«Джеймс! Либо мы снимаем «Титаник» сейчас, либо никогда!»: Легендарный ученый-подводник рассказал о съемках фильма

Глубоководный обитаемый аппарат у носа «Титаника». Фото: Кадр из фильма.

Анатолий Сагалевич - легенда и науки, и техники, и искусства. Именно благодаря ему появились не только лучшие в мире глубоководные обитаемые аппараты, но и бессмертный фильм о любви на фоне катастрофы, получивший 11 «Оскаров». Накануне 112-й годовщины гибели «Титаника» мы встретились с Анатолием Михайловичем в эфире совместной программы Радио «КП» и РГО «Клуб знаменитых путешественников».

300 тысяч минут под водой

- Анатолий Михайлович, сколько в общей сложности вы провели под водой?

- Около 5000 часов.

- То есть примерно 200 дней?

- Ну да, если вести отсчет от канадских аппаратов «Пайсис» до наших «Миров». Я участвовал в создании и тех и других. «Миры» стали лучшими в мире. Ни один аппарат не делал такого диапазона работ на больших глубинах.

- Это были лучшие аппараты для своего времени?

- Это до сих пор лучшие аппараты на планете - официальное признание американских специалистов…

Российские «Миры» до сих пор остаются лучшими в мире. Фото: Wikimedia Commons

- И почему же тогда эти прекрасные машины отправили на прикол?

- Так бывает у нас в государстве: иногда мы не способны оценить то, что мы имеем, и просто варварски уничтожаем. Сначала у меня отобрали судно доставки «Миров», потом и сами аппараты…

- Кто отобрал и почему?

- Это все варилось внутри Академии наук. Большую роль сыграла обыкновенная человеческая зависть... Теперь «Миры» можно увидеть только в музее...

- Я, кстати, был в калининградском Музее Мирового океана, видел один из «Миров» - вполне прилично выглядит... Вообще эти подводные аппараты можно реанимировать?

- Можно. И нужно - аналогов у них в мире до сих пор нет.

- И сколько это по деньгам?

- Мы считали: введение обратно в строй обойдется порядка 15 миллионов долларов. Но нужны импортные аккумуляторы. Они даже есть и лежат на складе в Германии, но получить мы их не можем по известным причинам.

- Не проще новые сделать?

- Один новый обойдется примерно в 50 миллионов. В свое время мы оба аппарата построили в Финляндии за 40.

- «Миры» поставили на прикол, поскольку эксплуатация, наверное, дорого обходилась?

- Отнюдь! Мы сами успешно зарабатывали. Когда в 90 е все рухнуло и прекратилось финансирование, у нас уже была база для дальнейших работ и с американцами, и с французами, с англичанами, канадцами, японцами. Причем не только по науке.

Репетиция с макетом судна и подводных аппаратов. Крайние слева - Сагалевич и Кэмерон. Фото: Скриншот видео

Погружение в тему

- Тогда и появился подводный туризм?

- Ну он появился раньше, но ограничивался мелководьем. Мы же стали первыми, кто с туристами начал ходить на большие глубины. Несмотря на всю зависть и протесты американцев. Желающих оказалось невероятно много. Люди уходили с «Келдыша» (научно-исследовательское судно «Академик Мстислав Келдыш» - плавучая база «Миров». - Ред.) со слезами - так нравилось все это. Конечно, это адреналин невероятный - опуститься на 3800 метров и увидеть «Титаник» вживую…

Технология была отработанная. Мы приходили к месту катастрофы, имея на борту 16 туристов. Их нужно откатать в течение недели. На дне проводили где-то от 12 до 15 часов. Возвращались вечером или ночью, аккумуляторы - на зарядку, и на следующее утро опять. Отказов не было никаких. Работали как часы...

- Почему у вас работало все как часы, а с «Титаном» в прошлом году случилась трагедия? Почему глубоководный аппарат с миллиардерами, которые заплатили по 250 тысяч долларов за билет, просто разорвало?

- Потому что его создатели пренебрегли всеми законами - техническими и человеческими. Они сделали аппарат, не признавая никаких правил. Это была цилиндрическая труба из углепластика с титановыми заглушками. Углепластик - хрупкий материал, как стекло. И он быстро «устает» и разлетается в пыль. У меня там погиб друг - французский пилот Пол Анри. Когда я в последний раз виделся с ним, то сказал: «Пол, в таком аппарате я не пошел бы под воду». Он ответил: «Толя, большие деньги!»

Алчность погубила этих людей. Очень грустная история...

А это кадр из другой суперэкспедиции. В 2007 году Анатолий Михайлович установил флаг России на дне Северного полюса. Фото: Скриншот видео

Встреча нос к носу

- У вас 57 погружений к «Титанику» - мировой рекорд. А помните момент, когда вы впервые его увидели?

- Конечно! Это случилось 4 июля 1991 года. Мы вышли прямо к носу судна. Локатор показал, что уже близко вот... Вдруг мой американский коллега как заорет: «Анатолий! Бау! Бау!» Нос в смысле. Остановились... Я, конечно, готов был к тому, что увижу, - изучил записи, карты, фотографии предыдущих погружений... Но все равно сердце екнуло... А в голове стучала одна мысль: этой катастрофы могло не быть. Много человеческих факторов сошлось...

- А как от научных и туристических погружений перешли к съемке кино с Кэмероном?

- Работа с Джимом на съемках «Титаника» не была первой. Сначала мы работали с фирмой «Аймакс» из Канады. С ее представителями я познакомился на научной конференции в Балтиморе. После моего доклада о возможностях «Миров» подходят ко мне двое ребят, один из которых - вице-президент «Аймакса», и говорят: «А вы не хотите фильм снять о «Титанике»?

В итоге в июле 1991 года прошли съемки, а в апреле 1992-го вышел фильм - как раз к 80-летию катастрофы. На премьеру в Голливуде пригласили Джима Кэмерона...

«Унесенные ветром - 2»

- Через некоторое время мы уже летели в Калининград осматривать аппараты, прикидывать, как и что снимать. И в самолете разговорились. Джим говорит:

- Понимаю, что глубоководные съемки вы сделаете, конечно, потрясающие - видел вашу работу в «Аймаксе». Но я не нашел основную идею фильма, - и смотрит на меня.

- А как ты хочешь вообще строить этот фильм? - спрашиваю.

- Ну, может, сделать блокбастер в духе «Терминатора-2»…

Я ему говорю:

- Джим, мир устал от крови, от насилия, от убийств, которые мы видим в голливудских фильмах. Покажи жизнь на судне, как корабль плыл, воскреси некоторых известных людей - и создателей лайнера, и капитана Смита, и многих других. А вообще в центре фильма должна быть любовь!

Он так сразу: о-о-о, лав-стори!.. Вот так рождаются идеи. И продаются. За копейку.

А потом, когда я уже осенью приехал к нему, Джим устроил совершенно роскошный прием. У него было имение в Малибу, там обитают разные знаменитости. С одной стороны жил Чарльз Бронсон, с другой - Мэл Гибсон.

- Хорошие соседи! Познакомились?

- Обязательно. Бронсон ужасно молчаливый, как и в кино… А Гибсон нормальный, веселый. Все меня спрашивал, как сейчас в России после всех изменений. Я говорил, что потихоньку налаживается. Шварценеггер еще пришел на прием, но не до него уже было...

Джон Бруно - ответственный за спецэффекты у Кэмерона - поднимает тост: выпьем за Джеймса и Анатолия, которые создадут новый блокбастер типа «Терминатора-2». Вдруг Джим встает и говорит: нет, это будут «Унесенные ветром - 2»!

А потом довольно долго Кэмерон не выходил на связь. Как Джон Бруно объяснил мне, съемки в океане- огромная ответственность, большие деньги, и вот Джим никак не мог решиться.

Ученый перед погружением. Обувь на пороге «Мира» всегда надо снимать. Фото: ИТАР-ТАСС

Он сказал: «Поэхали!»

- Правда, что в итоге вы его подтолкнули к окончательному решению?

- Мы не могли ждать вечно - у нас был плотный график: работали в Мексиканском заливе, в Атлантике, с иностранцами погружались. И нужно было понимание, что делать дальше. И вот как-то я взял и послал Кэмерону факс - это было в ноябре 1994 года - примерно такого содержания: «Джим, пока мы в нормальном состоянии, «Миры» в прекрасном состоянии, давай решать - либо мы снимаем кино сейчас, либо никогда». И закончил такой фразой: «В конце концов, каждый человек должен сделать в жизни что-то экстраординарное». Он эту фразу вспоминает до сих пор.

- Экстраординарное - это как раз фильм «Титаник»?

- Получается, да. Через пару дней раздается звонок: «Толя! Поэхали!» Кэмерону очень нравилось это русское слово, потому что так говорил Юрий Гагарин. На «Мирах» он сделал 51 погружение, сняв, кроме «Титаника», еще четыре фильма. И каждый раз, когда влезал внутрь, снимал обувь, поднимал руку и говорил: «Поэхали!»

В Голливуд на пару слов

- Говорят, Кэмерон на площадке тиран. Как вам с ним работалось?

- Мне - абсолютно легко. Но с некоторыми он действительно ведет себя как деспот. ДиКаприо признался, что этот режиссер, как генерал, всех строит и приказывает.

Я с ним работал в качестве пилота, а он всем руководил, камеру крутил туда-сюда. Погружения длились от 15 до 20 часов. Самое длинное - 24 часа. А пленки в кассете было всего на 20 минут. Он пленку фанатично экономил и заставлял делать еще заход, еще заход… Присматривался, приценивался... Один раз разозлился: мол, чего так медленно ходишь? Я спокойно ответил: мы не на земле, здесь течение и прочее… здесь надо быть очень осторожным, иначе разобьем аппарат как минимум. Он все понял, и дальше наступило полное взаимопонимание.

Потом мы уже тренировались не под водой. На судно привезли модели «Титаника» и «Миров», и мы перед каждым спуском с вечера устраивали репетицию. Руководил всем этим Джим, конечно. Он гениальный парень и очень грамотный инженер. Много было сделано инновационного во время съемок «Титаника» и последующих фильмов. Отработали необычные взаимодействия аппаратов на дне, использовали телеуправляемые беспилотники, аппарат-осветитель, который опускался с другого судна. До нас всего этого никто никогда не делал. Было невероятно интересно работать.

Творческая группа фильма «Титаник» (слева направо): Билл Пакстон, Джеймс Кэмерон, Луис Абернати, Глория Стюарт, Сюзи Эмес, Николас Каскон, Анатолий Сагалевич. Фото: XinHua/Global Look Press

- Ну съемки понятно, а в качестве актера как вам было?

- Не сахар... Меня снимали довольно много, однако в итоге в фильм вошла всего одна фраза: «Ноу даймондс» - «Бриллиантов нет»… Но из-за нее пришлось сильно попотеть. Спустя несколько месяцев после съемок меня Джим вызывает: надо приехать в Голливуд и в студии переозвучить вот эту твою фразу, потому что она не очень как-то вразумительно звучит. Я прилетел, и целый день мы упражнялись. Раз 500 повторил перед микрофоном фразу, прежде чем режиссер сказал: хватит. Вот так я на один день слетал в Лос-Анджелес ради всего двух слов.

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

Анатолий Михайлович Сагалевич - советский и российский ученый, исследователь Мирового океана с применением глубоководных обитаемых аппаратов, доктор технических наук, профессор. Герой Российской Федерации. Руководитель Лаборатории научной эксплуатации глубоководных обитаемых аппаратов Института океанологии имени Ширшова РАН.

Создатель нового научного направления - исследования океана с применением глубоководных обитаемых аппаратов. Является одним из разработчиков российских аппаратов, способных опускаться на глубину до шести тысяч метров, «Мир-1» и «Мир-2». В течение почти тридцати лет руководил исследовательскими и подводно-техническими работами с использованием этих уникальных аппаратов.

Совершил более 300 погружений как главный пилот «Миров», возглавил 28 подводных экспедиций. Совершил первое в мире подледное погружение в точке географического Северного полюса в августе 2007 года и установил на глубине 4300 метров флаг России.

В 2009 году возглавлял экспедицию на Байкал, в ходе которой 1 августа погрузился на «Мире-1» в воды озера вместе с Владимиром Путиным.

Под руководством Сагалевича разработаны уникальные технологии по герметизации затонувших объектов, содержащих радиоактивные элементы, проведено семь экспедиций на АПЛ «Комсомолец» и одна - на «Курск».

Помогал снимать известный фильм Джеймса Кэмерона «Титаник» и множество документальных фильмов.

КСТАТИ

История на миллион

- Люди были уверены, что вы заработали миллионы на «Титанике»…

- Расскажу две истории. После выхода фильма на большой экран поехали мы встречать Новый год к моей маме в Балашиху. Вдруг раздается звонок из милиции: у вас в квартире сработала сигнализация. Мы приехали потом - в доме все перерыто. Ну и что искали?

- Миллионные гонорары за «Титаник»?

- Но ничего не нашли. Потому что ничего не было. И потом на дачу приезжаю - там шесть соток и «скворечник», где мы лето проводили, - и то же самое. Председатель меня встречает и говорит: тут к тебе приезжали двое на черной «Волге». Все высматривали, выспрашивали, где тут имение Сагалевича. Я их, говорит, провел, показал, они говорят: и это всё?! Очень удивились...