Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+7°
Boom metrics
В мире4 февраля 2015 14:10

На луну Польше улететь не удастся…

Что означают странные заявления польских властей, "КП" рассказала главный научный сотрудник отдела Восточной Европы Института по Научной информации РАН Лариса Лыкошина
В польском общественном сознании память о Волыни проявляется несравнимо больше, чем на уровне официальной политики.

В польском общественном сознании память о Волыни проявляется несравнимо больше, чем на уровне официальной политики.

Фото: РИА Новости

О том, что означают последние высказывания с польских берегов, которые показались россиянам оскорбительными, в программе радио «КП» «Занимательная геополитика» рассказывает главный научный сотрудник отдела Восточной Европы Института по Научной информации РАН, доктор исторических наук Лариса Лыкошина.

-…Одного не могу понять, Лариса Семеновна: почему поляки, яростно приняв в нынешнем конфликте сторону Украины, начисто забыли о волынской резне? Почему пошли поперек памяти? Неужели историческая ненависть к русским перевесила собственную кровь?

- Забыть Волынь, конечно, невозможно - поляки отличаются достаточно хорошей исторической памятью. Жертвы на Волыни составляли, по разным подсчетам, 60-80 тысяч человек - это цифры, которые не забываются. И надо сказать, что в польском общественном сознании память о Волыни проявляется несравнимо больше, чем на уровне официальной политики. Элиты стараются завуалировать эту проблему, не выдвигать ее на первый план. Почему? Да потому, что здесь вступает в действие фактор, который называется «историческая политика». Одно дело – историческое знание, и другое - целенаправленные действия государства в целях формирования желаемого образа прошлого.

Согласно этой политике, которую проводит в Польше Институт национальной памяти, созданный в конце 90-х годов, избирательно трактуется история недавнего прошлого: как история Второй мировой войны, так и история послевоенных лет. Задан некий заранее определенный параметр – кого считать непримиримыми врагами Польши, а кого можно и простить во имя текущих политических целей. В качестве врага на данном этапе выступает, к сожалению, Россия. Мы все прекрасно знаем, как болезненно, как трепетно относятся поляки к жертвам Катыни, где погибло более 20 тысяч польских офицеров.

- Возникает вопрос: почему же тогда о Катыни говорится больше, чем о Волыни, где в 1943-м году погибло в несколько раз больше поляков?

- Потому что такова сейчас сверхзадача исторической политики. Она выстраивается явно тенденциозно. А простые люди как в Польше, так и во всем мире не читают научные монографии и не ходят в архивы. Обычный человек получает свои знания из того, что слышит в школе и в семье, что видит по телевизору и слушает в радиопередачах. И это послание, которое рядовые поляки получают из тех источников, которые я назвала, свидетельствует об одном: нельзя забывать те обиды, которые нанес польскому народу Советский Союз, то есть нынешняя Россия, но можно забыть украинские обиды, потому что такова сейчас геополитическая ситуация.

ФАНТОМНЫЕ БОЛИ

- С какой целью Россию выставляют в качестве врага, а Украину - в качестве друга?

- Цель определяется геополитическими задачами. Польша позиционирует себя как часть западного мира. За Польшей стоят Евросоюз и НАТО. Поляки постоянно подчеркивают, что они всегда были частью Европы и сейчас в Европу вернулись. Главным препятствием на пути в Европу всегда была Россия и Советский Союз. И вот теперь это препятствие возможно устранить, опираясь на силу Евросоюза и на силы НАТО. Россия не вписывается в контекст движения Польши в светлое европейское будущее.

- Польша – давно член ЕС и НАТО – чем мы, интересно, можем ей помешать?

- Россия не может повлиять прямо, но может косвенно. Потому борьба за Украину – это и борьба за место Польши в Европе. Самые разные польские политики, начиная с Александра Квасьневского, неоднократно говорили, что Россия без Украины – лучше, чем Россия с Украиной. Многие неоднократно повторяли, что для Польши очень важно, чтобы Украина избрала западный путь развития, потому что в этом случае она пойдет в том же фарватере, что и Польша. Не надо забывать, что Украина для Польши – не просто страна, с которой та соседствует. Украину с Польшей связывает общее историческое прошлое: некогда обе они входили в состав государства, которое называлось Речь Посполитая. И ностальгия по тому, что называется Восточные Кресы (утраченные территории Польши - Г.С.), а под этим подразумевается и территория Украины, в польском обществе сохраняется до сих пор. Никто, конечно, не собирается идти войной и отвоевывать эти земли обратно. Но боль, связанная хотя бы с потерей Львова, а он действительно был скорее польским, чем украинским городом - она остается. Это на уровне подсознания, это очень глубинные и сложные процессы.

ОГОВОРКА ПО ФРЕЙДУ

- И эта боль позволяет министру иностранных дел Гжегожу Схетыне хамить? То у него ворота Освенцима открывают украинцы, то День Победы переносится из Москвы в Гданьск. После того, как он повторил эти свои слова несколько раз – стало ясно, что это не оговорка. А что тогда? Ну не под вашингтонским же давлением он продуцирует эти глупости?

- Полагаю, что дело не в недостаточной воспитанности польского министра. Все значительно серьезнее. Схетына находится под давлением общего тренда, который в польской политике обозначился совершенно явно: поляки всеми силами стараются принизить роль России и преувеличить роль Украины в событиях Второй мировой войны. Трудно определить высказывание министра иностранных дел как случайное - Гжегож Схетына человек достаточно зрелый. Он родился в 1963 году и учился в школе еще в те времена, когда никто и никак еще не пытался замалчивать достижения Советской армии в освобождении Европы. Он историк по образованию, более того, в партии «Гражданская платформа» слывет интеллектуалом. И я даже читала воспоминания одного из его приятелей, который говорил, что с Гжегожем можно поговорить обо всем, в том числе, о подробностях операции на Одере.

Хочу заметить, что такие оговорки Схетына допускает не первый раз. Все помнят, как он, едва вступив в должность министра иностранных дел, сказал тоже не очень удачные слова: «Разговаривать об Украине без Польши - все равно, что разговаривать о Ливии, Алжире, Тунисе, Марокко без Италии, Франции, Испании" . То есть, он как бы приравнял Украину к колониям Польши. Но каковы бы не были исторические связи Польши и Украины, как бы ни была тесно связана их историческая судьба, все-таки Украина колонией Польши не была. Во всяком случае, это прозвучало оскорбительно.

Надо сказать, недавний предшественник Схетыны на посту министра иностранных дел Радослав Сикорский, когда начались события на Украине, заявил, что Россия вовсе не вправе считать себя наследницей Киевской Руси и собирательницей русских земель. Если и можно говорить о наследнице Киевской Руси, то таковой является именно Украина. Напрасно думать, что эти все слова просто так повиснут в пространстве и бесследно исчезнут. Человеческое сознание поддается влиянию извне, оно поддается манипуляциям. И если не обсуждать их, не подвергать их критике, не оспаривать, то это может привести к весьма печальным результатам.

«ПОЛЬСКО-ПОЛЬСКАЯ ВОЙНА»

- Что сейчас в целом происходит в польском руководстве? Президент Бронислав Коморовский, придя к власти, многими позиционировался едва ли не как не пророссийски ориентированный политик. Русофоб Качиньский его откровенно называл русофилом и даже строил на этом свою предвыборную политику. И проиграл. Тогда многие надеялись на то, что наконец Москва и Варшава о чем-то договорятся…

- Прежде чем обратиться к этой теме, мне хотелось бы еще буквально несколько слов сказать об исторической политике применительно к вопросам Второй мировой войны. На первый взгляд никто в Польше не отрицает победы Красной армии. Но даже в дни, которые связаны с освобождением Освенцима и Варшавы, поляки не забывают подчеркнуть: это освобождение не было настоящим. Советы несли не истинную свободу, а новую оккупацию. Можно дискутировать на эту тему, не надо бояться исторических споров, но, наверное, для этого надо находить более уместные поводы…

Теперь о польском обществе. Оно не едино. Польские аналитики давно говорят о том, что там на протяжении уже нескольких лет идет настоящая польско-польская война между двумя основными партиями – партией «Гражданская платформа» и партией «Право и справедливость». «Гражданская платформа» ассоциируется у всех с Дональдом Туском и Брониславом Коморовским, которого противники из партии «Право и справедливость» называли «Коморусским», подчеркивая существующую, по их мнению, зависимость от России. Никакой зависимости, конечно не было – было стремление к тому, чтобы наладить относительно прагматичные отношения с Россией. Туск, которому удалось два раза возглавить польское правительство, говорил: давайте воспринимать Россию такой, какая она есть. Не надо думать, что Туск или Коморовский любят Россию. Нет. Но они – прагматики. Они исходили из того, что на Луну Польше улететь не удастся - так же, как и нам. Мы соседствуем, поэтому каким-то образом надо искать консенсус. И вроде бы такая линия в польской политике начинала возобладать - но все было разрушено в связи с событиями на Украине, которые в польском политическом классе были восприняты как неприемлемые.

«ОСВЕНЦИМ ОСВОБОДИЛИ, ПОТОМУ ЧТО ОН БЫЛ НА ПУТИ КРАСНОЙ АРМИИ…»

- Но события на Украине, согласитесь – еще не повод не приглашать на торжества по поводу освобождения Освенцима президента страны, имеющей к этому самое непосредственное отношение…

- Поймите же вы: польское общество сейчас расколото. Не очень сейчас влиятельная, но, в принципе, серьезная политическая сила – польские социал-демократы и их глава Лешек Миллер, политик с большим стажем, сказал: мы зря не пригласили Путина. Потому что мы могли бы использовать это приглашение для того, чтобы Путин встретился с Порошенко и попытаться ситуацию разыграть таким образом, чтобы Польша выступала в роли миротворческого фактора в решении конфликта на Украине. Это упущенный шанс. А один из героев движения «Солидарность - легендарный человек Корнелий Моравецкий – сформулировал еще резче: мы не приглашаем Путина на дату освобождения Освенцима и тем самым показываем ничтожество Польши. То есть, не надо думать, что все в Польше одобряют позицию польского руководства. Разные есть голоса и мнения. Но преобладающая позиция все-таки связана со стремлением принизить роль Красной армии. Как оценить, например, такое заявление одного из известных польских историков, который сказал: «Освенцим освободили, потому что он был на пути Красной армии». Вот Красная армия наступала на запад, и на пути ей попался концлагерь, потому она его и освободила …

- А Польшу тоже освободили потому, что она находилась между Советским Союзом и Германией? И заплатили за это жизнями 600 тысяч советских солдат?...

- Эти заявления сочетаются с кое-какими высказываниями по поводу дня освобождения Варшавы. Некоторые историки говорят о том, что не было никакого освобождения, потому что город был пуст и разрушен, немцы его покинули, поэтому, дескать, освобождать было некого… Но не все хотят помнить о том, что в Варшаве на улице Жвирки и Вигуры похоронены двадцать с лишним тысяч солдат Красной армии, которые погибли при освобождении польской столицы, хотя в день освобождения Варшавы на могилы советских воинов были возложены цветы. Историю при всем желании нельзя раскрасить только черными и белыми красками. Ее облик гораздо более сложный. Но при всем многообразии палитры, образу прошлого нельзя придавать фальшивые очертания.

- Складывается ощущение, что поляки не щадят ни наших чувств, ни собственной памяти, если могут одним махом наступить этой памяти на горло…

- Они немножко по-другому трактуют события Второй Мировой и рассматривают ситуацию таким образом, что два тоталитаризма – советский и немецкий – столкнулись в смертельной схватке, а жертвой оказалась Польша, которую хотя и освободили от фашизма, но не дали ей истинной, настоящей независимости. Весь период, с 1944 по 1989 год многие польские историки и политики пытаются представить как некую черную дыру, провал в польской истории. Польша как бы опомнилась и вернулась к себе, стала самой собой только после 1989 года.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

- Что-то мне это напоминает, Лариса Семеновна… То же самое я слушаю и читаю в бывших республиках советской Прибалтики. Будто с одного учебника списано… Вопрос только: какого – европейского или американского? Как думаете – под чьим Польша сейчас находится влиянием?

- Я не стала бы упрощать ситуацию. Польская идентичность имеет выраженную европейскую составляющую. Поляки осознают себя частью Европы, Россию же далеко не все готовы признать таковой. В восприятии значительной части польского общества (что отнюдь не означает всеохватности) Россия - это другой мир, другая цивилизация, подчас завораживающая и привлекательная, но чаще пугающая и чужая.

- Чего Польша в итоге добивается? Можете угадать и сформулировать конечную цель этой политики, которая кажется нам провокационной?

- А что там гадать? Польша входит в евроатлантические структуры. Ее политика - часть политики, проводимой ЕС и НАТО, следовательно, все действия Польши вписываются в этот контекст и преследуют те же цели.