Геннадий Онищенко: Интернет и СМИ нужно серьезно очистить от смакования убийств и насилия

Геннадий Онищенко

Фото: Иван МАКЕЕВ

Страшная трагедия в казанской гимназии, где молодой отморозок открыл стрельбу по школьникам, убив девять человек и десятки ранив, вызывает множество вопросов.

И прежде всего – можно ли предотвратить подобные трагедии и как это сделать?

Именно об этом говорил прежде всего в эфире радио «Комсомольской правды» доктор медицинских наук, академик РАН Геннадий Онищенко во время обсуждения трагического происшествия.

- Сегодня уже ни у кого не вызывает сомнения, что в школе кроме учителей-предметников и медицинской сестры должны работать штатные психологи, - сказал Геннадий Онищенко. - Но обычно все понимают их роль прежде всего в том, чтобы профессионально решать возникающие у ребят конфликты и трудные ситуации в общении с учителями и сверстниками. Ну, то есть, такая своеобразная психологическая скорая помощь.

А на самом деле гораздо важнее, чтобы специалист делал оценки психологических особенностей личности каждого ребенка. Ведь в большинстве случаев возможно просчитать психологические тенденции каждого ребенка, специальными тестами определить, способен он на что-то в этом плане (имеется в виду проявления жестокости, деформации личности, проявления психических заболеваний, что может вылиться в преступление– авт.). То есть распознать то, что скрыто от взгляда других: друзей, приятелей, даже родителей.

Вот казанский убийца. О нем все говорят сейчас: почти образцовый мальчик, таких раньше в пионеры принимали, аккуратный, спокойный, тихий, вежливый.

- В тихом омуте, как известно…

- Именно! А что творилось под этой маской в душе, в голове у тихого, вежливого мальчика? Он шел убивать и вежливо здоровался с встречными, неся этот дробовик, которым через несколько минут лишил жизни десять ни в чем не повинных людей, детей. Но если бы парнем пристально занимался специалист, он, скорее всего, отметил бы настораживающие особенности этого человека, возможно, направил бы на более углубленное исследование…

- Может быть, у террориста психическое заболевание?

- Возможно да, а может – нет. Не заболевание, а деформация восприятия мира, вызванная внешними факторами. Проще говоря – внешняя среда, информационное поле тоже формируют человека. Вот эти игры-стрелялки, телепередачи, в которых рекой льется кровь – они ведь разрушают барьер неприемлемости у человека.

Я помню, будучи студентом второго курса мединститута, впервые в прессе (тогда был какой-то журнал про Вьетнам) увидел фотографию лежащего убитого человека. Я до сих пор это помню, потому что был глубоко шокирован зрелищем. А ведь мы в институте к этому времени сдали анатомию, препарировали трупы. Но тем не менее зрелище насильственной смерти вызывало у нас естественное, глубокое чувство ужаса и протеста. А некоторые от вида крови в обморок падали.

А сегодня любой ребенок, начиная с 5 лет, может зайти на любой сайт, где насилие, убийства, стрельба беспрерывная. Где жизнь человека ничего не стоит. И он с малолетства привыкает к этому зрелищу. И оно не вызывает у него ужаса и страха. Более того, он и в жизни часто воспринимает это как что-то несерьезное, как игру.

Вот заметьте: происходит что-то страшное – а рядом толпа зевак с мобильными телефонами снимает преступление. Зачем?

- Чтобы выложить это в интернет. Или послать на телевидение.

- Вот! Где все это безобразие смакуется. Вот все каналы демонстрируют допрос этого подонка, казанского убийцы. Он лежит за решеткой, как у нас говорят, в обезьяннике…

Геннадий Онищенко

Фото: Иван МАКЕЕВ

- …с пристегнутыми руками за головой.

- …бьется в истерике, кричит что-то невообразимое. Зачем это показывать? Вы поймите, тот возраст, о котором идет речь (возраст убийцы – 19 лет - авт.), это возраст подражания. Подросток видит, какой интерес (он ведь так расценивает – «попал в телевизор!») вызвал этот убийца. Ого, круто! Он ведь еще не умеет адекватно оценить цену этой «славы». А порой и считает именно такую известность самой предпочтительной – все ведь будут бояться и «уважать»! Так чего бы и мне не засветиться завтра вот так же?

Заметьте, казанский террорист воспользовался таким же оружием, как убийца в Керчи. (Речь идет о трагедии в керченском политехническом колледже в 2018 году, где от стрельбы восемнадцатилетнего учащегося погибли 21 человек, пострадали 67. –авт.)

Все эти интернет-сайты: суицидальные, которые заставляли детей накладывать на себя руки, агрессивные «живые трансляции» - их нужно закрывать. Понимаете, идет героизация порока. Вот они смотрят трансляцию блогера, который просто берет девочку за волосы и бьет ее лицом по столу…

- Это блогер Mellstroy, известная история...

- Потом он выходит, весь такой развязный, улыбающийся, на него набрасывается куча корреспондентов. И он: «Ну, что она с меня 10 миллионов требует? Пусть хотя бы 30 потребовала». Ни тени раскаяния. Идет героем с этого эпизода. И что бы мы потом ни говорили мальчишке, который все это безобразие наблюдал, для него это будет пример для подражания.

И не надо обращать внимания на все эти всхлипывания псевдолиберальной части нашего общества насчет «ограничения свободы».

- Сейчас начнут говорить о том, что нашим чиновникам, депутатам и вообще людям государственным намного проще все закрыть, запретить… Может быть, с другой стороны зайти, научить детей этим пользоваться?

- Что значит – научить пользоваться? Не смотреть эти передачи и сайты? Переключить кнопку? Да ведь он еще неспособен понять опасное влияние этих зрелищ на психику – особенно незрелую, формирующуюся. Он ведь уверен, что все это – безобидно, и с ним ничего подобного не произойдет! Не переключится он, обязательно посмотрит!

Поэтому - нужна большая и серьезная чистка прежде всего нашего интернет-пространства, которое не идет ни в какое сравнение по доступности ни с какими теле- и радиоканалами.

И к следующему сентябрю мы должны прийти с пониманием, как мы будем защищать детей. И это все нужно оформлять законодательно.

- Очень важный вопрос. В Госдуме и раньше были такие предложения – ввести смертную казнь за убийство детей. Как вы относитесь к такой инициативе?

- Ну, во-первых, у нас в законе смертная казнь есть. Мы ее, поддавшись либеральным тенденциям, в 90-е годы, еще при президенте Борисе Ельцине, приостановили.

- Ну, считайте, что нет ее. По вашему тону слышим, что вы против моратория на смертную казнь.

- Смертная казнь должна быть. Во всяком случае для подобных преступлений: убийства, терроризм. Возьмите те же Соединенные Штаты, которые мы чуть ли не боготворим, у них же смертная казнь не отменена.

ЕЩЕ ПО ТЕМЕ

«Друга убивали в паре метров от меня»: в Казани ученики прощаются с погибшими одноклассниками

11 мая Ильназ Галявиев напал на школу, убил девятерых и ранил двадцать три человека (подробности)