Несмотря на санкции, «Газпром» установил абсолютный рекорд по экспорту газа

Обсуждаем главные темы с Ильей Савельевым и Михаилом Юрьевым

Савельев:

- Добрый вечер, Михаил Зиновьевич, вы загоревший…

Юрьев:

- Добрый вечер. Но у меня уважительная причина – я загорел в Крыму, под нашим солнцем.

Савельев:

- Как вам Крым?

Юрьев:

- Отлично! Супер! И в следующем году туда поеду.

Савельев:

- Где вы были там?

Юрьев:

- Между Ялтой и Севастополем.

Савельев:

- Стройка идет?

Юрьев:

- Стройка везде… прямо движуха…

Савельев:

- Мне сегодня понравилось видео, которое разместили власти Крыма, где военный корабль проходит под аркой моста. Ну, как бы проверили, что корабль военный проходит, точно. И намекнули всему миру, что мост готов и готов пропускать не только автомобили, но и военные корабли.

Юрьев:

- Да, я хочу сказать, что на пляж выходишь и вдалеке патрулирует военный корабль. Ну, типа сторожевик, по-старому. Я никогда не думал, что это так улучшает настроение.

Савельев:

- Да, улучшает и настроение, и загар. Михаил Владимирович Леонтьев сегодня отсутствует, по уважительной причине – он на востоке, причем, на Дальнем. И как сегодня вот некоторые наши коллеги, я имею в виду в политическом смысле, удивлялись, почему восток называется дальним? Ребята, где у вас центр, спрашивали они у россиян. Я думаю, что действительно стоит подумать об этом. Всегда смущало это.

Юрьев:

- Ну, я тоже считаю, что, в принципе, можно так вопрос ставить. Действительно, дальний от кого? Хотя, наверное, то все-таки не самое главное.

Савельев:

- В следующий четверг с докладом к нам Михаил Владимирович Леонтьев вернется и расскажет, как там дела проходят, а у нас темы свои. Причем, очень многие просили нас взять горячие темы, например, ухудшение дипотношений… Есть что по этому поводу сказать?

Юрьев:

- Да мне тоже кажется, что ее можно закрыть, не открывая, потому что мы оба разделяем по вопросу вот этой дипломатической войны позицию нашего руководства и 95 или там 98 процентов нашего населения, и в этом смысле мы можем только повторить то, что вы и сами скажете…

Савельев:

- Ну, примерно и такая же ситуация с делом Улюкаева – данайцы, колбайцы – весь этот…, который он сам плодит, кстати, сидя на скамье подсудимых…

Юрьев:

- Ну, дай бог, что он сохраняет присутствие духа, но о чем там говорить? Как бы злорадствовать, даже если человек виновен, не хочется, насколько я понимаю, доказанность там полная, человек свое получит, но… не очень понимаю, о чем тут говорить? Тем более, до приговора.

Савельев:

- Да, действительно, особо ничего нового сказать нельзя, но слишком уж очевидные ситуации. Но зато мы не просто так проводили это время и нашли ситуации не столь очевидные. И вот, казалось бы, новость с виду не такая привлекательная, не такая громкая, даже мемов в интернете на нее не делают, хотя, думаю, начнут… Смотрите, заместитель министра энергетики Антон Инюцын рассказал, что ведомство собирается запретить производить и продавать в России лампы накаливания мощнее 50 ватт. Напоминаю, что сейчас нельзя производить и продавать лампы накаливания мощнее 100 ватт, а они хотят уменьшить мощность до 50 ватт, дескать, в целях экономии электроэнергии аж на 13%. Это в том случае, если вся страна перейдет на лампы либо светодиодные, либо лампы менее мощные. Вы что на этот счет думаете?

Юрьев:

- Во-первых, сразу скажу. Позиция министерства энергетики известна, и она заключается в том, что переходить надо не на менее мощные, а она старается всеми силами сделать, чтобы перешли на светодиодные.

Савельев:

- Дело Медведева живет! Это же его инициатива была?

Юрьев:

- Да, его инициатива. В принципе, вроде бы разумно. Почему? Ну, давайте для начала напомним, что лампы накаливания – это позапрошлый век не только с точки зрения того, когда они были изобретены, а и в переносном смысле это тоже позапрошлый век. Если сравнивать лампу накаливания со светодиодной лампой, то ее КПД, по-моему, в 7 или 8 раз ниже, в 10 раз у светодиодной выше световой поток при одинаковой мощности. То есть, если взять 50-ваттную светодиодную и 50-ваттную накаливания, то световой поток от светодиодной будет в 10 раз выше. Она практически холодная, в то время, как от этой высокой тепловой поток. А это не безразличная вещь. Из-за этого они бывают, соответственно, и причиной возгораний, и причиной ожогов у детей и т.д. То есть, в этом смысле, безусловно, конечно, вне всякого сомнения, светодиодная лампа гораздо современнее и лучше просто во всех отношениях. Кроме того, что они дороже. Но и это тоже понятно, что по мере роста массовости производства, конечно, они будут дешевле. Нет ни одного изобретения и ни одного нового продукта за историю человечества, которое при массовом производстве не стало бы дешевле иногда в разы, а иногда и в сотни раз.

Савельев:

- Этот довод тоже спорный, потому что она дороже вот единовременно, когда ты ее покупаешь. Но она окупается в процессе эксплуатации.

Юрьев:

- Да, еще не забывай, что срок службы у нее выше в сотни раз, а даже не в десятки.

Савельев:

- Казалось бы, все карты на руках у светодиодной лампы.

Юрьев:

- Да. И постепенно их меняют, этот процесс и так идет, его даже не надо подталкивать. Но это тот случай, когда государство в лице министерства энергетики хочет подтолкнуть прогресс. Казалось бы, с чем тут спорить? А вот смотрите, на самом деле, все не так очевидно. Они говорят – вот 13% вырабатываемой энергии в стране у нас тратится на освещение. Ну, предположим, вместо 13 будет 3… ну, просто для округлости, и вот представим себе, что у нас 10% электроэнергии в стране освободилось. И что в этом хорошего? Что вы с ними будете делать? Экспортных рынков на нее нет. Внутреннего рынка на нее нет, потому что, если бы было куда продать дополнительную электроэнергию, то просто больше бы выработали, в наше время это не проблема – был бы спрос. Я уж не говорю о том, что это технически недогрузка энергогенерирующих станций не очень хорошая вещь. Но даже если технически этой проблемы нету, ну, упадет производство электроэнергии на 10%, и кому от этого будет лучше?

Савельев:

- Соответственно, покупать ее будут на 10% меньше, и зарабатывать Минэнерго будет на 10% меньше.

Юрьев:

- Не на 10, а гораздо больше. Потому что себестоимость электроэнергии очень чувствительна к степени загрузки. Если степень загрузки будет ниже ста процентов, это сильно увеличит себестоимость единицы, а, следовательно, цену электроэнергии.

Савельев:

- Рубят сук, на котором сидят?

Юрьев:

- То есть, грубо говоря, получается так – хотели как лучше, но не подумали.

Савельев:

- Или подумали, но потом, не сразу. Сначала сказали, а потом пошли думать. Я, если честно, думаю, что все это популизм, чистой воды, потому что сколько раз нам говорили, что будут запреты на лампочки в 75 ватт, теперь сразу до 50 ватт они спустились…

Юрьев:

- Еще раз повторяю, вот эти новые лампочки, безусловно, лучше, но мораль из всей этой истории очень важная – никогда не надо думать, что прогресс ради прогресса имеет какой-то смысл. Всегда надо очень внимательно смотреть и считать и, если ты видишь, что прогресс в какой-то сфере не приведет к положительным результатам, не надо давить, а, если ты видишь, что он четко приведет к отрицательным результатам, хотя и в другой сфере, так, может, лучше пока пусть старыми освещают? Это ВВП, по сути дела, получается, увеличивает.

Савельев:

- В общем, мы повели себя как разоблачители мифов… Миф развеян, друзья мои!

Вот уже прилетают к нам сообщения. Спрашивают: «Кто возбудил мусульман в России из-за Мьянмы?». Все узнаете в нашей программе. О Мьянме мы поговорим долго, основательно и почему для нас, для россиян, эта, казалось бы, далекая азиатская страна стала такой близкой – в таком грустном смысле.

А сейчас хотелось бы поговорить про еще один парадокс. Американцы нас пугали, пугали, дескать, мы приходим в Европу со своим газом, все, русские, собирайтесь, закручивайте вентили и уходите… И вот на фоне этих новостей Газпром по итогам работы в 2017 году ожидает установление абсолютного рекорда поставок газа на экспорт – около 190 миллиардов кубометров газа. Это будет самый большой объем экспорта и за всю историю газовой отрасли, и за всю историю Газпрома. Вот как вы это объясните? Европа так долго разворачивается к Америке или она не собирается этого делать?

Юрьев:

- Давайте вернемся. Мы много раз это разбирали, но тема эта вызывает неизменный интерес – сравнение возможностей рыночных российского трубопроводного и американского сжиженного газа в Европе. Во-первых, ну, дело в том, что американцам пока особенно в Европу поставлять нечего. Из всех экспортных терминалов по экспорту сжиженного природного газа работает пока один и то только его первая очередь. Это терминал, который называется Sabine Pass, находящийся ровно напротив нашего терминала, через речку, но, правда, в другом штате, но, тем не менее…

Савельев:

- От нашего – вы имеете в виду от вашего, а не от российского?

Юрьев:

- Да, да, от нашего в прямом смысле. Соответственно, объем первой очереди не помню, а даже вот, по-моему, 20 миллионов тонн… То есть, вот эти 20 миллионов тонн в этом Sabine Pass уже все они работают, все трейны или нет? Но в любом случае даже 20 млн. тонн – это по нашему 30 млрд. кубометров – это совсем не те, ну, как вы видите, из названных вот Ильей цифр, это, по сравнению с объемами поставок Газпрома, это капля в море. Другое дело, что эти 20 грозят к 2022 году превратиться в 60 и это не чистые рассуждения. То есть, стройка идет изо всех сил, все это строится там вовремя или с маленьким опозданием, но это все войдет в строй. Вот почему 2022 год? Теперь вы понимаете, почему Польша на днях заявила, что с 2022 года она собирается прекратить контракт с Газпромом и закупать только американский газ, а у Газпрома не закупать. Польша большой покупатель. Не такой, как Германия, но и не такой, как какая-нибудь Болгария или Эстония. Соответственно, вот 2022-й – это не потому, что круглая цифра – три двойки в номере года – но в данном случае это имеется в виду именно вот введение в строй основной части новых американских терминалов по экспорту сжиженного газа. При этом, значит, давайте поговорим о ценах. Вот я предлагаю всем, кто интересуется этим вопросом, а мы знаем по форуму, что многие интересуются этим вопросом, запишите просто формулу цены американского газа, она очень простая. Берешь цену стоимости на нью-йоркской бирже газа внутри Америки, Henry Hub она называется, она идет в долларах, эту цифру умножаешь на 1.15 – к слову сказать, на сегодняшний день это будет 3.50… Плюс 3.50 долларов фиксированных и плюс шиппинг. Ну, можно считать сразу – плюс 4.50. Вот 1.15 умножить на Henry Hub плюс 4.50 – это все будет цена CIF – то есть, на корабле в порту назначения, уже куда привезли в Европе, за MBTU, чтобы перевести это в цену за тонну, умножьте на 50. Вот полученную сумму умножьте на 50. Значит, легко понять, что сейчас это будет соответственно чуть меньше 8 долларов за MBTU, соответственно, чуть меньше 400 долларов за тонну. Где-то 380 примерно. Вот сегодня. Газпром продает сейчас – у него плавающая цена по формуле, которая привязана к корзине нефтепродуктов, и сегодня его газ в Европе стоит примерно 190 долларов за тысячу кубических метров. 1000 кубических метров перевести в тонны и умножить на полтора. То есть, 285 вместо 385.

Савельев:

- Это географическое положение играет роль?

Юрьев:

- Да, географическое, ему не надо сжижать и разжижать. Но, понимаете, на самом деле тут тонкий момент. Главная причина заключается в том, что газопроводы экспортные давно окуплены, ему не надо их окупать. А у них только построены терминалы, их еще надо окупать, они дорогие. Как и трубопроводы. Они сравнимы по цене.

Савельев:

- С турецким потоком другая история. Турецкий надо окупать. И там уже конкурентоспособны американцы.

Юрьев:

- Да. Не факт. Потому что на самом деле, смотрите, я не случайно сказал, что это цена Си Ай Эф. То есть, в порту на корабле, в порту прибытия. А вам еще надо его сгрузить в терминал приемный, для этого приемный терминал надо построить, он за это деньги берет. Надо регазировать его и закачать в систему. Ну, добавьте еще 35 долларов за тонну в среднем.

Савельев:

- Американцы готовы в такую долгую играть? Они понимают, что они в Европе надолго?

Юрьев:

- Какие американцы? Правительство, может, и готово, но оно в этом не участвует. А вот такие газоэкспортеры, как я, например, и мои партнеры, ни хрена мы не готовы.

Савельев:

- Мы-то привыкли к тому, что это страна победившего капитализма и лишний необдуманный доллар это для них просто вселенская катастрофа.

Юрьев:

- Правильно. Так оно и есть. Ровно так оно и есть. Я так думаю – а чего мне ждать 10 лет? Для чего? Неизвестно, проживу ли я их? Зачем мне это нужно? Мне бы, наоборот, поскорее продать бы все и уйти оттуда, из этого бизнеса. И вообще из любого. И так рассуждаю не один я. Наверное, есть те, кто играет долгосрочно, но, в общем, тоже… Короче говоря, казалось бы, американский газ абсолютно неконкурентоспособен. С одной оговоркой. Почему не так все просто? Сила американского газа совсем не в этом, а совсем в другом. Газпромовский газ по цене привязан к нефти. А американский газ к нефти не привязан. Более того, он к ней не только формально не привязан, а он к ней не привязан на самом деле. То есть, коалиционный анализ рынка задним числом газа и нефти внутри США показывает, что цены на газ абсолютно рассинхронизованы. То есть, цена на нефть может идти вверх, цена на газ в это время вниз – и наоборот. Они не связаны. Почему это так? Ну, во-первых, чисто формально в Европе и в России газ не является отдельным продуктом, он в принципе не котируется, он считается производным нефти, он просто привязывается по определенной формуле к нефти, поэтому, естественно, он от нее зависит. А в Америке он отдельно котируется. И учитывая второй фактор – что нет почти ни одной сферы, в которой нефть с газом могут конкурировать, ну, то есть, например, вот если бы была такая электростанция, которая может и на нефти, и на газе работать… тогда это было бы… Но они так нигде не конкурируют. Если есть где-то где можно газом, можно нефтью, например… но в каждом поселке либо то, либо другое. Вот это вторая причина.

Савельев:

- Вот жители Новокосино возмущаются, почему мы обсуждаем газ, обсуждаем Сирию, Улюкаева и так далее, а не то, что превышен уровень сероводорода, травят, говорят, наше население. Насколько я знаю, сформирована комиссия и 12 сентября будет решение по поводу того, откуда этот сероводород в Новокосино взялся. Потому что на самом деле это просто московская магия.

Юрьев:

- Я понимаю, но, уважаемые граждане, если мы сейчас начнем про это говорить, нам тут же начнут закидывать сообщения из других регионов и скажут – какого черта вы обсуждаете то, что нас не волнует? Поэтому тут надо все-таки какой-то баланс обсуждать. Поэтому давайте все-таки вернемся к теме газа… Итак, по тем причинам, которые мы сообщили, отдельно котируется, нигде не конкурирует рынок газа в Америке и, соответственно, цена на него с нефтью никак не связана, а на наш газ связана самым непосредственным образом. Ну просто через коэффициент к нефти. Кстати, не только нашего. Например, Катар является крупнейшим в мире поставщиком сжиженного газа и вот его цена устанавливается им по форуме от нефти, хотя он сжиженный. 0.14 умножить на цену барреля Брента и, соответственно, это будет цена за Эм Би Ти Ю в долларах, умножить на 50.

Савельев:

- Вот вопрос по поводу Катара от Алексея. «А что вы скажете о версии, что в Европе американцы хотят подвинуть не Газпром, а СПГ из Катара?»…

Юрьев:

- Подождите, давайте сначала про Америку закончим. Таким образом, сила американского газа заключается в том, что он не привязан к нефти. Не только формально, а и на самом деле с ней не связан. Вы скажете – ну и что ж тут хорошего? Ничего. Когда нефть стоит 50 долларов – ничего. Но вот если нефть начнет стоить 70 долларов, заметьте, не 170 и даже не 100, а 70 – это вполне реально – тогда наш не сможет конкурировать с американским.

Савельев:

- Нет, но у него все-таки какой-то предел прочности все-таки есть…

Юрьев:

- Стоп, ты абсолютно прав. Я должен четче сказать. Наш не сможет конкурировать с американским, сохраняя нынешнюю формулу цены. Конечно, мы можем пойти на ценовую войну, у нас разница между себестоимостью и продажной ценой очень высока, мы можем очень долго снижать цену, так что американцы нам все равно не смогут конкурировать, но Газпром очень будет не хотеть на это идти, потому что один раз мы опустим цену и дальше понятно, что покупатели беспрерывно будут нам выкручивать руки, чтобы снижать ее, грозя перейти на сжиженный газ от других поставщиков. С точки зрения рыночной тактики, это не очень хороший вариант.

Савельев:

- Но ведь вопрос-то возникает логичный – какого черта мы до сих пор привязаны к нефти и возможно ли от нее отвязаться? Я про газ.

Юрьев:

- Хороший вопрос и вместе с тем непростой. Что значит отвязаться? Для того, чтобы отвязаться, ты ж к чему-то должен привязаться?...

Савельев:

- А американцы ???

Юрьев:

- У них есть рынок, где торгуют газом.

Савельев:

- То есть, для того, чтобы газ стал самостоятельным продуктом, нам нужно создавать для него инфраструктуру? Биржу, секцию?

Юрьев:

- Да. Но на какой?

Савельев:

- Ну, на нашей. Или на китайской…

Юрьев:

- На китайской не можем – там нет газа.

Савельев:

- И у нас сейчас тоже нет газа, это создавать надо.

Юрьев:

- Нет, нет физического газа. Ну, как правило, торгуется там, где производится. Правда, это не всегда так. Например, крупнейшая площадка, вторая в мире, а, может, и первая по торговле нефтью – это лондонская. Британия, хоть и добывает нефть, но не так много… Короче говоря, у нашей биржи есть проблемы. На ней мало покупателей и мало участников. Ответ на твой вопрос простой – мы должны создать международную площадку по торговле газом. Не просто по торговле, а по котировке, то есть, чтобы там определялась на него цена и чтобы по ней согласны были и покупать остальные покупатели.

Савельев:

- Проще говоря, рынок должны организовать?

Юрьев:

- Должны организовать рынок не в общеэкономическом смысле, а вот в английском языке и американском есть два разных слова. Есть «макет» - это рынок в широком смысле, а есть «макет плейс» - это базар по нашему. То есть, это сама площадка рыночная. И вот должны организовать рыночную площадку. Вот в этом сила и одновременно слабость американского газа. Резюмируем – на сегодняшний день он с нами не конкурентоспособен, но при повышении не очень значительном цены они сравняются, а еще чуть более повысится – и наш станет не конкурентоспособным без того, чтобы мы начали давать скидки.

А теперь вопрос, который нам задал Алексей – что Америка хочет подвинуть Катар. Не очень понятно мне, так вот с чисто политической точки зрения, - зачем? Катар это вообще марионетка самой Америки, так сказать.

Савельев:

- Но Алексей экстраполирует ситуацию с Катаром и вот этот конфликт с Ираном, Саудовской Аравией и он говорит, что это все звенья одной цепи.

Юрьев:

- А какой смысл? Ведь дело в том, что это с нашим газом вот такая ситуация. А с газом из Катара ведь ситуация абсолютно такая же. Какая разница, что он сжиженный. Ведь я ничего не говорил о том, что наш трубопроводный, я говорил про ценообразование. Вот у Катара газ сжиженный, но ценообразование у него, как я только что объяснил, такое же, как у нас, он прямо привязан к нефти. Если бы американцы имели конспирологические планы, то для конспирологических планов… и вот тут мы подходим к очень интересному моменту. Либо вы правитель США, либо вы тайный правитель – неважно – но вот вы сидите и думаете – хотим выгнать русских и Катар экономическими способами желательно из Европы – как этого добиться? Ну, самый простой способ это вовсе не гадить нам и тем более не посылать шестой флот. Самый простой способ – это сделать так, чтобы нефть стала стоить 80 или 100. Больше того, это и американской нефтяной промышленности крайне выгодно, которая теперь стала, в отличие от времен Обамы, для новой администрации, приоритетностью развития. То есть, американцам сейчас очень выгодно повышение цен на нефть.

Савельев:

- Но здесь же тонко. Если они повысят цену на нефть, то русские заработают. Ну, потеряют на газе, заработают на нефти.

Юрьев:

- Ты плохо понимаешь американцев. Для американцев желание, чтобы сосед не заработал, оно по сравнению с желанием заработать самому, раз в тысячу слабее.

Савельев:

- Почему-то вот к России у них отношение другое.

Юрьев:

- Это все меркнет перед желанием больше заработать самим. Кстати, и не только заработать. Они, глядя, в том числе, на нас, понимают, что, если они станут глобальной энергетической сверхдержавой, которая экспортирует не только айфоны, а и нефть и газ по всему миру, то они будут этот мир держать уже не только шестым флотом, а так. Они этого очень хотят и им это очень выгодно. Какой самый простой способ повысить цену на нефть? Ну, если, например, там кто-нибудь разбомбить саудовские нефтепромыслы, так вот…

Савельев:

- А желающих много?

Юрьев:

- Есть желающие. Тем более, что никто не заподозрит, что они с Америкой вместе. То есть, к чему я клоню. Если начнется в ближайшем обозримом будущем война на Ближнем Востоке, в результате которой пострадают нефтепромыслы – не удивляйтесь и не думайте, что это мы начали. Есть большие интересанты. Кстати, мы при этом будем бенефициаром, но побочным. Поэтому мы даже, я думаю, и не очень осуждать будем. Ну, будем, но так, без огонька, так сказать.

Савельев:

- Вот вопрос хороший пришел. «Контракты подписываются на 20 лет, какие котировки? Вы о чем?».

Юрьев:

- Вы зря возмущаетесь, вы просто не знаете, о чем говорите, хотя вопрос вполне разумен. Я объясню. Я сам поставляю сжиженный газ и у меня есть один 30-летний контракт, и 22-летний, и 25-летний – меньше 20 нету. Тем не менее, как это происходит? Основная часть сжиженного газа, безусловно, идет по долгосрочным контрактам. Небольшая часть специально производителем держится на споте. Спорт – это разовый рынок. То есть, она идет для биржи. Для чего? Специально для того, чтобы там котироваться и создать цену. Точнее, в случае Катара не для этого, а вот как бы экономически…

Савельев:

- Ну, чтобы чем-то играть хотя бы, да?

Юрьев:

- Чтоб чем-то играть. И дальше в долгосрочных контрактах ты даешь формулу цены, привязанную к цене спотового рынка.

Савельев:

- А цена не меняется?

Юрьев:

- А у нас не будет стоять цены в долларах, у нас будет стоять формула. Сколько-то умножить на рыночный индикатор плюс столько-то. Рыночный индикатор – это цена на какой-то бирже этого продукта. Вот как я объяснил, как, допустим, цена американского газа… которую я уже объяснял. И вот это надо понимать. А когда вы это понимаете, вы сами можете всегда понять, что более конкурентоспособное, что менее – подсчеты для этого в рамках арифметики пятого, да даже четвертого, класса.

Савельев:

- Я для себя сделал очередной вывод. Что надо и газ в том числе снимать с нефтяной иглы.

Юрьев:

- Да. Звучит смешно, но это точно. Для нас – да. В Америке он и так снят.

Савельев:

- Игорь, слушаем вас.

Игорь:

- Добрый вечер. Спасибо за эту арифметику, было очень интересно послушать… У меня тоже вопрос по этой арифметике… Вы знаете реалии поставки газа… Вот скажите, какая доля в цене газа идет в бюджет Российской Федерации?

Юрьев:

- В наших поставках? Я имею в виду нашего, российского, газа?

Игорь:

- Да.

Юрьев:

- Я честно сказать, поскольку я российский гражданин и русский патриот, но газовик я техасский, а не российский, поэтому я точную цифру сейчас не помню, но я вам могу сказать следующее. Продажа газа дает относительно небольшие и весь Газпром поступления в бюджет. То есть, они огромные, но несравнимые с нефтью. И несравнимые с Роснефтью конкретно, ну, это просто потому, что сейчас почти вся нефтянка государственная, консолидированная в Роснефть. Ну, еще есть там Лукойл, Газпромнефть. Короче, нефтяники платят гораздо больше в бюджет, чем в Газпром. Вклад в ВВП они дают соизмеримый, а в бюджет несоизмеримый в пользу нефтянки. И если вы меня спросите, почему это так, почему Газпром не может платить больше, почему нефтяникам, хотя они платят до четырех пятых от своих доходов, все время повышают, они даже и не особенно спорят с этим, почему Газпрому не повысить бюджетные отчисления? Как говорится, господа офицеры молчат, потому что скажу так, аккуратно – здравых и логических аргументов на эту тему я найти не могу. А дальше выводы делайте сами. Они несложные.

Савельев:

- Вот нам еще пишут – «Россия всю жизнь будет сырьевым придатком или мы начнем продавать не нефть, а нефтепродукты». Ну, видимо, разную страну мы с вами строим. Я вот считаю, что Россия не будет всю жизнь сырьевым придатком. А вы как видите ее развитие вообще?

Юрьев:

- Дело в том, что в данном случае одна часть вопроса противоречит другой. Страна, которая торгует нефтепродуктами только и исключительно, она все равно является сырьевым придатком. И вообще, если вы думаете, что продавать нефтепродукты намного выгоднее, чем нефть, вы глубоко заблуждаетесь. Почему? Вот у вас есть тонна нефти, вы ее можете за сколько-то продать, допустим, за 400 или за 370 долларов. Или вы ее можете переработать и у вас сколько-то получится там, если полную переработку сделать, гидрокрекингом, у вас будет там 400 кг дизтоплива, 350 кг бензина, сколько-то там керосина и так далее. И вы продадите их. Эта сумма будет больше, чем стоит тонна нефти. Но больше очень не намного. Процентов на 10, в редких случаях на 15. Но при этом у вас есть затраты на переработку, плюс вам нужно амортизировать стоимость самого нефтеперегонного завода. Короче говоря, переработка нефти – это очень низкомаржинальный бизнес и в этом смысле он совершенно не относится к бизнесам с высокой добавленной стоимостью. Нигде в мире. И рабочие места почти не создает. Потому что нефтеперегонный завод – это почти безлюдное производство, там работает в пропорции к тому, сколько денег он перегоняет через себя, очень мало людей.

Савельев:

- Здесь вопрос скорее концептуальный – может ли Россия, вот, например, Калифорния по ВВП сравнима с нашей страной, а никакой нефти и газа там нет. Способна ли Россия без нефти и газа стать действительно сильной сверхдержавой?

Юрьев:

- А у меня есть вопрос к тебе. Давайте сделаем мысленный эксперимент. Вот представим себе, что прошла ядерная война. Ну, такая ограниченная… и сейчас идет период после этого в каждой стране, они пока друг про друга забыли, медленного восстановления. Люди выживают. Ну, то есть, не то, что они там в шкурах ходят с дубинами, но произошел некий откат. Он же может быть и из-за каких-то других катаклизмов – мало ли что может быть. Вот как вы думаете, бензин-то все равно будет нужен. А очень ли большой спрос на айфоны будет?

Савельев:

- А как же это все фоткать? Вот все, что осталось. Куда? Как?

Юрьев:

- На эту тему я могу поделиться с тобой опытом, полученным мною, когда я работал в ОБХСС, оперуполномоченным и был там где-то на очной ставке в одном исправительно-трудовом учреждении, и вот там тогда было такое развлечение, которое называлось телевизор. А телевизоры тогда были строго запрещены, естественно, в местах лишения свободы. Телевизор этот заключался в следующем. Кто-то один, заранее отобранный, выходил к стене и изображал в лицах там какой-то фильм. Наверное, так и будут… Вот такой будет телевизор… Я к чему это все сказал? Продукция Калифорнии может на 50, а, может, на 90 процентов – это пузырь. Это та продукция, которая нужна только когда с жиру бесятся и деньги девать некуда. Мы продаем вещи менее гламурные, но зато без которых не прожить. Кстати, не только нефть, а мы еще, между прочим, рекордсмены мира по продаже пшеницы.

Савельев:

- И у нас есть Т-50…

Юрьев:

- Т-50 после ядерной войны будет не очень нужен.

Савельев:

- Я вообще подумал, что апокалипсис, даже если это будет тактическая ядерная война, апокалипсис это будет уже, мне кажется, стопроцентный факт, будет тогда, если после ядерной войны останется Инстаграм или Фейсбук. Вот это будет уже полное до свидания. А нам Михаил дозвонился из Москвы.

Михаил:

- Здравствуйте. У меня два вопроса. Почему мы продаем нефть и газ и стараемся продавать еще продукцию из нефти и газохимии? И второй вопрос – вот то, что вы рассказывали о рынке нефти и газа, создается впечатление, что то, что пытаются устанавливать там цены, он их устанавливает путем так сказать, ну, как вот на базаре в 90-х - при помощи братков, ну, сейчас это называется террористические группы и так далее. Прав я в этом предположении?

Юрьев:

- Вы сейчас про рынок нефти или газа?

Михаил:

- В основном про нефть, но и про газ тоже.

Юрьев:

- Газовый рынок существует только в Америке, его нигде в мире больше нет. Он только внутриамериканский, нигде больше газ не котируется. Но, тем не менее, я вам отвечу. Сначала про продукты нефтехимии. В отличие от продуктов нефтепереработки топливных, ваш вопрос про нефтехимию очень и очень разумен. Нефтехимия, в отличие от нефтепереработки, конечно, там добавленная стоимость очень и очень высокая. По крайней мере, самый главный продукт нефти, кстати, и газа, переработки, - этилен – ну, самый большой полупродукт химический, самый крупнотоннажный в мире, мировой рынок – почти четверть миллиарда тонн, из которого делается и полиэтилен, и почти вообще все, он обладает… Ну, достаточно вам сказать так. Из нефти выход, из нафты конкретно, выход этилена 36% на сегодня. Причем, это не значит, что остальные 64% в помойку идут – там получается ксилол, пропилен и другие нефтехимические продукты. Конкретно этилена 36%, при этом нефть стоит примерно 500 долларов за тонну, даже меньше, а этилен стоит 1300 долларов за тонну. И он очень в большом дефиците, а, бывает, доходит и до 1800. Это очень хороший бизнес, с очень высокой добавленной стоимостью, спрос на эти продукты в мире очень большой – продавать их достаточно легко. Почему мы этого не делаем? Хороший вопрос. У нас нефтехимическая промышленность, которая была при СССР почти полностью разрушена, а новая еще не создана.

Юрьев:

- В Советском Союзе это была довольно развитая отрасль. В последние годы советской власти я был генеральным директором всесоюзного производственного объединения, которое в основном работало в сфере химической промышленности. Полупродукты крупнотоннажные химические некоторые приходили по импорту. Но конечные продукты – полимеры – это мы почти все производили сами. Потом эта отрасль была разрушена, разорена. По идее, это очень ликвидный продукт. Если про высокотехнологическую продукцию можно сказать: на нее не было сиюминутного спроса, на это всегда был спрос. По крайней мере, на экспорт. Сейчас по большинству полимеров, самых обычных, мы не самообеспечиваем себя. Я цитирую президента Российской Федерации, когда он пару лет назад говорил об этом на совещании, которое было посвящено пуску нового завода «Газпромнефти» по производству пропилена. Путин говорил, что надо это приоритетно развивать. Есть надежда, деньги на это даются. Вроде бы промышленность эта восстанавливается. И никаких рыночных сложностей при этом не возникает. Продать полимер – не проблема.

Что касается регулирования силового рынка. Мы определились, что говорим про нефтяной рынок. Потому что газовые площадки существуют только внутри Америки, только на внутриамериканский газ. И этот рынок считается одним из самых справедливых в мире, не манипулируемых. Считается не политиками, а самими участниками рынка во всем мире. Потому что объем сделок там очень большой. И доля продукции, проходящей через рынок, очень велика. Мы говорим о нефтяном рынке. Если манипуляция не чисто коммерческое жульничество, а через вызывание конфликтов, через терактов, конечно, есть. У всех рыльце в пушку. И СССР этим занимался. Причем просто конкретно, есть рассекреченные постановления Политбюро на эту тему. Но СССР этим занимался не в большей, а в меньшей степени, чем западные страны. Мы старались не отставать, но у нас это плохо получалось под конец.

Конечно, манипулируемый. Конечно, за многими вещами, которые происходят в мире, стоит это. И я думаю, что безумное вторжение в Ирак, я просто не могу представить, какие цели американцы ставили, если какие-то ставили, они точно их не выполнили. Вполне возможно, что за этим стояли чисто коммерческие интересы. Михаил, я не могу вам сказать просто четко «да», потому что на меня в суд подадут. Но похоже, что так.

Савельев:

- Но и говорить «нет» не хочется, потому что не хочется врать.

Юрьев:

- Да, вот так и промолчу с ужимками.

Савельев:

- Предлагаю обсудить результаты работы Центра стратегических разработок, который возглавляет Алексей Кудрин. Они подготовили стратегию развития России до 2024 года. Три задачи они анонсировали, которые должна решить бюджетная политика. Восстановление бюджетной сбалансированности и защищенности от рисков. Обеспечение долгосрочной бюджетной устойчивости. Создание благоприятных условий для экономического роста. Как говорил Шнур: «Мы за все хорошее, против всей… ерунды». Сначала идут общие слова: к 2035 году бюджет не потянет такие расходы, будет дырка.

Юрьев:

- Как будто кто-то знает, что будет в 2035 году.

Савельев:

- И как будто кто-то думает, что бюджет потянет. Население стареет, на пенсии нужно денег больше. Интересный момент в этом докладе. Эксперты предлагают сократить расходы в непроизводительных отраслях. Они отмечают, что в правоохранительной системе в военном ведомстве можно отметить высокую численность служащих, численность сотрудников правоохранительных органов, по мнению ЦСР, можно сократить на четверть, а расходы на оборону снизить с нынешних 4,4 % ВВП до 2,8 %. Можно сэкономить в рамках системы социальной поддержки - порядка трех четвертей социальных выплат получают граждане, которые не относятся к числу социально нуждающихся.

Юрьев:

- Древние римляне говорили так: кому выгодно? Сui prodest? А кому выгодно во всем мире, чтобы Россия сократила расходы на оборону? Я только одного субъекта знаю, кому это очень было бы выгодно. Нет, двух. Еще Европа, Евросоюз.

Савельев:

- Неужели Кудрин спалился?

Юрьев:

- Если бы у нас римляне сидели в жюри, то думаю, что да. С одной стороны, понятно, почему Кудрин предлагает сократить расходы на безопасность, а увеличить расходы на образование и здравоохранение. Хотя сам сделал больше все, рекорды побил по тому, чтобы сократить расходы на образование и здравоохранение. Он же предлагает не на одну и ту же сумму сделать. Он предлагает на определенный процент. Расходы на оборону и на полицию очень большие в любой стране. А на образование и здравоохранение, в сравнении с ним, очень маленькие, как и в любой стране. Здесь от маленькой суммы на четверть увеличится, а от большой суммы на четверть уменьшится. Какой умный дядя! Но на самом деле за всем этим стоят более серьезные вещи, хотя и не вполне однозначные.

Савельев:

- А равно Б, но это не тождество.

Юрьев:

- Да и не всегда равно. Да и про одно А и Б мы говорим, или про разные, тоже вопрос сложный. Получается, что все это в определенной степени лукавство. Означает ли, что все, что говорит Кудрин, глупо? Нет. Говорит даже на эту тему. Он говорит: у нас в два раза больше полицейских на 100 тысяч населения, чем в Америке. Америка – страна с высокой преступность. Это мы берем не Норвегию, в которой, если не считать Брейвика, так можно вообще полицию не иметь, по крайней мере, до нашествия мигрантов можно было не иметь. А в Америке с этим очень хорошо всегда было. И по сию пору есть. И сидит там народу гораздо больше, чем у нас в тюрьмах. Конечно, с одной стороны, у этой ситуации есть определенные причины. Их много. У Америки полиция децентрализована. Говорят: ну и что? Служба шерифов, она тоже включается в состав подсчета полиции. А служба констеблей, которая в Техасе есть, а в других штатах нет? И это все очень лукавая статистика. Но есть еще более серьезная разница. В Америке нет дорожной полиции, нет ГАИ. ГИБДД сейчас имеет очень большую штатную численность. Вы скажете: как у них? А никак. В часы пик иногда выходят, если реальные пробки, все сотрудники полиции всех видов – и шерифа, и полицейского департамента. Выходят на улицы и полчаса разруливают ситуацию вручную.

Савельев:

- А кто штрафы выписывает?

Юрьев:

- У них нет такого. А если кто-то в это время магазин подломит, а все на улицах? Давайте задумаемся: мы готовы сейчас отказаться от ГИБДД, когда у нас каждый день приходят сообщения о том, что очередной пьяный водитель протаранил автобусную остановку, убив пять детей? Было бы очень неглупой мысль заменить ГИБДД на структуры из частных подрядчиков, которые вызывали бы полицию только в случае конфликта. Есть дежурный полицейский на длинный участок трассы, который просто прибывает на вызов, если кто-то сопротивляется. Чтобы достать автомат и наручники надеть. А так фиксировать – кто нарушил, кто не нарушил, брать штрафы? Зачем этим заниматься военным? У нас Минобороны все стройки военные вели Спецстроем – военные же. А сейчас ведут внешние подрядчики, строят при этом гораздо быстрее, эффективнее, никто не жалуется. Вот у нас сразу численность уменьшится. И мечта Кудрина будет реализована. Для этого даже не обязательно… Что же правильного в том, что Кудрин говорит про полицию? Конечно, производительность труда наших полицейских низкая. Работать они могли бы получше.

Савельев:

- Потому что идут они не дороги охранять от дураков, а семьи содержать.

Юрьев:

- Я говорю вообще про полицию. Эти же функции можно было достигнуть меньшей численностью, особенно если сокращать не реальных рабочих лошадок, не убойный или экономический отделы, а аппараты, которые чудовищно раздуты. Причем даже не столько в Москве, сколько на уровне районных управлений, отделений. Маниловщина. В этом беда всех наших либералов. Нельзя сокращать численность до того, как ты повысишь производительность труда. Иначе у тебя возникает промежуток времени, когда на улицу будет страшно выйти, даже без детей. Частично он прав, даже если американская статистика лукава, все равно прав. Мы все понимаем, что можно было бы и меньшей численностью, если хорошо работать, с большими зарплатами, добиваться тех же результатов. Но сначала этого нужно добиться. Ты скажи, как этого добиться. А не говорит, что просто сократить финансирование. Это же самое простое.

Савельев:

- А в армии это не работает.

Юрьев:

- Про армию я сказал, кому выгодно. Вопрос закрыт. Чего нам с Кудриным полемизировать? Тогда надо полемизировать сразу с тем, кому выгодно. Прямо с Госдепартаментом. Я не представляю, кому еще выгодно сокращение нашей армии. Самая главная проблема кудринского доклада заключается даже не в этом. Человек болен бронхитом, а его лечат от чирья на заднице. Как бы это лечение не было бы правильным, бронхит от него не пройдет точно. Потому что его причина не в заднице. В обсуждениях этого доклада я нашел: да, конечно, мы все согласны, мы хотели бы хорошую судебную систему справедливую. Давайте представим чудо: с завтрашнего дня у нас появилась отличная судебная система. Хорошо это было бы? Супер. Означало бы это, что хотя бы в следующем году начнется рост ВВП? Нет. Потому что главные проблемы нашей экономики лежат не в сфере отсутствия хорошей судебной системы. Вот если эти главные проблемы – нехватка денег, перерегулированность экономики, в основном местными властями – вот если бы это было решено, то тогда на первое место вышло бы отсутствие хорошей внятной, более-менее справедливой судебной системы. Но тут не до этого. Когда человек помирает, тут не до чирья.

А как сделать хорошую судебную систему? Когда наши либералы говорят о том, что у нас плохая судебная система, они правы. Но они имеют в виду одну конкретную вещь, то, что она не независимая от государства. Реально она может быть независима от государства только в одном случае, если у государственной машины нет средств влияния на судью. Если его нельзя уволить, снизить ему зарплату, не дать ему квартиру. А такому судье, которого не может снять государство, взятки ему почему не брать? И это было в 90-х годах. Судебная система была совершенно не зависима от государства, она работала по принципу, что суд объявляет: ответчик принес 100 тысяч, истец принес 120 тысяч. Ответчику предлагается доложить 20 тысяч, и будем судить по справедливости.

Доклад ЦСР, как и все позиции наших либералов в стране, беда его не в том, что он неправильный. Беда в том, что они предлагают лечить важные, но второстепенные болезни, а не те, которые больше всего мешают.

Савельев:

- Методами Кудрина бронхит мы не вылечим.

Юрьев:

- Методами Кудрина мы этот бронхит создали.

Савельев:

- Но пятая точка будет гладенькая – ни одной помарочки.

Геннадий, Ставрополь:

- Глобалисты-островники учат глобалистов-континентальников. У нас в правительстве сидят рыночники. Они все на рынок, может быть, мы газ и нефть будем продавать по рыночным ценам внутри?

Юрьев:

- В вашем вопросе большой инстинктивный страх, который присущ большой части нашего народа, перед рыночным ценообразованием. Понятно, откуда этот страх берется, из 90-х годов, из так называемого рынка. Но не надо думать, что если ценообразование рыночное, то оно обязательно высокое. В Америке единственное место, где газ котируется отдельно, ценообразование на него чисто рыночное. Цена на газ в Америке дешевле не только чем в России газ для промпотребителей, а даже чем в России газ для населения. Рыночное не обязательно означает высокое. Это псевдорыночное всегда высокое.

Савельев:

- Думаю, Геннадий вводит сюда российский коэффициент на рыночную цену. Нефть падает – бензин растет. Связи нет.

Юрьев:

- Если у нас это сделать сегодня, то все будет, как говорил покойный Виктор Степанович Черномырдин, что «хотели как лучше, получилось как всегда». Но мы же говорим в целом, стратегически, как должно быть. Конечно, государство должно за этим следить и должно всего этого добиваться. Я не вижу большого страха. Кроме того, можно же сначала ввести рынок только исключительно для внешних контрактов – экспортных. Это легко сделать административно. А внутри сохранить почти государственное ценообразование комиссии по тарифам, основанное на том, что поставщики газа являются монополистами. А потом перейти на рыночное ценообразование и внутри.

Савельев:

- Переходим к международной теме. События в Юго-Восточной Азии, ситуация в Мьянме. Абсолютно неожиданно, что Мьянма стала так близка в этом грустном аспекте нашим жителям. Рохинджа – этот мусульманский народ, который якобы подвергается сейчас геноциду, откуда они появились и в чем суть этого конфликта?

Юрьев:

- Рохинджа – это бангладешцы. По-старому – индусы-бенгальцы. Они уже несколько веков мусульмане. Это не просто средние бангладешцы, а это как бы боевики, не в плохом смысле, а во вполне хорошем. До получения независимости и Индия, и Бангладеш, и нынешняя Мьянма-Бирма, заодно и нынешний Пакистан – это все была одна колония Британии, которая называлась Британская Индия. Когда началась вторая мировая война и Бирма была оккупирована японцами или могла быть оккупирована японцами, я знаю, что Британия переселила часть специально отобранных, прошедших подготовку бангладешцев, дав им оружие, внутри Британской Индии в эту Бирму, в пограничные районы, чтобы организовать партизанский отпор японским оккупантам.

Савельев:

- Рохинджа появились в Бирме неожиданно и сразу с оружием?

Юрьев:

-При этом ничего в этом не было плохого даже со стороны британцев, хотя британцы – редкие люди… В данном случае их упрекнуть не за что. Это не для того, чтобы с бирманцами воевать, а для того, чтобы воевать со внешними оккупантами. Я говорю это не к тому, что рохинджа сами не ангелы. Наверное, так. Но они – чужаки, они не на своей земле живут. У России за 200 лет было несколько серьезных и кровопролитных конфликтов с чеченцами и Чечней. Но при этом любой русский человек, каким бы он ни был патриотом, понимает, что чеченцы живут на своей земле. Да, мы эту землю завоевали, но исходно они живут на своей земле. Рохинджа живут не на своей земле. Одно дело – чеченцы, их можно понять. Представим себе, что приехали нигерийцы или афганцы в Московскую область: мы будем отстаивать независимость своего района, нас здесь много. Вы не охренели?

Савельев:

- Причем одно дело – отстаивать, а другое дело – нападать на полицейские участки, что сделали рохинджа.

Юрьев:

- Можно ли это подавлять, отрезая головы детям, как показывали на картинках? Нет, ни при каких условиях. Это у любых нормальных людей вызывает соответствующую реакцию. А если это у их единоверцев, я чувства наших мусульман абсолютно понимаю. Один из организаторов этого митинга около посольства Мьянмы в Москве – мой близкий друг. Нет за всем этим никакой конспирологии особой. Увидели – и кровь вскипела. У нормального мужчины так и должно быть. И в этом смысле никаких особых вопросов тут нет. Только картинки про отрезание голов оказались фейками. Вообще в наше время проблема фейковых новостей начинает выходить вообще в мире на первое место. Я не удивлюсь, если следующая мировая война или локальная война с огромным количеством жертв и разрушений возникнет в результате фейковых новостей. Этому надо положить конец. Это более опасная вещь, чем химическое или бактериологическое оружие.

Я это говорю не к тому, что на самом деле рохинджа плохие, а бирманские власти – это такие мирные и абсолютно травоядные буддисты. Буддисты кажутся травоядными. Насчет резать сами себя и друг друга – у них с этим все хорошо. Не нужно думать, они ничуть не хуже мусульман режут друг друга. Вопрос в том, что это фейковая новость. Я не знаю, как на самом деле. Может, так и есть. А может, ничего подобного. А может, надо было бомбу скинуть. Нельзя давать волю своим эмоциям, страстям. Особенно, когда у тебя нет информации. Иначе мы сами и наши мусульмане, которые точно не преследуют своих целей, можем оказаться в ситуации, как американцы с Ираком. Трясли пробиркой с белым порошком, потом оказалось, что непонятно какой это порошок.

Савельев:

- Смерть хусейнова была в этой пробирки.

Юрьев:

- Игла в яйце, яйцо в курице. Вот тот узел проблем. Фейковые новости – это главное. Почему люди так боятся ослепнуть? Не потому, что у них удовольствий будет меньше. Жену можно и руками общупывать. Вопрос в том, что ты тогда теряешь возможность понимать, что происходит вокруг. Фейковые новости как слепота, они хуже. Ты слепой – ты просто не видишь. А тут ты думаешь, что видишь, но это может не иметь никакого отношения к реальности. И это страшно. Это стало бедствием современного мира. Что же касается ситуации с нашими мусульманами, когда говорят, что это зарождение политического ислама, я бы, наоборот, хотел, чтобы и мусульмане ходили на такие митинги, и я бы хотел, чтобы и христиане ходили на такие же митинги и были бы не менее воинственными, когда где-то начинают притеснять христиан. А их притесняют по всему миру. И мусульмане в этом случае обычно молчат, потому что они и притесняют. А если у нас война с Турцией будет? Да, мы сейчас дружим. Но мы пятнадцать раз с ней воевали. Кто сказал, что не будет шестнадцатого? И на чьей стороне будут симпатии наших мусульман? Это тяжелый вопрос. В Америке во время второй войны американцам итальянского происхождения, призванным в армию, разрешалось по заявлению не участвовать в войне с Италией, отправляться на другие фронты.

Савельев:

- Внешняя политика и внешние конфликты могут стать причиной внутреннего раскола. Когда закончилась прямая трансляция Кадырова, он сказал, что если позиция России будет не совпадать с моей, я буду против. И это подняло невероятную волну негодования, волнений, сомнений. Многие мнения начинались со слова: а что, если… Об этом даже думать не хочется. Мы все граждане одной страны. Не хочется, чтобы внешние факторы, тем более основанные на фейковых зачастую новостях и событиях, стали причиной таких сомнений в собственных гражданах.

Юрьев:

- А могут быть и не на фейковых.

Савельев:

- А как узнать – фейк это или не фейк? Еще есть конспирология по поводу Бирмы-Мьянмы. Поговаривают, что ИГИЛ в Сирии, саудиты и американцы в Сирии терпят поражение. А Бангладеш и все эти товарищи – мусульмане радикальные связаны между собой, дескать, саудовские деньги потекли туда. Поэтому там разжигается новый конфликт. И страна там менее военизированная и менее организованная. Поговаривают, что проще раскачать.

Юрьев:

- Могут ли быть за этим уши ИГИЛ? Легко. Могут ли торчать уши саудитов и американцев? Если торчат уши ИГИЛ, все давно понимают, что ИГИЛ – это просто боевое крыло Америки и Саудовской Аравии. Уже даже отрицают это не очень активно. Бангладешцы в нынешних вооруженных формированиях ИГИЛ на территории Сирии, на территории Ирака – их очень много. Для меня Бангладеш не абстракция. Мы там строим электростанцию, я там был сто раз.

Савельев:

- Поговаривают, что там хуже, чем в Индии.

Юрьев:

- Беднее. Коррупция ниже, чем в Индии. Правительство получше работает. Не так хорошо, как в Пакистане, но по сравнению с Индией просто на недосягаемой высоте. Но совсем бедно. Они на втором месте в мире с конца по бедности. Это не потому, что бангладешцы – воплощение зла. Нет, их много в числе игиловских рекрутов, потому что очень темное население. Когда Михаил Леонтьев был одной из командировок в Сирии, уже во время идущей войны, взяли в плен порядка 15 бойцов ИГИЛ. Оказалось – бангладешцы. Выяснилось, что они свято уверены, что они находятся в Израиле и воюют с израильтянами. Это самый лучший материал для ИГИЛ. В Советском Союзе говорили, что разностороннее образование делает человека более независимым от окружающих мнений. А когда человек ничего не знает, из него можно лепить что угодно. Не силой. А просто обманом. Так что я могу себе представить, что это устроено ИГИЛом. Что нисколько не дает права проводить геноцид. Высели в крайнем случае. Перемести в концлагерь, а оттуда высели принудительно за границу. Детей нельзя убивать.

Савельев:

- Мьянма находится в сфере влияния и интересов Китая. Это прямая конфронтация с Китаем?

Юрьев:

- В китайской стратегии они очень важны. Для них это выход в Индийский океан. Там много минеральных ресурсов, которые Китаю нужны. Да, у нас никакой симпатии или антипатии к правительству Мьянмы нет вообще. Где мы и где они. А Китай наш союзник. Надо уважать его интересы, если они напрямую против тебя не направлены.

Савельев:

- После обращения Кадырова все напряглись. Как этого избежать?

Юрьев:

- Я бы считал, что нашему главе государства надо руководителей регионов, в том числе национальных республик, держать все-таки на более коротком поводке. В принципе, все сказали истинную правду. Кадыров сказал, что он лично, как человек, будет не согласен. Путин это прокомментировал: как человек, пожалуйста, будь не согласен. Ты, главное, указания исполняй конституционные. Но всего 15 лет назад наша государственность была в руинах. Она только восстановилась. И она еще не абсолютно сильна. Она еще довольно слаба. По сравнению с 90-ми она монолит, но по сравнению с тем, какой она должна быть, она еще в полную силу не вошла. И это опасно. Я думаю, что это тот случай, когда, обжегшись на молоке, правильно дуть на воду.

Савельев:

- Будем верить, что правильные выводы будут сделаны. «Можно ли построить хайвэй от Владивостока до Москвы? Сколько стоит? Могут ли скинуться олигархи? Насколько это усилит Россию? Три полосы туда, три – обратно».

Юрьев:

- Конечно, можно. Это ж не до Луны дорогу проложить. Стоить трехрядка в среднем будет, если не воровать, правда, это смелое предположение, примерно 4 млн. долларов за километр. А так, говорят, что Третье кольцо чуть ли не 150 млн. долларов за километр стоила. Программа такая есть, это уже делается поэтапно. Уже много кусков сделали. Олигархи могут скинуться, только не будут этого делать. Не на тех напали.

Савельев:

- Посмотрим, как закончат керченский мост. Я думаю, что это хороший пример того, как надо объединять страну. Дальний Восток надо подтягивать к общей России не только самолетами и поездами, но и автомобилями.