«Выйду замуж. Офицеров прошу не беспокоиться» (2 часть)

Когда-то они были счастливой парой и жили душа в душу. А сейчас уже носят разные фамилии и выясняют отношения в суде...

Окончание. Начало в номере за 30 января

Любовь ГОРЛОВА, бывшая жена майора: Проклинаю тот день, когда вышла за него

Она позвонила мне в редакцию и попросила о встрече. Сказала в трубку: «Я бывшая жена майора, у меня большая беда, помогите мне». Голос был потухший, как пепел вчерашнего костра. Любовь Горлова поведала мне историю своего невезучего замужества. Она так и сказала: «Мне не повезло с мужем. Проклинаю тот день, когда стала его женой. Помогите мне отвоевать у него положенные мне и детям жилье и деньги. Мы стали бомжами».

Все начиналось романтично. «Эрик простаивал каждый день по нескольку часов под окнами моей квартиры. Потом он поступил в военное училище». Потом были свадьба, рождение детей, переезды из гарнизона в гарнизон и небогатая жизнь.

Чтобы помочь семье, офицерская жена устроилась уборщицей. Пыталась торговать, таскаясь с тяжелыми сумками по рынкам Латвии. Пыталась служить, но ее должность сократили. Она занималась выращиванием овощей на продажу, так как в 90-х годах мужу подолгу не платили зарплату, а подрабатывать он не имел права. Такая семейная жизнь стала тяготить Эрнста. Потом были развод и новое «воссоединение», и опять развод. Затем майор уехал в Чечню «на войну».

Помощи от мужа почти никакой не было. «Я стала ему не нужна. Он сказал, что хочет «пожить для себя». Он намерен сдать служебное жилье под Псковом, развестись, уволиться и получить жилье в Краснодаре. А как же мы?»... Вот этот вопрос для Любы Горловой сейчас самый главный: она хочет получить для себя и детей причитающуюся часть жилья и долги бывшего мужа. Но это не получается. Майор затеял какую-то многоходовую комбинацию с псковской квартирой и не высылает денег. Она оставила детей и поехала в Чечню - «воевать за свое» с бывшим мужем.

Она до сих пор почти каждый день звонит мне, жалуясь, что бывший муж скрывается, а его начальство водит ее за нос. Я позвонил в военную прокуратуру и попросил внести ясность. Мне прислали документ - объяснения майора Есаяна, которые так запутывают конфликт, что 10 шерлоков холмсов вряд ли его распутают. Умышленно не хочу занимать чью-либо сторону. Тем более что десятки командиров, судей и прокуроров до сих пор не могут связать тут концы с концами. Ясно одно: в любом случае бывшая офицерская жена с детьми не должна остаться без крыши над головой. И без алиментов. Кто-то же должен помочь женщине проломить толстые стены чиновничьей крепости, за которыми укрывается майор Есаян. Я не знаю, какие у него понятия об офицерской чести, но в данном случае лучшим ее проявлением стало бы честное расставание с женщиной, которая родила ему двоих детей. Иной читатель, переварив все эти страсти, подковырнет меня: «Вы же в начале статьи говорили, что офицеры - это элита!» Отвечаю: брак в офицерском корпусе был во все времена. А нынешние с их циничной капиталистической моралью стали все чаще разъедать офицерскую честь, как голодный червь - яблоко.

Наталья НИКОЛАЕВА, жена подполковника: А я просто счастливая

Но если девушки не хотят выходить за офицеров, если слабовольные жены от них бегут, если иные офицеры сами бросают жен, то кто же эти 700 тысяч женщин, которые преданно несут на себе тяжкое бремя супруг служивых людей?

В небольшом дальневосточном гарнизоне Белогорск живет одна из них - Наталья Николаева. Жена подполковника-медика. То, что «муж с утра до вечера на службе», - для нее давным-давно привычное дело. Она говорит: «У всех так».

А когда рассказывает про мужа Дмитрия, то частенько повторяет: «Мы с ним служим».

Как и в каждой крепкой офицерской семье, радости и беды - общие. И даже обыденные для военного события становятся для Натальи значимыми: «Однажды, когда Дима был на обслуживании парашютных прыжков, я узнала, что он решился и сам прыгнул с парашютом два раза. Сказать, что моей гордости не было предела, это ничего не сказать! Я так радовалась, как будто мой муж получил Нобелевскую премию».

А с полигонов Дима всегда приезжал с букетами: летом - цветы, зимой - очаровательные ветви.

Она особенно запомнила тяжелую для армии середину 90-х годов, когда военным по три-четыре месяца не платили зарплату. Когда «Дима приносил хлеб с работы, а я делала чай из веток малины».

И даже то суровое время вспоминает по-доброму, без надрывных жалоб. Впрочем, как и каждая офицерская жена, привыкшая с тихим мужеством переносить тяготы и лишения гарнизонной жизни. «Ничего не страшно, если у тебя крепкая семья. Сейчас Дима - начальник ЛОР-отделения в Белогорском госпитале, главный военный ЛОР-врач Амурской области. Я - учитель. Уже есть внук. Что еще нужно для счастья? Мы с Димой очень любим детей. И хотя живем небогато, решили усыновить мальчика, оставшегося без родителей. Пусть и у него будет семья. Офицерская!»

Марина МОРГУНОВА, жена лейтенанта (Благовещенск): Помогите спасти семью!

- Это ложь, что сегодня быть женой офицера непрестижно. А если какая-нибудь девушка думает иначе, то она просто боится трудностей. Я считаю, офицерской супруге (в отличие от гражданской) нужно проявлять намного больше понимания, ответственности, терпимости, самоотдачи. Наверное, самое трудное в этой «должности» - при всех невзгодах сохранить семью. Гражданские жены знают, что после окончания рабочего дня их мужья придут домой. А у офицеров рабочий день - 24 часа в сутки. Это необходимо понимать и мириться с этим. Муж должен выполнить свой долг. Я не могу жить без своего мужа-офицера. Но нашу семью разрушают проклятые «обстоятельства». Я живу с ребенком и больными родителями в Благовещенске, мне нужно ухаживать за ними - больше некому. А мой Артур служит в Забайкалье (Борзя). Конечно, офицеры должны служить там, где прикажут. Но если военный человек выполнил долг на трудном посту, то почему бы не заменить его на некоторое время другим, а первому дать возможность вернуться в семью? Я уже с ног сбилась, упрашивая начальников Артура дать ему возможность служить в Благовещенске. Но мне говорят, что «должности подходящей нет». Помогите спасти семью!

Я позвонил в Благовещенск и у тамошних командиров выведал, что, например, в местном военном училище есть десяток вакантных лейтенантских должностей. Не думаю, что начальникам лейтенанта Артура Моргунова совершенно невозможно перевести его в Благовещенск. Если, конечно, по-отечески заботиться о семье молодого офицера.

ЖЕНСКАЯ ЛОГИКА

Дарья АСЛАМОВА, спецкор «КП»: Почему я не люблю вояк

- Это колоссы на глиняных ногах. В своем деле - на войне - бывают хороши, а в женской психологии смыслят не больше, чем в буддизме. Кто такой «военный-красивый-здоровенный», как говорили в моем родном городе Хабаровске? Прямая линия и ура! Неисправимое фатовство, уверенность в собственной неотразимости (форма и погоны даже импотентов делают донжуанами) и ухаживания, простотой своей напоминающие бычий рев. Потом поспешная свадьба и гарнизонная скука какого-нибудь маленького городка, от которой даже мухи дохнут, плачущие сопливые дети, сохнущее на веревках белье, варварские забавы пьяных офицеров, чей словарный запас не превышает шестисот слов (ну шестисот пятидесяти), безденежье, сплетни и ревность к соседке, хлам и мусор ежедневной рутины. Если вы думаете, что в царской армии было по-другому, почитайте Чехова и Куприна - за сто с лишним лет в Российской армии ничего не изменилось. В моем классе всех девчонок можно было поделить на тех, кто мечтает о карьере офицерской жены, и тех, кто думает о собственной карьере. В советское время жена военного - это был какой-никакой статус. Хорошая квартира, солидная зарплата, различные привилегии, подневольные солдатики для хозяйственных нужд, спецмагазины и пайки. Прибавьте к этому романтический флер. Сильный мужчина, рыдающий у твоих ног, яркий, сверкающий герой c автоматом в руках и прочая дребедень из романов. В жены офицеров шли (как на службу!) энергичные, властные девицы, любящие командовать. Из тех, кто любого волкодава превратит в комнатную собачку. На таких женах-командиршах и держалась Советская Армия. Потом пришла перестройка, от которой рухнуло все нехитро сложенное здание военного ремесла. Выяснилось, что страна кормила не армию, а некую аморфную, невероятно разросшуюся структуру, построенную по высшим законам самодурства и шагистики. И не способную защитить даже саму себя. Редкие ценные кадры немедленно сбежали в бизнес. Страна еще распевала песенку «Младший лейтенант» Ирины Аллегровой, а вот девицы замуж за нищих офицеров уже не торопились. Сейчас, спустя двадцать лет с начала перестройки, армия во многом еще и остается бюрократической, громоздкой, неповоротливой, замкнутой структурой. И пока армия не станет избранной, высокооплачиваемой КАСТОЙ, мы не сдвинемся с места. Вот тогда можно будет развешивать плакаты в стиле развеселых и вульгарных американских шестидесятых, обещающие будущим наемникам деньги, приключения, путешествия и... девчонок. «Девчонки любят парней в униформе! А почему? Им нравится одна горячая штучка в солдатских штанах! Хи-хи!»

ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА

Виктор БАРАНЕЦ, военный обозреватель «КП»: Дать бы каждой орден «За замужество»

Каждый раз, когда слышу песню «Низко кланяюсь вам, офицерские жены», почему-то вспоминаются недавние адские 90-е годы, когда от безденежья и бесквартирья начал грозно потрескивать «хребет армии» - офицерский корпус. Когда лейтенанты и полковники пудами писали рапорты с просьбой уволить их. Когда войска по три-четыре месяца не получали денежного довольствия, а офицерские жены в некоторых гарнизонах (словно в страшные годы голодомора) учились варить суп из крапивы. А десятки миллиардов рублей, предназначенных армии, «нагуливали проценты» в коммерческих банках - туда их на время перевели циничные «бизнесмены» в генеральских лампасах. Бывало и такое, когда офицерские жены днем пекли пирожки из черной муки, а ночью, оставив детей под присмотром подруг (мужья на учениях), выходили на станцию к поездам приторговывать своими кулинарными «шедеврами». Или открывали другой «бизнес» - приторговывали косметикой. Случалось иногда невероятное: еще недавно офицерская жена «стреляла» у соседки сотню до получки, а потом эта успешная коммерсантка стала подъезжать к подъезду на подержанном «мерсе». А ее муж-подводник бросал службу на атомной подлодке и шел к жене в шоферы - она платила больше... А когда мужья (которым запрещено митинговать) не могли добиться, чтобы в гарнизон завезли уголь или по справедливости распределяли жилье, жены офицеров устраивали «бабьи бунты» и решали проблему. А если не удавалось - грозили самосожжением, как в поселке Новоселье (Ленинградская область). Жены согревали собой детей-крошек в северных общежитиях, где, бывало, кровать обрастала льдом. Жены офицеров вставали в боевой строй там, где среди мужиков не было охотников служить, как на Байконуре или в 201-й дивизии (Таджикистан). Жены офицеров, привыкшие к бивуачной «цыганской» жизни, меняли вместе с мужьями по 15 гарнизонов и почти нигде не имели возможности работать (а в театре бывали только во время отпуска). Вот за счет этого героического сословия жертвенниц надежно держится армейский семейный тыл. На офицерских жен, выдержавших все испытания «добровольной каторгой», не распространяется понятие «слабый пол». И когда я слышу добрую офицерскую шутку, что для жен пора бы утвердить орден «За замужество», я понимаю, какой серьезный благодарный смысл таится в этом юморном предложении. Да святится имя твое, Жена офицера...

Уважаемые читатели!

А что вы думаете о том, почему быть женой офицера «непрестижно»?

Ждем ваших звонков сегодня, 31 января, с 11.00 до 12.00 (время московское) по тел. (495) 257-50-40 или электронных писем: baranez@kp.ru