Владимир Вольфович взлетел в большую политику с офонаревшего Арбата

Май 1992 года. Владимир Жириновский на митинге в поддержку членов ГКЧП возле СИЗО «Матросская тишина». Фото Алексея Антонова /ИТАР-ТАСС/

Боже, как летит время! Кажется, вчера это было. Старый Арбат, по которому некогда ездил Сталин с охраной, объявили Зоной. Пешеходной! Покрыли брусчаткой, посредине расставили вазоны с цветами, скамеечки для отдыха праздношатающихся, фонари в стиле ретро…Короче, «Арбат офонарел!» Сие меткое выражение приписывают его певцу Булату Окуджаве. Зону заполонили уличные художники, певцы, музыканты, фокусники, коробейники…

Случилась та историческая реконструкция Старого Арбата в 1986 г. Юбилей!

Вскорости Арбат действительно «офонарел». Превратился в советский Гайд-парк, островок свободы, символ объявленной Горбачевым Гласности.

По вечерам на исторической улице творческих личностей сменяли неведомые прежде кришнаиты с бубнами, иеговисты с библиями, прочие сектанты, анархисты, антикоммунисты, патриоты, демократы с плакатами, прокламациями… Тут и там возникали стихийные митинги, дискуссии.

Меня, томского собкора «Комсомолки», как раз перевели на работу в Москву. Куковал в комсомольской общаге без семьи, ожидая квартиры. Вечерами ездил развлекаться на Старый Арбат. Появились там знакомые, типа беременной баптистки с ее улыбчивым мужем, все пытавшиеся обратить меня в свою «истинную веру». Парень в майке с броской надписью: "Куришь, пьешь вино и пиво - ты пособник Тель-Авива!" Тогда часть советской общественности во всех событиях, потрясениях видела невидимую руку мировых «жидо-масонов». Отыскивая их тайные символы даже в треугольных пакетах молока (помните такие?) и треугольниках, обозначающих мужские и женские туалеты. Если наложить те треугольники М и Ж друг на друга, получалась шестиконечная звезда Давида. Ужас, ужас, ужас! Россия обречена…

Но я на религиозно-идеологическую пропаганду не поддавался. Журналист-провинциал с любопытством наблюдал в столице ростки новой демократической жизни.

Главным моим экспонатом был некий неистовый Володя, лихо рассекавший взад-вперед по арбатскому Гайд-парку. Он всюду встревал в дискуссии, вызывал огонь на себя. Так мочил Израиль, евреев и коммунистов, что народ невольно оглядывался – нет ли рядом милиции? За такое ж посадят! Аргумент у народного трибуна был один – виселицы! Вешать, вешать, вешать!!! Спорить с Володей было бесполезно. Криком затыкал рот любому оппоненту. А на подхвате стояли крепкие ребята из его группы поддержки. В одиночку неведомый Володя по Арбату не ходил. Однажды милая девушка, по виду инструктор райкома комсомола, попыталась ему возражать. Аргументы были веские. Народ стал одобрительно кивать, поддерживать инструкторшу. Но Володя – парень дока, деловой, попробуй срежь! Сам лихо срезал оппонентку. «Ты что здесь делаешь вечером среди мужиков? Мигом иди домой, мужу щи вари! Ходют тут всякие…» И помчался дальше, довольный собой. Комсомолка-красавица, не привыкшая к такой унтер-пришибеевской аргументации, мигом сникла.

А потом советская власть прикрыла арбатский Гайд-парк. За антисоветизм, экстремизм. По слухам, сам Лигачев из Политбюро распорядился. Хорошо, на фонарях не развесили «смутьянов». Остались под фонарями одни художники, да продавцы матрешек.

После ликвидации арбатского Гайд-парка я потерял Володю из виду. Комсомольская общага стояла возле ВДНХ. И главная выставка достижений народного хозяйства страны стала моим новым развлечением по выходным. Разные мероприятия там проходили. По-нынешнему, тусовки. Осенью 1987-го случилась Международная книжная ярмарка. Весьма занятная. В американском павильоне, помню, длинноногая девица, гордо возвышаясь на стойке в короткой юбочке «по самое небалуйся», разбрасывала сверху толпе страждущих москвичей круглые звездно-полосатые значки. Народ давился. Я заокеанские побрякушки проигнорировал, побрел в соседний павильончик. Вражеско-сионистский! Израильский. Вдруг случилось смятение. Подскочили два палестинца в арафатках на головах, с плакатом в руках. И что-то начали гневно вещать на своем языке.

«Милиция, где милиция?!» - раздался знакомый громкий крик. Ба, да это ж мой пропавший Володя стражей порядка звал. Подошел лейтенант, увел куда-то послушных арабов. «Что ж ты принципам своим изменил, сторонников Арафата подвел под монастырь?» - на правах старого арбатского знакомого спрашиваю неистового борца с сионизмом. «Они террористы, могут бомбочку бросить!» - срезал меня Володя. На этот раз он был один, без группы поддержки.

Потом я уехал от «Комсомолки» в Прагу собственным корреспондентом. И как-то отвлекся от политической жизни в Москве. Чешской хватало, которую требовалось освещать в родной газете. В 1991-м в далекой России учредили первые президентские выборы. В Праге по советскому телеканалу изучал кандидатов. Известные все лица – Ельцин, Рыжков, Макашов, Бакатин, Тулеев… И вдруг объявляют главу некой Либерально-Демократической партии. Владимир Вольфович Жириновский. Посмотрел на экран и чуть со стула не упал.

Да это ж Володя! Арбатский борец с сионистами, коммунистами! Вон оно как обернулось. Не пропал парень в суматохе перестройки. В люди выбился.

Позже специально изучил его биографию. И понял, почему наш Володя объявился на Международной книжной ярмарке, соратников Арафата щунял. Оказывается, по долгу службы. В ту пору он работал юрисконсультом в книжном издательстве «Мир». Официально. А неофициально, твердили злые языки, трудился в КГБ. И его «первая в СССР оппозиционная» Либерально-Демократическая партия Советского Союза (ЛДПСС), была якобы создана в декабре 1989 г. влиятельным генералом КГБ Филиппом Бобковым. (Я тогда уже в Праге работал, пропустил сей важный момент.) Дескать, биография у Володи была соответствующая. Отчим, Владимир Жириновский, служил в НКВД на Ленинградской железной дороге. Биологического своего отца, Вольфа Исааковича Эйдельштейна, похороненного в Израиле, сын юриста не знал. Как и деда-фабриканта, расстрелянного фашистами с группой других евреев. Сам окончил Институт восточных языков, стажировался год в капиталистической Турции. Короче, свой человек для органов. Как утверждала всезнающая Википедия, 6 октября 1990 г в Москве состоялся II чрезвычайный съезд ЛДПСС. На нём исключили из партии её лидера Жириновского за возможное сотрудничество с КГБ. Но бунтовщики рано радовались… Уже 8 октября Жириновский совершил переворот, исключил из партии своих гонителей. И навеки веков занял место лидера.

На первых президентских выборах 1991 г он взял третье место после Ельцина и советского премьера Рыжкова. Заткнув за пояс Бакатина, Тулеева, Макашова. Вернувшись на родину из Праги, узнал, что в моей деревне тоже некоторые голосовали за Володю. «Как он брешет! – восхищенно говорила соседка-пенсионерка. – Без Жириновского и телевизор смотреть скучно.» (Брехать - в переводе с деревенского на русский – молоть языком. Мягко говоря. )

На Старом Арбате, понимаю теперь, Жириновский оттачивал свое мастерство вождя, оратора, трибуна.

Как-то столкнулись с ним в коридоре «Комсомольской правды». Он нашу редакцию частенько навещал! Напомнил лидеру ЛДПР о славной арбатской юности. «Хорошие были времена!» - улыбнулся тот. И устремился дальше по коридору. Каким ты был, таким остался, лихой сын юриста, подумал я.

Грустно будет теперь без Вас, Владимир Вольфович!