Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+12°
Boom metrics
Звезды11 декабря 2021 17:28

Лауреат "Большой книги" Майя Кучерская: Оказавшись перед Лесковым, я бы спросила, за что он так поступил со своим сыном

В Доме Пашкова подвели итоги самой престижной литературной награды: Леонид Юзефович, Майя Кучерская и Виктор Ремизов стали лауреатами
Лауреат "Большой книги" Майя Кучерская. Фото: facebook.com/maya.kucherskaya

Лауреат "Большой книги" Майя Кучерская. Фото: facebook.com/maya.kucherskaya

9 декабря подвела итоги премия "Большая книга". Первое место в который раз получил Леонид Юзефович. Самой престижной литнаградой страны писатель уже был премирован в 2009 году за роман "Журавли и карлики", потом - в 2016 году за роман "Зимняя дорога". Нынешняя книга-победитель "Филэллин" названа в честь главного героя, штабс-капитана Мосцепанова, так называемого "филэллина", то есть, иностранца, сочувствующего грекам и воюющим за их освобождение. Роман напоминает о ныне подзабытом сегодня "греческом проекте": имевшей место в двадцатые годы XIX войне за независимость Греции от Османской империи. Передовые россияне считали, что нужно поддержать братьев по вере, но император Александр I в чужую войну ввязываться не хотел.

Как написала критик Виктория Шохина, "читая роман, думаешь: да это не Греция вовсе, а ДНР-ЛНР!"

Хотя - тут же критик оговаривается - вряд ли Юзефович имел в виду такой контекст, ведь первые главы романа были опубликованы еще восемь лет назад в журнале "Урал".

Находящийся на другой стороне баррикад Антон Долин называет "Филэллин" "самым духоподъёмным, светлым и прекрасным романом современной русской литературы даже не за год, а за многие годы".

Кто-то поругал роман за то, что у Юзефовича нет "двигателей истории": в романе ни от кого ничего не зависит, "что в Греции, что в Перми - все одинаково". Возражать этому не имеет смысла, свои взгляды на исторический процесс писатель довольно подробно излагал, о чем можно прочитать в этом материале.

Обладателем третьей награды стал Виктор Ремизов с романом "Вечная мерзлота". Толстенная книга, изданная на деньги автора, рассказывает о сталинской стройке в послевоенной Сибири. Первые семьдесят страниц читать практически невозможно, потом идет лучше, но увлекательным чтиво про "плохого Сталина" не назовешь.

Посередине расположилась Майя Кучерская с книгой "Лесков. Прозёванный гений" - это первая за семьдесят лет биография писателя. Своему труду Кучерская отдала 12 лет жизни.

Мы поздравляем всех лауреатов и публикуем отрывки из интервью с Майей Кучерской.

- Скажите, что не так с Лесковым? Почему вас никто не опередил и не написал про него раньше?

- Нет, с ним все ок. Филологи Лескова всегда ценили и первым был Борис Эйхебаум. Он написал статью «Чрезмерный писатель» и сказал: да вы посмотрите, филологи, сколько тут богатств для вас… Но все же выбор исследователя очень зависел от сложившегося канона, а Лесков в этот канон не вошел.

Вторая причина, о которой не очень любят говорить исследователи, в том, что у Лескова "небольшой фанклуб". Он не был мыслителем, как его современники. Толстой и Достоевский несли вселенные, а Лесков - маленькую звездочку. Он любил описывать странноватых людей, вроде Ивана Флягина, человека, который вообще не думает, а просто живет.

К его героям, похожим на арт-объекты, совершенно невозможно испытать эмпатию. А читателю эмпатия очень важна, иначе влюбиться в писателя невозможно.

- За что вы его полюбили?

А полюбила его как филолог. Для филолога главное наслаждение - это понять, откуда писатель «подворовывает». Лесков всю жизнь поддерживал имидж автора народного, который опирается на реальные случаи из жизни. А оказалось, что его проза пронизана мотивами европейской литературы и почти целиком состоит из раскавыченных цитат. Когда я это поняла - увлеклась невероятно.

- У кого что увел Лесков?

- Например, он позаимствовал кота у Эдгара По и перенес в свою "Леди Макбет". В основе рассказа, как вы помните, лежит история кровавого убийства, после которого к главной героине приходит кот: серый, рослый да претолстющий-толстый… с усами, как у оброчного бурмистра… Я стала искать, что могло повлиять на это произведение и наткнулась на рассказ Эдгара По «Черный кот», опубликованный в одном из номеров журнала «Время», который Лесков внимательно читал.

Я начала искать другие примеры и повсюду их находила. Оказалось, что Лесков многослоен, его творчество - это не народное, а стилизация, компиляция. Это и было отрадой, потому что раньше о Лескове такого не знали.

- Складывается впечатление, что у Лескова было не все в порядке с психикой. Что произошло? Когда он стал деспотом с пограничным расстройством?

- Конечно, я не доктор, но, определенно, Николай Семенович обладал некоторыми психопатическими чертами. Думаю, всерьез надломила его женитьба. Но о том, что он мог психануть, можно судить и по подростковому периоду. Представьте, ребенок лет в 13 говорит: все, я больше не хочу учиться, до свиданья. И ничего с этим поделать нельзя. Сложный характер проявился и в отношениях с матерью. Она была женщиной властной, сильной. Воспитывала детей одна, поскольку муж рано умер. С Николаем они очень не ладили.

- Зачем в конце жизни он удочерил сиротку и завещал ей все свое имущество?

- Когда его сын вырос, Николай Семенович остался в одиночестве. Видимо, ему было довольно пусто, поэтому в конце жизни он удочерил дочь гувернантки, Варю Долину. В своем завещании из 12 пунктов целых пять он посвятил Вареньке.

- Но при этом Варенька его не любила…

- Этого никто не знает. О том, что приемная дочь не любила Лескова, пишет сын Николая Семеновича, а от самой Вареньки свидетельств не осталось. Но надо понимать, что сын страшно ревновал ее к отцу и сердился на отцовское завещание. Правда, есть запись от человека, слышавшего, как Варенька сказала Лескову: «Ты о Христе пишешь, а сам черт чертом, только рогов недостает». Но эту фразу она сказала после того, как Лесков дал ей пощечину за то, что девочка не должным образом завила волосы.

- Оказавшись перед Лесковым, что бы вы у него спросили?

- Что-то Лескова глубинно раздражало в собственном сыне. Причем, настолько, что он даже с внуками видеться не хотел.

Но Андрей проделал колоссальный труд по увековечиванию памяти отца. Он написал огромную биографию, причем дважды переписывал, после того, как рукопись книги была уничтожена в блокаду… Ни у кого не было такого сына...

Я бы спросила: Николай Семенович, а за что вы Андрея так?

Полный текст интервью читайте здесь.