Место, где пролегает Тверской бульвар, считалось гиблым

Тот самый 250-летний дуб на Тверском.

Трудно поверить, но дуб, который вы видите на фото, стоял здесь, когда о Тверском бульваре и не помышляли еще. Считается, что ему 250 лет. Известно, что и Александр Сергеевич под ним назначал свидания, и Толстой на скамеечке под ним сиживал, и Гоголь, а Гиляровский прямо-таки его обожал. Говорят, они могучестью своею были очень похожи - дуб этот и дядя Гиляй.

Самый первый московский бульвар - Тверской - открылся летом 1796 года, а нынче кажется, будто он всегда здесь пролегал.

Пушкин ходил по нему часто. К дому Кологривовых спешил: там обучалась танцевать Натали. Да и сам поэт там же брал уроки танца у знаменитого московского танцмейстера Петра Андреевича Иогеля. В том доме, на балу, что Иогель давал, Пушкин и повстречал впервые Натали. Ей только-только минуло шестнадцать, и у поэта дыхание перехватило, когда увидел ее в белом воздушном платье и с золотым обручем на гладко причесанной голове. Теперь на месте этого дома стоит «Бастилия» МХАТа.

Но еще в тридцатых годах позапрошлого века (при Пушкине!) дом Кологривовых купил город, и в нем разместилось полицейское управление Москвы. Умолкла бальная музыка. Тут же размещались канцелярия и квартира московского обер-полицмейстера. А летом по ночам на Тверском на скамейках ночевали студенты, которых Гиляровский называл «бездомовниками». Гиляровский рассказывает, что главный полицмейстер Москвы Козлов, ранним утром возвращавшийся от своей любовницы, жившей как раз напротив канцелярии, заметил одного такого студента и обратился к нему: «Что это я всегда вижу вас рано, молодой человек, прохаживающимся вдоль бульвара?» А тот отвечает: «А оттого, что не всем выпадает такое счастье каждую ночь гулять поперек бульвара».

Москвичи отчего-то упрямо считают, что начинается бульвар от Страстной площади, хотя нумерация домов идет с другого его конца - от Никитских ворот - и у Страстной как раз заканчивается.

Место для опекушинского бронзового Пушкина выбирали тщательно, всесторонне обдумывая, и автор его сознательно изобразил поэта как бы прогуливающимся по Тверскому. Когда же переместили монумент на другую сторону площади - такое ощущение сразу пропало. Поэт словно никак не может перейти дорогу к любимому бульвару.

Что и говорить, вся история Москвы отразилась, улеглась на Тверском. А было когда-то здесь гиблое место - болото, начинавшееся прямо от стен Белого города, называвшееся Козихой.