Подводные истории: как в разоренном Северодвинске появились автомобильные пробки

«Юрий Долгорукий» возвращается с ходовых испытаний. Фото Максим Воркунков

За тем, как город справляется с трудностями роста, наблюдал наш корреспондент Алексей Панкин.

СЕВАСТОПОЛЕЦ

- Эй, беженец, давай к нам!

- Я не беженец, я севастополец! Севастополь всегда был русским городом.

Такими словами описал мне свой первый неформальный контакт с трудовым коллективом «Северного машиностроительного предприятия» («Севмаш») сварщик Игорь Нахаев, только что приехавший в Северодвинск из Севастополя. Состоялся сей обмен репликами на заводской волейбольной площадке, и теперь его называют «севастополец».

Ракетоносец «Александр Невский»впервые коснулся воды. Лодка спущена на воду 6 декабря 2010 года. 13 декабря ее посетил Владимир Путин. Она стала первым серийным кораблем проекта «Борей». Фото Сергей Кундывус

Пятидесятилетний Игорь Нахаев работал электросварщиком на «Севастопольском морском заводе». Уже в первые годы украинской незалежности он пришел в полный упадок. «Станки порезали на металл, - рассказывает Игорь, - прошел как-то по цехам – там какие-то фирмочки непонятные что-то арендуют. И вот уже после воссоединения Крыма и Севастополя с Россией обнаружил объявление: «Севмашу требуются сварщики». Отправил резюме, заполнил бумаги, получил приглашение. 14 июля прибыл в «Северодвинск», 18-го приступил к работе. Оперативность удивительная, особенно если учесть, что «Севмаш» - предприятие суперсекретное, где вам даже находящийся на его территории древний храм Николо-Корельского монастыря не дадут щелкнуть телефоном.

А все потому, что на предприятии – дефицит кадров. А дефицит кадров — это признак роста.

Первый отечественный атомный подводный крейсер четвертого поколения «Юрий Долгорукий» в стапельном цеху. Лодка строилась 12 лет. Ее заложили в 1996 году, когда «Севмаш» боролся на выживание, и спустили на воду в 2008. Ракетоносец стал головным кораблем

ИЗ КОММУНИЗМА В НИЩЕТУ

Хотя с «Севмашем» вполне могло произойти то же самое, что и с крымским «Севморзаводом». О 1990-х в Северодвинске вспоминают как о страшном времени. Представьте себе. В советские времена – закрытый город, мечта большинства трудящихся, почти коммунизм. Высокие зарплаты, отличное снабжение, отпуска под 2 месяца с возможностью проводить их на югах. «Наши рабочие могли позволить себе в выходные в Ленинград слетать пива попить», - воспоминает детство Анастасия Никитинская, руководитель пресс-службы мэрии. И вдруг в одночасье в 1992 году предприятия снимают с государственного финансирования. «Детские годы запомнились безденежьем. Я помню, как мама плакала из-за того, что папа съел лишний кусок хлеба», - делится Анастасия.

«Викрамадитья» на испытаниях. Фото Максим Воркунков

От голода спасали «пашаевки» и «калистратовки» - карточки, названные по именам Давида Пашаева, тогдашнего директора «Севмаша» и Николая Калистратова, руководителя «Звездочки», второго по значению предприятия города. Рабочие элитных заводов стали промышлять варкой кладбищенских оград и изготовлением гробов. На митинги в городе с 200-тысячным населением выходило по 30 тыс. человек.

Одновременно на предприятия города зачастили «молодые реформаторы» с идеями акционирования и распродажи «неликвидов» сиречь станков и запасов.

- Я ..... одному такому и они ездить к нам перестали, - рассказывает Валерий Мостович, один из самых колоритных людей в Северодвинске, и лодки испытывавший, и банкиром побывший, и депутатом, и боксом серьезно занимавшийся. И я ему верю.

Электросварщик Игорь Нахаев у здания заводоуправления «Севмаша». Он приехал в Северодвинск из Севастополя, став гражданином России. Севастопольский морской завод, где он начинал карьеру, был разворован на металл уже в первые годы украинской независимости.

«ЭПОХА ПАШАЕВА»

Хотя, ясное дело, одним нокаутом от «молодого реформатора» не избавишься. Главный секрет того, что «Севмаш» выжил в «лихие девяностые», заключается в том, что у руля здесь остались очень правильные «красные директора». Имя покойного Давида Пашаева до сих пор произносят с благоговением. «В советские времена директоров «Севмаша» знали только в Северодвинске и в Москве, теперь их узнали во всем мире», - с гордостью рассказывают в музее завода. В двух словах: предприятие, ориентированное строго на производство одной конечной продукции – атомной подводной лодки, перестроилось и на непрофильные гос.заказы, и на рынок, включая экспорт. За эти годы здесь строились буксиры, баржи, рыборазводные заводы для Германии, Голландии, скандинавских стран, дизель-электрические подлодки для Китая. Морская ледостойкая стационарная платформа «Приразломная» - тоже «Севмаш». По заказу Индии, советский авианесущий крейсер «Адмирал Горшков» был преобразован в авианосец «Викрамадитья». Просто представьте себе, каких усилий стоило на верфи, предназначенной для строительства подводных кораблей, достроить сложнейшую конструкцию совсем другого типа – авианосец.

И одновременно почти без финансирования, на свой страх и риск, с использованием корпусов недостроенных лодок другого назначения Пашаев начал строить подводный ракетоносец четвертого поколения. «Юрий Долгорукий» был заложен в 1996 году и спущен на воду в 2008 году. В истории мирового судостроения это и рекорд долгостроя, и величайший подвиг одновременно.

ПРОБКИ У ПРОХОДНЫХ

А с начала 2000 -х гг. пошел гос.заказ. Завод ожил. Сегодня «Севмаш» загружен под завязку. Только 28 июля этого года, в День Военно-Морского Флота, здесь были заложены сразу три лодки: стратегический ракетоносец «Князь Олег» проекта «Борей», многоцелевой подводный крейсер «Красноярск» проекта «Ясень» и АПЛ «Хабаровск». Государственные испытания проходит «Владимир Мономах», строятся «Князь Владимир», «Казань», «Новосибирск». На будущий год запланирована закладка еще нескольких кораблей.

Вместе с «Севмашем» ожил и Северодвинск. В городе, вымиравшем в 1990-е, появились пробки, проблемы с парковками в начале рабочего дня у завода. В новостройках — торговые моллы и бутики. Но символом «нового просперити» для людей постарше до сих пор остаются горы угля, вздымающиеся за забором городской ТЭЦ. В 90-е их не было в приполярном городе.

САНКЦИИ НИЧТО, КАДРЫ ВСЕ

- Лодки заложили, не построили, а уже празднуют, это по-нашему. Празднуйте, когда закончите строительство!, - такой шуткой отреагировал Владимир Путин на рапорт вице-премьера Дмитрия Рогозина о закладке новых лодок 28 июля. В шутке, как я убедился в Северодвинске, есть доля правды.

Объединенная судостроительная корпорация, куда входит «Севмаш», попала под западные санкции. Но их здесь, вроде бы, не боятся. В советские времена на строительство подводных лодок работала вся большая страна. После распада СССР заводы в некогда братских республиках стали останавливаться. С середины 1990-х производство необходимых комплектующих и оборудования «Севмаш» стал брать на себя, либо же размещать по российским предприятиям. «Бореи» - это уже чисто российское изделие.

Такое возможно только в России: на одной верфи строятся подводные лодки и достраивается авианосец. Тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал флота Советского Союза Горшков» был построен в 1987 году на Черноморском судостроительном заводе в Николаеве. Оказался

- После обострения стремления Украины и Молдавии в Европу последних заказов лишились предприятия в Николаеве, Запорожье. Кишинев под вопросом, - рассказывает Дмитрий Крученков, зам.гендиректора «Севмаша» по коммерции, - Всего за три месяца мы нашли им замену в Нижнем Новгороде и Санкт-Петербурге. «Ясень» отныне тоже не будет зависеть от поставок из-за рубежа.

А вот с кадрами проблема. На излете советских времен здесь трудилось 47 тыс. человек. В 1990-е количество работников сократилось до 16 тысяч. Сейчас работает примерно 25 тысяч. Для того, чтобы в срок выполнить гос.заказ только по подлодкам, нужно набрать еще 3,5 тысячи рабочих, причем, как легко догадаться, высочайшей квалификации. Подготовить такого специалиста — 5-6 лет, примерно как бойца «Альфы» или «Вымпела».

- К нам стали возвращаться даже те, кто когда-то разъехался и в том числе устроился по специальности за границей, - сообщает Александр Лещенко, начальник корпусо-обрабатывающего, 5-го, цеха, кстати, уроженец украинской Горловки». Мол, и мир посмотрели, и зарплаты с финскими сравнялись, и все родное тут, и семьи под боком. Но это скорее единичные случаи. А нужны тысячи. Вот и ищут специалистов по всей России – по старым знакомствам, объявлениям, используя коммерческие рекрутерские агентства.

Но вернемся к севастопольцу Игорю Нахаеву. Зарплату ему обещали на уровне средней рабочей – примерно 50 тысяч рублей с возможностью роста в случае повышения квалификации. В Северодвинск он собирается вытаскивать сына, выучившегося на инженера-системотехника, сиречь по ядерным установкам. А вот жена переезжать не собирается – холодно после Крыма.

Но все равно крымскими судостроительными кадрами проблем «Севмаша» не решишь. Зато в Николаеве в запустение Черноморский судостроительный завод, где строились авианесущие крейсера.

- Если по Николаеву кличь кинуть – поедут люди в Северодвинск? - спрашиваю у севастопольца.

- Поедут, - уверенно говорит Игорь, - И за деньгами поедут, и за интересной работой.

Но такого клича никто не кинет. Николаев — это Украина. Заграница. Иностранцам запрещено работать на российском секретном предприятии.

ОТ СЕВЕРСКОГО ДОНЦА ДО СЕВЕРНОЙ ДВИНЫ

А пока главный приток украинцев в Северодвинск - беженцы с берегов Северского Донца. Вот история одной их первых семей: Юля и Алексей, которым немногим за 20, двухлетняя дочь Алиса, из Краматорска. Отчим Юли воюет в ополчении. Решили уехать, когда снаряды стали рваться во дворе их многоэтажного дома. Родители на дорогу дали деньги, скопленные на двухкомнатную квартиру. Пока добрались через Симферополь до Северодвинска, осталось 8 тысяч рублей. Знакомые поселили в пустующую квартиру. Город быстро оформил документы. 10 тыс. рублей помощи выделило государство. Еще 9 тысяч плюс одежда и игрушки собрали горожане. Муж, Алексей, устроился на работу в автосервис. Алиса с 1 сентября записана в детский сад. После чего Юля собирается пройти 3-х месячные курсы в Архангельске и надеется устроиться на «Звездочку», крупное судоремонтное предприятие.

- Люди относятся замечательно, после репортажей в прессе узнают, деньги дают. Неловко, но берем, деваться некуда, приехали-то, в чем были, - рассказывает Юля.

Корпусообрабатывающий, 5-й, цех. Здесь изготавливаются детали, из которых потом собираются корпуса подводных лодок. Подготовка «гибщика» высокой квалификации занимает 5-6 лет, примерно как бойца элитного спецназа «Альфа» и «Вымпел». Фото Максим Воркунков

От этой идиллической картины во мне просыпается журналистский скептицизм, тем более, что в областном центре Архангельске вокруг беженцев много скандалов. Его развеивает Елена Садова, корреспондент ИД «Северная неделя». «Это Северодвинск, - говорит она. - Здесь даже чиновники входят в положение людей, оказавшихся в трудном положении». - Слух о том, то мы здесь беженцев «облизываем», распространился по сарафанному радио и с востока Украины в приполярный Северодвинск потянулись люди, - продолжает Садова. В конце июня приехали 4 семьи беженцев. В начале августа — 170 человек. Две недели спустя их стало 220.

На севере Юля,и ее дочка все время болеют.

- Хотите в Краматорск вернуться? - спрашиваю.

- Только если он станет частью России. Она там быстро все поднимет, а Украина — никогда. Это вообще не государство — мы там всю жизнь прожили»...

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ. ПОЧЕМУ «КРАСНЫЙ ДИРЕКТОР» ПРОИГРАЛ «МОЛОДОМУ РЕФОРМАТОРУ»

В Северодвинске говорят: атомная подводная лодка - это самый сложный технологический объект в мире. И в это можно поверить. Мне показали АПЛ 3-го поколения класса «Акула», уже снятую с боевого дежурства. Плавала по полгода, не всплывая, на глубине 400 метров с 20 ракетами и полуторасотнями членов экипажа на борту. 170 метров длины, высота 10-ти этажного дома, на палубе «Камаз» может развернуться, тройная система дублирования всех узлов, тренажерный зал и бассейн. Так вот я, гуманитарий, если бы не увидел своими глазами, никогда бы не поверил, что создать такое чудо вообще под силу человеку. А лодки четвертого поколения и еще посложнее будут.

И я спрашиваю себя: как могло получиться четверть века назад, что «красные директора», подобные чудеса создававшие, уступили свою страну «молодым реформаторами, за которыми не стояло ничего, кроме статей в газетах и журналах?

«Александр Невский». Первый выход в море. На дальнем плане — уникальный 50-й цех, где одновременно можно строить несколько подводных лодок разных классов. Максим Воркунков

Не потому ли, что «эпидемия покаянства», охватившая столичную интеллигенцию с началом перестройки и гласности, стала своего рода духом времени? Мы стали смотреть сами на себя как на вечно виноватых, недотеп, ни на что неспособных неумех, попавших в «черную дыру» истории, из которой вытащить нас может только Запад. А золотые руки и золотые головы, высокие технологии, которые, как покажет нам опыт «Севмаша» в невыносимых условиях 1990-х, на мировых рынках оказались конкурентоспособными, жили за высоким забором режима секретности, и ни защититься, ни объяснить себя не имели возможности. И слово «красный директор» стало разве что не бранным для прорабов перестройки.

И чем дольше я живу, тем больше прихожу к такому выводу. Вся советская пресса, которой овладели идеи перестройки, рынка и проч., обходилась гос.бюджету в малую долю того, что стоило построить одну подводную лодку. Но вреда стране от нее оказалось больше, чем от всей послевоенной гонки вооружений.

Не дай бог, чтобы такое повторилось когда-нибудь.