Владимир Путин: «Тем, кто говорит, что нужно отрезать Северный Кавказ, самим нужно кое-что отрезать»

Во вторник, 23 августа, исполнилось бы 60 лет первому президенту Чеченской республики Ахмату-хаджи Кадырову. В этот день Владимир Путин дал интервью (оно проходило в «Белом доме» и продолжалось около 30 минут) ведущему передачи «Диалоги» на телеканале «Грозный» Альви Каримову (он же пресс-секретарь главы Чечни) и журналистке телеканала «Вайнах» Медине Эдельбиевой. Приводим фрагменты этой беседы. Вот что сказал глава правительства... ...О первом президенте Чечни... - Он был человек очень прямой, честный - что чрезвычайно важно - и очень смелый, мужественный... И опытный. Понимаете, всё, что он делал, у него шло от сердца, от его убеждений. Ведь известно, это же не секрет, что в середине 1990-х годов он принимал участие в боевых действиях совсем не на стороне федеральных сил, а потом поменял свои взгляды на происходящие в Чечне, да и вообще во всей России процессы.

Он ведь не испугался, когда перешёл на сторону России, так скажем, в прямом смысле этого слова. Он не испугался чего-то, каких-то боевых действий - он был человек бесстрашный. Он просто реально пришёл к необходимости положить конец этой братоубийственной войне и гражданской войне в России - это первое.

И второе – он искренне пришёл к тому, что Чечня должна быть вместе с Россией. Он мне лично об этом говорил неоднократно. Он это почувствовал прежде всего как религиозный лидер.

Вот что он мне лично тогда сказал, когда мы познакомились и начали развивать отношения? Он говорит: «Вы понимаете, жить в Чечне стало невозможно». Он прямой был человек, выражений не выбирал. Говорит: «Без банды невозможно было жить». И, глядя мне так в глаза, говорит: «И у меня была своя банда». Но нельзя жить так, понимаете, в современном мире! Это первое.

И второе, самое главное – это то, что радикалы, которые воспользовались трагедией чеченского народа ещё со времён сталинских репрессий, реально повели республику в никуда, в кровавую бойню, которой не видно было конца, и подменяли те духовные ценности, которые испокон веков исповедовал чеченский народ, другими, привнесёнными извне.

Фактически вели дело не к свободе чеченского народа, а к тому, чтобы его закабалить. И вот это было самым главным, вот это понял Ахмат-Хаджи, именно поэтому он принял решение и пришёл к выводу о том, что Чечня должна быть именно с Россией и только с Россией она может почувствовать себя свободной по-настоящему. Потому-то её в выборе, в том числе в выборе духовных ценностей, никто не ограничивает и ничего ей не навязывает.

...Я с удивлением смотрел на то, как он раскрывается. Ведь я уже говорил, по-моему, публично о том, что когда я с ним познакомился, первое впечатление у меня было – умеет ли он вообще разговаривать? Но когда он реально начал работать и особенно когда стал главой республики, я с удивлением смотрел на экран телевизора. Как и что он говорит! Как чётко он схватывает суть происходящих событий, как прямо и ясно формулирует своё отношение к происходящим событиям. Вот это, честно говоря, для меня было открытием, и мне, конечно, было очень приятно, что выбор был сделан именно в его пользу.

Я уже рассказывал много раз, мне не хочется повторяться. Я пригласил его в составе делегации муфтиев в России (в основном упор был сделан на Северный Кавказ, он был один из приглашённых).

Когда я попросил своих коллег пригласить всех, в том числе и муфтия Чечни, мне сказали: «Из Чечни не приедет». Я говорю: «Ну, не приедет, значит, это его дело, его выбор, но пригласить нужно». Всё, он приехал. Это была первая встреча. Я потом попросил зайти его в кабинет, мы минут 15 поговорили, но для меня это носило не очень информативный характер. Мне даже иногда не было понятно его отношение к тем вопросам, которые я задавал, он был очень закрытым. Но потом мы встретились во второй, в третий раз, и уже по мере того, как возникало доверие уже на уровне человеческом, вот тогда на одной из встреч он сказал: я многое прошёл, многое понял, и я убеждён, для того, чтобы Чечня развивалась нормально, чтобы люди чувствовали себя комфортно и безопасно, могли жить достойно и чувствовали себя свободными, могли исповедовать своё направление в исламе, Чечня должна быть с Россией. ...О новых задачах республики - Для всей России, не только для Северного Кавказа и не только для Чечни – для всей России существует ряд очень важных и очень острых проблем. Говорить о них не очень приятно, даже сказал бы, что неприятно, но нужно, если мы хотим жить лучше. Одна из них – это коррупция и обеспечение справедливости для рядового гражданина в России, где бы он ни жил, какую бы религию ни исповедовал и какой бы национальности ни был. Справедливость и борьба с коррупцией.

Есть ещё ряд проблем: их немало у нас, они характерны для всей страны, в том числе и для Чеченской Республики. И, для того чтобы руководство Чеченской Республики, так же как и любого другого субъекта Российской Федерации, могло чувствовать, что оно достойно исполняет свой долг перед гражданами страны, оно должно бороться с этими негативными явлениями.

Почему особенно важно для Северного Кавказа и для Чечни? Потому, что как раз этот негатив создаёт питательную почву для тех же самых радикалов, которые приходят к простым, а иногда и обиженным людям и говорят: «А если бы мы были у власти, мы бы сделали лучше». Ничего они лучше не сделали бы. То, что они пытались сделать, мы уже видели в середине 1990-х и начале 2000-х годов.

Владимир Путин дал интервью (оно проходило в «Белом доме» и продолжалось около 30 минут) ведущему передачи «Диалоги» на телеканале «Грозный» Альви Каримову (он же пресс-секретарь главы Чечни) и журналистке телеканала «Вайнах» Медине Эдельбиевой

Фото: РИА Новости

Лучше ничего бы не сделали, но это не значит, что действующее руководство субъекта Федерации, да и федерального центра, само не должно делать лучше для людей, для рядовых граждан, не должно искоренять эти проблемы, с которыми мы сталкиваемся, и не должно работать на позитиве. Что касается работы на позитиве, то здесь у Рамзана получается и получается неплохо. Я, честно говоря, не ожидал, что он так активно возьмётся за хозяйственную деятельность. Я неоднократно был в Грозном, видел, в каком состоянии был город сразу после окончания боевых действий – развалины как Сталинград.

...Так и было. Понимаете, когда я походил там между руинами, на вертолёте пролетел, посмотрел – просто первая мысль у меня: возможно ли это восстановить и, если возможно, то когда? Но вот он взялся за это и сделал. Это тоже было для меня, честно говоря, удивительно. Думаю, молодец. Я думал, он только по горам умеет с автоматом шастать, а нет. Нет.

Вы понимаете, когда я первый раз был там, вообще первый раз прилетел в Чечню (я уже говорил об этом), в школе встречался с местными жителями. Дети в школу не ходили несколько лет. Парт не было, стульев не было, на чём сидеть. Только в этом году – я сейчас не говорю про восстановление Грозного, это вы знаете лучше меня, – только в этом году вводится 16 новых школ, развивается педагогический университет, развивается и должен быть введен в строй новый учебный корпус Грозненского государственного университета.

Девять больниц откроется в этом году в Чечне, родильный дом, масса других социальных объектов, в которых, безусловно, Чечня нуждается. У нас в среднем по стране за первое полугодие рост сдачи жилья – 0,8%, а в Чечне – 7,2%. Чечня, как и многие другие республики, тем более Северного Кавказа, – дотационная. Тем не менее, смотрите, в первом полугодии с профицитом сводится бюджет – плюс 6 млрд, то есть доходы над расходами превышают 6 млрд. Это говорит о том, что с умом ведётся хозяйство. Я сужу по сельскому хозяйству – в Чечне всегда было развито сельское хозяйство.

Вы знаете, когда смотрю по регионам России, – увеличение, допустим, производства мяса. Смотрю сразу следующую строку – уменьшение поголовья крупного рогатого скота, как правило. Это что такое? Режут скот просто. Посмотрел по Чечне – и поголовье крупного рогатого скота увеличивается, и производство мяса растёт, и по всем другим показателям по сельскому хозяйству - рост. Понимаете, я даже не знаю фамилию человека, который занимается у вас сельским хозяйством, никогда, может быть, так не общался с ним плотно, но всё, что делается в этом плане, делается с умом, молодцы.

Есть, конечно, и проблемы, понимаете. Они тоже очень острые – безработица. У нас зарегистрированная безработица – 1,8% по стране, а в Чечне – 38%. Конечно, это очень много. Но в целом тренд позитивный, потому что инвестиции идут - и в промышленность, и «Роснефть» там планирует, создаются новые промышленные кластеры, даже думают о создании у вас туристических горнолыжных кластеров и так далее. Если такой тренд сохранится - а я думаю, что оснований полагать, что так и будет, у нас гораздо больше, чем вопросов в данном случае - то, безусловно, и количество людей, сидящих без работы, будет уменьшаться. Я даже в этом не сомневаюсь. ...О том, похож ли Рамзан Кадыров на своего отца... - Похожи. Немного похожи, конечно. Даже не немного, а похожи прежде всего по характеру, по решительности, по прямоте своей. Но Рамзан, конечно, молодой человек, в целом молодой ещё достаточно человек, поэтому он, прямо скажем, является более современным человеком и более современный руководитель. Потом у него, конечно, уже появились и закрепляются навыки хозяйственной деятельности. Повторяю, для меня это было тоже неожиданно, что он умеет схватить эти принципиальные вещи и доводить до конца, что очень важно, потому что у нас многие берутся за что-то, потом на полпути бросают. А он дожимает, доводит до конца. И это очень важно. Нужен конкретный конечный результат, а не процесс. Вопрос:

- Когда вы Рамзана Ахматовича решили ввести в политику – это был какой-то долг памяти перед отцом? Или вы в нём какие-то задатки уже тогда увидели?

- Первоначально это было сделано по просьбе Ахмата-хаджи. Он мне прямо сказал при жизни: «Присмотритесь к нему, парень хороший, перспективный». Он ни на чём не настаивал. Кстати, хочу, чтобы вы знали, вообще все люди в Чечне знали: меня Ахмат-хаджи никогда не просил сделать своего сына руководителем республики, никогда с прямой просьбой ко мне не обращался. Вообще он его никуда не лоббировал и никуда не тащил. Однажды только сказал: «Присмотритесь к нему, парень хороший». Всё, что сделано было потом мной – было сделано исходя из моих наблюдений и наблюдений моих коллег о том, как Рамзан работает. Вопрос:

- Мы часто слышим, как Рамзан Ахматович говорит, что он вам до конца дней своей жизни обязан не только как руководителю страны, как президенту, как премьер-министру, но и как человеку за то, что вы его в тот момент не только ввели в политику, в день, когда он лишился отца, затем остался без брата, фактически в 25–26 лет… Он говорит: не знаю, как жизнь сложилась бы и его лично, и в Республике… Вы эти слова его как воспринимаете?

- Я воспринимаю в этом смысле его как сына человека, с которым меня связывали - в последние годы его жизни - дружеские, действительно дружеские личные отношения, которые (я в этом убеждён) сыграли огромную позитивную роль и в жизни чеченского народа, да и в жизни всей России. Потому что именно благодаря его позиции в конечном итоге удалось переломить ситуацию в Чечне, связанную с войной. Я считаю, что Рамзан продолжает его дело.

Знаете, мы все люди, и у всех у нас есть и слабые, и сильные стороны. Наверное, есть и у Рамзана какие-то проблемы, как у каждого человека. Но он человек честный, вот это точно, и я это очень ценю. ...О Северном Кавказе в целом... Вопрос:

- в Чечне и в других регионах Северного Кавказа многих волнует, что отдельные люди (политики, политологи и другие) очень часто в последнее время любят повторять, что нужно отрезать Северный Кавказ и так далее...

- Тем, кто так говорит, самим нужно кое-что отрезать, потому что они не понимают, что они говорят. Они просто не дают себе отчёта в том, что они говорят! Как только какая-то страна начинает отторгать от себя какие-то проблемные территории (даже проблемные!) – это начало конца всей страны. Я сейчас не хочу вдаваться в детали, в подробности, но для меня это очевидно. Некоторые небольшие республики, того же Северного Кавказа - Ахмат-хаджи был прав, он прав был абсолютно - они не смогут существовать как самостоятельные государства. Они фактически сразу духовно и экономически будут оккупированы какими-то силами из дальнего или ближнего зарубежья. Потом их будут просто использовать как инструмент для того, чтобы дальше раскачивать ту же самую Россию. И какая ситуация будет в самой России в этой связи? Ничего хорошего – только беда и трагедия. Вопрос:

- Вы и в Грозном сказали, что Россия является лучшим другом исламского мира, и, если я не ошибаюсь, в Куала-Лумпуре вы повторили эти слова... -... У нас четыре официальных конфессии существует в соответствии с законом. Ислам - одна из этих официальных конфессий. И для нас это не что-то привезённое из-за границы, ислам – это действительно традиционная, одна из традиционных религий народов России, и те люди, которые исповедуют ислам, я уже об этом говорил, – граждане страны, и другой родины у них нет.

У нас, к сожалению, часто возникают проблемы, связанные с межнациональными, межэтническими отношениями. В последнее время всё больше и больше. Я думаю, что здесь государство должно действовать следующим образом: нужно вне зависимости от вероисповедания, национальности обеспечивать исполнение закона каждым гражданином, кем бы он ни был – христианином, мусульманином, русским, чеченцем, татарином, башкиром, всё равно. Если нарушил закон, должен ответить по закону и наоборот. Государство должно обеспечить и безопасность, и справедливое отношение к людям, которые уважают закон и людей, с которыми живут.

Вопрос:

- Вы являетесь авторитетом для чеченской молодежи, на территории Чеченской Республики существует фан-клуб. Что бы вы хотели сказать чеченской молодёжи?

- Я бы хотел пожелать, чтобы они самым активным образом всё делали для того, чтобы стабилизировать ситуацию и дальше способствовали стабилизации ситуации в Республике. И развивать её с тем, чтобы Чечня могла быть достойно представлена в России и своими достижениями в области спорта, в области здравоохранения, культуры. Чтобы представители чеченского народа и Чеченской Республики выступали бы активно за укрепление России в целом и представляли её интересы как внутри страны, так и вовне. И знаете, я уверен, просто убеждён, что для этого у Чечни, у молодых людей, которые в Чечне проживают, у молодых чеченцев есть всё.

КСТАТИ

Альви Каримов, пресс-секретарь главы Чечни, ведущий передачи «Диалоги» на телеканале «Грозный»: «Я пригласил премьер-министра в горы»

- Альви, взять интервью у премьер-министра при его занятости очень сложно. Как вам это удалось?

- Несмотря на такой загруженный по работе день, Владимир Владимирович принял нас, дал интервью. На мой взгляд, это свидетельствует о том, как важна для него память об Ахмате-хаджи Кадырове, он чтит эту память, хранит в своем сердце. И он в этот день не мог не вспомнить о нем, не поделиться воспоминаниями с нами. Это очень приятно... Конечно, сыграло роль и то, что Рамзан Ахматович Кадыров пользуется таким уважением у премьер-министра Российской Федерации. У меня давно было желание взять интервью у Владимира Владимировича Путина для телепередачи «Диалоги». Я обратился к пресс-секретарю премьера Дмитрию Пескову две недели назад. И вот это интервью состоялось...

- А что-то за кадром осталось?

- Я ранее написал книгу «Ахмат Кадыров», она основана на моих личных наблюдениях, мы дружили с Ахматом Кадыровым. Рукопись я передал Владимиру Владимировичу с просьбой написать предисловие, он эту просьбу выполнил. Книга эта вышла, и я принес ее с собой на интервью. И Владимир Владимирович на той странице, где его печатный текст, расписался. Я намерен эту книгу преподнести в дар главе республике Рамзану Кадырову и вдове Ахмата-хаджи. Еще мы с премьер-министром сфотографировались. Я его пригласил в горы Чеченской Республики. И это предложение им было принято.

- Почему именно в горы?

- Потому что собираемся строить крупный горнолыжный курорт. А Владимир Владимирович прекрасный горнолыжник. И он обещал, что приедет обязательно.