Глава Минвостокразвития Алексей Чекунков: «Никто из инвесторов не нажал на кнопку «Стоп»

Фото: Александр ШПАКОВСКИЙ

Внешнеполитический вектор постепенно смещается на Восток. Туда же перемещается и экономическая активность. Как санкции и торговые ограничения повлияли на развитие макрорегиона? На чем мы можем зарабатывать в новых условиях? Станут ли Дальний Восток и Арктика местом нашей новой экономической силы? И самое главное – комфортнее ли там становится жить людям? Об этом на радио «Комсомольская правда» рассказал Алексей Чекунков, министр по развитию Дальнего Востока и Арктики.

«СЕВЕРНЫЙ ХАРАКТЕР – СИНОНИМ СИЛЫ И ТВЕРДОСТИ»

- Алексей Олегович, последний год мы живем под самыми жесткими санкциями Запада. Как себя чувствует экономика Дальнего Востока? Особенно на фоне санкций и отказа от сотрудничества со стороны многих иностранных компаний.

- В 2022 году бизнес столкнулся с беспрецедентным форс-мажором. Но что самое отрадное - никто не нажал на кнопку «стоп». Простой пример. У нас есть Корпорация развития Дальнего Востока и Арктики. У нее 3200 клиентов, мы их резидентами называем. Это компании, которые заключили соглашения, что они инвестируют и строят объекты на общую сумму более 7 трлн рублей. Так вот, ни один не сказал: мы останавливаем проект. Меняли цепочки поставок, изобретали, находили новые способы, новых партнеров, что-то западное меняли на восточное, где-то к параллельному импорту прибегали, но никто не споткнулся. И это говорит об устойчивости, о твердости духа инвесторов, предпринимателей Дальнего Востока и Арктики. Что говорить, дальневосточный северный характер – это, наверное, синоним силы и твердости. На том и держимся.

- Ваша подшефная территория находится ближе всего к нашим главным торговым партнерам. Как сейчас выстраиваются с ними отношения?

- Мы всегда найдем себе партнеров, чтобы выстраивать взаимовыгодные отношения. Например, с Китаем традиционно глубокие отношения – нас природа связала 4300 км общей границы. Некоторые страницы истории не такие простые, старшее поколение их помнит. Но сейчас люди прагматичные, а у Китая есть объективные достижения в технологиях, в потребительских товарах. Тут огромное поле для совместных проектов. Интерес к углублению взаимодействия высказывают Индия и страны Персидского залива. Они к нам дружественно относятся.

- Сейчас все говорят, что экономика России поворачивается на Восток. Согласны с этим?

- Произошел определенный разлом. Наш двуглавый орел смотрит одной головой на Запад, а другой на Восток. Но значение Востока, безусловно, в будущем будет выше, чем в прошлом. Все-таки 6,5 млрд людей из 8 млрд живут в Азии, Африке, Латинской Америке. Они дружественно относятся к России и в будущем будут искать возможности более плотно с нами взаимодействовать, в том числе на Дальнем Востоке.

- За счет чего мы зарабатываем на Дальнем Востоке?

- В сумме Дальний Восток и Арктика – уникальный регион. Фактически они кормят Россию. Это 90% российского производства газа, 100% производства наших алмазов, это все наши платиноиды, четверть нефти и угля, половина золота, почти вся рыба, это лес, новые крупнейшие предприятия по меди. Это важнейший стратегический металл в свете электрификации всего и вся. Поэтому такие проекты, как «Удоканская медь», Баимское и Малмыжское месторождения, ждали своего часа несколько поколений. Все это сдвинулось за 10 лет, потому что бизнесу дали беспрецедентные льготы.

«СЕВЕРНЫЙ МОРСКОЙ ПУТЬ – ФУНДАМЕНТ НА ДЕСЯТИЛЕТИЯ ВПЕРЕД»

- От развития Дальнего Востока сейчас зависит многое. Но это не только заводы и трубопроводы. Какие предварительные итоги работы за два с лишним года могли бы подвести?

- Первое и, наверное, самое главное – министерство обрело мощный второй двигатель и стало по-настоящему социальным. Сначала нужно было создать рабочие места, новую экономику, чтобы люди на Дальнем Востоке получали более высокую зарплату, регионы - больше налогов и т.д. Но теперь министерство большие силы также вкладывает в развитие социальных инициатив: чтобы людей лучше учили и лечили, чтобы им было дешевле летать, чтобы города становились более красивыми. Это улучшение качества жизни. Второе - нам удалось сохранить безусловный приоритет темы развития Дальнего Востока и Арктики в общем наборе приоритетов правительства. Из года в год делаем бюджеты наших регионов сильнее. И третий акцент. Нам удалось связать Арктику с Дальним Востоком на десятилетия вперед. Это план комплексного развития Северного морского пути (СМП). Цена этой работы – 1,8 трлн рублей до 2030 года, но доход государства от нее составит 16 трлн до 2035 года. Это прочный фундамент для работы на годы вперед.

- Эти деньги, 16 триллионов, откуда мы их получим?

- Их заплатят в виде налогов компании, производящие продукцию на трассе СМП. Мы вложим новые средства в создание ледоколов, модернизируем порты, создадим подъезды к ним, новые спутниковые группировки и аварийно-спасательные центры. Сейчас СМП проводит 34 млн тонн грузов в год, а в 2030 году должен провести более 200 млн тонн. И это дорогие тонны: сжиженный природный газ с Ямала, нефть с Таймыра, удобрения с Кольского полуострова. Это грузы, которые не попадают на железную дорогу, которая перегружена. Решение этой проблемы - вытолкнуть грузы в Ледовитый океан, в наши пять северных морей, и дальше по СМП тащить на рынки сбыта в Азию.

- То есть, это даже без учета возможных транзитных платежей? СМП давно считается альтернативой Суэцкому каналу…

- Я убежден, что транзит будет. Физика и география говорят в пользу транзита. Путь на 40% короче, меньше топлива тратится. Заинтересованность в СМП высказывают абсолютно все страны как Тихого, так и Индийского океана. Но мы в первую очередь заинтересованы дать новую жизнь собственным товарам, которые мы на Севере уже готовимся производить, эти инвестиции уже делаются.

- СМП на полную мощность пока не запущен. Удается ли расшивать узкие места на железной дороге?

- Конечно, в сторону РЖД иногда летят шишки. У нас не вывезенных грузов за прошлый год было в два раза больше, чем за 21-й – 186 млн тонн. Это колоссальная цифра.

- Упущенная прибыль, получается…

- Она упущенная, но все-таки она в некотором смысле была лишь в планах тех, кто поспешил эти объемы грузов законтрактовать чтобы вывезти по железной дороге. Надо понимать всю сложность задач, которые стоят перед РЖД. 9,5 тыс. километров Транссиба и 4,5 тыс. километров БАМа – это уникальное хозяйство. В мире второго такого нет. Там непросто увеличивать перевозки. А у нас каждый год – рекорд. И я верю, что РЖД на 180 млн тонн в 24-м году выйдет. Для сравнения, в прошлом году Восточный полигон провез около 150 млн тонн.

- А за счет чего это происходит?

- Вся работа по электрификации, созданию новых разъездов, повышению оптимизации идет по-живому. Железнодорожники творят чудеса. Это не просто дозаправка в воздухе, это замена двигателя в полете. Сложнейшая машина, которая и каждый год больше грузов провозит, и продолжает расширение. Но объективно невозможно одной железной дорогой все это вывезти. Нужно задействовать альтернативные каналы. Приведу пример. Частная компания фактически строит третий БАМ – это дорога от Эльгинского месторождения из Южной Якутии к Охотскому морю. Компания делает это рекордными темпами, потому что есть экономический стимул. И это хороший пример, когда частный бизнес вытаскивает фактически государственные задачи.

- Но для этого частному бизнесу, видимо, создали условия…

- Безусловно. Территории опережающего развития, налоговые льготы – все это стимулирует компании инвестировать на Дальнем Востоке. Завершая тему про транспорт, отмечу появление трансграничных объектов, которых мы ждали. Некоторых – десятилетия. Это первый железнодорожный мост между Россией и Китаем через реку Амур (Нижнеленинское – Тунцзян). По нему прошли первые составы, сейчас потихоньку его раскатывают, доделывают пункты пропуска. При выходе на проектную мощность 20 млн тонн можно будет вывозить в Китай из Еврейской области, не перегружая тихоокеанские порты. Второе - автомобильный мост «Благовещенск – Хэйхэ», который малому и среднему бизнесу, сельхозпроизводителям Амурской области даст плечо. Третье - зерновой терминал в Забайкалье, на который у нас большие надежды. Он вернет зерновой бизнес на Дальний Восток. В общем, протыкаем границу в большем количестве мест, расширяем существующие возможности.

«САМОЕ ЦЕННОЕ – ЭТО УНИКАЛЬНАЯ ПРИРОДА»

- Один из приоритетов правительства - несырьевой экспорт. Есть ли здесь какие-то дальневосточные находки, за счет которых мы можем зарабатывать дополнительно к тому, что мы достаем из недр земли?

- Во-первых, я с вами не соглашусь. Не разделяю мнения, что стыдно добывать и экспортировать природные ресурсы. У любого, кто хоть раз в жизни был на газовом месторождении, видел нефтяной танкер или танкер сжиженного природного газа, язык не повернется назвать это низкотехнологичным бизнесом. В этом наша сила, мы – страна номер один в мире по природным ресурсам. И слава богу, пока они есть, надо выкачивать, разбуривать, выкапывать, добывать все, что добывается, перерабатывать это и продавать за максимальные деньги. А эти деньги вкладывать в университеты, в образование. Знания в современных условиях - это самое важное.

- Ну на чем-то же мы можем еще зарабатывать прямо сейчас, пока инвестиции в образование не дали свои плоды?

- Я бы начал с простого – туризма. Самое ценное, что есть у Дальнего Востока и Арктики, - уникальная природа. Люди, которые сегодня едут путешествовать, ищут новые впечатления, которых они нигде больше не получат. В любом субъекте Дальнего Востока есть что посмотреть. Для Магадана брендинг еще Гайдай сделал - «Будете у нас на Колыме, милости просим». Там реально круто - суровые красоты. Люди сегодня готовы тратить серьезные деньги на туризм. Одну цифру приведу - в течение следующих 3 лет годовой объем мирового рынка туристических услуг превысит триллион долларов. А номер один клиенты в туризме – наши соседи из Китая.

- У которых как раз открываются границы сейчас…

- Нужно делать такие туристические объекты, которые позволят, в первую очередь, россиянам получить лучшее качество отдыха, чем в других странах. Сейчас из раза в раз слышу, когда со знакомыми обсуждаем: «Где Новый год провел? На Алтае был, а ты где?» - «А я на Баренцевом море». – «Ну, и как?» - «Лучший Новый год в жизни». Без шуток. Это бесконечная кладовая, которая может большие прибыли принести бизнесу и большое удовольствие - людям. Но не только туризм. Креативная экономика. Мы этому тоже много внимания уделяем.

- А можете пример привести?

- Одна из самых дорогих компаний в Китае называется Kweichow. Она производит водку Moutai. Любой человек, кто хоть раз в Китае был, знает, что такое, когда маленькую рюмочку наливают, кричат g nb i – и пиши пропало. Эта компания стоит $350 млрд. Так вот, у нас в 70 км от Китая есть бухта Витязь в Хасанском районе Приморского края. Там староста производит настойку «Морской женьшень». Она на морском еже, на трепанге, с добавлением женьшеня. Я не говорю, что вкус уникальный, что полезность фантастическая, я просто как предприниматель бывший и как бывший инвестор понимаю, что в правильных руках, при правильном приложении сил и маркетинговых усилий это точно бизнес на миллиарды долларов.

- Получается, есть «фишка», с помощью которой можно выделиться?

- Такие фишки на каждом шагу. Все, что связано с океаном и морепродуктами. Все, что связано с дикоросами – лимонник, например. Это ягода волшебная, которую, если в правильном количестве принимать, является сильным стимулятором. И лечит от всего, и настроение поднимает, и спортсмены говорят, что чудеса случаются. В Якутии у нас Голливуд. Мощнейшая киноиндустрия, известная во всем мире. Только что документальное кино якутов номинировали на Оскара. С теми качествами, которые у россиян есть, мы и в бизнес-соревновании можем побеждать абсолютно в любой категории.

«НА СЕВЕРЕ ВСЕ НАСТОЯЩЕЕ»

- Кстати, о людях. Развитие человеческого капитала – это, наверное, один из главных вызовов Дальнего Востока. Ведь чем больше людей, тем больше процессов происходят в этом плавильном котле, который потом рождает креативные идеи. Удается ли привлекать людей в дальневосточные регионы и в Арктику?

- Приведу несколько цифр. Средняя зарплата в резидентах ТОР и «Свободного порта Владивосток» - 104 тысячи рублей в месяц. Средняя по региону – 71,5 тыс. То есть, у нас на 43% больше. Таких рабочих мест создано 111 тысяч. Не все эти рабочие места удается заполнить дальневосточниками, поэтому компании вынуждены людей привозить. А каждый привлеченный на Дальний Восток работник – это семья. Это знания, которые он с собой привозит. Кто-то приезжает на вахту, а кто-то остается – это органический процесс. Я против риторики «удержать людей», «остановить отток» - людей надо не удерживать, а привлекать.

- На Дальнем Востоке еще и самые беспрецедентные условия по ипотеке – 2% годовых. Насколько можете оценить эффект от этой программы?

- Это самая популярная социальная программа среди дальневосточников. Сегодня у нас льготную ипотеку получили порядка 60 тысяч семей. Каждая вторая квартира в новостройке куплена с использованием этого механизма. В среднем дальневосточная семья увеличила свое благосостояние на 4,5 млн рублей. Считайте, четверть триллиона рублей из федерального бюджета попало в кошельки людей. Поэтому эффект дальневосточной ипотеки я считаю исключительно благоприятным. Именно поэтому мы добивались расширения программы и продлили ее действие до конца 2030 года.

- У вас много командировок. Какая запомнилась больше всего?

- За 27 месяцев работы у меня было более 120 перелетов. Только в самолете провел более 700 часов, не считая вертолетов и других способов передвижения. В этом смысле, наверное, некоторым пилотам могу фору дать. Мне повезло. Я по роду службы занимаюсь самыми красивыми и уникальными территориями нашей страны. У нас 11 регионов Дальнего Востока, еще плюс 7 регионов Арктической зоны Российской Федерации. Там все настоящее. Видимо, из-за близости природы, дальности от столицы, меньшего количества людей. Связи между людьми более прочные, выражаются они проще, говорят прямее. Наверное, из каждой командировки привозишь какое-то вдохновение, какое-то удивление и какую-то решимость созидать, создавать что-то новое.

- Какие задачи на этот год ставите?

- У нас огромные проекты запущены. Во-первых, дальневосточные кварталы. Семь площадок определили в крупнейших городах Дальнего Востока. Там должны построить 2,5 млн квадратных метров – по социальным ценам. Во-вторых, дальневосточная концессия. Это наше ноу-хау из финансовой жизни. Инвестируем в развитие Дальнего Востока не то, что нам выделено очередным бюджетом, а строим сегодня, расплачиваемся с инвесторами поэтапно. Запущены знаковые проекты, например, освещение Биробиджана и Читы - на 3 млрд рублей. Подобных проектов у нас 14, а цель – 50. И сумма там серьезная – 400 млрд рублей, чтобы создавать новые набережные, спортивные центры, музеи, детские лагеря и многое другое. Ну и третий важнейший проект - программа реновации 25 дальневосточных городов.

- Вы сами видите изменения?

- Даже в городах не первой величины теперь есть места, где приятно прогуляться с друзьями, посидеть, кофе попить. Аэропорты появляются новые. Изменения, безусловно, происходят. Единственный аспект, конечно, масштаб. 40% территории страны – это 7 миллионов квадратных километров, безумные расстояния, сложный климат и невозможность в одночасье превратить Забайкалье в Сингапур. Но наша задача - не споткнуться и все начатое доделать до конца.

КСТАТИ

- В вашем телеграм-канале много постов о прочитанных книгах. Когда успеваете читать? И что из последнего могли бы посоветовать?

- Читаю, пока летаю. Открытием года стала книга «Волоколамское шоссе» Александра Бека. Она об обороне Москвы в самые трудные дни 1941-го. Рассказ от лица реального (ставшего потом Героем Советского Союза) старшего лейтенанта Бауржана Момыш-Олы. О службе под началом легендарного Ивана Васильевича Панфилова. Для меня это книга не только о войне, но и об искусстве управления, о преодолении, а главное - о важности человечности даже в самых экстремальных условиях. Урок книги - вспоминать спокойную уверенность генерала Панфилова и делать свое дело, невзирая ни на какие испытания. Ценить и любить тех, с кем вместе эти испытания доводится проходить.