Владимир Плигин: «Учите матчасть!»
Фото: РИА Новости
Президент подписал новый закон о митингах, и уже 12 июня оппозиция получит возможность его протестировать. О содержании нового закона, об итальянской забастовке, сопровождавшей его принятие в Думе, и о мировом опыте и о возможности диалога с оппозицией наш ведущий Александр Яковлев поговорил с депутатом Государственной Думы, председателем Комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству, членом фракции «Единая Россия» Владимиром Плигиным в телерадиостудии «КП».
ГРАЖДАНАМ НУЖЕН ПОКОЙ, А ОППОЗИЦИИ — МЕСТО ДЛЯ САМОВЫРАЖЕНИЯ
Яковлев:
Мы хотели начать наш разговор с поправок в законодательство, которое ужесточает наказание за нарушения при проведении митингов. Мы перед эфиром обсуждали с нашим гостем тематику эфира. И первое, что меня спросил Владимир Плигин: вы закон читали? Я сказал: нет, фрагменты – да, но целиком – нет. И Владимир Николаевич дал мне три документа. Собственно, это и есть те поправки в законодательство, которые Государственная Дума так быстротечно принимала. Почему вы спросили? Значит ли это, что многие журналисты не так трактуют, не знают суть тех поправок, которые вы так скоротечно принимали?
Плигин:
Александр, когда вы делаете утверждение «быстротечно принимали», вы это точно знаете, что его быстротечно принимали?
Яковлев:
Вы за один день в двух чтениях приняли.
Плигин:
Хотел бы обратить внимание на следующее. Закон находился на рассмотрении Думы очень длительный период времени, где-то около месяца, может быть, немного больше. Он неоднократно обсуждался на заседаниях комитета Государственной Думы и очень подробно обсуждался на пленарном заседании при первом чтении и на пленарном заседании при втором чтении. Поэтому когда мы говорим слово «быстротечно», это…
Яковлев:
Не совсем корректно.
Плигин:
- Я не буду давать оценки языку. Я бы хотел сказать, что законопроект значительно более сложен по сравнению с тем, что вы говорите об ужесточении санкций. Он касается многих явлений. Например, закон обязывает субъекты Российской Федерации собственными законами установить места, где можно было бы проводить публичные мероприятия.
Хотел бы сразу оговориться. Закон не обязывает обязательно проводить публичные мероприятия в этих местах, их можно будет проводить и в других местах. Это один из аспектов.
СВОБОДА СОБРАНИЙ + ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ИХ ПОСЛЕДСТВИЯ
Яковлев:
А что еще?
Плигин:
- Второй момент. В любой стране мира организатор публичного мероприятия должен являться человеком ответственным. То есть он должен понимать: проведение мероприятия – это не некая шутка, а в том числе ответственность за жизнь и безопасность людей.
Знаете, я сегодня шел несколько километров до радиостанции, до того места, где мы встречаемся. И меня шокировало, что пьяный человек шел по улице с бойцовской собакой без намордника. За это тоже надо устанавливать ответственность. Будет ли это ограничением прав хозяина собаки?
Так вот, основная задача принятого законопроекта – предотвратить негативное развитие ситуации и не допустить того, чтобы во время публичных мероприятий кто-нибудь, не дай Бог, пострадал.
Яковлев:
Вы можете сказать открыто, что все эти поправки – это реакция на то, что произошло в Москве 6 мая?
Плигин:
Это реакция на многие события, на накопленный позитивный и негативный опыт, но в том числе это реакция и на события 6 мая. Давайте скажем прямо - Слава Богу, что тогда все не завершилось трагедией! В результате профессиональных действий сторон, в результате доброй воли участников, в результате того, что агрессия не стала нарастать... Но, тем не менее, мы являемся свидетелями очень серьезной драмы, в которой пострадало довольно много наших граждан. Я имею в виду сотрудников правоохранительных органов, которые обеспечивали порядок. Поэтому мы по примеру многих других стран вынуждены вводить какие-то очень понятные меры.
Яковлев:
Например, запрет для митингующих закрывать лицо
Плигин:
И он в том числе. В законе содержится требование, чтобы участники публичных мероприятий были без масок, не использовали специальные средства маскировки. Это общий стандарт. Аналогичными законами в европейских странах это тоже запрещено.
ЕСЛИ СЛУЧИТСЯ БЕДА, ОБЩЕСТВО СПРОСИТ ЗА НЕЕ С ГОСУДАРСТВА
Яковлев:
Я хотел бы процитировать Филиппа Дзядко, журналиста известного, который недавно перестал быть главным редактором «Большого города», простился с редакцией. Он в своем прощальном письме пишет буквально следующее: «У нас отменили Конституцию. Никем не выбранные члены в никем не выбранной Госдуме на глазах у восхищенного безмолвствующего десятка тысяч зрителей показательно в течение рабочего дня плевали на 31-ю статью Конституции и десяток прав и свобод человека и, простите, гражданина». Как вам подобные оценки?
Плигин:
Каждый имеет право на свою оценку. Однако еще раз хочу сказать. Мы исходили исключительно из того, что все люди, которые приходят на публичные мероприятия, все участники, со всех сторон – это наши граждане, они должны быть живы и здоровы. И следующий момент. Может быть, я никогда об этом слишком долго или открыто не говорил. Когда ты проводишь публичные мероприятия в достаточно сложных условиях - а именно в таких условиях мы сейчас с вами, к сожалению, живем. Вы вспомните, ведь перед майскими событиями в Москве произошли трагичнейшие события в Махачкале (3 мая там произощел двойной теракт, в результате которого погибли 13 человек — ред.). И люди, которые проводят политические акции, должны сотрудничать с государством, для того чтобы совершенно точно обеспечить безопасность всех тех людей, которые пришли. Почему? Могу сказать. Если происходит трагедия, общество спросит за нее прежде всего с государства — это оно должно обеспечивать безопасность, это его действительно прямая обязанность. Но это можно делать только в сотрудничестве с обществом.
НЕ БУДЕТ НАРУШЕНИЙ — НЕ БУДЕТ И НАКАЗАНИЙ
Яковлев:
Представители оппозиции говорят о запрете на гуляния. Так они трактуют все эти поправки, дескать, скоро и свадьбу будут разгонять, и т.д. Раньше можно было просто устроить прогулку. Вот писательская прогулка – Дмитрий Быков, Борис Акунин вышли и несколько тысяч человек вместе с ними. Сейчас им будет необходимо подать некий документ в мэрию, согласовать это.
Плигин:
Александр, откуда вы это находите? Все эти домыслы питаются мифами.
Яковлев:
Поэтому мы вас пригласили, чтобы вы нам рассказали.
Плигин:
Можно проводить любое мероприятие, но таким образом, чтобы участники этого мероприятия были организованы. Чтобы само мероприятие не приносило ущерб общественному порядку, не вело к перекрытию дорожной сети, наконец, позволяло нормально жить людям в тех местах, которые находится рядом с этим публичным мероприятием. Не будет нарушения порядка — не будет и наказания.
Помните, было такое старое выражение - «учите матчасть». Вот и вы — учите матчасть!
У вас в руках — текст закона. Прочтите его. И не надо создавать мифы из того, чего в законе нет.
«ИТАЛЬЯНСКАЯ ЗАБАСТОВКА» НЕ ПРОТИВОРЕЧИЛА РЕГЛАМЕНТУ ДУМЫ
Яковлев:
Не могу не спросить о том, что происходило в зале заседаний. Во сколько вы разошлись?
Плигин:
Точно не помню, наверное, где-то около 0 часов.
Яковлев:
Обычно заседания заканчиваются…
Плигин:
В 18 часов.
Яковлев:
Многие с упоением смотрели на это, дескать, наконец, подобие дискуссии вернулось в стены Государственной Думы. Что это? Дискуссии, вдруг вновь жарко в Госдуме, конфликт, и это развитие нашей политической системы? Или это просто, может быть, не совсем адекватное поведение со стороны оппозиции с их бесчисленным количеством поправок?
Плигин:
Я не буду употреблять слова «это нормально», но, тем не менее, я хочу сказать, что это абсолютно приемлемо. Это допустимо.
Яковлев:
То есть поведение оппозиции приемлемо?
Плигин:
Поведение оппозиции полностью укладывалось в рамки регламента Государственной Думы.
МЫ С ОППОЗИЦИЕЙ СПОСОБНЫ ДОГОВОРИТЬСЯ
Яковлев:
Получается, формально протест в Думе не состоялся?
Плигин:
- Дело в том, что глубинно оппозиция участвует в процессе организации государственной власти, и она принимает решение. Целый ряд законопроектов, которые предлагает оппозиция, принимаются Думой. Поэтому такое резкое противопоставление «власть – оппозиция», оно не характерно для общества.
Нам нужно научиться говорить друг с другом вне системы «свой – чужой». Я сейчас читаю дневники и мемуары периода 1900-1917 годов. Люди, которые писали эти мемуары уже находясь за пределами Советского Союза, за пределами России, глубинно переживали то, что в пылу борьбы, например, с царским правительством делились на «свой – чужой», а не искали диалоговые схемы.
А государство сейчас в разного рода своих проявлениях, Государственная Дума в том числе, - это хорошие диалоговые площадки. Мы способны договориться.