«Из блокнота Николая Долгополова. От Франсуазы Саган до Абеля»Издательство «Молодая гвардия»Николай Долгополов сейчас работает в «Российской газете», а в прошлом был журналистом «Комсомольской правды». Писал о спорте (и стал одним из ведущих спортивных обозревателей страны), работал собкором во Франции, заместителем главного редактора. Его папа, Михаил Долгополов, мог считаться одним из отцов-основателей нашей газеты: он пришел в «Комсомолку» в 1927 году, через два года после создания, писал о культуре и знал всех крупнейших деятелей искусства своего времени, от Станиславского до Маяковского, от Любови Орловой до Дмитрия Шостаковича. Благодаря отцу и Николай Михайлович с кем только не общался с детства: в его книге упоминаются Лиля Брик, Александр Дейнека, Эмиль Гилельс… Когда он был совсем маленьким, Елена Сергеевна Булгакова узнала, что у него болит голова, диагностировала мигрень, сказала «Миша тоже все время мучился» - и подарила ему шапку своего покойного мужа!А вот Долгополов - уже сам признанный журналист - с огромным трудом, по протекции своего приятеля Эдуарда Лимонова, добивается встречи с Франсуазой Саган. И в ходе интервью распивает с ней три бутылки вина из долины Луары, выслушивает откровения, которых редко удостаивались другие журналисты, а потом еле-еле добирается домой. А вот он видит, как по двору московского дома мечется какой-то иностранец в белом костюме с громаднейшей корзиной цветов, не понимая, в какой подъезд заходить; Долгополов объясняет иностранцу дорогу - и заодно выясняет, что это Пьер Карден, пришедший в гости к Майе Плисецкой…Но, конечно, его книга не исчерпывается анекдотами из серии «Я и великие». За плечами у Долгополова - длинная и интереснейшая судьба. Он вместе с летчиками снимал со льдины полярную экспедицию Дмитрия Шпаро. Работал в Иране в 70-е годы, когда страной правил шах Мохаммед Реза Пехлеви и по телевидению периодически показывали казни местных коммунистов. Побывал в чернобыльской «зоне» спустя всего несколько дней после катастрофы («хуже всего в лесу у въезда в зону. За 16 дней нашего пребывания он из относительно зеленого превратился в зловеще красный, черный. Деревья в сучках, каких-то изломах. Как природа ухитрилась придать ветвям и стволам адову форму, здесь впору снимать фильм ужасов. А мы в этом проклятом лесу выпивали после выезда из зоны по бутылке красного»… Тогда говорили, что красное вино выводит из организма радиацию).В определенный момент Долгополов начал заниматься историей советской разведки - и стал одним из главных специалистов в стране по этому вопросу (ему принадлежит много книг о знаменитых шпионах, и однажды он даже сыграл роль Кима Филби в фильме Первого канала!) В общем, было бы страшно обидно, если бы он все это держал при себе. Но, к счастью, все-таки описал это в книге - страшно увлекательной и читающейся «навылет». Журналист, писатель, лауреат «Большой книги» Павел Басинский, написавший к ней предисловие, называет ее «энциклопедией нашей жизни в XX веке», и тут спорить с ним трудно.Джуди Мелинек«Ты труп, приятель»Издательский дом «Комсомольская правда»Джуди Мелинек на протяжении долгих лет работала судмедэкспертом в Нью-Йорке. Примерная жена и мать ежедневно одевалась, приходила на работу и начинала ломать людям ребра, вытаскивать из них внутренние органы, сверлить черепа. Конечно, все эти люди были уже мертвы, а задачей Джуди было выяснить, что именно послужило причиной их смерти. (Ее муж, придя к ней как-то на работу, был изумлен, увидев длинный, изношенный мясницкий нож, точь-в-точь такой же, какой его мать использовала, готовя жаркое, кухонные лопатки, половник, молоток, зубило и ножовки: все это были обычные профессиональные инструменты Джуди.)Есть, конечно, чувствительные натуры, которые отшатнутся в ужасе от литературы такого рода (а она становится все более популярной: судмедэксперт-блогер Алексей Решетун выпустил уже две книги о своей профессии, недавно вышел русский перевод «Неестественных причин» британца Ричарда Шеперда, которые газета The Times назвала главной книгой 2018 года). Но, во-первых, Мелинек, как и ее коллеги, рассказывает не только истории смерти, а еще и истории жизни. Ее сюжеты часто выглядят детективными. Например, найден утопленник, у которого, возможно, были связаны запястья и лодыжки перед тем, как он попал в воду; что же с ним все-таки случилось? А вот найден труп висельника, казалось бы, налицо суицид, но кое-что заставляет Джуди заподозрить убийство, и эта мысль крепнет в ней день ото дня, хотя детективы относятся к ней с апатией. Иные причины смерти звучат комически: «убит машиной по производству яичных рулетиков», но оказывается, что это самый ужасный несчастный случай на производстве, с которым Джуди сталкивалась. Иные пациенты умирают вроде бы ни от чего, «на ровном месте» - и судмедэксперту приходится докапываться до редких заболеваний, которые стали причиной их гибели. Это, наверное, и есть «во-вторых»: люди, которые интересуются, как устроено их тело, и хотят побольше знать о своем здоровье, почерпнут из книги Мелинек массу бесценных сведений. Будут учиться на ошибках других, если так можно выразиться.Мишель Верже-Франчески, Анна Моретти«Эротическая история Версаля»Издательство Ивана Лимбаха«В спальню вошел король. «Богиня!» - воскликнул он, увидев, как любовница раскрылась ему навстречу. «Богиня я днем, - ответила маркиза, - а ночью я ваша сучка, мой господин…»О, Версаль видывал в своих стенах многое, и авторы этой книги - историк Верже-Франчески и доктор искусствоведения Моретти (уроженка Челябинска, кстати) - готовы показать все, что до сих пор было скрыто. Впрочем, скрыто только от нелюбопытной публики: сексуальные похождения Людовиков XIV и XV вообще-то зафиксированы в мемуарах, количество их детей от разных женщин скрупулезно подсчитано историками, биографии фавориток изучены. Теперь из этого получилась очень занятная книга, в которой документальные хроники их личной жизни чередуются с пикантными художественными новеллами о приключениях в версальских спальнях. Чего стоит история о том, как шестнадцатилетнего Людовика XIV лишает невинности сорокалетняя проститутка Като, «уродливая, кривая на один глаз, беззубая и толстогубая». Или рассказ про отношения того же короля с госпожами де Монтеспан (женщиной пылкой и эмоциональной) и де Ментенон (спокойной и религиозной, ставшей в конце концов его морганатической женой) - и о том, как эти прекрасные дамы реагировали на других любовниц монарха.Михаил Шифрин«100 рассказов из истории медицины»Издательство «Альпина паблишер»Одна из лучших научно-популярных книг прошлого года и вообще, наверное, одна из лучших книг по истории медицины на русском языке. Читать ее могут хоть пионеры, хоть пенсионеры не только с упоением, но и с некоторым ужасом: мало кто отдает себе отчет, что современная медицина родилась совсем недавно, лет 150 - 200 назад, а до того человечество было бессильно перед сотнями болезней. В ста историях, собранных Михаилом Шифриным, рассказывается о врачах-первопроходцах, с ними сражавшихся. Вот норвежские медики отважно втирают гной из язв прокаженных в царапины на своей коже, чтобы доказать инфекционную природу лепры. Вот Луи Пастер впервые в истории испытывает вакцину против бешенства на девятилетнем эльзасском мальчике, искусанном больной собакой и, казалось бы, обреченном на мучительную смерть. Вот психиатр Сергей Корсаков пытается обращаться с умалишенными как с людьми, а не как со зверями - кормит их с рук, измеряет температуру (хотя они пытаются порой вырвать у него волосы). А вот Джон Сноу делает королеве Виктории обезболивание хлороформом при родах; она всего 29-я роженица, проходящая через анестезию, остается от нее в восторге и как глава Англиканской церкви объявляет, что процедура не противоречит Библии. И уже в конце книги - почти фантастическая история о первом кесаревом сечении, которое роженица сделала себе сама, причем была она не врачом, а простой индианкой из глухой мексиканской деревни!Сергей Благодаров«Записки инсультника»Некоммерческое товарищество «Васъ издастъ»Говорят, лучше пережить несколько инфарктов, чем один инсульт. Но главное слово тут - пережить. А это означает выжить и вновь научиться ходить, держать в руке ложку, шевелить непослушным языком. Выкарабкаться, восстановиться и продолжить полноценно (ну хорошо, почти полноценно) жить.Журналист «Комсомолки» Сергей Благодаров все это испытал на себе. В газету он пришел в августе 1991-го.Стал лауреатом многих российских журналистских премий и званий: «Лучший журналист года», «За лучшее журналистское расследование», «Золотое перо». В 56 перенес инсульт, получил инвалидность. Восстановился, написал эту жизнелюбивую книгу и в свои 62 года шутит: «Скоро небытие, но книжка переживет автора!» Его «Записки» получились полезными для тех, кто пережил инсульт, но читать их лучше до, чем после. А еще лучше, конечно, вместо.Рамиль ФАРЗУТДИНОВ.«Записки инсультника» можно приобрести в магазине московской редакции и в интернет-магазине «Комсомольской правды» www.shop.kp.ru.
