«Часики тикают»: Дмитрий Медведев высказался о релокантах, доносительстве и актуальности фильма «Оппенгеймер»

Зампредседателя Совета безопасности Дмитрий Медведев дал большое двухчасовое интервью российским СМИ. Фото: Екатерина Штукина/POOL/ТАСС

Первая часть интервью - по ссылке

«Обосабливаться в Интернете не нужно»

РИА Новости: «Единая Россия» принимает участие в подготовке предвыборной программы Путина и какой ваш прогноз по выборам?

- Президент сам формирует предвыборную программу и программа президента, может быть шире, чем программа «Единой России». Даже с учетом того, что президента поддерживают не только те, кто голосует за «Единую Россию». Мы будем готовы к тому, чтобы реализовать те идеи, с которыми президент идет на выборы. Что касается прогнозов: я думаю, никаких сомнений нет в том, что Владимир Владимирович победит на этих выборах и покажет высочайший результат.

ТАСС: Надо ли перекрывать внешний интернет и как нам обеспечить защиту нашего интернет-пространства?

- Можно немножко подкрутить что-то, заблокировать, но полностью обособиться в современном мире нереально и не нужно. Чем больше таких сегментов возникает, тем больше к ним интерес. Но нужно ставить блоки на деструктивные вещи, разрушительные, различного рода преступную активность. Например, с наркотиками. Что касается защиты критической информационной инфраструктуры – это важнейшая задача. Вы знаете, я возглавляю комиссию по цифровому суверенитету. Есть задача до 2025 года вообще перевести весь софт на российские рельсы. Задача непростая, потому что у нас далеко не все есть, плюс существует консерватизм мышления в компаниях, что иностранное лучше нашего, и поэтому дайте нам еще на нем поработать. Но угрозы существуют. Как повели себя западные страны, например, с обычными автомобилями. Люди покупали-покупали у них машины, потом – бац, обновления нет. Но это всего лишь автомобиль, а когда речь идет об электростанциях, об элементах другой инфраструктуры, транспорте и других, это уже угроза серьезная.

Изъятие российских активов - это взлом миропорядка

Лента.ру: Есть ли надежда, что Запад вернет России замороженные активы или мы сможем прожить и без этих 280 миллиардов долларов? Если все же Запад придумает механизм изъятия, как мы сможем ответить?

- Шансы вернуть эти деньги невелики, хотя их жалко. Это элемент противоборства, часть той гибридной войны, которая против нас развязана. И ведь Запад юридически, официально не является участником войны с нашей страной. Они накачивают их (Украину, - Ред.) вооружениями, деньгами, инструкторами, но официально, а это очень важно, мы не находимся в состоянии войны.

Почему в определенных случаях страна платит компенсации, репарации, у нее что-то изымают? Потому что другие страны являются участниками конфликта с ней. А Запад с нами, и он все время об этом говорит, не воюет. Тогда по какому основанию они хотят у нас это забрать? И вот это самое сложное. Из-за этого у них вот такое смятение в мозгах. Хочется отнять, хочется наделить этими деньгами украинскую власть, а с другой стороны, это взлом миропорядка правового. Это отказ от основных принципов защиты частной собственности, чему уже сотни лет. Но при желании, конечно, они наплюют на свои принципы и заберут это все. Мы без этого переживем.

У нас нет инвестиций иностранных государств, на которые мы могли бы наложить собственное взыскание, как на наши вложения там, допустим. Но у нас достаточно большой фонд обязательств в отношении западных инвесторов. Вот эта совокупность обязательств по-разному оценивается, но может быть в пределах от 250 до 300 миллиардов долларов. Это совсем другая история, но в принципе это – асимметричный ответ. В этом случае исполнение по обязательствам не получит частный инвестор, хотя нам бы, скажем прямо, не очень хотелось идти по такому пути.

Радио «Маяк»: В нынешних условиях возникают риски использования мигрантов в диверсионных целях. Не пришло ли время ужесточить миграционную политику?

- Далеко не все диверсионные акты совершаются мигрантами. Часть их совершают российские преступники. Это просто люди, которых купили, это предатели. Те, кто совершает преступления на территории России, из мигрантов, подлежат жесткой уголовной ответственности. Те, кто является законопослушным участником экономических отношений, могут приезжать и работать. Без этого источника трудовых ресурсов очень часто не прожить. Но нужно поставить все под контроль. Это можно сделать за счет цифровых сервисов, которые сейчас активно внедряются, чтобы все было в единой универсальной базе с элементами биометрической информации. Ну и конечно, практика применения российского административного и уголовного закона тоже должна во всю использоваться. Те, кому сказали в какой-то момент «до свидания», возвращаться уже не должны.

Фото: Екатерина Штукина/POOL/ТАСС

«Будем работать на оборонку и после СВО»

ТАСС: Мы все видели «Арматы» на парадах, но в итоге, когда началась СВО, пришлось снимать с консервации старые танки. Неужели кто-то пускал пыль в глаза руководства, говоря об успехах российского ОПК?

- Парады – это парады. Война – это война. Танк «Армата» – это новый танк, он еще испытания в полной мере не прошел. Не самый дешевый танк. У нас есть другие танки, которые блестяще себя зарекомендовали в период СВО – это Т-90М «Прорыв», который недавно президент назвал лучшим танком в мире.

Боевые командиры, которые вернулись с передовой, формируют часть, просили помочь получить Т-90М. Это очень хорошее оружие. Ну и другие танки, если мы о них заговорили, это Т-80БВМ и Т-72Б3М. Это модернизированные танки. Да, их проект 1980–70-х годов, но эти танки точно себя показывают не хуже, а лучше западных, особенно в модернизированном варианте. Но самое главное, что мы смогли бронетанковую технику в максимальных объемах в последнее время поставить в вооруженные силы - тысячи и тысячи экземпляров.

У нас по средствам поражения, я имею в виду ракеты, снаряды, бомбы производство выросло от 2 до 10 или 15 раз, то есть на 1000–1500 процентов. Это позволяет нам активно их применять в боевой работе и добиваться результата.

Отдельная тема – это беспилотные летательные средства. У нас до начала СВО этот компонент не был хорошо развит. Но, к чести ОПК за последние буквально полтора года этот разрыв был преодолён. И сейчас наши беспилотники действуют во всех сегментах, начиная от больших машин и заканчивая барражирующими боеприпасами, то есть разовыми беспилотниками, которые выполняют отдельную задачу, уничтожают объект и исчезают. Это тоже поставлено на поток.

Лента ру: Перешла ли российская экономика на военные рельсы, что сейчас важнее: военные или социальные расходы?

- Наш бюджет не является военным в узкоспециальном смысле этого слова. Например, если сравнивать его с бюджетом СССР в период Великой Отечественной войны. У нас приблизительно 30 процентов расходов федерального бюджета, а это триллионы рублей – это социальные расходы: образование, здравоохранение. Ни одно социальное обязательство не потеряно. Вторая треть бюджета – это экономика, транспорт, развитие городов, развитие разных коммуникаций.

И оставшаяся часть бюджета так или иначе связана с СВО в широком смысле этого слова. Это бюджет развивающегося государства, но с весьма значительными тратами на оборонные нужды, это правда. Даже после завершения активной части специальной военной операции нам еще очень долго придется работать на оборону. Чтобы все понимали, у нас запас очень прочный. Плюс наша военная техника будет пользоваться спросом на мировых рынках еще большим, чем это было до того. Одно дело – просто красивые картинки показывать, а другое дело – реально воевать.

О смерти Навального и Кузьминова

Комсомольская правда: Я продолжу серию не очень удобных для вас вопросов. После смерти Алексея Навального в колонии многие люди в разных регионах страны понесли цветы к памятникам жертвам политических репрессий. В Москве правоохранители действовали тактично, назовем это так. В Санкт-Петербурге людей пачками хватали в автозаки, а в Сургуте мужчину привели в участок, приставляли пистолет в голове и требовали объяснить, зачем он принес цветы к памятнику. Мать Навального не может получить тело и уже обращалась к президенту. Все это рождает лишь дополнительные вопросы о причинах смерти Навального и бурление среди его сторонников. Почему так получается, что власти продолжают бороться с Навальным даже после его смерти, и почему людям дают по 15 суток не за пикеты, а за молчаливое возложение цветов к памятникам, которые, собственно, даже не памятники Навальному, это памятники жертвам политических репрессий?

- В отношении того, что делается в регионах, скажу откровенно, я не готов это комментировать. Всегда есть какие-то издержки. Если речь идет о возложении цветов, то, наверное, здесь нет никакого состава преступления и даже административного правонарушения. Никто с ним сейчас не борется, это тоже понятно, потому что человека уже нет. Дальше развивать эту мысль я не буду, поскольку, как у нас принято говорить, об ушедших или хорошо, или ничего. Ничего хорошего про него я сказать не могу, плохого говорить не буду. Если есть сторонники, ну что ж, с этим надо считаться, но не преувеличивать этот фактор. Сейчас страна другим живет.

Я бы сказал скорее о другом: как на это отреагировали не у нас в стране, а за границей. Вот тот же самый Боррель (глава дипломатии ЕС, - Ред.) договорился до того, что нужно санкционные пакеты его именем (Навального, - Ред.) называть. Это все выглядит удивительно, поскольку у них нет даже данных еще о том, что произошло. Тем не менее это все уже превратилось в политическую программу, в пропаганду. Хотя тот же самый Боррель…Уж не ему об этом рассуждать. Я бы на его месте вообще к земле готовился, имея в виду его почтенный возраст, и где-нибудь в Мадридском технологическом, политехническом институте, по-моему, который он заканчивал, уже договаривался о стипендиях его имени, а не думал бы о том, чтобы какие-то санкционные списки называть именем незнакомого ему человека.

Вообще, всегда такие происшествия, они трагичные, конечно, рождают очень разные эмоции. Раз уж вы об этом заговорили, посмотрите на улыбающееся, счастливое лицо вдовы Навального. Такое ощущение, что она ждала этого события все эти годы, чтобы развернуть свою политическую жизнь. И она об этом уже сказала. Но это все печально, мне кажется, совсем печально.

Комсомольская правда: произошел и еще один громкий летальный случай. В Испании убит бывший российский военный, пилот-перебежчик Максим Кузьминов, который полгода назад угнал вертолет Ми-8 в Украину. Ранее российские военные угрожали Кузьминову смертью. И Запад, и Россия сходятся в одной версии: это возмездие. Но, собственно, главный вопрос: чье это возмездие, и как вы прокомментируете всю эту ситуацию?

- Очень коротко. Собаке – собачья смерть.

- Неважно, из чьих рук?

- Я все сказал.

Фото: Екатерина Штукина/POOL/ТАСС

«Атмосфера доносительства не нужна, но порядок нужен!»

РИА Новости: Вы недавно очень жестко высказались о релокантах, но при этом вы никак не комментировали ту же «голую вечеринку» Насти Ивлеевой... Достаточно ли они извинились?

- Можно я про эту вечеринку говорить не буду? Уже так это набило оскомину. Это такая муть по сравнению с тем, что происходит в стране, в мире.

Но прокомментирую другое, в отношении тех, кто ведет из-за границы кампанию. Вот вы назвали их релокантами. Релоканты - термин красивый, это просто переместившиеся, среди них есть разные люди. Люди, которые просто туда уехали, испугавшись чего-то, не чувствуя до конца, что происходит, по каким-то своим причинам, и просто там сидят, отсиживаются – ну и бог с ними, пусть сидят, никаких претензий правовых к ним в настоящий момент нет и быть не может. Моральные – ну это уже категория нравственная, это отдельная история.

Но среди них есть небольшая часть известных людей, которые, переместившись туда после начала СВО, или даже до СВО, ведут агрессивную антироссийскую кампанию, желают смерти нашим военнослужащим, участвуют в программах поддержки ВСУ, желают поражения России и ее раздела на части. Эти релоканты – они мерзавцы. Они совершили уголовное преступление и должны подлежать уголовной ответственности. У нас будет повод плюнуть на их могилы.

«Комсомольская правда»: в последнее время чуть ли не каждую неделю принимаются или инициируются очень жесткие законы. Это и отъем имущества у тех, кто критикует СВО, запрет рекламы у иноагентов, случаи признания писателей экстремистами, уголовные дела в отношении режиссеров и сценаристов. В обществе в ответ на законодательные ужесточения происходит интересное явление: люди начинают доносить на своих соседей, коллег...

- Вы на кого-то донесли уже?

Е.Кривякина: - Нет. Я, наверное, тут антагонист и либерал в этой компании оказалась, но такая охота на ведьм в нашей стране уже была, вы прекрасно знаете историю, и ничего хорошего она не принесла. Считаете ли вы опасным такую реакцию народа на ужесточение гаек?

- Даже тех, кого обвиняют в уголовных преступлениях экстремистской направленности, их обвиняют не за систему ценностей. Но при чем тут какой-нибудь Акунин (настоящее имя - Григорий Чхартишвили, признан в РФ иноагентом, внесен в перечень террористов и экстремистов), его система ценностей и те слова, которые он произнес: «Я все понимаю и нужно бомбить российские города»? Это разные вещи абсолютно. Человек может уехать, человек может ненавидеть власти. Насильно мил не будешь. Это понятно, это объяснимо. Но вот чего, на мой взгляд, нельзя никогда делать, это желать поражения своему Отечеству и смерти своим бойцам, военнослужащим даже если ты чем-то разочарован. Это и страшный грех, и по действующим законам уголовное преступление. И таких людей надо преследовать, и законы принимать весьма жесткие на эту тему, часть из них принята, и имущество конфисковать.

Человек сидит за границей и говорит: «Да-да, бомбите российские города», а с другой стороны, его книжки продаются или сценарии его покупаются. Так не должно быть. Это как если бы во время Великой Отечественной войны у нас какие-то гонорары шли в Берлин от отдельных публикаций наших авторов.

Насчет доносительства. Это проблема отчасти философская и мировоззренческая. Я тоже согласен с тем, что атмосфера 1930-х годов нам не нужна, это абсолютно очевидно. С другой стороны, внимание к тому, что происходит, должно быть, иначе этим будут пользоваться враги, те же самые диверсанты, террористы. И я считаю, что сообщать об этом в специальные службы, правоохранительные органы должен любой гражданин. Это совершенно нормально.

Кстати, здесь мы далеко не впереди планеты всей, посмотрите, какое количество сообщений, сигналов каждый день происходит в США, в Европе. Я был когда-то поражен. В 1990-е годы я поехал с товарищами в Финляндию, еще будучи совсем частным лицом. Камер на дорогах у них тогда не было. Ну дороги-то хорошие, это не то что наши дороги той поры, разогнались, километров на 40 превысили норматив. Через 10 минут нас тормозят. Какой-то бдительный человек уже позвонил: «там вот машина с русскими номерами едет с нарушением правил дорожного движения». Но он был прав. Это мы были неправы, не надо было с такой скоростью ехать. Не каждое сообщение в правоохранительные органы или в спецслужбы является морально осуждаемым поступком. Атмосфера доносительства не нужна, вы правы. Дух такой не нужно поддерживать. Но реагировать, особенно в ситуации, когда твоя страна воюет, необходимо. И в смысле принятия жестких законов, и в смысле контроля за тем, что происходит.

Фото: Екатерина Штукина/POOL/ТАСС

Фильм «Не смотрите наверх» - это про их нравы

Радио «Маяк»: скоро Олимпиада, в которой мы не будем участвовать, потому что российскому спорту объявлена война и мы никак повлиять на органы управления мировым спортом мы не можем. Что нам в таком случае изолироваться и вашу любимую греблю во внутренних водах проводить?

- Мне очень жаль наших профессионалов, спортсменов. Они всю жизнь этому посвятили, готовились, их этого праздника лишили. И это абсолютно паскудная история, которая характеризует нравы, царящие в Международном олимпийском комитете и в международных спортивных структурах.

С другой стороны, на уровне первой реакции хочется хлопнуть дверью и сказать: «Ну и живите по своим законам», и постараться создать что-то свое. Но это очень сложно. Очевидно, что международный спорт находится в кризисе. Он сегодня абсолютно не соответствует заветам Пьера де Кубертена. Спорт – это бизнес, спорт – это политика, и спорт в ряде случаев – это преступность. И это тоже нужно иметь в виду, когда мы принимаем решения, участвуем или не участвуем в тех или иных мероприятиях. Когда все вернется в нормальное русло, я не знаю.

Может быть, со мной далеко не все согласятся. Впереди Олимпиада в Париже, мне даже не хочется смотреть на выступления наших спортсменов под нейтральным флагом, которые присягнули в том, что они не поддерживают российское государство и СВО. Это их выбор, я их с правовой точки зрения не осуждаю, а вот с точки зрения нравственной, это сложная тема. Я думаю, что в итоге Олимпиада в Париже будет очень печальной.

Лента ру: В одном резонансном сообщении в «Телеграм» вы объясняли, почему ваши посты такие резкие. «Отвечаю – я их ненавижу», – написали вы. Кого вы имели в виду? И кого на политической арене вы, наоборот, могли бы назвать другом?

- Я ненавижу я тех, кого считаю врагами нашей страны. И сегодня эта категория не виртуальная, не оценочная, а объективная. А что же касается наших друзей, их много, они живут в разных странах, это обычные люди, их миллионы, сотни миллионов, достаточно посмотреть социальные сети. Это лидеры крупных стран, которые дружески относятся к России. К числу наших друзей, условно, можно отнести всех, кто не относится к политическому сословию англосаксонского мира.

«Комсомольская правда»: я предлагаю на сатирическо-кинематографической теме закончить. Вы смотрели американский сатирический фильм «Не смотрите наверх»?, в котором поднимается тема уничтожения человечества, а также очень важная тема: как люди умудряются массово отвергать правду, которая, казалось бы, очевидна. Не кажется ли вам, что это мега актуальный фильм по нынешним временам?

- К сожалению, мега актуальным сейчас является другой фильм – «Оппенгеймер». Часики тикают. Что же касается фильма «Не смотрите наверх», я действительно его смотрел. Фильм остроумный, ироничный, показывающий нравы элиты, их нравы. Раньше была такая рубрика: «Их нравы». Там запоминающиеся образы, например образ президента, которую играет, если я не ошибаюсь, Мерил Стрип, Missis President, которая такая очень интересная и вполне циничная девушка. Не знаю, с кем ее сопоставить в современном паноптикуме, но, наверное, она мне отчасти напоминает неистового гинеколога Урсулу фон дер Ляйен по степени лживости и желания запудрить мозги огромному количеству людей.

ПО ТЕМЕ

Возможность ядерной войны, исправительные лагеря и политики, которые «сдохнут»: о чем заявил Дмитрий Медведев в большом интервью

Зампредседателя Совета безопасности Дмитрий Медведев дал большое интервью российским СМИ. В беседе участвовали журналисты «Комсомольской правды», РИА Новости, ТАСС, радио «Маяк» и Ленты.ру. Публикуем первую часть этой беседы [первая часть]