Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+2°
Boom metrics
Политика11 ноября 2015 22:00

«Я хату покинул, пошел воевать...»

Наш колумнист - о песне, ставшей гимном интернациональных бригад, а позже заключенных концлагеря Маутхаузен [видео]
Мемориальная доска на доме в Запорожье, где жил В. С. Берковский.

Мемориальная доска на доме в Запорожье, где жил В. С. Берковский.

Мы ехали шагом, мы мчались в боях,

И «Яблочко» песню держали в зубах.

И песенку эту поныне хранит

Трава молодая, степной малахит.

Но песню иную о дальней земле

Возил мой приятель с собою в седле.

Он пел, озирая родные края:

Гренада, Гренада, Гренада моя.

И опять хочется привести слова безымянного (к сожалению) гостя и, судя по всему, постоянного читателя нашей рубрики: «С удовольствием читаю вашу колонку. Спасибо. Вот ведь оказывается как просто вымарать целые страницы истории, когда забываются песни. А когда-то они гремели по радио, как и песня «Гренада моя». Которая, возможно, сейчас как раз ко времени... «Я хату покинул, пошел воевать, /Чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать…»

Речь идет о знаменитой песне на стихи поэта Михаила Светлова. Не знаю, c чем конкретно ассоциируются у автора письма эти строчки, но в стихах, написанных почти сто лет назад – впервые они были опубликованы в «Комсомольской правде» 29 августа 1926 года – действительно, есть строки, что называется, на века: история и сейчас пишется “смычками страданий на скрипках времен” и часть человечества, к сожалению, не утратило желания “постичь поскорей грамматику боя, язык батарей”…

И по-прежнему хочется задать выстраданный светловский вопрос:

Где же, приятель, песня твоя –

Гренада, Гренада, Гренада моя?

Михаил Светлов.

Михаил Светлов.

Фото: ТАСС

Удивительно, что стихи, ставшие песней, волновавшей душу не одного поколения, появились как казуз. В те послереволюционные годы молодой задорный поэт Светлов много дискутировал с одним из идеологов РАППа (Российской ассоциации пролетарских писателей) Леопольдом Авербахом по поводу революционной романтики в поэзии. И на спор решил делом доказать свою правоту: написать образцовое романтическое стихотворение. «Я проходил однажды днём по Тверской мимо кино «Арс» (там теперь помещается театр имени Станиславского), - вспоминал потом Светлов. - В глубине двора я увидел вывеску: «Гостиница «Гренада». И у меня появилась шальная мысль - дай-ка напишу какую-нибудь серенаду! Но в трамвае по дороге домой я пожалел истратить такое редкое слово на пустяки. Подходя к дому, начал напевать: «Гренада, Гренада...» Кто может так напевать? Не испанец же? Это было бы слишком примитивно. Тогда кто же? Когда я открыл дверь, я уже знал, кто так будет петь. Да, конечно же, мой родной украинский хлопец. Стихотворение было уже фактически готово, его оставалось только написать, что я и сделал».

Он песенку эту твердил наизусть.

Откуда у хлопца испанская грусть?

Ответь, Александровск, и Харьков, ответь,

Давно ль по испански мы начали петь?

Аргумент оказался поистине убойным. Марина Цветаева писала Борису Пастернаку: «Передай Светлову, что его «Гренада» - мой любимый чуть не сказала лучший стих за все эти годы». А Владимир Маяковский наизусть читал их на своем вечере в Политехническом музее – самой знаменитой поэтической площадке того времени.

А спустя всего десятилетие хлопец со своей «испанской грустью» скакал уже не по степям Украины, а по камням настоящей Гренады – когда ушел добровольцем помогать испанским хлопцам бороться с фашистами генерала Франко. И стихи стали гимном интернациональных бригад, в которых вместе с мечтателем хохлом воевали парни из Англии, Германии, Италии, Франции. И именно слова Светлова высечены на памятнике командиру 12-й интербригады, венгерскому писателю Мате Залка: «Я хату покинул, пошел воевать, чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать».

Пробитое тело на землю сползло.

Товарищ впервые покинул седло.

Я видел, над трупом склонилась луна

И мертвые губы шепнули: Грена…

А в годы Великой Отечественной песня на стихи Светлова была гимном заключенных концлагеря Маутхаузен.

Кстати, замечательные строки перелагали на музыку более 20 композиторов, в числе которых такие гиганты, как Константин Листов и Микаэл Таривердиев. Но полюбилась миллионам мелодия, которая впервые прозвучала на Всесоюзном радио в 1965 году, а сочинил ее намного раньше – аж в 1958-м - никому тогда не известный студент Московского института стали и сплавов Виктор Берковский (ставший впоследствии известным бардом).

Может, именно поэтому, когда вспоминаешь эту песню, в ушах звучит не фантастический драматизм замечательной певицы Елены Камбуровой, не боевитый романтизм ВИА с названием, позаимствованным у песни - «Гренада», а струны твоей души перебирают простенькие аккорды слегка расстроенной гитары и поющий вразнобой маленький хор мальчишеских голосов.

Несмотря на свой романтико-героический пафос – а, может, именно из-за него?! – песня как будто сама собой возникала у туристского костра или на домашней вечеринке. В ней обаяние чеканной простоты и возвышенности - и стиха, и музыки, и чувств.

Новые песни придумала жизнь.

Не надо, ребята, о прошлом тужить.

Не надо, не надо, не надо, друзья.

Гренада, Гренада, Гренада моя…

Но эти строки – единственное, в чем не могу согласиться с автором: помнить старые песни, все-таки, надо.

***

Дорогие друзья! По-прежнему жду от вас новых заявок. И размышлений - о пережитом, о сокровенном. Если можно, укажите номер своего телефона - вдруг нужно будет что-то уточнить. Вот мой электронный адрес: gamov@kp.ru