Грозят ли нам птичий грипп и другие опасные болезни?

Николай ВЛАСОВ.

1 марта в 13.00 в пресс-центре "Комсомолки" на вопросы журналистов ответил начальник управления по ветеринарному контролю Николай Анатольевич Власов.. Тема брифинга "Продовольственная безопасность России. Россельхознадзор против птичьего гриппа, коровьего бешенства и других опасных болезней". Предлагаем вашему вниманию стенограмму встречи.

Н. Андрущенко: - Здравствуйте, коллеги! Издательский Дом «КП» приветствует вас у себя в гостях. Я несколько нетрадиционно начну пресс-конференцию, мы ждали сегодня Сергея Данкверта, а пришел начальник управления по ветеринарному контролю Николай Анатольевич Власов. После вчерашней Вашей пресс-конференции на другой площадке, я полагала, что все уже сказано. Видимо, есть еще какие-то новости, почему произошла такая внезапная замена, «Комсомолка» этого не приветствует, если площадка была уже другая, значит, сегодня есть какая-то свежая новость. Я не хотела бы вас ставить в неловкое положение, но вынуждена, потому что не мы обманули журналистов. Комсомолка такими вещами не занимается.Н. Власов:- Мне бы тоже Вас не хотелось ставить в неловкое положение. Но, судя по той информации, которую я имею, Сергей Алексеевич и не собирался присутствовать, тем более, что он улетает в командировку в Южную Америку. Насколько я знаю, что-то не сработало у вас.Н. Андрущенко:- Правда? Нам вчера рассказали весь его график, учитывая и час дня в «КП». Вчера вечером.Н. Власов:- Вот пресс-секретарь, он может подтвердить мои слова.Н. Андрущенко:- Вы рассказывали нашему редактору график Данкверта? Что в 12 часов у него заканчивается совещание, а в час он в "КП"?Пресс-секретарь:- Все началось с приглашения господина Власова.Н. Андрущенко:- Нет, письмо было направлено Данкверту. Хорошо. Николай Анатольевич, у вас есть свежая информация, кроме того, что вы вчера в РИА «Новостях» сказали, что птичьего гриппа в стране нет. Он появился на сегодняшний день? По какому поводу пресс-конференция?Н. Власов:- Должен извиниться, но тема конференции, которая была до меня доведена, она не звучала как грипп птиц. Она звучала биологическая и пищевая безопасность РФ.Н. Андрущенко:- "Продовольственная безопасность России, Россельхознадзор против птичьего гриппа, коровьего бешенства и других болезней", если быть точными. Прошу вас, Николай Анатольевич.Н. Власов:- Я так понимаю, что речь идет не о новостях, а о той системе, которую мы строим или построили частично для того, чтобы противодействовать этим угрозам и вызовам. Новостей по гриппу у нас никаких нет. И как мы неоднократно говорили, не ожидается в ближайшее время. По крайней мере, в Московском регионе.Н. Андрущенко:- Я также рассчитываю на то, что вы, несмотря на то, что занимаетесь ветеринарией, обратите внимание и на фитоситуацию, связанную с предстоящим 8 Марта, цветами из Голландии прочими вещами, если владеете вопросом.Н. Власов:- К сожалению, нет, не могу, потому что на вопросы должны отвечать специалисты. Я из управления ветеринарного надзора, а у нас их много. Естественно, все направления я просто не знаю.Пресс-секретарь:- Но некоторые комментарии по этому поводу мы можем дать.Н. Андрущенко:- Да, конечно, это интересно в канун 8 Марта. Тогда коровье бешенство, оно еще не так оглашено, что там происходит, какие меры предпринимаются, и грозит ли что-то нашей стране?Н. Власов:- Начнем с первого, что вы перечислили. То есть, БСЕ, неправильно называемое коровьим бешенством, особо опасный антропозанос, сейчас это уже ясно более-менее. Поражаются несколько видов животных от этой инфекции, в том числе и человек. БСЕ присутствует на сегодняшний день во многих странах мира, поражена в основном Европа. Это очень чувствительный момент для торговли живыми животными международного и для торговли мясом. Я могу сказать, что после обнаружения первого случая БСЕ в России, сейчас мы ни одного случая не имеем, если мы первый случай обнаруживаем, мы только на системе противоэпизотических мероприятий будем терять около 100 млн. в год. Только на факте обнаружения. А я уже не говорю, что придется переоборудовать практически все мясокомбинаты.Н. Андрущенко:- 100 миллионов в год чего - поголовья, рублей?Н. Власов:- Нет, долларов. Возникнет дополнительная угроза жизни людей у нас здесь, в России. Что мы для этого делаем? Для этого выстроена целая система, поскольку мы не можем прекратить, и задачи такой не стоит, международную торговлю, то мы внутри этих интересов хозяйствующих субъектов выстраиваем свою систему защиты. То есть постоянно идет мониторинг ситуации по всем европейским странам. Мы оцениваем постоянно уровни риска, связанные с завозом тех или иных товаров и разрешаем ввоз тех товаров, где удается при помощи специальных мер достичь приемлемого для России уровня риска. По живым животным то же самое. Сейчас поставки из Европы идут очень большие, это десятки тысяч голов. Мы работаем на уровне риска, нулевым он быть не может, примерно от 0,01 до 0,001 % на 10 тысяч ввозимого поголовья. По мясу то, что ввозится сейчас из Европы, опасность даже теоретическая инфицирования людей вообще исключена, потому что мясо на костях у нас не ввозится, а бескостное мясо совершенно безопасно. По блютангу, блютанг – болезнь для человека в общем-то не опасная, но проблема для животноводства может дать очень много. Для России в настоящий момент она экзотическая, у нас были две вспышки блютанга в 1997 году, они были усилиями нашей ветслужбы ликвидированы. Сейчас инфицированы блютангом несколько стран Европы, тем не менее, мы нашли технические возможности для того, чтобы, не прекращая импорта скота из этих стран, обеспечить требуемый уровень защиты. В частности, мы используем двойной карантин сейчас, то есть карантин животные проходят в стране, которая экспортирует, в ходе карантина проводится тестирование кроме всего прочего и на блютанг тоже. Потом животных завозят в Россию, здесь еще один карантин такой же продолжительности, месяц. И два цикла повторного тестирования. Практически со всеми основными поставщиками сейчас достигнута, что в том случае, если на нашем карантине обнаруживается животное даже латентно инфицированное вирусом блютанга, то есть который не болеет, клиники нет, и не выделяет вирус во внешнюю среду, то это животное за счет поставляющей стороны заменяется. Мы убиваем и утилизируем это животное здесь, а они поставляют его задаром, как говорится, нам взамен таких же животных. Эти меры и примерно такие меры используются при поставках любых других видов продукции, включая живых животных. И плюс развитие, кончено, сотрудничества, в том числе он-лайн обменная информация с ветеринарными службами зараженных стран. Эта работа у нас очень давно ведется. Но сейчас она интенсифицируется. Могу привести один пример из старой практики. В Россию в 2003 году во время вспышки гриппа в Голландии было завезено инкубаторное яйцо. Пока вывозили его, ситуация была на ферме благополучная. Потом пока еще машины ехали, а это двое суток, голландская ветслужба успела зарегистрировать эту болезнь на этой ферме, откуда было отправлено яйцо. В течение нескольких часов сообщила об этом нам, через сутки наши специалисты уже были на том месте, куда было завезено яйцо. И мы его утилизировали, никакого вреда РФ, кроме потерь этих 200 тысяч яиц, не получила. Вот такая система. Так мы стараемся строить свою работу, чтобы не мешать торговле.Н. Андрущенко:- А как проявляется эта болезнь блютанг у человека, если он ей подвержен?Н. Власов:- Я с этого начал. Блютанг особой угрозы для человека не представляет.Н. Андрущенко:- Особой, - это значит вообще исключена возможность заболевания человека?Н. Власов:- Практически почти нет болезней, о которых можно сказать, что вообще исключена опасность заражения человека. Даже те болезни, которые традиционно считаются, что человек ими не болеет, вот если я, допустим, работал в лаборатории с африканской чумой свиней, то у меня были очень высокие титры антител. Если попадают в организм, все равно приживляются. Если попадет на иммунодефицитика, тем более на двойного иммунодефицитика, то чем это может кончиться, никто не знает. С блютангом просто не стоит даже говорить о том, что есть какая-то опасность для людей, ее нет фактически.Н. Андрущенко:- С птичьим гриппом тоже нет, однако календарная весна началась сегодня. Вероятно, через месяц она будет в полном разгаре, и ожидается прилет птиц. Но вы вчера говорили о том, что весенняя охота безопасна. Опасна осенняя.Н. Власов:- Не совсем так говорил.Н. Андрущенко:- Это сезонность какая-то?Н. Власов:- Я говорил о том, что весенняя охота сравнительно безопасная. То есть никакой гарантии безопасности, естественно, весенней охоты нет. И я говорил неоднократно за эти дни, что были у нас один-два случая инфицирования домашней птицы через охотничье трофеи в ходе весенней охоты. Но вероятность этого крайне и крайне низка. С другой стороны у нас в России есть десятки миллионов людей, которые охотятся. И для некоторых это вполне серьезное подспорье, чтобы жить, выживать, получать доходы, получать пищу. Я подчеркиваю, что это тоже мое личное мнение. Надо различать – охоту спортивную и охоту для добывания пищи. Это совершенно разные вещи. Весенняя охота наиболее безопасная. Осенняя охота более опасна. Почему? Потому что, во-первых, плотность популяции за счет птенцов в 7-8 раз выше. Во-вторых, эти 80% птиц, которые вылупились в этом году, они не иммунны к вирусу, не имеют иммунного фона, поэтому высокая чувствительность.Н. Андрущенко:- Но вы не настаиваете на том, чтобы запретить весеннюю охоту для любителей этого вида?Н. Власов:- Даже сейчас Россельхознадзор не может на этом настаивать, поскольку эти полномочия переданы в субъекты РФ. Мое личное мнение, я бы ее не только разрешил, весеннюю охоту, но и определенным образом стимулировал так, чтобы направить охотников в места компактного проживания людей. Чтобы они производили отпугивание птиц от населенных пунктов. А вот осеннюю охоту на весь гриппозный кризис я бы запретил вообще. Если бы моя воля была.Н. Андрущенко:- Уважаемые коллеги, прошу ваши вопросы. Тогда у меня вопрос: что же будет с цветами к 8 марта, если существуют запреты для голландских цветочников? Н. Власов:- Я практически уверен, что наши милые дамы по всей России и в Москве тоже будут с цветами, в том числе и с голландскими. Но другое дело, что какие-то меры безопасности при этом будут соблюдаться. Особенно по Голландии, насколько мне известно, это не моя тема, там проблемы регулярные с теми карантинными организмами, которые поражают растения в теплицах. Вот с этим проблема есть. Но, конечно, она в большей степени касается тех цветов, которые для выращивания. А не тех, которые срезаны для продажи. Через цветы ни одна сколько-нибудь серьезная, нет, не так, не сколько-нибудь серьезная, а даже теоретическая опасность для человека не может прийти, просто нет таких. А для тепличных хозяйств вероятность тоже мала, с цветами, с поступлениями. Срезанные цветы, естественно, в теплицы навряд ли попадут.Н. Андрущенко:- Прогноз экспертов, что цены вырастут из-за того, что введены определенные какие-то нормы и запреты в отношении голландских цветов, следовательно, - несущественны.Н. Власов:- Цены, безусловно, резко возрастут, как они возрастают каждый раз перед 8 Марта. Я затрудняюсь наш вклад в это дело исчислить, но он явно будет незначителен по сравнению с самим 8 Марта.РБК:- Будем ли мы сокращать или увеличивать квоты на ввоз импортной курятины на этот период?Н. Власов:- Квоты на ввоз импортной курятины никакого отношения ни к гриппу, ни к действенности Россельхознадзора не имеют. Это экономическая мера регулирования защиты внутреннего рынка. Этот вопрос вам нужно обращать в Министерство экономического развития, которое квотами занимается. Что касается ввоза курятины как источника потенциальной опасности в отношении гриппа птиц, то мы отрегулировали за два года это настолько, что там даже теоретической опасности ввоза курятины нет, такая курятина не пройдет. Если страна имеет проблемы с гриппом, нормальная наша реакция, да и всех ветслужб мира, закрывается вся страна до разбора ситуации, потом проводится в стране регионализация. Этот регион остается закрытым, где проблема, остальные открываются. Не было случая передачи гриппа с куриным мясом. Я надеюсь, что и не будет.Н. Андрущенко:- Николай Анатольевич, что там у нас все-таки с нашими друзьями-поляками происходит в отношении мяса? Новая информация появилась по поводу их говядины.Н. Власов:- Эта новая информация появляется, периодически выявляются там случаи и прямого жульничества на территории Польши. Но неоднократно мы подчеркивали, что основная проблема не в этом, не в качестве польского мяса, а в качестве работы польской ветеринарной службы, которая не обеспечивает должного контроля за реэкспортом. То есть из сомнительных источников приобретаемое мясо, лепятся произвольные этикетки любого происхождения. Все это пытаются отправить в страны Восточной Европы, в том числе и к нам. Проблема основная с этим. Сейчас работа идет с поляками очень плотно. У нас недавно большая команда работала в Польше. Работать им было очень сложно в связи с тем, что вопрос из технического польской стороной был переведен совершенно в политическую плоскость, ничем не оправданную. У нас же с другими странами постоянно возникают сходные проблемы. Но если страна на это реагирует адекватно, на нашу озабоченность, это даже выходит на уровень премьер-министра или кого-то еще такого. А когда вместо реального дела люди пытаются скандалы какие-то или попытаться силой нас заставить пойти на какие-то уступки в отношении безопасности, во-первых, бесполезно. Во-вторых, это контропродуктивно.Н. Андрущенко:- Но есть какие-то подвижки. Недавно у нас был С. Ястржембский и сказал, что 4 проверки Евросоюз прислал в Польшу. Это уже о чем-то говорит.Н. Власов:- Это говорит о многом, тем более что мы добиваемся сейчас, чтобы нас ознакомили подробно с результатами этих проверок, потому что нам нужно складывать усилия, то, что европейские эксперты получают, то, что наши эксперты получают. Пока не очень успешно получение этой информации. Но ситуация непременно будет меняться к лучшему, потому что, как у нас говорят, нужда - это лучший учитель. А польские производители тоже страдают от этих запретов. И они, кончено, прессингуют и свое правительство, и свою верхушку, чтобы она работала. И подвижку идут уже сейчас. Есть не аттестованные предприятия польские?Н. Андрущенко:- И доступ опять пошел на наш рынок польского мяса?Н. Власов:- Все это при желании с обеих сторон будет приведено в норму, как уже было и с прибалтийскими странами, все это мы проходили. Только если наши коллеги не будут переводить это дело в плоскость взаимных обид, упреков и политики высокой.Н. Андрущенко:- А какие страны мира вы считаете наиболее опасными в отношении экспорта в нашему страну продукции?Н. Власов:- Смотря какой. Если говорить о мясной продукции, то наиболее опасные страны у нас наглухо закрыты для ввоза в Россию. Но самая опасная это Африка, часть стран юго-восточной Азии, включая Индию. С Китаем сейчас плотная работа идет, но тоже это все идет непросто. Бедная страна с бедными возможностями ветслужбы, да еще и в теплом климате. Это получается гремучая смесь, которая приводит к тому, что торговлю без очень больших рисков для населения и для нашего животноводства открыть просто нельзя. И если по странам Африки, то большинство это не позиция России, это позиция мирового сообщества. Оттуда кроме растительного ничего не вывозится никуда. Так же и с Индией, с буйволятиной пресловутой, сколько с ней было скандалов. Неконтролируемая ситуация по инфекционным болезням. Никто даже не пытается ее контролировать.Н. Андрущенко:- А что касается рыбы?Н. Власов:- Что касается рыбы, по рыбе сейчас два момента нашей озабоченности. Первый касается того, что не раз озвучивалось на самых разных уровнях, запасы рыбы и регуляция ее промысла. Бизнес-сообщество разных стран, в том числе и Россия, конечно, заинтересованы в том, чтобы над этим промыслом не было никакого контроля, чтобы они ловили, что хотели и везли туда, где за это больше платят. При этом полностью нарушается логистика обеспечения биологической пищевой безопасности этого сырья, потому что в мировом океане на шельфе есть зоны, где повышенное содержание тех или иных вредных веществ. Мы знаем и захоронения всякие на дне морей и океанов, где достаточно опасные вещи лежат, что угодно может быть. И бизнес подталкивает в какую сторону, там траулер поймал, на какую-то плавбазу все это сгрузили, заморозили, в некую страну повезли. Все это, естественно, происходит без документов, с борта на борт. И проходит вне контроля, она нигде не проходит реального контроля, эта продукция. А дальше в какую-то страну, допустим, в Японию пришла эта рыбы, вот рыба, вот она лежит, дальше власть этой страны проводят анализы. Если она отвечает требованиям этой страны, она может быть на внутренний рынок отравлена. Не отвечает, она может быть направлена только на внешний рынок. Куда она пойдет? С этим Россельхознадзор по мере сил и борется, чтобы упорядочить отлов, чтобы отлов был законным, чтобы он был учитываемым, чтобы он не наносил вреда запасам мирового океана, в частности нашему шельфу. Плюс, конечно, есть большая озабоченность по садковой и прудовой рыбе. Потому что в ряде стран рыбоводство животноводство догоняет по объемам производства. И порой люди, которым этим занимаются, в погоне за наибольшей экономической эффективностью ужасающие вещи творят. Если взять ту рыбку, семгу, то пока с нее кожу не ободрали, на нее вообще смотреть нельзя, не то что есть противно, смотреть на нее нельзя. Вот до такого доходит.Н. Андрущенко:- И на наш рынок это тоже поступает?Н. Власов:- Естественно. Пытаются, есть попытки. Когда у нас начиналось с Норвегией, мы им задаем на переговорах простой вопрос: у вас есть система контроля этих прудовых хозяйств? – Да, конечно, есть, у нас все соответствует требованиям ЕС. Хорошо, сколько у вас было контрольных проверок в этом году и сколько в прошлом? Говорят - столько-то. А ферм сколько? – Столько-то. Делим количество ферм на количество проверок за год, получается, что каждая ферма контролируется один раз в 175 лет. Ну и что это за контроль?Н. Андрущенко:- Даже из такой благополучной, небедной страны как Норвегия мы можем получать некачественную продукцию.Н. Власов:- В отношении болезней рыб это далеко неблагополучная страна. И когда они получили проблемы от нас, с нашей подачи, получили проблемы сбыта своей продукции, они полностью перекроили сейчас систему, сейчас у них нормально работающая система контроля. И предприятия аттестуются, продукция поставляется.Н.Андрущенко:- Прошу вопросы, коллеги.(Пауза)Н.Власов:- Замена Сергея Алексеевича на Николая Анатольевича явно была неадекватная. Подкосила.Н. Андрущенко:- Ага. Так все-таки замена была. Да, ладно, у нас вопросы всегда есть: генномодифицированные продукты. Какова их угроза? Насколько они широко распространены в России по отношению с США? Я знаю, надо чтобы прошло несколько поколений для того, чтобы было понятно, вообще, опасны они или безопасны. Что вы думаете по этому поводу?Н. Власов:- Я думаю по этому поводу вот что. Первое, от чего мы должны отталкиваться вне зависимости от наших научных взглядов, специальных знаний, что любой человек имеет безусловное право, никто не может его оспаривать, этот человек при желании должен понять что он ест. Если он это есть не хочет, не важно что это, рак или кальмары. Он должен это легко установить, и вы должны об этом информировать. Это то, от чего мы отталкиваемся без всяких сомнений и колебаний. В России мы стараемся этого добиться. Далеко не везде эти правила исполняются, несмотря на то, что декларируется практически во всех странах мира, но исполняются далеко не везде. Второе, весь разговор, который ведется вокруг опасности или безопасности генномодифицированных продуктов, он ведется крайне непрофессионально. Вовлечена в это обсуждение огромная масса людей, которая не имеет ни малейшего представления о существе вопроса. Тем не менее, они высказывают постоянно авторитетные мнения по этому поводу. Есть генномодифицированные растения, потому что с них сейчас начинается все. И есть генномодифицированные растения. Пример, чтобы было понятно. Некогда какие-то майя адаптировали к культивированию в условиях посева пшеницу или кукурузу. Прошли тысячи лет эволюции этого растения, когда его культивировал человек. И это растение потеряло какой-то ген, который нужен для устойчивости к такому-то вредителю. Что делают генетики? Они берут этот ген из дикой кукурузы, без смеха на этот початочек не взглянешь, и этот ген вставляют в культурную кукурузу. Вот это уже называется генномодификация. Хотя, на мой взгляд, что это не генномодификация, а это геннотерапия называется везде. Вот такие продукты даже теоретически безопасны, потому что человек на этих ген, на их продуктах рос десятки, сотни тысяч лет. А есть другая сторона. Какой-то ученый обнаружит, вот у нас поливают хороший пестицид, он вообще убивает все подряд. Давайте-ка мы вставим, в бактерии в какой-то есть ген, который может это разлагать. Давайте мы вставим в кукурузу, будем поливать, все будет умирать на поле, а жить одна кукуруза. Вот тут последствия могут быть непредсказуемые. Как бактериальный ген поведет себя в организме растения? Вот так нужно подходит к вопросу опасности генномодифицированных продуктов. Говорить конкретно, а не так, в общем. Потому что в общем ничего сказать нельзя. Есть опасность, нет опасности.

Н. Андрущенко:- Вот те наклейки, которые в магазинах на продуктах, мелким почерком, это означает, что можно их потреблять?Н. Власов:- Во-первых, их, конечно, можно потреблять. Никогда ничего не попадает такое в пищевую сеть, чтобы съел кусочек и упал замертво. Другое дело, насколько это полезно или вредно для организма. Есть некоторые, очень ограниченные отчеты научные, околонаучные, о том, что действительно при массированном применении вроде бы как генномодифицированный организм может привести к сильному расстройству обмена веществ. Но эти данные не подтверждены. Мелким шрифтом написано, содержит ГМО или не содержит ГМО, эта надпись должна быть и должна быть крупным шрифтом сделана. Потому что именно люди общества должны для себя решить, будут ли они кушать этот модифицированный продукт или не будут. Такой же вопрос стоит об обычном столовом яйце. Кто-то может решить, что да, я буду кушать яйца с птицефабрики, хотя там куры в неестественных условиях, не гуляют, червячков не клюют. А другой может решить – я буду есть только яйца из деревни, где куры растут в нормальных биологических условиях. Это выбор человека. Наше дело обеспечить безопасность и информировать человека о том, что он кушает.

Н. Андрущенко:- Мы поговорили о том, что касается внешних угроз в отношении продуктов. А что касается внутренних наших угроз, по алкоголю сможете вы что-то сказать?

Н. Власов:- Выскажусь, как биохимик.

Н. Андрущенко:- И какой он теперь, правильный или неправильный?

Н. Власов:- Алкогольный вопрос - это опять вопрос ментальности общества. Это как раз проблема, когда общество нужно защищать от самого общества. И кроме государства это сделать некому просто-напросто. Есть в России человек, который не слышал, что водка за 25 рублей - отрава? Думаю, что нет. Россельхознадзор одну за другой закрывает эти точки реализации, правоохранительные органы закрывают "левые" заводы, и, тем не менее, некоторая часть наших граждан старательно ищет оставшиеся не закрытыми точки и все равно ее пьет. Наверное, эта проблема никогда не будут решена до конца. Это, как борьба с коррупцией. То есть, важен процесс. Не акт, а процесс, потому что победа здесь недостижима, но это вовсе не значит, что мы не должны с этим ничего делать. Ситуация, безусловно, очень опасная.

Н. Андрущенко:

- Угроза еще сохраняется?

Н. Власов:- Да, она будет сохраняться еще долго. Угроза алкогольного отравления населения.

"Русская служба новостей":- Сегодня сразу несколько изданий написали о том, что птичий грипп в Подмосковье завезли попугаи или экзотические птицы из Китая. Вы как относитесь к этой версии?

Н. Власов:- Как бы, повежливее ответить. Плохо отношусь я к этой версии. Все-таки версии должны выдвигать те, кто имеет хоть какое-то отношение к проблеме. Во-первых, речи нет никакой о Китае в данном случае. И чтобы кто-то привозил в массовом количестве попугаев из Китая именно, а не с мест, где они обитают в дикой природе, а из Китая, это, конечно, маловероятно. Мы же озвучивали, кажется, до всех довели, что очерчен район, откуда вирус произошел. Это не сибирский вариант, не азиатский. Это здесь где-то, на Ближнем Востоке или в Африке.

Н. Андрущенко:- Продолжая тему «Русской службы новостей» и «Русского радио», скажите, определили на этой "Птичке", кто виноват был? Потому что ее закрыли на время. А сейчас она в каком состоянии находится?

Н. Власов:- На время закрыли. И не всю "Птичку" закрыли, кстати. А только сектор, где шла торговля птицей. А ответ на ваш вопрос, может быть, будет получен в ходе оперативно-следственных мероприятий. На их протяжении это, во-первых, не разглашается. Во-вторых, это вопрос не наш, а вопрос следственных органов, которым мы в данном случае только помогаем, чем можем.

Н. Андрущенко:- Экспертизы какие-то проводите?

Н. Власов:- По биологии понятно было, какие там контейнеры с этой птицей были инфицированы. То есть откуда непосредственно пошел разнос, это мы знаем. Людей этих установили, кто владелец, кто торговец. Устанавливаются их связи, кто их привез, на каких основаниях привез, были ли документы, не были. Но эти вопросы к прокуратуре, лучше после окончания следствия.

«Комсомольская правда»:- Надо ли прививаться от птичьего гриппа или опасности нет ни сейчас, ни в будущем? Или прививки все-таки необходимы?

Н. Власов:- Прививаться, вы имеете в виду, человеку или птичкам?

«Комсомольская правда»:- Птицам и человеку.

Н. Власов:- Птиц нужно прививать от гриппа, птиц, подчеркиваю. Я уже устал повторять, что птичий грипп - это болезнь человека, а грипп птицы - это болезнь птиц. От гриппа птиц нужно прививать, причем в зонах повышенного риска, если птица содержится выгулянным способом. Что и делается в России уже второй год. А человеку от птичьего гриппа, даже если он очень захочет, прививаться пока нечем. Только пилотный вариант вакцины сделан, но он никуда не поступал. И даст бог, если ветеринарные службы наши и других стран будут работать хорошо, и не понадобится никогда прививаться от птичьего гриппа. Мы все надеемся именно на такой исход.

Н. Андрущенко:- Вот как раз разрабатывали несколько институтов вакцину от этого штамма птичьего гриппа, в Санкт-Петербурге институт Киселева.

Н. Власов:- О чем вы говорите? О вакцине для людей или для птиц?

Н. Андрущенко:- Для людей. И не вакцины, а препарат для лечения. Изготовлен ли он уже, был ли где-то использован? Не в нашей стране, а в других странах.

Н. Власов:- Я не очень понял, какой именно препарат вы имеете в виду. Интерферон - это не средство лечения гриппа. Это симптоматическое средство. Интерферон действительно понижает уровень всех вирусов, не только вируса гриппа, в организме накопления. Но сам он излечить грипп высокопатогенный не может. Единственное эффективное средство против гриппа - это препараты на основе альфа амина аданбатана. То есть аптечное название - это ремантадин. Препарат очень хороший, очень дешевый, давно известный. Открыт был случайно. Кстати, очень интересная история открытия. Делался препарат для лечения шизофрении. А потом оказалось, что в Швейцарии во время эпидемии гриппа все пациенты, которые принимали этот препарат от шизофрении, не заболели гриппом. Так началась его история.

Н. Андрущенко:- Поскольку все общество сейчас сумасшедшее, это полезно.

Н. Власов:- Там дозировка другая. Поэтому 4 грамма надо кушать вместо 400 мгр. И на сегодняшний день - это реально эффективный препарат. Беда этого препарата и его производителей только в том, что он дешевый. Невыгодно его производить производителям. А если вы имеет в виду, темифлю и все производные, то эффективность этого препарата против птичьего гриппа, то есть болезни людей, и других видов гриппа весьма сомнительная. Единственное его достоинство заключается в высокой цене. То есть примерно цена в 50 раз выше, чем ремантадина. А эффекта, скорее всего, не будет никакого. По крайней мере, в смысле распространения эпидемии, если она все-таки будет. Там практически никакого эффекта не будет. Может быть, некоторое облегчение течения болезни.

Н. Андрущенко:- А вот по пятибалльной шкале как бы вы оценили продовольственную безопасность России? На каком уровне у нас сейчас?

Н. Власов:- Нельзя продовольственную безопасность России, ни другой страны нельзя оценивать по пятибалльной системе. Слишком сложный вариант. Хотя бы по сто. Если стобалльная, то я бы дал процентов около 65-70 на сегодняшний день. Это довольно высокий процент, но это совершенно не тот процент, к которому мы стремимся. Сто процентов, естественно, не будет, но хотя бы 95% нам иметь надо. Лучше –98%.

Н. Андрущенко:- Что для этого нужно Россельхознадзору для того, чтобы усилить, улучшить, как говорил один знакомый президент, углубить?

Н. Власов:- Неправильная постановка вопрос. Начинать в этом случае надо не с Россельхознадзора. Если говорить конкретно о мясной продукции, продукции животного происхождения, начинать нужно с ветеринарных служб субъектов РФ. Здесь у нас как раз большие проблемы. После разделения ветеринарной службы России, которая была единой, и передачи основных полномочий в субъекты, многие из них распорядились этими полномочиями так, что практически свою ветслужбу просто убили. И есть у нас сейчас 4 субъекта Федерации, где фактически, если есть какая-то безопасность пищевая, она как раз держится не на них, а на Россельхознадзоре, что совершенно неправильно. Есть положительные примеры. Первое, что нужно делать, это всем субъектам РФ уделять самое пристальное внимание инфраструктуре обеспечения безопасности животных инфекционными болезнями и пищевой безопасности людей. Это первое,что нужно сделать. Что нужно сделать Россельхознадзору? Россельхознадзору нужно закончить первичную стадию своего существования, то есть развиться. Сейчас Россельхознадзор ужасно ограничен в кадровом составе. И это не случайно, наверное, потому что не всем нравится усиление структуры, которая осуществляет контрольные функции. Знаете, какой прессинг идет по этому поводу? Только, может быть, в связи с гриппом последние два года началось какое-то реальное финансирование этого направления. Но оно абсолютно не такое как нужно, как должно было быть. И время. Потому что административная реформа, конечно, систему, которая работала, испортила, а новую до конца еще не установилась. Ее надо отладить. Радио «Маяк»:- Вы назвали 4 субъекта Российской Федерации, которые практически убили свою систему. Какие именно?

Н. Власов:- Я не буду всех перечислять. Я вам приведу примеры наиболее вопиющие. Камчатка, ветслужбы вообще нет, не создана. Приморский край – 4 человека вся ветслужба, сидят в одной комнате где-то в департаменте животноводства, со всеми надзорными полномочиями и прочим. На мясокомбинате работают т.н. госветинспекторы, зарплату им кто платит? Мясокомбинат. Вот вам примеры. Причем, когда мы пытаемся мотивировать эти субъекты, что давайте, товарищи, занимайтесь своими службами, ведь это безопасность ваших граждан. Они нам говорят: мы сами все знаем лучше вас, как эти заниматься.

Газета "Гудок":- Существует такая проблема как захоронение сибирской язвы. На это требуется очень много денег, и этим практически никто не занимается. Это серьезно на самом деле, они лежат по 100-200 лет. Как обстоит с этим дело? Планируется ли как-то эту проблему решить?

Н. Андрущенко:- Большой могильник в Подмосковье, кстати.

Н. Власов:- И не один. И на территории Москвы, кстати, не один. Проблема тут двойственная. Ваш вопрос имеет два уровня. Скотомогильник вообще любой, независимо оттого, есть та сибирская язва или нет, это источник опасности. Животные ведь от чего-то померли, если они попали в скотомогильник, а не на мясокомбинат. И что-то может из этого скотомогильника при неправильном с ним обращении выскочить обратно. Что касается сибирской язвы, то вопрос совершенно особый, потому что в некоторых видах почв она может в этом скотомогильнике сохраняться столетиями. Этих скотомогильников, которые потенциально сибироязвенные, в России насчитывается более 50 тысяч по всей территории. Причем, иногда это даже не скотомогильник, это т.н. моровые поля, то есть стада животных там умирали от сибирской язвы, падали, где они умерли. И вся поверхность почвы осталась зараженной. И действительно моровые поля, неиммунный скот, если туда загнать, через 3 дня там никогда не будет. Что делается? В разных субъектах по-разному складывается ситуация. Если администрация субъекта Федерации реально заботится о безопасности людей, потому что от сибирской язвы погибают и люди, такие случаи есть, то там скотомогильники в некоторых субъектах все учтены, есть кадастр, есть карта. На любой скотомогильник приедешь, любо-дорого посмотреть. Он огорожен, предупреждающая надпись, все как положено. А в других субъектах Федерации, где администрация другую позицию занимает, никакого внимания не уделяется. Где у вас скотомогильник? Около деревни Иваньково. Около какой? Которая в Красногвардейском районе, или которая в Подольском? И указание такое, что где-то в районе этой деревни. Это все, что известно про скотомогильник. А животные периодически заражаются. Все зависит от мотивации, на что направлена деятельность руководства субъектов Федерации.

Н. Андрущенко:- Николай Анатольевич, тогда уже назовите адреса, вы сказали, что они есть в Москве.

Н. Власов:- Сейчас я не буду адреса называть точно. Я их не помню, естественно. По прошлому году мы, допустим, анализировали обеспечение ветеринарных служб субъектов РФ. А по этому году у нас две основных темы. Это лабораторные мощности в субъектах РФ, и состояние скотомогильников. Давайте мы этот вопрос сейчас оставим. Мы полгодика поработаем, потом все вам подробно расскажем. Где реальная опасность, где нереальная. Конечно, и здесь, как и везде, все упирается в деньги. У нас есть наметки. Есть технология отработанная, уже апробированная здесь, в Московском регионе, по картированию самого скотомогильника. Мы можем определить, во-первых, есть там сибирская язва. Если есть, то ограничить четко границы пораженного участка. У нас есть разработки, как вообще дезактивировать в почве эти скотомогильники. Но беда, как всегда – нет денег на испытания. Естественный процесс. Если что-то хорошее хочешь сделать, обязательно нет денег.

Н. Андрущенко:- Полгода это, наверное, многовато. В предыдущие думские выборы один из лидеров СПС журналистов вывозил в Подмосковье и показывал скотомогильники, якобы с сибирской язвой, которые уже практически около реки, на ее берегу.

Н. Власов:- К счастью, сотрудники Россельхознадзора в выборах никаких не участвуют, поэтому не очень с ними связаны. У нас есть плановая своя работа.

Н. Андрущенко:- Если бы вы дали информацию, что это все безопасно и там нет сибирской язвы.

Н. Власов:- Эта информация для общества весьма высокочувствительна. И давать ее нужно только, если ты четко совершенно уверен в том, что она правильная. Потому что иначе можно такого надавать, что панику устроишь.

Н. Андрущенко:- Николай Анатольевич, я хочу извиниться перед вами за то, что так агрессивно начала пресс-конференцию. Я просто к таким ситуациям не очень привыкла, когда за час все меняется. Комсомолка всегда любит всех гостей. С вами было интересно. Спасибо за то, что были у нас, пришли и ответили на наши вопросы.

Н. Власов:- Спасибо. Я тоже хочу вас поблагодарить, несмотря на агрессивность. Если бы был мужчина или хотя бы не такая симпатичная женщина, я бы переживал, а так – нет.

Н. Андрущенко:- Вот и подружились, теперь пойдемте пить чай.Н. Андрущенко:- Есть дополнительная информация по 8 Марта.Алексеенко Алексей Николаевич, Россельхознадзор:- С сегодняшнего дня введено всего лишь одно ограничение. Именно сегодня мы прекращаем принимать фитосанитарные сертификаты, выданные 24 голландскими фитосанитарными инспекторами. Это связано с тем, что именно они давали сертификаты на продукцию, которая при наших проверках оказалась некачественной. Обнаруживались карантиновредители. Причем, на каждого из этих инспекторов приходилось от 3 до 9 таких случаев. Вот и все. Именно от этих 24 инспекторов мы прекращаем прием сертификатов. Это своего рода вотум недоверия. Всего этих инспекторов 204 человека, так что остальные вполне могут проверить всю фитосанитарную продукцию, поставляемую в Россию.

Фото Ивана ТИМОШИНА.