Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+10°
Boom metrics

Максим Кац: «Образование в России - это какое-то лицемерие. Одни делают вид, что учат, другие - что учатся...»

Игрок в покер, бизнесмен, а ныне депутат Муниципального собрания московского района Щукино рассказывает, почему он бросил три вуза

В прямом эфире радио и телеканала КП депутат Муниципального собрания московского района Щукино Максим Кац рассказывает ведущему Михаилу Антонову, почему не нужно просить дядю чиновника решить проблему.

Антонов:

- У нас в гостях депутат муниципального собрания московского района Щукино Максим Кац. Максим, вы себя считаете чиновником?

Кац:

- Конечно же, нет.

Антонов:

- А кто вы?

Кац:

- Я никак не чиновник. Я совершенно обычный человек.

Антонов:

- Управленец?

Кац:

- Да нет. Депутат муниципального собрания это совершенно не чиновник и не управленец. Это должность без зарплаты, без полномочий.

Антонов:

- Она не политическая?

Кац:

- Это вообще не должность. Это такая общественная работа, которой человек может заниматься на свое усмотрение. Это уж никак не чиновничество. У меня есть свой бизнес, которым я управляю, но это не имеет ничего общего с чиновнической деятельностью.

Антонов:

- Вы говорите, что это общественная работа, денег за это не платят. И как часто вы бываете в муниципальном собрании?

Кац:

- Само муниципальное собрание проходит раз в месяц, бывают еще и внеочередные. А работа по всяким сопутствующим делам может как вообще не делаться (как делают это многие депутаты), так и делаться по 14 часов в сутки (как этим занимаемся мы с другими оппозиционными депутатами).

Антонов:

- А вы оппозиционный депутат?

Кац:

- Да.

Антонов:

- А в чем ваша оппозиция?

Кац:

- В муниципальных собраниях есть совершенно четкая картина. Есть депутаты, которые представляют исполнительную власть, а есть депутаты, которые представляют жителей. Депутаты, представляющие исполнительную власть, ничего не делают, они просто приходят на собрания и поднимают руку так, как им скажет управа. Депутаты, представляющие жителей, они разбираются в том, что присылают на согласование, разбираются в каких-то процессах, которые происходят, пытаются делать какие-то предложения. Я как раз из второй группы. Из первой группы, те, кто представляет исполнительную власть, это обычно врачи, учителя, социальные работники, работники управ, которые пошли на эти выборы, теперь там сидят, а им это неинтересно, не нужно.

Антонов:

- А зачем они пошли на эти выборы?

Кац:

- Им сказали, они и пошли. Исполнительной власти ведь надо как-то держать, иначе это дело выйдет из-под контроля. Поэтому они приводят вот таких своих людей и говорят им, что делать. И люди делают.

Антонов:

- Максим, а соотношение исполнительной власти и таких, как вы.

Кац:

- У нас 9:6 в пользу исполнительной власти. Для некоторых решений нужно две трети, и это позволяет нам некоторые решения заблокировать. Например, муниципальное собрание Щукино это единственное… В Москве 125 муниципальных собраний, и 124 из них приняли регламент работы собрания, предусматривающий практически отсутствующие полномочия местного самоуправления. Сейчас это мэр Собянин меняет. А муниципальное собрание Щукино единственное, которое не приняло этот регламент, потому что нет двух третей у исполнительной власти. Оппозиционные депутаты еще прошлого созыва подготовили свои предложения, как сделать нормальные полномочия этому собранию, и прислали не типовой устав. Но его исполнительная власть завернула попозже.

Я не называю себя оппозиционером вообще, потому что я…

Антонов:

- Потому что вы за Путина.

Кац:

- Нет, конечно, я не за Путина, я не против Путина. Я совершенно нейтрален в этом вопросе.

Антонов:

- Максим, вас-то что туда потянуло? Кто-то посмотрит на вас и скажет: такой молодой, за что, ему бы еще жить и жить молодой жизнью. Что вас туда потянуло, в этот орган исполнительной власти?

Кац:

- Нет, это представительная власть. Местное самоуправление, которое в Москве очень урезано в полномочиях. Это не законодательный орган.

Антонов:

- У вас права какие-то есть?

Кац:

- Фактически отсутствуют. У органа, как органа муниципального собрания, почти отсутствуют. То есть мы не можем решить, что у нас не будет в районе строиться здание.

Антонов:

- А дорогу построить в районе вы можете?

Кац:

- Нет, ничего не можем. Даже парковку запретить или разрешить не можем.

Антонов:

- Вопрос: зачем вы вообще?

Кац:

- У депутатов муниципального собрания полномочия безграничны.

Антонов:

- То есть вы можете пройти в магазин и сказать: а ну-ка, документы?

Кац:

- Да, я могу пройти в магазин и поговорить с ними. У нас есть торговый центр «Щука», где запрещается фотографировать, например, внутри. Я пошел, поговорил с директором.

Антонов:

- А теперь разрешено фотографировать?

Кац:

- Да.

Антонов:

- У вас есть какой-то документ?

Кац:

- Должен быть. Пока нет. Еще не изготовили.

Антонов:

- Так что вас сподвигло-то? Вы наверняка бывший студент, закончили уже что-то.

Кац:

- Нет, я не закончил вуз. Я бросил три вуза. У меня среднее образование. Что было написано на доске, когда были выборы: «образование среднее». Что привело к тому, что никто даже близко не думал, что меня могут избрать. Образование это важная история, я очень уважаю образование, стараюсь сам учиться. Когда я заинтересовался городами, например (все эти посты про городскую среду и т.д.), я ездил в Данию, к одному из самых лучших специалистов по городской среде, провел у него месяц, брал у него за свои деньги частные уроки. Также я ездил к транспортному специалисту в Америку. Я у него учился месяц, тоже за свой счет частные уроки брал. А то образование, которое в России в наших вузах происходит, это какое-то лицемерие. Там одни делают вид, что учат, другие делают вид, что учатся. Я попробовал три вуза, и мне показалось, что мне не хочется тратить свое время на это лицемерие, и я их бросил.

Антонов:

- Нил Армстронг, американский астронавт, когда ступил на Луну, сказал: это маленький шаг для человека, но огромный шаг для всего человечества. Вот эта ваша должность депутата муниципального собрания района Щукино – это маленький шаг для прыжка в большую политику?

Кац:

- В том числе да, может быть. Но у меня есть много ограничений, связанных с возможными моими шагами в большую политику, начиная от отсутствия высшего образования, заканчивая моим бизнесом. Я был профессиональным игроком в покер три года.

Антонов:

- Сейчас покерные клубы закрыли.

Кац:

- В России я почти никогда не играл. Был первым чемпионом России по покеру, когда покер в России считался спортом. Потом все это закрыли, я стал ездить в другие страны и города. Сейчас я сам уже не играю несколько лет, у меня самая крупная в мире компания по поиску молодых профессиональных покерных игроков и финансированию их на покерные турниры. И это, конечно, не поймут многие жители, которые будут голосовать.

Антонов:

- Микрорайона Щукино в частности.

Кац:

- В микрорайоне знают об этом, конечно. А если говорить о какой-то большой политике, то, конечно, вряд ли я куда-то пройду. Потому что любые выборы не в многомандатный округ, как у меня было, когда 5 из 19 избрались, а одномандатный, когда все друг с другом будут соревноваться, конечно, меня очень легко выставить как какого-то…

Антонов:

- Фрика.

Кац:

- Нет. Как такого каталу, который играет.

Антонов:

- Человек зарабатывал на жизнь тем, что играл в покер, был депутатом муниципального собрания района Щукино. Вот кто-нибудь подойдет и скажет: а что вы сделали для микрорайона Щукино? В чем ваша задача, что вы решаете?

Кац:

- Тут можно много всего. Например, я проинициировал установку в районе 550 лавочек. В Москве вообще нет нигде лавочек.

Антонов:

- То есть в Щукино можно посидеть?

Кац:

- Пока нельзя, но в октябре, когда пройдет процедура, госконтракт заключат, конкурс проведут, в октябре в районе Щукино будет 550 лавочек. На каждой улице района через каждые 100 метров будет стоять лавочка. Такого нигде в Москве нет.

Антонов:

- Вам больше всех надо?

Кац:

- Да.

Антонов:

- Это потому что вы житель микрорайона Щукино?

Кац:

- Да нет. Я далек от этой местечковости. Я просто там жил, и я там избрался. А на самом деле я ездил много, в разных странах, в разных городах был, видел много городов, какие-то хорошие, какие-то плохие. Почти все (и хорошие, и плохие) лучше, чем наши. Это как-то странно. Потому что денег в стране много, возможностей сделать города хорошими много. А они плохие. Мне хочется это изменить. Это совершенно не ограничивается районом Щукино.

Антонов:

- Вам не кажется, что лавочки это мелковато? Или это тоже маленький шаг?

Кац:

- Сразу в президенты идти, что ли? Все начинают говорить: куда вы, у вас нет конструктивной программы, вы сразу ныряете с места с карьер и начинаете Путина критиковать.

Антонов:

- А у вас есть конструктивная программа?

Кац:

- Конечно. У меня есть большая подробная программа, как сделать наши города удобными для жизни. Я ездил в Данию и Америку, чтобы ее составить. Я еще много лет буду ее совершенствовать. Вот сейчас мы открыли общественную организацию «Городские проекты». Мы начинаем ее в Москве пытаться реализовывать. Люди ходят, считают пешеходов. Стоит человек и считает, сколько пешеходов прошло по Тверской улице, а потом дизайнеры делают такую табличку, которая показывает, сколько людей идет по Тверской улице, сколько автомашин паркуется на Тверской улице, и как распределяется пространство. Это пример. Там много всего есть – про общественный транспорт, про парковки.

Антонов:

- Кстати, что с парковками?

Кац:

- Мы закончим конструктивную программу. Она есть, она готовится, и к выборам в Мосгордуму она вообще будет готова. Я так постепенно начинаю туда поход, чтобы потом не кричали все: вот, вы сразу с Путиным бороться, а сами в блог только пишете.

Антонов:

- У вас сторонников много? Я знаю, что читатели в вашем блоге, где вы пишете иногда достаточно жесткие вещи… Пришел молодой, борзый, пишет о том, что мне скучно. А мне действительно скучно. Мне сказали, я выбрался. Я сижу, я голосую. Что им, больше всех надо?

Кац:

- Так реагируют, есть такое.

Антонов:

- Я знаю, что читают вас многие. А сторонников много?

Кац:

- Много.

Антонов:

- Сейчас закон о партиях принят. Набирайте 500 человек, регистрируйте партию.

Кац:

- Во-первых, этот закон о партиях – это же фикция, так же как и увеличение полномочий местного самоуправления.

Антонов:

- Уже 24 зарегистрированы.

Кац:

- Вы видели, какие они? Это же спойлеры, которые сделаны для того, чтобы отобрать у реальных оппозиционных партий проценты. Это же не настоящее. Когда в России будет настоящая политическая система, не когда ею какой-то кукловод будет управлять, чтобы, как обычно, провести это большинство, а когда будет реальная открытая политическая система, на которую не будет никакого административного воздействия, тогда я, конечно, вступлю в партию, буду вести политическую борьбу. Пока ее сейчас нет, а есть фикция, я сижу себе спокойно, наблюдаю за этим.

Антонов:

- Пока будем решать всё на уровне муниципального собрания.

Кац:

- Нет, не муниципального собрания. Когда мы посчитаем, например, пешеходов на Тверской (Тверская не в Щукино находится), мы напечатаем эти листовки, показывающие, что там не так, раздадим их людям на улицах. Это не муниципальное собрание никакое, это создание общественного запроса на хороший город. Дальше или мэрия будет его реализовывать, или мы выиграем выборы и будем сами реализовывать.

Антонов:

- А почему вместо того, чтобы печатать листовки, вы в мэрию не обратитесь?

Кац:

- Мне не симпатичен этот подход, который многие используют, что давайте мы попросим дядю начальника, чтобы он нам помог.

Антонов:

- Как-то пахнуло 17-м годом. Тогда тоже говорили: мы не пойдем к царю-батюшке, давайте свергнем его.

Кац:

- Я не говорю, что свергнем. Хотя у нас есть процедура выборов. Не исключено, что мы… Ведь как это происходит в других странах? В Нью-Йорке мэр Блумберг баллотировался с похожей программой «Город для пешеходов», выиграл выборы и стал ее реализовывать. Возможно, что это и у нас будет происходить. Может быть, и нет. Может быть, у нас все выборы будут, как 4 декабря, когда нарисовали нужные результаты. А может, и будет. Если будет, я буду вести политическую деятельность. Но ходить к дяде начальнику: посмотрите, как плохо, - это я не буду.

Антонов:

- Про парковки. Что за предложения у вас?

Кац:

- Тут не предложения, тут целая история. У многих автомобилистов есть запрос на то, чтобы в центре можно было парковаться где угодно. Почему-то люди считают своим базовым правом, гарантированным Конституцией, парковать свой автомобиль бесплатно в любом месте, где им нужно. А если места не хватает, значит, государство (дядя начальник) должно обеспечить это место, а если не обеспечивает, то плохо.

Это, конечно, совершенно не так. Потому что в современных городах нет достаточно места, чтобы всем автомобилистам припарковаться. Если мы будем пытаться делать такие города, чтобы места хватало, то по ним невозможно будет ходить пешком, потому что площади очень большие нужны, чтобы парковать автомобили.

Антонов:

- Вы апологет здорового образа жизни и ходите пешком?

Кац:

- Нет, я автомобилист. Но это не мешает мне выступать за то, чтобы парковки были платными. Я готов платить.

Антонов:

- То есть вы за платные парковки?

Кац:

- Я за платные парковки, я за большие штрафы за парковку в неправильных местах. Когда сейчас встает автомобилист на тротуар и перекрывает проход, как мы посчитали на Тверской, 40 тысячам пешеходов в день, какой должен быть штраф? Большой, очевидно.

Антонов:

- 40 тысяч.

Кац:

- Какой-то значительный штраф должен быть. Когда автомобилист встал в третьем ряду, пошел на встречу, а у позади него выстроились троллейбусы в ряд, здесь тоже должны быть серьезные штрафы. Если этого не будет, то город не сможет нормально действовать.

Звонок, Людмила Федоровна:

- Максим, помогите нам. На Новощукинской есть опасная лестница. Недавно только ее сделали по моему обращению в диспетчерскую. Потому что люди спотыкались. У нас там рядом «Алые паруса», которые освещаются так, что можно иголку найти, а живут жители по Новощукинской, дом 20, 22 и дальше. Знаете, туда спуститься – люди просто инвалидами могут быть. Освещение – одна лампочка, за которой я слежу сама. Помогите сделать дополнительное освещение.

Кац:

- Вы какие-нибудь бумаги писали на этот счет куда-нибудь? Интересная история. Большинство жителей общаются с депутатами и властью в формате, который мы сейчас видели от Людмилы Федоровны.

Антонов:

- То есть не слышат, что мы говорим?

Кац:

- Не то что не слышат, а так: депутат, вот там лестница плохая, иди, поправь. Причем это совершенно нормальные люди делают, которые умеют вести деловое общение, умеют разговаривать вежливо. Но почему-то когда речь заходит об общении с человеком, который может как-то повлиять на город, они разговаривают вот в таком виде. Конечно, в таком виде разговаривать ни с кем невозможно, и какую-то проблему решить трудно.

Что должна сделать Людмила Федоровна и любые другие люди, которые хотят добиться каких-то изменений в городской среде? Надо не громко заявлять о проблеме на кухне, на улице или в радиоэфире, а нужно взять лист бумаги, написать: «Мэру Москвы Собянину С.С. Уважаемый Сергей Семенович! По адресу: Новощукинская, дом такой-то есть проблема с лестницей. Пожалуйста, решите ее».

Антонов:

- Я так и не понял, то ли проблемы с лестницей, то ли проблемы с освещением.

Кац:

- Именно бумагу. Причем бумагу можно написать как в мэрию, что лучше, потому что ее там распишут, она пойдет в нужное место, и это исправят. Многие думают, что бумаги попадают в шредер (уничтожитель бумаги) и никто их не читает. На самом деле это не так. Бумаги все рассматриваются. Если их пришло много, то собирается целая комиссия, расписываются в нужные места. И исправления происходят.

А если очень хочется обратиться к депутату, а не в мэрию, то можно сделать то же самое, взять лист бумаги и написать депутату. Он тогда перешлет его в нужную инстанцию.

Антонов:

- Если оттолкнуться от нашего сегодняшнего эфира «Картина дня», что беспокоит депутата муниципального собрания, какие события, за что душа болит? Потому что кто-то может сказать: лавочки и освещение микрорайонов – это всё хорошо, парковки – замечательно. А как же коррупция, ситуация с мигрантами и прочее?

Кац:

- Меня как жителя Москвы много чего беспокоит – и ситуация с мигрантами, и ситуация с коррупцией, и много чего другого. Но занимаюсь я вопросами городской среды. Мне кажется, идти и спасать мир во всех его направлениях – это совершенно неправильный подход. Люди должны заниматься чем-то определенным. Например, борьбой с коррупцией отлично занимается Алексей Навальный. Я его в этом полностью поддерживаю. Мне очень нравится то, что он делает, я ему периодически перечисляю деньги на его проекты.

Я занимаюсь вопросами городской среды. Меня беспокоит много чего, но занимаюсь я ими. Был один момент, когда я пошел заниматься другими вопросами. Это когда 7 мая после митинга полиция в Москве стала задерживать обычных людей на улицах. Было ощущение, что ситуация вот-вот станет, как в Белоруссии, что людей за то, что они хлопают в ладоши на улицах, будут задерживать. Тогда я закрыл свой офис, собрал многих московских адвокатов…

Антонов:

- Чемодан на всякий случай подготовили.

Кац:

- Нет. Все эти адвокаты ездили по разным ОВД города Москвы и вынимали задержанных людей. И многих вынули. Вот этим я занимался. Но это экстренная ситуация. А в не экстренных я занимаюсь городской средой.

Звонок, Михаил:

- У меня два вопроса к господину Кацу. Первый. Как вам помогает ваша основная специальность (то есть игра в покер) в работе, именно в политике? И второй вопрос. Как он сам оценивает, в какой момент его интерес к политике превратится в бизнес? То есть когда политика превратится у него в средство зарабатывания денег?

Кац:

- Сначала про покер отвечу. Многие считают, что покер это какая-то такая деятельность, когда едешь в купе, находишь лоха, крапленые карты и обыгрываешь. На самом деле это уже давно не так. То есть профессиональная игра в покер это молодые люди с математически направленными мозгами, часто закончившие мехмат или физтех, идут монетизировать свои способности математические с помощью игры в покер. Это чисто математическая история. Чтобы научиться ею заниматься, нужно прочитать несколько таких томов, год учиться. Кстати, в реальной жизни это потом помогает. Потому что деятельность игрока в покер, как только ты чуть-чуть сдвинулся с рационального подхода на эмоциональный, то есть ты начал принимать решения не на основе логики, а на основе эмоций, ты сразу теряешь много денег и проигрываешь. В жизни, в политике и в бизнесе происходит ровно то же самое. Если ты начинаешь принимать решения на основе эмоций, а не из рациональных соображений, ты тоже начинаешь действовать не в ту сторону. Так что это очень помогает.

Антонов:

- Я бы на вашем месте еще бы инициировал открытие в микрорайоне Щукино покерного клуба.

Кац:

- Нет. Это совсем не нужно. Я поддерживаю закрытие казино в городах.

Антонов:

- Какой ущерб государству. Что, в казино бабушки из микрорайона Щукино, пенсионеры или пионеры ходят? Казино это строгий фейс-контроль.

Кац:

- Большие казино я не знаю, зачем закрыли. Но когда были игровые клубы возле каждой станции метро, это куда годится?

Антонов:

- Я вам по секрету скажу: они есть. В том числе и в микрорайоне Щукино.

Кац:

- Об этом можно поговорить, но, наверное, не в этом формате. Потому что это совсем не то, что было. Когда это все звенит и сверкает, то количество людей, привлекаемых туда, намного больше, чем когда не звенит.

Второй вопрос: когда все это превратится в бизнес? Никогда не превратится. В бизнес это превращается у людей, которые не умеют делать деньги бизнесом. Я таких знаю, у нас есть такие в муниципальном собрании, и такие многие идут в политику. Они идут в политику, начинают там проявлять какую-то лояльность, искать, у кого взять денег и потом что-то делать. Это те люди, которые не умеют делать деньги нормальными способами.

Антонов:

- Вы на чем ездите?

Кац:

- На «Опеле».

Антонов:

- А захотите на «Бентли».

Кац:

- Во-первых, я сейчас не хочу. Во-вторых, если я захочу, я пойду и куплю себе «Бентли», у меня сейчас достаточно для этого денег, и я умею делать денег достаточно, чтобы купить себе все, что мне нужно. Так как я это умею, политика у меня не для денег. У меня для денег бизнес. Это совершенно две раздельные штуки. Бизнес работает без меня, он не требует моего времени сейчас. Когда требовал, я политикой не занимался.

Звонок, Игорь:

- Я этого человека видел по многим каналам. Мне кажется, что все это, ради чего он это делает (пошел в политику), это засветиться самому, и реальной идеи у него нет никакой.

Кац:

- Объясните, какой смысл мне светиться? Что я с этого получу?

Игорь:

- Самопиар.

Кац:

- Самопиар нужен артистам.

Антонов:

- Много подписчиков в ЖЖ, вас все знают, вас приглашает Ксения Собчак, и вы вместе с ней ведете аукцион по сбору денег.

Кац:

- Недавно какой-то благотворительный сайт продал встречу со мной и отправил деньги в детский дом.

Антонов:

- С вами кто-то встречался за деньги?

Кац:

- Я не понимаю зачем, но кто-то купил. 5 тысяч рублей ушло в детский дом.

Это интересная тема. Часто говорят: самопиар. А зачем человеку, который не артист и не монетизирует свою эту историю… Я не продаю рекламу в блоге, не продаю концерты. Зачем мне самопиар?

Антонов:

- Могу объяснить. Сейчас Максим Кац станет известен. Сейчас он известен в достаточных кругах, чтобы мы его позвали, послезавтра он станет известен в тех кругах, чтобы его позвал Владимир Владимирович Познер в свою программу. У писателя Минаева вы были уже. А лет через 10 – кандидат уже не муниципального собрания.

Кац:

- Ну и что? Конечно, так и будет.

Антонов:

- Кому-то будет намного труднее, чем вам, пробиться.

Кац:

- Это есть. Накапливание политического капитала – это нормально.

Антонов:

- То есть вы сейчас работаете на имя, чтобы имя работало на вас через какое-то время?

Кац:

- Нет. Я делаю то, что мне нравится. Но то, что мне нравится, интересно многим другим людям. И раскручивается имя. Отлично. Ведь у этой истории нет какой-то конечной задачи. Когда есть конечная задача получить много денег, это плохо. А здесь нет такой. Я делаю то, что мне нравится. Да, это многим интересно. На самом деле доверие людей не то что к политикам, а вообще к любым людям, которые что-то делают, давно уже потеряно. Когда я стал приходить на эфиры, меня постоянно начали спрашивать: сколько ты заплатил, что тебя по всем каналам крутят? Я говорю: да ничего не заплатил. То есть люди не верят, что все это возможно искренне и бесплатно. А вот возможно.

Антонов:

- Я могу честно сказать, что нам Максим Кац абсолютно ничего не заплатил, абсолютно бесплатно он появился в нашем эфире.

Кац:

- Доверие хорошо, кстати, восстановить. Есть нормальные люди в мире, и надо завязывать с постоянным недоверием вообще ко всем.

Антонов:

- Периодически звонят нам слушатели и говорят: слушай, ты бы опыта набрался, в 27 лет ты жизни не нюхал еще, ты отработай 30 лет, носом землю рой, в глубинку куда-нибудь съезди, в навозе поковыряйся, а потом приходи со своими предложениями.

Кац:

- В навозе – увольте, а в глубинку и вообще чем-то позаниматься, набраться опыта – это совершенно легитимная история. Действительно, я сейчас абсолютно не готов, чтобы чем-то управлять. Я только начинаю свою деятельность, мне 27 лет, через 10 лет мне будет 37. Это будет очень мало. Я еще наберусь опыта, поезжу и по провинции. Я уже съездил в Омск, много чего там посмотрел. Мы там вели избирательную кампанию в мэры с Ильей Варламовым. И много еще чем займусь, у меня есть много времени, наберусь опыта. Я же не иду в президенты сейчас.

Антонов:

- Раз вы знакомы с Ильей Варламовым (напомню, что это известный блогер)…

Кац:

- Это архитектор. Неправильно называть людей блогерами.

Антонов:

- Блогер популярен, его многие люди знают как блогера.

Кац:

- У него блог популярный.

Антонов:

- Блог популярный, фотографии, которые он публикует в своем блоге, у него популярные. Но мы же видим, что на выборах произошло. Возникает вопрос: может быть, не с Москвы начинать?

Кац:

- Илья начал с Омска. Но там не собрали подписи. На самом деле ничего удивительного. Приехал какой-то непонятный человек из Москвы, который второй раз в жизни в Омске был. И не захотели жители Омска видеть его кандидатом в мэры. Ну и ладно.

Антонов:

- Максим, вам не кажется, что всё, чем мы занимаемся, это… Я о мнении людей, которые достаточно скептически относятся к развитию России, к ее будущему. Они говорят, что все святое, благое, которое делается инициативными молодыми людьми, умными докторами и не менее почетными профессорами, это бесперспективно.

Кац:

- Всё проломим, всё нормально будет.

Антонов:

- Проломим каким образом? Сейчас ваше соотношение в муниципальном собрании района Щукино 9 к 6 не в вашу пользу.

Кац:

- Первый всплеск нормальной политической активности в стране был с 10 декабря, когда на Болотную вышли люди. Ну так дайте время-то. Прошло полгода, а уже 6 к 9. Но в Щукино всегда так было. Но почти в каждом муниципальном собрании есть независимый депутат, появляется какая-то политическая жизнь, собираются эти большие митинги. Там происходит нормальная политика, люди выходят на сцену, говорят то, что думают. Не то, что им кукловод сказал, а то, что думают.

Антонов:

- Вы уже два раза слово «кукловод» сказали. А ведь кто-то скажет, что Кац это наймит, у Каца тоже есть кукловод.

Кац:

- Есть эта тема с недоверием, но она кончится, когда больше нормальных людей туда придет. Человек, пришедший на Болотную или на Сахарова, он понимает, что там нет никаких кукловодов, там все люди говорят то, что думают. Сейчас это расширится.

Антонов:

- А деньги из американского посольства?

Кац:

- Все же понимают, что это ерунда. Нет же людей, которые реально в это верят. Это пропаганда. Пропаганда разная бывает. Полгода прошло. Пройдет еще 5 лет, всё проломим, всё нормально будет.

Антонов:

- Насколько выбран депутат муниципального собрания?

Кац:

- 4 года. Во всей Москве 5 лет, Щукино единственный район, где 4 года.

Антонов:

- Вы будете и дальше? Скоро уже год пройдет. Вы можете себе этот год в актив записать и сказать: мне удалось?

Кац:

- Год не скоро пройдет, пока 5 месяцев прошло. Пока очень хорошо все удается. У меня первая тема была – это привлечь к этим вещам вообще внимание и создать у людей ощущение, что это вообще возможно войти туда, что обычный человек может туда войти, это не так дорого стоит (избирательная кампания и все остальное). Избирательная кампания моя стоила 110 тысяч рублей. И многое я потратил нерационально, можно за 70 ее провести. Деньги вполне подъемные для многих. Работа эта требует не так много. Туда можно попасть, не надо этого стесняться, это не то, что какой-то дядя начальник или высшие силы решают, кто там будет сидеть. Любой обычный человек может туда попасть. И я это вроде как доношу до многих.

Антонов:

- Максим, приходите к нам еще. Спасибо большое за эфир.

<<САМЫЕ ИНТЕРЕСНЫЕ ЭФИРЫ РАДИО "Комсомольская правда" СОБРАНЫ ЗДЕСЬ >>