Первым программистом была женщина! 1001.1 удивительная история об Аде Августе Лавлейс, сделавшей невозможное
В 2017 графический роман «Невероятные приключения Лавлейс и Бэббиджа» вышел в русском переводе в издательстве «Манн, Иванов и Фарбер».
10 декабря 2015 года весь мир праздновал 200 лет со дня рождения Ады Августы Лавлейс, необычайной женщины, ставшей символом для многих феминисток в борьбе за равные права с мужчинами в сфере занятий естественными науками, математикой и информационными технологиями. В том же году свет увидел графический роман Сидни Падуа «Невероятные приключения Лавлейс и Бэббиджа», а в 2017 он вышел в русском переводе в издательстве «Манн, Иванов и Фарбер». Мы прочитали его и выбрали самые интересные моменты.
История 01: Ада была единственным законным ребенком поэта и лорда Джорджа Гордона Байрона. Ее мать – Анна Изабелла Милбенк так боялась, что маленькой Аде передадутся по наследству порочность, безумие и страсть к поэзии, что она сбежала с ребенком от мужа и постаралась приучить дочь к математике, которой очень увлекалась сама. Из-за этого увлечения Байрон в насмешку называл жену «принцессой параллелограммов».
ФОТО «Манн, Иванов и Фарбер»
История 10: Однако усилия матери были тщетными. Природу не обманешь и в 16 лет у Ады возник роман с ее учителем стенографии. Впрочем, позже, перед свадьбой, ее семья подготовила документы, где говорилось, что дело «не дошло до окончательного проникновения».
ФОТО «Манн, Иванов и Фарбер»
История 11: Одним из первых учителей для Ады стала Мэри Сомервиль. Она была известным математиком и автором научных публикаций, позже в ее честь даже назвали первый женский колледж в Оксфорде. Интересно, что в отличие от Лавлейс, родители Мэри Сомервиль запрещали ей изучать математику, опасаясь, что женскому организму это не под силу. Позже те же сомнения выразил и известный логик Огастес де Морган, но уже в адрес Ады. В своих мемуарах Сомервилль вспоминает слова отца: «Мы должны положить этому конец, если не хотим увидеть Мэри в смирительной рубашке». Поэтому она незаметно проносила в спальню свечи и училась тайком.
ФОТО «Манн, Иванов и Фарбер»
Затем обучение Мэри Сомервилль усложнилось еще больше — ее первый муж считал математику не женским делом, и она не могла всерьез заняться наукой, пока тот не умер, и Мэри не вышла за более покладистого человека. Первая публикация Сомервилль увидела свет, когда ей было уже за 50, зато свою последнюю работу, «О молекулярной и микроскопической науке», она написала в возрасте 85 лет.
История 100: Именно Соммервиль познакомила Аду с Чарльзом Бэббиджем – печально известным математиком, прозванным «логарифмическим Франкенштейном». Он был знаменит в ученых кругах тем, что создавал какую-то невообразимую счетную машину. Однако она всегда была недостроена, недоделана и не работала так, как нужно. Впрочем, гранты на ее разработку Бэббидж продолжал регулярно получать и тратить. Но в итоге правительство устало ждать и, спустив на несуществующую машину в общей сложности 17 тысяч фунтов (примерная стоимость двух линкоров), прекратило финансирование, списав все в расход. Разумеется, после этого Бэббидж уже не мог никого уговорить дать ему денег на продолжение работы.
ФОТО «Манн, Иванов и Фарбер»
Свое детище он называл Разностной машиной, и ее цель была в расчете и печати специальных математических таблиц для морской навигации, инженерного дела и бухгалтерского учета. К сожалению, при жизни Бэббидж прославился вовсе не ею, а своей маниакальной борьбой с уличными шарманщиками, изрядно донимавшими его и не дававшими сосредоточиться.
История 101: Примерно в то же время, когда Бэббидж познакомился с Адой, ему пришла в голову идея новой Аналитической Машины. Она была навеяна жаккардовым ткацким станком на перфокартах. Сохранилось множество чертежей и тысячи посвященных этой Машине страниц из записных книжек Бэббиджа. Конструкция Машины постоянно менялась — Бэббидж то и дело исправлял, улучшал, добавлял и изымал части механизма. По сути это был современный компьютер — с памятью, процессором, аппаратным и программным обеспечением, а также со сложной системой самоактивирующихся обратных связей. Только состоял он из шестерней и рычагов и работал на паровом ходу. Представляете, гигантский паровой компьютер в начале XIX века!
ФОТО «Манн, Иванов и Фарбер»
История 110: В 1840 году Бэббидж прочел лекцию об Аналитической Машине на конференции в Турине, в Италии. Через несколько лет инженер Луиджи Менабреа опубликовал конспект этой лекции во французском журнале.
ФОТО «Манн, Иванов и Фарбер»
Позже Бэббидж вспоминал: «Покойная графиня Лавлейс перевела статью Менабреа и сообщила мне об этом. Я спросил, почему она не написала о столь хорошо знакомом ей устройстве собственную работу… Леди Лавлейс ответила, что такая мысль не приходила ей в голову. Тогда я посоветовал графине добавить к статье Менабреа свои примечания, и она тотчас согласилась». Оригинальная статья, написанная женщиной, была бы для того времени явлением весьма необычным, но имелись прецеденты, когда женщины переводили и комментировали работы мужчин.
Лавлейс добавила к своему переводу «Описания Аналитической Машины» семь примечаний, более чем в два с половиной раза превышающих объем самой статьи. В совокупности сам перевод и примечания заняли 65 страниц «Научных трудов» Тейлора (журнала, где публиковались английские переводы работ из континентальной Европы) за сентябрь 1843 года.
История 111: Именно в этих примечаниях Ада Лавлейс заложила основы многих идей современной информатики — таких как циклы, условные конструкции если-то, разделение аппаратного и программного уровней. Более того, Лавлейс выдвинула концепцию вычислительного устройства общего назначения, предложив пойти дальше решения математических уравнений и использовать Машину для обработки информации любого рода.
ФОТО «Манн, Иванов и Фарбер»
В примечаниях приведено несколько математических «программ» в виде таблиц с числами, где описано пошаговое выполнение Машиной сложных расчетов. Естественно, наметки несложных программ делал и сам Бэббидж; сохранились также программы одного из его помощников (который отличался аккуратнейшим почерком, в отличие от Лавлейс и Бэббиджа). Но, по-видимому, именно Ада составила первую наиболее подробную и законченную программу, благодаря чему ее порой называют «первым в мире программистом».
Без сомнения, Лавлейс сама пришла к идее, впоследствии ставшей краеугольным камнем информатики: оперируя символами согласно заданным правилам, автоматические процессы могут обрабатывать не только числа, но и любую другую информацию. Она писала:
[Машина] может работать не только с числами, но и с другими сущностями — если сопоставить им объекты, взаимосвязи между которыми описаны языком абстрактной операционной науки и адаптированы к рабочей нотации и устройству Машины. Например, если описать и адаптировать таким образом фундаментальные взаимосвязи звуков в дисциплине музыкальной композиции и гармонии, Машина сможет сочинять выверенные, техничные музыкальные произведения любой сложности и длительности.
История 1000: Ада, графиня Лавлейс, заболела раком матки через несколько лет после выхода «Описания Аналитической Машины». «Как же страшат меня эти ужасные терзания — но, увы, похоже, они у Байронов в крови. Думаю, легкая смерть не для нас», — писала Лавлейс своей матери в октябре 1851 года. Как обычно, Ада оказалась пугающе прозорливой. Она боролась с недугом четырнадцать мучительных месяцев и скончалась за две недели до своего 37-летия. Легендарная сестра милосердия Флоренс Найтингейл писала другу о ее смерти: «Говорят, она продержалась так долго лишь благодаря потрясающей жизнеспособности ее мозга, который не желал умирать».
ФОТО «Манн, Иванов и Фарбер»
История 1001: Но что было бы, если бы Чарльз Бэббидж оказался более упорен, изыскал еще денег, а его муза – Ада Августа Лавлейс прожила дольше? В этом случае им наверняка бы удалось сделать первый паровой компьютер. Гигантский, монструозный, медленный, но все равно потрясающий. Это породило бы эру паровых информационных технологий.
Такой сюжет из альтернативной истории вдохновил двух классиков киберпанка Брюса Стерлинга и Уильяма Гибсона. И они создали роман в стиле стимпанк (паропанк) – все условности и реалии, характерные для жанра киберпанк были перенесены в викторианскую Англию XIX века. Высокие технологии – плохая жизнь.
ФОТО «Манн, Иванов и Фарбер»
Паромеханические Разностные Машины, считывающие информацию с перфокарт, начинают играть там ту же роль, что и персональные компьютеры — в реальном мире второй половины XX века Изобретатели, мыслители, промышленники, внедряющие новые технологии, в массовом порядке удостаиваются единственного сохраненного аристократического титула — лордства и места в Палате Лордов и формируют новое сословие. Развивается культ науки, всячески поддерживается мода на посещение музеев, самообразование, чтение просветительских изданий.
Успешно развивается паровой транспорт, особенно автомобильный. Военные получают автоматическое оружие. Технологическое превосходство Англии позволяет выиграть Крымскую войну. Заметными представителями нового общества становятся программисты и операторы Разностных Машин. Массивные кассеты с перфокартами играют ту же роль, что нынешние электронные носители информации, нередко становясь объектами борьбы и причинами интриг и преступлений.
Главная Разностная Машина — это колоссальный механический суперкомпьютер паровой эпохи по контролю за подданными Британской империи. Каждый подданный имеет индекс. В итоге этот суперкомпьютер превращается во Всевидящее Око.
Было бы так или как-то иначе, мы уже не узнаем. Но Ада Августа Лавлейс и Чарльз Бэббидж посеяли семена нескольких идей, давших буйные всходы спустя полтора столетия – вычислительные машины, информационные технологии и равное участие женщин в научных изысканиях и интеллектуальном труде. Все три идеи полностью изменили наш мир.
История 1001.1: Самая простая в этом калейдоскопе. И вы уже наверно догадались о чем речь? Да, все наши истории пронумерованы двоичными числами. Именно они сейчас используются в современных Аналитических машинах.