Наш спецкор Ярослава ТАНЬКОВА подалась в деревенскую глубинку работать скотницей, дояркой и на току. В прошлой части (см. еженедельник за 21 января) она добралась до рязанского колхоза им. Ленина и убедилась, что вопреки легендам здесь на селе никого не ждут - будущим работникам негде жить.СельсоветУправление колхоза и сельсовет располагаются в двухэтажном кирпичном здании. Голое линолеумно-крашеное помещение с вечным эхом льющейся в туалете воды, длинными коридорами и кучей дверей. На доске информации - одинокий листик, объявление, что с такого-то часа принимаются заявления граждан, пострадавших от финансовых пирамид и желающих получить компенсацию.- Выдали компенсацию-то кому-нибудь? - спрашиваю бабулю, зашедшую вслед за мной.- Какие там компенсации! - машет она рукой. - Говорят, когда по всей стране посчитают, какую-то копейку выплатят... Да только мы не доживем.- А многие пострадали-то?- Много... Все ж в носке-то держали да по разным эмэмэмам-то и распихали. А Леню Голубкова, говорят, снова по телевизору показывают, ты не видела? Что ж его, окаянного, не посадили-то? Он же столько людей обманул!- Так он же только актер! А хозяина посадили.- Какой он актер? Жулик! За вранье-то ему денежки платили!В приемной председателя только куст гибискуса и россыпь газет. Секретарь для нынешнего колхоза - непозволительная роскошь. Сам председательский кабинет огромный, гулкий. В дальнем конце, за Т-образным столом сидит председатель Алексей Трепалин. Лет 45, глаза умные и усталые, лицо приятное, интеллигентное, взгляд и голос спокойные. Образ «правильного парня» с советского телеэкрана.- Кто вам сказал сюда приезжать? - тяжело вздыхает. - Разнорабочих у нас и своих хватает.- Но ведь страда! Мне сказали, на току руки всегда нужны, а у вас передовой колхоз, зерна много...- На току во время страды школьники помогают - у них каникулы. И людей у нас достаточно.- Так ведь говорят постоянно, что молодежи на селе не осталось, что рук не хватает...- На селе в первую очередь молодые специалисты нужны! А мы и их-то расселить не можем, жилья нет! Вон двое ребят приехали с зоотехнического, так еле-еле их на квартиру устроили. Идите ищите жилье... Если найдете, поговорим.Жилье в придачу с женихом- Такая молодая? Из Подмосковья? Работать в колхозе? - испуганной птичьей стаей взлетают удивленные женские бровки в бухгалтерии.Рассказываю легенду: «Родом из Подмосковья, работала в Москве горничной (см. в «КП» за 31.07.2007 г. «Как я была служанкой миллионеров») и была прописана у гражданского мужа. С мужем разошлась, работу из-за кризиса потеряла, ребенка спихнула в деревню к родителям, сама приехала искать счастья в глубинке, где, как известно, и люди проще, и места больше».- А может, ее к Сане подселить? - отработанно, так что становится понятно, это наболевший вопрос в селе, - всплывает тема женихов-холостяков. - А что? Мужик холостой, ему хозяйка нужна. Вон Генка у Тамарки угол сымал, а теперь вместе.- Девочку к мужику? Может, к матери его? Свекровь заодно и одобрит...- Стоп-стоп... - смеюсь я. - Я ж коров доить приехала, а не жениться! Мне бы просто угол у одинокой бабули, без жениха.- Э-э, милая, да кто ж тебе и сдаст-то? У нас тут это не принято.- Но я ведь заплачу!- Да при чем тут деньги! В деревне свои законы, не принято!- А может, к Тане ее? Таня-то без принципов... Сдает...- У нее чурки снимают! Затерроризируют девчонку!- Какие еще чурки?- С Азербайджана. У нас ветврач оттуда, он за собой на бычатник работать всю родню перетащил.Помочь мне с поисками вызывается молодая симпатичная девушка Марина - председательская дочка. Видимо, из солидарности по возрастному признаку она обходит со мной и частные, и двухэтажные многоквартирные домики. Бабули с интересом разглядывают меня, расспрашивают, но отказываются.- Я бы взяла, кабы одна, да у меня дед! - отбрыкивается хозяйка деревянного дома. - А вы поспрошайте у Гали...- Не, я психованная. Меня и свои-то раздражают! - отмахивается другая. - Сходите к Маше...- Нет, дочка, не возьму! - без объяснений отрубает третья, одинокая хозяйка забарахленной, крепко пахнущей солеными огурцами квартирки. - А может, Надя сдаст...Все они с радостью бегут за компанию спрашивать постоя у соседушек, чтобы послушать, как именно те откажут, чтобы тут же на лавочке пересказать «эксклюзивные подробности» подружкам. Ведь в деревне любое новое лицо - аттракцион «По улицам слона водили». Наконец добираемся аж до тока, где сушат и хранят зерно. Идем туда через поля, по бетонной дороге, где расщелины меж плит плотно утрамбованы свежим зерном. Удивительное чувство - я шагаю по хлебу.- Придется на току работать, постоянно будет мучить пылища, духота, и кожа чесаться начнет, - говорит Маринка, забавляясь детским восторгом, с которым я пересыпаю горстки теплой пшеницы. - А если на коровник поставят - вонь и грязь замучают. Везде свои минусы...Надя, к которой нас послали, работает в весовой - ангаре, где вместо пола весы для самосвалов с зерном. Она сидит в будочке уставшая и сердитая. В залаченных высветленных кудрях запутались несколько цветных заколочек и четыре мухи. Вокруг нее в теньке «перекуривают» работники тока. Все хором трескают семечки.- Нет! - агрессивно отрезала Надя. - Не пущу!- Муж выгнал? - с густым замесом жалости и любопытства предположила одна из тетенек.Я красноречиво промолчала и дополнила молчание просительным: «Может, вы пустите? Я заплачу». В ответ уже навязшее: «Нет, милая! Не сдаю!..» Я начала терять надежду. Домов, как в Простоквашино - «Ничей. Живите кто хотите», - не предвиделось.«Понаехали тут москвичи!»- Невозможные эти деревенские! - пыхтела Маринка, пока мы шли обратно в деревню. - Привыкли к одному укладу и не хотят его менять. Закостенели! Ну что бы ей, одинокой, не сдать угол? И деньги, и веселее...Маринка очень остро ощущает разницу меж деревней и городом, ведь выросла-то она в селе, а сейчас живет и учится в Рязани, на экономическом. Домой приехала на практику, потому что это лучший тренинг - нет сложнее бухгалтерии, чем колхозная.- Люди в деревне говнистые, имей в виду.- А считается, что на селе народ проще...- Забудь! Ни с кем здесь ничего не обсуждай. На одном конце пукнешь, на другом скажут: «Обосрался». Вот сказала ты, что от мужа ушла, а слухи пойдут, что он серийный маньяк и преследует тебя с топором. Посмотришь!По дороге нас догнал и подобрал колхозный «козел» с Марининой мамой - главным зоотехником колхоза, - на борту: «Марина едет обедать! А вы забирайте-ка из сельсовета сумку и двигайте обратно в свое Подмосковье. Нечего к нам ломиться». Слышать «понаехали тут» от жителей рязанской деревни было забавно. А говорят еще, что это московское изобретение! Вышли у дома Трепалиных.- Марин, почему на меня так кричат? - вздыхаю я. - Как будто я не работу, а пенсию выпрашиваю.- Ты не обижайся! - ободрила меня девчонка. - Маму можно понять. Отец молодых специалистов приваживает, а маме поручает их расселять любым способом. Она их буквально навязывает всем. Народ бесится. А что делать? Жилья-то нет. Квартиры позанимали бывшие колхозники, на заводах теперь работающие. А их и не «выкуришь», и в колхозе работать не заставишь, ведь советская «обязаловка» в прошлом.Угол у алкашаУ одного из двухэтажных домов кто-то советует: «Загляни к дяде Леше!» Поднимаюсь на второй этаж, перешагивая через завалы брошенной на лестничных клетках обуви вперемешку с котятами и горами мушиных трупов. Дверь открыта. В квартире тяжелый запах перегара, гниения и грязного белья. Сухой старичок поднимает от диванной подушки мятое небритое лицо с воспаленными глазами. «Алкаш, ловить нечего», - проносится в голове.- В колхоз, что ли, работать приехала? - со сна скрипит он.- Живи на здоровье! Я и денег-то с тебя не возьму. Вон комната отдельная. Моя будет эта - проходная.Чтобы закрепить везение, я вытащила из сумки пакет печенья и решила напоить дядю Лешу чаем - «за знакомство». Но чем ближе к кухне, тем сомнительнее казалось мне мое везение. Помните наводящее ужас жужжание мух в фильме «Груз-200»? Именно под такое звуковое сопровождение я зашла в кухню, ожидая увидеть там что угодно, включая забытого неделю назад дохлого собутыльника. Трупа, слава богу, не было. Зато была батарея бутылок и раковина, полная зловонной тухлой воды и грязной посуды с ползающими по ней червями. Залежи грязи и полчища мух. Тяжело вздохнув, я взялась за тряпку. Выбора-то нет.Но, начав битву за пригодное для жизни пространство, заметила, что сквозь слои грязи проступают следы цивилизованной жизни. Например, невиданная для простого алкаша роскошь - моющее средство. Стены украшают оборванные, но когда-то любовно наклеенные бумажные кантики. На окне портяночно-грязные, но шторы. В комнатах же под слоем пыли пристойная мебель, ковры, скатерти и окончательно добившая меня мини-библиотека.И дядя Леша вел себя странно для законченного алкаша. Покашливая и смущенно вздыхая, он выполз в кухню и, нахохлившись на табурете, принялся сопровождать каждую мою кошмарную находку оправдательными комментариями. Миска с тухлым тестом и кастрюля со скисшим бульоном - «Гм... Я вообще хорошо готовлю». Пара кубометров грязного белья в ванной - «М-да... Моя стиральная машина сломалась, но соседка даст!» Разбитый унитаз с торчащим наружу зловонным жерлом канализационной трубы - «Э-э... А тебе надо? А то мужики-то на улицу ходят - и ничего». Горшок, наполненный наполовину землей, наполовину сигаретными бычками, - «Там цветок был... Когда жена была жива. А бычки девки сына понаоставляли, когда он в отпуск приезжал».По ключевым словам «жена умерла» и тому, что единственным следом сына в квартире были бычки, меня осенило: никакой дядя Леша не «законченный алкаш», а просто брошенный в одиночестве старик! И каждая его фраза была полна такой надежды, что я не уйду, испугавшись грязи, и с таким затаенным страхом он периодически спрашивал: «Уже злишься?» - что это окончательно примирило меня с мыслью: «Даже если найдется что-то еще, я остаюсь здесь!»Специалист по уборке дерьмаУра, я колхозница! Меня взяли в коровник скотницей. Иду обучаться премудростям. Ферма - несколько длинных бетонных сараев 100 на 40 метров с деревянными полами. Четыре соединены переходами - это коровники. И еще два на отшибе. Это бычатники. Еще есть «родилка» (коровий роддом) и телятник (коровий детский сад). Захожу в огромные ворота коровника, перепрыгивая через кучи и увязая в густом аромате прелого навоза. Внутри четыре длиннющих деревянных коридора - для коров, стоящих рядами бок о бок, и два асфальтовых прохода меж яслями - для доярок.Цвет полов, стен и дверей един - цвет высохшего навоза. И все это безостановочно топчут лапками миллионы мух!Сейчас день, и коров в стойлах только десяток.- Остальные на выпасе, а здесь остаются только больные, беременные и просто слишком строптивые, с которыми пастухи не справляются, - объясняет мне Оля - симпатичная женщина с забавным сочетанием синего рабочего халата и ярко-голубого макияжа. - А всего скота 2350 голов. Но это вместе с телятами и быками. Только коров меньше тысячи.Оле 33, за это время она успела поработать и скотницей, и дояркой, и в лаборатории, где жирность молока определяют. Доросла до зоотехника! И сегодня она - старшая смены. Наблюдаю, как Оля деловито решает вопросы.- Бла-бла-бла! - отчаянно жестикулируя, тараторит что-то на азербайджанском работник бычатника.- Угу! Угу! - Оля грызет семечки и кивает так невозмутимо, что сомнения не возникает, она все поняла. Первая заповедь деревенской бабы: спорить с мужиком - только нервы тратить. Довольный взаимопониманием работник испаряется, а старшая смены идет искать врача-ветеринара - тоже азербайджанца, но знающего русский, чтобы тот выяснил, чего хотел малый.Она же ведет меня на первую экскурсию:- Ты - скотница, то есть обязана следить за чистотой в коровнике. Короче, специалист по уборке дерьма. Работаешь в ночную смену с 9 вечера до 5 утра. Дневных смен летом нет, потому что коровы на выпасе. С середины осени, когда их поставят в стойло на всю зиму, пастухи тоже временно станут скотниками, и вы будете работать посменно. Выходные - плавающие, если, конечно, людей будет хватать. Зарплата - 4000.- Сколько?- А ты сколько хотела? Три года назад вообще 700 была! А вообще шла бы ты в доярки лучше? Работа не такая монотонная, днем и ночью - дома. Отработала свои три часа - и свободна! Вставать, правда, рано и два раза ходить, но зато и платят 10 000. А если ты думаешь, что скотником легче, не надейся. Так же тяжело, только еще и монотонно.- Да я бы и рада в доярки, но не берут пока, - вздохнула я. - И в скотницы-то еле напросилась! Говорят, и так рук полно.- Странно! Скотников не хватает. Все работают без выходных. Да и доярок тоже. Может, экономят?Оля берет у стены скребок - подобие швабры с широким металлическим основанием и резиновой окантовкой по низу.Показывает, как и куда соскребать с деревянного настила навоз. Вдоль всего стойла идет лентообразная канава, в нее все и скидывается. А потом механическим транспортером с лопастями, который лежит на дне, содержимое выталкивается в выгребную яму. После первых пяти минут обучения на ладонях у меня обозначились две розовые водянки.- Вечером перчатки тряпичные принеси, - сочувственно сказала Оля. - Сапоги, халат и косынку не забудь. И обязательно, приходя домой, тщательно мойся с головой. Иначе запах въестся - ничем его потом не выведешь.Чистая правда! Поняла я это еще в сельсовете, когда подошла к одной из женщин и ощутила запах навоза, смешанный со сладким ароматом дешевых духов. «Это еще что, - рассказывали мне потом тетушки. - Коровий запах хоть отмыть можно. А пока не закрыли свинарник, работавших там девушек в клубе парни даже на танец не приглашали, так от них воняло, несмотря на мытье».Гордая первыми мозолями и званием колхозницы, я потопала домой, чтобы отмыть еще кусок квартиры и успеть поспать до смены. Все меня умиляло, радовало. И бамбуковые заросли четырехметрового борщевика, который местные смешно кличут «чепыжами». И перебегающие дорогу ласки, ворующие цыплят у кур. И то, что деревня - это потрясающая территория, где, как в детстве, есть «тети» и «дяди», вместо чопорно-городского обращения по имени-отчеству. И вообще все это деревенское яркое, пыльное, соломенное лето! Я пока не представляла, как тяжело мне будет вечером, и беззаботно рвалась в бой!Как корова становится ИзауройРабочий вечер начался с детского восторга перед коровами. Они живые, теплые, мычат и очень красивые! А еще у них всегда такое беспомощное выражение морды, как будто чувствуют себя виноватыми за то, что они коровы. Когда я приходила на смену, все две тысячи уже стояли по стойлам, подоенные и меланхолично жующие. Сослуживицы постоянно смеялись над тем, что я не могла наглядеться на калейдоскоп черно-белых пятен. Пятна, как материки на географической карте, и каждая корова - целый мир! А рога большие и маленькие, цветные и однотонные, витые и ровные, круглые, как у барана, вазообразные, как у буйвола, по-козьи устремленные вверх и словно заячьи уши, опущенные вниз (как такими бодаться?), как девчачьи кудряшки, торчащие в разные стороны. Бывают и безрогие, их называют «комолыми». А морды! Остренькие и тупые, вытянутые и курносые, как у людей. Нет двух одинаковых коров!У каждой из них свое имя, написанное на табличке над личным местом в стойле. Называет корову доярка как захочет.Есть и Буренки, и Путинки... Когда выходит новый сериал по ТВ, ферма наполняется Изаурами, Марианнами и прочими Луис-Альбертами. Возвращаясь с выпаса, буренки идут каждая на свое место, и доярки привязывают их цепями за шею так, что при желании они могут даже лечь, но не отойти со своего места.МНЕНИЕ ВЛАСТИ«В кризис сельское хозяйство - на плаву!»Так сказал председатель Совета Федерации Сергей Миронов, но в то же время признает, что тема это проблемная, и считает наше расследование необходимым.- Сегодня, когда везде кризис, сельское хозяйство как раз на плаву! По стране есть интересные примеры, когда предприятия, занимающиеся откормом скота, начинают выстраивать свою цепочку. У них свой забойный цех, свой мясокомбинат, своя реализация. Во многих районах идут по такому пути. Мы от гигантизма советских времен идем к небольшим предприятиям, которые будут кормить не полстраны и Европу в придачу, а свою область или хотя бы несколько районов.С другой стороны, 45 процентов продуктов на нашем столе из-за границы. Это ли не угроза продовольственной безопасности? Я езжу по стране и вижу, что кое-где у нас поля начали лесами зарастать. При том, что самое большое количество пахотных земель в мире у нас, в России. Поэтому целиком и полностью поддерживаю ваше «испытано на себе». Когда журналист влезает в шкуру того, о ком собирается писать, он подмечает многие вещи изнутри. Да и вообще походить ножками по земле и рассказать об этом людям полезно, позитивно.Продолжение читайте в следующем номере еженедельника. Мы расскажем про умение нежно материться и другие особенности деревенского сленга; про технику воровства колхозного молока и не только; а также о первом рабочем дне Ярославы, как она училась дрессировать коров и получила первые травмы.
