«О, Боже мой, какая скука, фуршеты эти без еды!.. Баяна нет и тамады» - стихи про заграничные свадьбы и наши

93-летний миллиардер Руперт Мёрдок снова собрался жениться

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

А я опять с глазами мопса на кухне новости смотрю - ещё один жених из «Форбса» повёл невесту к алтарю. И вот я вижу эти свадьбы и, как корректнее сказать бы, зеваю, чувствую тоску и засыпаю на боку. О, Боже мой, какая скука, фуршеты эти без еды!.. Баяна нет и тамады. Свояк и тесть не бьют друг друга. В саду, в гостиной мрак один, как будто кто-то умер, блин.

У нас совсем другое дело. В любой заброшенной глуши как будто бы петарда тлела и вдруг рванула от души! Не надо пошлых миллионов, чтоб рис кидать в молодожёнов. И сколько ты ни фанфаронь, а будешь прыгать под гармонь, как тот олень во время гона, под крики, песни и галдёж. Потом стаканчик хлобыстнёшь и так икнёшь от самогона, что будет всем, япона мать, в их Калифорнии слыхать!

Толпа беснуется в загуле. Прошло часочка полтора, а ты уже стоишь на стуле и радостно кричишь «ура!». Потом вдруг падаешь со стула. Золовка юбку расстегнула. Племянник снова пьёт до дна без брюк и в маске кабана. Свидетель пьяный на плакате выводит соусом «любовь». Целует шурина свекровь, а свёкр уже лежит в салате и громко, звучно, как пиит, на том конце стола храпит.

И это только лишь начало. Ещё в сто сорок третий раз певица Слава не звучала и цел в сортире унитаз. Ещё с бутылкой тётя Алла по центру зала не скакала. Ещё посуда вся цела. И ноутбук, и зеркала. Ещё все челюсти на месте. И брат жены не спел романс. И этот, как его, брейк-данс жених не показал невесте. Чего уж там, из всех гостей ещё никто не пил с локтей.

Ещё себя покажем! Да ведь? Чтоб бил ключом адреналин. А в штатах что? Боюсь представить. Три канапешки из маслин. Ни песен матерных, ни квеста. Кларнет и мрачная невеста. Пока у нас здесь круговерть, она, клянусь, сидит как смерть. И рядом трезвые подружки на свадьбе той не кажут прыть. Да что там, их развеселить не смог бы даже Саша Пушкин! Тут даже он бы занемог!

Хотя шутить умел, как бог.