Лишние люди Ближнего Востока

До войны с ИГИЛ христиан в Ираке было полтора миллиона, теперь же едва наберется 250 тысяч.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Принято считать, что в войне с «Исламским государством» (запрещённая в РФ экстремистская организация - прим.ред.) страдают в первую очередь сами мусульмане — сунниты и шииты. На самом деле, в перечне пострадавших нужны запятые — сунниты, шииты, христиане... Их, христиан, в Ираке было полтора миллиона, теперь едва наберется 250 тысяч. Их трагедия почему-то всегда остается за кадром.

«Великая курдская стена» станет границей?

Утром, стало ясно окончательно,что курдские войска с наших позиций наступать на Мосул не будут — таковы договоренности с Багдадом. Генерал Баграм Дуски, любезно приютивший нас на передовой, так прокомментировал ход наступления:

- У иракской армии там большие проблемы с ДАИШ, если не справятся, мы подключимся. Но только когда они об этом попросят. А пока — стоим.

Слова генерала тут же получили материальное подтверждение. Земляной забор, «великая курдская стена», протянувшаяся на десятки километров вокруг Мосула, стала спешно дооборудоваться. Засновали грузовики с бетонными буками «П», шлакоблоками, мешками с цементом. Бойцы строили «капитальные» туалеты, обкладывали палатки мешками с землей. По ряду признаков, эта линия обороны в будущем станет государственной границей между Курдистаном и Ираком. Какие-то «гешефты» Эрбиль у Багдада вытребовать должен. Мы же тронулись в сторону полосы наступления иракских войск. «Да вы сразу поймете, что попали к иракцам», - напутствовали нас курдские офицеры.

Боевая техника иракской армии. По сравнению с курдами - всё очень серьёзно.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Действительно, когда навстречу нашей машине по шоссе пошли тягачи с танками «Абрамс», забегали «Хамви» и немецкие бронетранспортеры, проехали «Солнцепек» и «Буратино», а следом — специальные машины с боепитанием и устройством для перезарядки, сомнений у нас не осталось. Иракская армия вооружена очень серьезно, курды по сравнению с ней — партизаны. У нас были серьезные сомнения, что журналистов «КП» пустят на отвоеванные иракские территории. Отправят за визами в Багдад или в Москву — ведь штампы у нас только курдские. Но иракский спецслужбист на чекпоинте, узнав, что мы из России, заулыбался. А вот телеканал Аль-Джазира не пустил категорически.

«Хамви» иракских армейских частей.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Первыми из российских журналистов проезжаем на территорию, подконтрольную иракским войскам. Христианский город Бартелла вдоль шоссе просто выбомбили, уничтожив комплекс из придорожных забегаловок, жилые двухэтажные дома с небольшими квартирками, офисы... Потолки садились на полы, хромированные конструкции скручивались жгутами. Протискиваешься сквозь этот хаос в зал, а на столах стоят нетронутые бутылочки с соусами и салфетницы. Почти в каждом таком кафе лежат матрасики с одеялами. Ветер перебирает страницы Корана. В священной книге символическая закладка из сплющенной автоматной гильзы.

Уничтоженный зал придорожного кафе.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Последствия наступления иракской армии на позиции ИГИЛ в городе.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Офицер иракской армии уверяет нас, что бомбежка была необходима — по этой улице сидели боевики ИГИЛ. Однако следов городского боя не видно. Да и в разрушенных кварталах никаких признаков присутствия исламистов не видно. Мы ходим по комнатам, по которым словно пронеслась буря. Небогатый домашний скарб, простенькая мебель, битая посуда, сломанная бытовая техника, кукла, лежащая на груде бетона в квартире с огромной дырой вместо крыши... Мы видели раздолбанные авиацией позиции боевиков в Сирии. Они выглядят по-другому - граффити исламистов, наклейки, жгуты, шприцы... Здесь ничего о присутствии террористов не говорило.

По словам иракских военных, бомбардировка этих районов была необходима - здесь держали оборону террористы.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Храм, превращенный в нужник

В Бартелле были четыре церкви. Одну сожгли, одну взорвали, а третью мы нашли сами — по куполу без креста. В храмовом комплексе не было никого целых два года. Двор зарос бурьяном в человеческий рост. Храм грабили, но как-то изощренно. Дорогую дрель известной европейской фирмы не унесли с собой, а просто облили чем-то и подожгли. Рядом с дрелью валяется ящик для пожертвований, крохотный замочек сорван. В церковных помещениях под ногами хрустят свечи, разорванные четки-розарии, запыленные литографии-иконы. Валяется искусственная елка — ее наряжали на Рождество. Сам храм очень древний — искусные реставраторы где смогли сохранили элементы мраморного декора. На столе разложены фотографии масштабного ремонта. Судя по датам, его проводили за 10 лет до прихода ИГИЛ.

Двор уцелевшего храма зарос бурьяном.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Архивные фотографии христианской общины, занятой ремонтом храма.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Скамейки в храме покрыты слоем пыли в палец толщиной, и везде, везде — человеческие экскременты. В храм ходили, как в нужник. В каменных нишах, справа и слева от алтаря, должны были помещаться иконы. Но их там нет. В одной нише лежит очень пыльная вышитая салфетка, а в другой — стоят свечи и лежат пластмассовые цветы, ставшие желто-серыми от песка и пыли. Судя по всему, последние христиане остававшиеся в городе, все равно приходили в оскверненный храм. Молились тайно, рискуя жизнью, так, как это делали их далекие предки-единоверцы.

В этих каменных нишах когда-то находились иконы.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

На скамейках заброшенного храма пыль с палец толщиной.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Мы находим специальную часовенку, в которой ставят свечи. Пустынный песок в длинном железном ящике намок и окаменел. Окна выбиты — гуляет осенний ветер. Мы долго мучаемся, пытаясь поставить и зажечь свечи.

Последние христиане остававшиеся в городе, всё равно приходили в этот храм.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Выходим на улицы мертвого города, заглядываем в выбитые окна — там, на полах, мешанина из вещей, посуды,бытовой техники. Не похоже, что здесь мародерствовали так, как делали, например, на Донбассе, когда западенские бойцы вывозили из домов все, включая сантехнику и ворота. Нет, здесь просто гадили, портили и ломали.

Современная застройка Бартеллы причудливо перемешана со старинными стенами и домами. Упавшая бомба или снаряд обнажил вдруг старинные, вырезанные из камня колонны и арки. Снимаем их, карабкаясь по грудам обработанных вручную камней, и вдруг спотыкаемся о чей-то схрон. В углу рухнувшего дома стоит прикрытый расслоившейся фанеркой ящик с 12 литровыми бутылками виски. Этикетки облезли, но мы разбираем, что огненный напиток сделан в Иордании по лицензии. Кто прятал этот ящик, можно только гадать — либо, кто-то из христиан в ожидании обыска вынес из дома крамолу, за которую в ИГИЛ полагалась смертная казнь. И так за ней и не вернулся. Либо, кто-то из воинов Ислама сделал такой богопротивный и нечестивый клад. И тоже не пришел за ним. Погиб или усовестился.

Ящик с иорданским виски.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

На пустынных улицах натыкаемся на мужчину и женщину. Они только вернулись в свой родной город.

- Мы уехали 6 августа 2014 года, - вспоминает Лейла. - ИГ обстреливало город из минометов, вокруг постоянно что-то взрывалось. Теперь мы вернулись к пепелищу, нашего дома больше нет, как и домов наших родных и друзей, они уничтожили всё.

Христиане Азиз и Лейла вернулись в свой родной город.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

- Спасибо иракской армии, спасибо Пешмерга, которые освободили этот город, спасибо вам, журналистам, за то, что вы рассказываете миру о том, что здесь происходит, - жмет нам руки Азиз. - Скажите всем, если ситуация не изменится, здесь вообще не будет христиан, нас всего 250 тысяч осталось. Мы живем в постоянном страхе, и почему? Потому что ИГ считает нас неверными. Но проблемы возникли задолго до появления ДАИШ. 90 процентов боевиков — местные, иначе откуда им знать все дороги, дома, инфраструктуру. Это люди, которые жили с нами в соседних домах, а потом, якобы ни с того, ни с сего начали вырезать своих соседей. Ненависть была всегда, они просто скрывали её. А потом их как с цепи спустили...

Колыбель христианства чистят от христиан

Пару суток назад эту же мысль, но в более дипломатичной форме нам с горечью озвучил настоятель одной из старейших обителей мира - монастыря Святого Матфея, появившегося тут в 4 веке. Он был построен высоко в горах, прямо над долиной Ниневия, некогда населенной только христианами. В 2014 году во время варварского блицкрига «Исламское государство» не дошло до него всего 4 километра. Помогло расположение. Исламисты не решились штурмовать очень крутой и длинный серпантин. Они знали, что монастырь охраняло христианское ополчение и предпочли не связываться с такими же жестко мотивированными бойцами.

Монастырь Святого Матфея построен в 4-м веке.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Когда-то здесь жили и трудились 7000 монахов. Сегодня осталось только пять. Настоятель монастыря отец Джозеф (Иосиф) с грустью размышляет о будущем христианства в Ираке:

- Процесс выдавливания идет последние 30 лет. Еще Саддам начал разбавлять районы, в которых проживало религиозное меньшинство, другими конфессиями - исламскими. Им давали земли, помогали строиться. Из деревень они шли в города - Башику, Каракош, Бартеллу... Со временем они начали пытаться контролировать все в наших городах. Шиитов поддерживали иранцы, суннитов поддерживали их покровители из Мосула, нас не поддерживал никто. В итоге за последние два года долина Ниневия опустела окончательно.

Когда-то здесь жили и работали 7 тысяч монахов.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

Настоятель монастыря отец Джозеф (Иосиф).

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

- Но после освобождения люди смогут вернуться...

- По договоренностям между Багдадом и Эрбилем, многие наши города, в том числе Бартелла, станут частью Ирака. Два года мы создавали христианское ополчение, которое отвоевывало территории и которое должно было занять освобожденные города. Но теперь около 2500 человек, присоединившиеся к Пешмерга, не смогут вернуться. Потому что их дома теперь будут в Ираке. Власти Курдистана стараются нам помочь, ведь только курды открыли для нас все двери в тяжелую минуту. Но люди все равно уезжают за пределы страны. Мы думаем, есть международный план по очистке Ближнего Востока от христиан. Вы видите, что происходит в Ираке, Сирии, Ливане, Египте... Христиан рассеивают по всему миру, и через два-три поколения они потеряют свои традиции, забудут все, чем жили здесь, на Востоке.

Служба в монастыре Святого Матфея.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Гонимые тянутся к гонимым. Именно поэтому христиане и курды, езиды и шабаки нашли друг друга в Курдистане. И друг другу поверили, забыв давние обиды. Здесь, в этой небольшой автономии, все конфессии спокойно уживаются друг с другом. В Ираке, который опять переформатируется в светское, но все-таки с исламским уклоном государство, места христианам опять не будет. А значит, либо - библейский исход, либо — новый виток гражданской войны. Учитывают ли «христианский фактор» руководство «антиигиловской коалиции»? Сомнительно. В их далеких и мирных странах христианство не просто переживает не лучшие времена, а достаточно быстро умирает. Разве можно разжалобить оскверненным храмом тех, кто отдает церкви под клубы и скейт-парки? Вряд ли. А значит, наших единоверцев ждет еще один круг земных мытарств. То же самое, кстати, ждет христиан Сирии. В случае победы американской коалиции.