в том числе трибуну всё того же «Петербургского диалога».

Из бесед с коллегами по депутатскому корпусу, представителями МИД России и ряда наших общественных организаций я знаю, что российские участники взаимодействия с Германией по линии гражданских обществ высоко ценят Диалог как положительно зарекомендовавший себя за долгие годы работы формат публичной дипломатии, приобретающей

в современном мире всё большее значение. В нашей стране заинтересованы в сохранении этого форума и негативно оценивают инициативу запрещённых НПО по организации бойкота его работы с немецкой стороны. Пользуясь случаем, хочу сказать, что любой человек, заинтересованный в развитии добрососедских отношений между Россией и Германией может участвовать в работе Диалога при одном условии - соблюдения требований российского законодательства.

Что же касается Фонда им. Генриха Бёлля, то Комиссия и российские компетентные ведомства внимательно фиксируют деятельность этой НПО в нашей стране, и у нас к ней есть обоснованные претензии. Соответствующее предупреждение в её адрес уже высказано. Важно понимать, что запрет той или иной организации не является для нас самоцелью – мы не рубим с плеча и даём возможность попавшим в наше поле зрения фигурантам провести работу над ошибками, но, конечно, лишь

в тех случаях, когда это позволяет сделать российское законодательство. В московском представительстве Фонда им. Генриха Бёлля должны чётко исходить из того, что, если оно будет осуществлять противоправную и антироссийскую политическую деятельность, включая попытки вмешательства во внутренние дела России, деятельность Фонда в нашей стране может быть признана нежелательной.

- Благодарю Вас за интервью!