Что происходит с фондовым рынком на фоне кризиса?

Что происходит с фондовым рынком на фоне кризиса?

Куда уходят деньги?

Надо ли бояться простому человеку падения курса акций предприятий?

Спросите об этом доцента кафедры фондового рынка и инвестиций Высшей школы экономики Александра Аршавского.

Он ответил на вопросы в четверг, 16 августа, с 14.00 до 16.00 мск.

СТЕНОГРАММА ОНЛАЙН-КОНФЕРЕНЦИИ

- Что сейчас происходит? Потому что новости меняются каждый день. Вчера рынки падали, сегодня рынки растут. Завтра опять будут падать. Что на самом деле происходит?

- А это и происходит. На рынке наступил момент, который называется «качели». Один день, когда рынок падал, что есть какой-то позитив, бумаги начинают приобретаться в спекулятивных целях. Торговый день прошел. На следующий день фиксируют прибыль – рынок опять опускается. Такие качели будут еще продолжаться достаточно длительное время.

- Какое? И от чего зависит раскачивание их?

- Как долго, никто вам не скажет, чтобы с точностью там до дня, даже до недели.

- Ну, уже до года хотя бы кто-нибудь сказал.

- Вот как раз на днях в очередной раз публиковали графики поведения рынков после кризисных точек, исторически фондовый рынок восстанавливается где-то в течение года-полутора лет после нижней точки. Самое главное – нащупать эту нижнюю точку и от нее начать расти.

- По поводу нижней точки. Где это дно пресловутое, которое так ждут инвесторы?

- Смотрите, я прихватил с собой графики. Вот поведение графика московской межбанковской валютной биржи. Сейчас мы находимся на уровне 2004 года, откатились до этого уровня. Следующее вниз – это уровень 2003 года. Это так называемые уровни поддержки, линии поддержки. То есть, если мы остановимся на самой верхней, на уровне 2004 года, мы будем потихонечку расти. Проскочим ее еще вниз, тогда уже велик шанс, что рынок упадет на значение 2003 года.

- Лишь бы не до значения 1998 года.

- Пожалуйста, и на это у нас есть график. Вот нам показывает, что нижняя точка падения индекса РТС, - это как раз данные 1998 года.

- То есть, мы сейчас вернулись?

- Да, по индексу РТС мы находимся уже в зоне риска, приближенного к последствия нашего бюджетного кризиса 1998 г.

- Скажите, а что сейчас влияет на ситуацию на мировых фондовых рынках и, соответственно, на ситуацию на наших биржах? Какие факторы основные?

- Мне кажется, основной фактор, это отсутствие денег у основных инвестиционных игроков. Сейчас финансовые дыры есть у всех финансовых институтов, не только в России, но и в первую очередь в крупных инвестиционных банках западных, которые традиционно занимали большое, значимое место на фондовых рынках, вообще на финансовых рынках. Ну и плюс уже, так сказать, неофициально объявленное, что в США уже зафиксирована рецессия. Европа уже входит в фазу достаточно серьезных замедлений темпов роста. Мы тоже уже замедлили темпы роста развития. Падение цен на сырье. Причем, не только на нефть, но и на многие уже природные ресурсы падение цен. Это, конечно, не вселяет оптимизма в биржевых игроков. Надо учесть, что биржа – это игра, а не отражение каких-то долгосрочных инвестиций.

- Простым людям очень сложно понять. Вот говорят, что денег нет, деньги ушли, у игроков нет денег. Деньги это не тот продукт, который может просто раствориться. Где деньги?

- Ну вот, пожалуйста, банк Глобэкс, который входит в список крупнейших банков России, объявил о замораживании досрочных выплат депозитов. Он же предоставил кому-то кредит, с тех депозитов, которые он привлек, он предоставил кредит, а этот кредит погашается в течение какого-то времени. Он же сам не может сказать заемщику верни деньги обратно. А тут приходят вкладчики и по закону имеют право снять весь свой депозит. У банка-то денег этих нет.

- То есть, они в принципе есть…

- Да, но именно сейчас у него их нет.

- Что, по сути, и отражается в понятии – кризис ликвидности.

- Да. Потому что он выдает кредиты, но выдает, как правило, на срок больше чем сроки депозита.

- Эта ситуация критическая, кризисная именно для вкладчиков, для простых людей?

- Для простых людей, если брать с точки зрения сохранности их вкладов, не надо забывать, что государство сделало очень большой шаг вперед, подняв лимит страхования по вкладам до 700 тысяч. То есть, вклады в пределах 700 тысяч застрахованы и подлежат выплате, как только с банком что-то происходит. Все излишки сверх этих 700 тысяч будут возвращаться вкладчикам после соответствующей процедуры. А вклады до 700 тысяч – это основная масса вкладов наших банков. Конечно, стоит волноваться тем, у кого очень крупные вклады. Но я думаю, что такие вкладчики контролируют действия банков и мы за них волноваться не будем. А простым вкладчикам другое важно – что у банка по тем или иным причинам может оказаться отсутствие денег, вот из-за чего происходят задержки платежа. Мы приходим совершить коммунальные платежи, мы платим деньги банку, но у него есть другие первоочередные расходы и он вместо того, чтобы наши деньги перечислить на счет получателя, он направляет их на другие цели. А потом, дня через два-три, когда к нему другие какие-то деньги придут, он перечислит за нас. То есть, возникают задержки платежей. Были зафиксированы такие случаи. Но опять, это пока не критично.

- То есть, такой технический вопрос и никакой паники у населения эта ситуация не должна вызывать?

- Здесь должны быть крепкие нервы. Я вот хоть оптимистично так это говорю, а внутри все равно сидит – а вдруг? Вот так оценивают, что да, доллар постепенно будет набирать силу, сейчас будет выгодно в какой-то период времени, чтобы рубль немножко ослабевал, это будет выгодно для экономики. Понятно, тогда становится что вроде бы выгодно вкладываться в доллары. Но, с другой стороны, рецессия в США, значит, экономика США на спаде, значит, доллар должен объективно слабеть.

- Почему же выходит обратное?

- Честно скажу, я не могу объяснить, я не обладаю достаточной информацией для того, чтобы оценить, что происходит на мировых рынках валюты и почему такой большой спрос на доллар. Потому что он дорожает не только в Москве, он дорожает во всем мире. У нас-то понятно, это можно объяснить, банкам сейчас надо возвращать валютные займы. Значит, создается дополнительное давление на валютные рынки и доллар будет от этого какой-то период времени расти. Ну, опять-таки население бросилось за долларами. Это такие взаимосвязанные факторы. Но объяснить, почему на мировых рынках растет доллар, честно скажу, я не берусь.

- Тогда давайте вернемся к фондовому рынку? Насколько фондовый рынок в России связан с реальной экономикой и насколько проблемы фондового рынка отразятся на реальной экономике страны?

- Фондовый рынок везде связан с реальной экономикой, где бы он ни был, в развивающихся странах, в развитых странах. Но это в первую очередь зеркало. Смотришь на фондовый рынок и понимаешь, что в экономике что-то происходит. Ведь если посмотреть на графики, наш фондовый рынок реально начал падать в прошлом году. И, как правило, фондовые рынки опережают те процессы, которые происходят в экономике. То есть, фондовый рынок начинает падать раньше, чем негативные тенденции проявятся в полной мере в экономике. И он начинает расти значительно раньше, чем уже позитив проявляется в реальной экономике. Есть такое опережающее свойство. Сам по себе фондовый рынок на реальную экономику, конечно, воздействия не имеет. Наоборот, состояние реальной экономики воздействует на фондовый рынок.

- Это такой индикатор?

- Да, это определенный индикатор и поэтому и говорят, что индекс Доу Джонс это индикатор экономического состояния Америки.

- В Америке ж немного другая система, там фондовый рынок более значительный, нежели в России.

- Да, и не только нежели в России, а во многих странах мира. Когда мы говорим фондовый рынок, мы почему-то всегда думаем, что вот как есть в США, так есть и во всем мире. Это глубокое заблуждение. Потому что США – это единственная страна с таким развитым, огромным фондовым рынком. В Европе традиционна банковская система, там больше домохозяйств хранят деньги в банки, банки больше занимаются кредитованием экономики, чем финансирование через приобретение ценных бумаг. То есть, структура совсем другая. У нас пока самостоятельное значение фондового рынка очень маленькое. Потому что он сам по себе очень маленький. Ну что, у нас на московской межбанковской валютной бирже обращаются акции порядка 600 компаний. Причем, где-то порядка 50 компаний входят в котировальные списки, так называемые первоклассные бумаги. Ну а на Нью-Йоркской фондовой бирже 2500 компаний зарегистрировано. Есть разница? То, что обороты Нью-Йоркской фондовой биржи триллионами долларов за год оцениваются, а у нас пока миллиардами долларов. Ну, это характеристика всех развивающихся рынков. Но самое страшное другое – на стадии развития, вот одна из характеристик развивающихся стран – это небольшая доля сбережений населения. Ведь реально мы не можем кредитовать нашу экономику за счет наших внутренних ресурсов. Нет денег в стране. Население получает не так много, чтобы откладывать большие суммы.

- Деньги есть у государства?

- Во-первых, давайте так, деньги есть не у государства, а деньги есть в бюджете, который формируется за счет наших налоговых платежей. Это наши деньги, а не государства. Вот когда мы вспомним, что деньги в бюджете это наши деньги, тогда мы будем требовать, чтобы государство распоряжалось ими так, как это выгодно налогоплательщикам. Когда мы говорим, что это деньги у государства, мы считаем – мы ему отдали и оно теперь распоряжается так, как хочется государству. А государственные деньги другое предназначение имеют. Если бы не было у нас сейчас созданных резервов, с чем бы мы были? Мы были бы с тем же, с чем мы были в 1998 году. Слава богу, что Кудрин отстоял идею резервных фондов и что держит до сих пор на замке эти фонды. Ведь надо стимулировать, чтобы мы денежные ресурсы искали внутри страны.

- За счет чего это можно сделать?

- За счет постепенного развития экономики. Мы считаем, что, раз мы такая великая страна, то мы находимся с нашим величием во всем. Да, мы страна великая, но экономически мы – развивающаяся. И мы находимся на том этапе развития, когда нам еще надо пройти много, много шагов, чтобы стать экономически достаточной страной. Ведь смотрите, экономический рост последних двух лет обеспечивался практически полностью за счет зарубежных кредиторов. Не потому что в России там высокие ставки. Нет, потому что в России денег не было в тех объемах, которые требовали с бизнеса. Если еще малый бизнес мог кредитоваться за счет региональных банков, потому что объемы там не очень большие, то крупный бизнес с реализацией очень масштабных проектов действительно национальной направленности, они не могли привлечь достаточную сумму денег на внутреннем рынке. И они вынуждены были кредитоваться у зарубежных банков.

- От чего сейчас и страдают?

- Да. Эйфория была, деньги сравнительно дешевые. Мантры, что мы – тихая гавань стабильности и что наш экономический рост не имеет предела, эта мантра заклинания весенняя, она сыграла свою роль. Продолжали, продолжали и залезали в долги в надежде на перекредитование. Вот я знаю пример одного банка, который летом для выдачи ипотечных кредитов привлек краткосрочный кредит в надежде, что осенью один из американских банков предоставит ему крупный, достаточно длительный кредит. И он раздавал ипотечные кредиты по хорошим тогда ставкам. А сейчас ему пришла пора отдавать краткосрочный кредит, он связывается с американским банком, а те отвечают – извините, мы на Россию кредиты закрыли. У нас свои проблемы. Вот недооценка этого и приводит к печальным последствиям.

- Отток капитала произошел значительно из страны? Вы говорили, что в последние два года развитие шло именно за счет западного капитала. Капитал ушел. Как, болезненно наша экономика переживет это или нет?

- Очень болезненно. Я не буду говорить о том, что компании вынуждены будут, если не будет какой-то помощи реальной оказано, компании будут вынуждены отвлекать из своих текущих поступлений очень крупные суммы на возврат долгов. И вынуждены будут сворачивать свои проекты. Очень многие компании уже заявили о замораживании своих инвестиционных проектов. Пересматриваются внутренние бюджеты компаний. Ну что скрывать, начинает снижаться выпуск продукции многими компаниями.

- Например?

- Ну вот сейчас происходит накапливание такой продукции на складах очень многих компаний. То есть, уже оптовики не запрашивают, снижают объемы поставок. КАМАЗ объявил о переходе на четырехдневную неделю рабочую. Братский целлюлозно-бумажный комбинат объявил о сокращении выпуска и сокращении численности. Сейчас, я думаю, судя по тому, что вот компания, дилер «Мицубиси Ральф» объявил о снижении цен на автомобили этой марки, я думаю, что будет сокращение сбыта автомобилей. Производство автомобилей будет уменьшаться, все-таки у нас уже очень много сборочных конвейеров в России, будут останавливаться сборочные конвейеры. Компания-то развивается на кредитах. Взяла кредит, приходит время погашать, берет новый кредит – погашает. Она постоянно имеет кредитную линию. Как только перекрывается кислород – все. Ищи ресурсы, либо свою деятельностью своди к имеющемуся объему ресурсов, только своих собственных. Либо…

- Попробовать оптимизировать свои расходы, например.

- Да, естественно.

- Повысить производительность труда.

- Конечно. Нет, ну это всем известно.

- Почему у нас сразу одна реакция. Проблемы – значит, сокращаем производство, сворачиваемся? К тому же, государство оказывает сейчас довольно внушительную финансовую поддержку?

- Во-первых, государство еще финансовой поддержки никакой не оказало. Реально. Деньги только начинают идти. И как они будут идти, еще никому неизвестно. В каких объемах, кому и для чего. То, что падает спрос на некоторые виды продукции, это закономерно, наверное. Цикличность потребления существует во всем мире. И здесь надо действительно оптимизировать свою деятельность. От сокращения расходов разного рода, в том числе и сокращения персонала. Это действительно позволяет оптимизировать структуру производства в ряде случаев. И структура экономики. Не забывайте о том, что у нас все-таки дисбаланс есть небольшой в экономике в пользу отраслей определенной направленности.

- Сырьевой?

- Ну естественно сырьевой. При растущих ценах, конечно, это самый хороший способ извлечения выгоды. А на уровне потребления? Мы очень много потребляем зарубежной продукции, наша-то не очень развивается. То есть, повышение спроса на определенные виды продукции, наша экономика почему-то не стремится заниматься этим.

- Может измениться эта тенденция?

- Может. Точно так же, как в 1998 году, при всем негативном характере тех событий, это был большой плюс для экономики. Что резкое падение курса рубля привело к тому, что на рынке стали появляться наши российские товары, которые замещали импортные. И это дало стимул развитию нашей экономики.

- Положительные моменты влияния именно вот этого кризиса? О том, что все плохо, мы поговорили.

- Я не говорил, что все плохо. Это все в перспективе. Как бы реальных таких негативов у нас, в отличие от зарубежных, нет. Нас это ожидает и, может быть, мы даже это и проскочим с меньшими потерями, чем ожидается. Дай бог, чтоб так было. Но то, что потери будут – это естественно.

- Какие могут быть плюсы?

- У любых кризисов, какие плюсы? Кризис удаляет с рынка самых худших игроков. То есть, в экономике остаются самые сильные. Кризис очень сильно влияет на манеру ведется бизнеса. Эйфория от недооценки рисков проходит и все агенты начинают более тщательно взвешивать свои действия. Происходит выработка новой тактики, новой стратегии. Пока опять не начинается эйфория от быстрого роста. Ведь почему случаются кризисы? Если взять историю крупных кризисов всех лет, они не похожи друг на друга. Они показывают в экономике новые болевые точки. У одного кризиса могла быть одна причина. Она пока еще не была выявлена, а вот теперь мы знаем, что когда то-то и то-то происходит, может быть кризис. Ба-бах, мы с этим кризисом справились, начинаем развиваться, развиваться, новая болячка появляется, которой раньше не было. Сейчас кризис, который начался с Соединенных Штатов Америки, это кризис структурированных финансов, он не был напрямую связан с экономикой, он был связан действительно с теми финансовыми инструментами, которые обращались на рынке. За счет эффекта мультипликации этих бумаг получилось так, что ухудшение состояния с возвратом ипотечных кредитов откликнулось по целой цепочке, накапливаясь и ударяя по последним держателям инструментов значительно сильнее, чем по исходной точке. Вот слава богу, что российские банки не очень много имели вложений в американские бумаги, поэтому мы устояли. В Европе другая система кредитования ипотечная. Но опять-таки все банки, которые были задействованы на систему американских структурированных продуктов, все так или иначе пострадали. Сейчас да, недостатки существующей финансовой системы с множеством финансовых рисков, с множеством финансовых инструментов, которые зачастую просто уже невозможно оценить по мере риска даже, невозможно управлять рисками. И вот переосмысление ситуации. То, что надо уже вырабатывать новые правила игры, новые требования к финансовому институту. Может быть, два банка американских, которые раньше были инвестиционными, которые не имели права привлекать средства в депозит, столкнувшись с проблемой отсутствия денежных средств, оценили, что риски заниматься в дальнейшем инвестиционной деятельностью, то есть, деятельностью, связанной с ценными бумагами, для них уже рискованны. И регистрировались в коммерческие банки. Заниматься традиционной банковской деятельностью. Они ушли от высокорискованных, но высокодоходных операций и стали заниматься операциями более консервативными, но меньшей доходности. И тогда возникает новая финансовая система, с более прозрачными правилами игры, с более строгими требованиями к раскрытию информации о себе, чтоб можно было оценить, что делается. И появляется уже новая структура. Вот летом 2004 года у нас происходит кризис доверия. Вообще все проблемы банковской системы и сейчас не только у нас в стране, но и во всем мире, это кризис доверия банку. Банки же тоже перекредитовываются постоянно друг у друга, одалживая деньги. Но если я не знаю, как, сможешь ли ты мне отдать мои деньги, даже там через час, через два, на суперкоротких кредитах, я тебе денег не дам. У меня, может быть, много денег, но я не верю своему контрагенту. Очень много финансовых инструментов сейчас существуют, которые не отражаются в балансе. И это проблема. Что я читаю баланс своего контрагента, он вроде бы хороший, я ему дал деньги, а вдруг оказывается, что у него куча забалансовых обязательств. Он эти деньги направил на эти обязательства. А я это даже оценить не могу. И вот должны возникать: либо такие инструменты убирать, либо предъявлять достаточно жесткие требования к раскрытию всей информации.

- Кто это должен делать?

- Регулятор. Центральный банк. Правительство.

- Сейчас правительства ведущих мировых держав оказывают поддержку рынкам своим, вкачивая туда огромные деньги. А рынок пока падает. То есть, вот вам, ребята, деньги, а ничего не происходит. Что должно произойти, чтобы вся эта махина повернулась?

- Немножко другая система финансирования происходит за рубежом. Государство приобретает пакеты акций этих банков. Оно не направляет деньги на поддержку банковской системы, в виде тех или иных кредитов, а именно приобретает долю участия в деятельности того или иного банка. Ну, у банков свои проблемы. Им сейчас не до рынка, не до того, чтобы приобретать акции. Им надо сейчас налаживать внутрибанковское отношение, отношение между собой. Вот когда успокоится банковская система, когда восстановится доверие к банкам, когда полноценно заработают все платежные каналы межбанковские, вот тогда они пойдут на рынок ценных бумаг.

- А как вы оцениваете тот факт, что господин Буш заявил практически о национализации экономики. То есть, выкупаются просто плохие долги, это благо или же нет?

- У нас не то происходит. Просто весь вопрос, что брать за точку включения. Американцы видят проблему в состоянии экономики, отправной точкой – это ипотечные кредиты, плохие долги. Что банки, увлекшись ипотечным кредитованием, стали выдавать ничем не обеспеченные кредиты заемщикам… ну, я не буду говорить английскую аббревиатуру, они характеризовались так: заемщик – нет работы, нет дохода, нет недвижимости. А мы ему даем ссуду без первоначального обеспечения, только под залог жилья. То есть, считали, что рынок недвижимости и дальше будет расти, поэтому все будет хорошо. Так вот, они считают, что не должны из-за таких плохих заемщиков страдать все остальные. И США будет поддерживать вот этот ипотечный рынок за счет приобретения вот этих первичных ипотек. Чтобы по ним платить банкам. То есть, государство как бы гарантирует - банки, не волнуйтесь, платежи по ипотечным кредитам будут вам выплачиваться. Банки получают деньги по этим долгам, плюс они получили в качестве вклада в уставной капитал дополнительные деньги. Начинает постепенно работать опять финансовая система и уже банки не боятся за плохие кредиты. Они уже у государства. Государство их называет не плохими, а токсичными. Проблема в том, что их очень трудно, да и сами американцы это признают, что очень трудно оценить такие активы. Кто и как будет их оценивать? Пока реально, кроме приобретения компаний, как сделано в Европе, в США пока ничего еще не сделано. Там тоже деньги еще пока не пошли.

- То есть, заявления есть. Сейчас разрабатывается, наверное, и нормативная база, и законодательная, а когда деньги пойдут и в США, и в Европе, и у нас?

- Я считаю, что, если в США, с их оперативностью, это может идти речь о двух-трех неделях. В Европе уже деньги пошли. Потому что уже объявлено о приобретении банковских акций. У нас пока деньги не пошли. Вернее как, уже некоторые сделки были сделаны с особо избранными институтами. Но реально денег нет. Деньги пришли в три банка с госучастием – ВТБ, Сбербанк и Газпромбанк. Они предполагали, что они будут направлены на кредитование банков более низкого уровня. Но те процентные ставки, которые эти банки предлагают заемщикам низшей категории, достаточно велики для них. Центральный банк увеличил объемы кредитования банков. То есть, вот такие деньги пошли. Но это деньги для банковской системы, чтобы они могли поддерживать систему платежей, систему межбанковского кредитования. Надолго деньги сейчас никто не дает. Значит, для реальной экономики тоже нет. Но постепенно все будет успокаиваться.

- Нужно выкупать плохие долги?

- Смотря какие. Одно дело, когда компания привлекает крупный кредит для того, чтобы приобрести что-то за рубежом. Она приобретает на заемные средства, естественно, в залог отдает акции той компании, которую она за рубежом приобрела. Стоит выкупить такой долг за счет государственных средств? Если компания взяла деньги в долг, построила в России завод и акции этого завода в залог отдала, вот такую компанию стоит поддерживать? Надо сначала разобраться, за счет чего у нас такой крупный долг существует. И сейчас уже пошли публикации, что это очень большая доля так называемых внутрихолдинговых кредитов, когда материнская компания дает сюда в Россию, свои же деньги перечисляет своей дочке. Пусть они сами разбираются между собой, это их риски. Смотрите, в США – чтобы не затронуть население. Что такое плохой ипотечный долг? Это долг, по которому заемщик не может заплатить. Банк тогда реализует недвижимость. А куда несчастному деться? А он налогоплательщик, государство должно о нем заботиться. И вот если государство видит, что да, человек хочет платить, но в силу каких-то объективных причин не может это делать в нужном размере, говорит – я тебе помогу. Я за тебя банку буду платить, а с тобой я отношения выстрою так, чтоб тебе было полегче. А что у нас предполагается, пока я не знаю.

- А что делать людям, которые уже вложили деньги в фондовый рынок?

- Смотря с чем они сейчас находятся. Если они в деньгах, что называется, если они не успели продать бумаги, то надо ждать чего-то. Те, кто в бумагах, не рыпаться, так в них и оставаться.

- Вот у человека ПИФ. Рынки падают. Что делать, человек не знает.

- Ну раз он не знает, что делать, лучше ничего не делать. Переждать. Свойство любого экономического процесса – он постоянно растущий. В перспективе. В бесконечности. Значит, рано или поздно экономика восстанавливается. Ну даже если брать с признания капитализма как экономической категории, да, с конца 17-18 века, сколько у нас, четыре века прошло. Мы уже где находимся? Хотя кризисы были, каждое столетие по два-три кризиса. Ну где мы уже экономически находимся? Люди же не вкладывают последние деньги туда. Да, нет сейчас доходности. Но вы подумайте о том, что а это будет ваше наследство детям. Чтобы детям оставить.

- Все-таки рынки еще будут расти и все нынешние убытки, они…

- Перекроются. Может быть, медленнее. Не будет годовой доходности высокой, как в 2006 году, там по некоторым бумагам до 200 процентов годовых. Конечно, этого не будет. Но 10-15-процентную годовую доходность рынки всегда показывают. За длительный период времени среднегодовой рост фондового рынка 10-15%.

- А что делать тем, кто хочет заработать на фондовом рынке? Покупать сейчас по дешевке?

- Да. Сейчас действительно рынок привлекательный, может быть еще и дальнейшее падение. Но другое дело, что надо быть готовым к тому, что вот эта повышенная волативность рынка еще будет сохраняться. То есть, не так, чтобы там на месяц, на два. Вот на этих качелях зарабатывать-то можно очень хорошо, когда за один день цена меняется в диапазоне 10 процентов. 10% за день – это ого-го сколько в годовых.

- Но это могут делать только профессионалы.

- Поэтому я и говорю – учиться. Кто хочет реально зарабатывать на рынке, надо учиться, как это делать. Если он хочет просто получить доход в течение какого-то времени, вот эта позиция – купил и жди.

- Какие ПИФы вы сейчас посоветуете?

- Нельзя давать таких общих рекомендаций. У каждого инвестора свой характер, своя тактика. Я, например, консерватор. Поэтому я предпочитаю гарантированный доход, но с меньшей долей риска. Вот рынок облигаций сейчас немножко опасен, скажем так. Так как уже пошли технические дефолты по облигационным выпускам компаний, пока еще только просрочивают выплату процентов по облигациям, реально отказа от платежей по облигациям не было. Но уже риски повышаются, что на рынке облигаций возникла компания, которая откажется от погашения. На рынке акций крупных банкротств не будет. А вот на рынке облигаций, где очень много облигаций выпущено не акционерными обществами, а обществами с ограниченной ответственностью. Вот там возможны различные негативные события по банкротству компаний. Ну а так, наверное, смешанные фонды, сбалансированные – и акции, и облигации. Они сейчас показывают неплохие результаты. Здесь же тоже надо учесть. Активы любого фонда оцениваются по рыночной стоимости. Если акция упала в цене, это понятно. Если облигация упала в цене на рынке, ее-то номинальная стоимость сохранилась. Рано или поздно, по условиям выпуска, когда срок обращения заканчивается, нам номинальную стоимость вернут, независимо от того, какая ее текущая рыночная цена. И вот фонд облигаций упал в рыночной оценке, с потоком-то денежным ничего не происходит. И проценты начисляются, если это нормальный заемщик, и номинал вернется. Так что здесь отличие есть фонда облигаций. Что рыночная стоимость не всегда точно дает оценку денежных потоков. Там немножко другие должны быть методы оценки для фондов акций и фондов облигаций. Сейчас бы вот хорошо, да, переживать в фондах облигаций. Спустя какое-то время, по мере снижения рисков, переложиться в фонд финансирования. Ну а потом, когда пойдет явно выраженная тенденция роста, тогда, конечно, можно и в агрессивные разные фонды вкладываться. На самом деле, очень трудно каждому человеку составить его индивидуальный портфель. Мы вот со студентами когда занимаемся, говорим – давайте составим ваш портфель. Ведь с одним человеком можно работать несколько часов. Потому что даже человек подготовленный начинает думать, считать. Он понимает, что ответственность за выбор лежит на нем. А когда человек считает, что все виноваты, кроме него, потому что его уговорили приобрести акции ВТБ, поэтому – отдайте мне деньги обратно.

- А что делать участникам Ай-Пи-О?

- То же самое, что и всем остальным. Ничего.

- Как я поняла, для инвестора существует один универсальный совет. Наберитесь терпения, закупите валерьянки и не смотрите новости.

- Все верно. Как легко пережить финансовый кризис человеку? Когда вы вкладываете деньги во что-то, считайте сразу, что это ваши зафиксированные потери. Потом никогда переживать не будете. Потому что вкладываете вы деньги, когда у вас они есть. А теряете их вы, когда их у вас уже нет. Поэтому сразу же посчитали – ага, вот 10% я согласен потерять. Я вложился во что-то и сразу принимаю решение – я эти деньги потерял. И когда они мне приносят доход, тогда я радуюсь. А когда они совсем пропали – ну так я с этим заранее был согласен. Так легче жить на финансовом рынке индивидуальному инвестору, который со своими деньгами обращается.

- К счастью или нет, но таких людей у нас в стране не так много пока. Как оценивается участие простого населения?

- Достоверных оценок нет. Есть оценки по количеству счетов в открытых депозитариях. Это порядка 750 тысяч человек. Но это нельзя считать активными участниками, потому что достаточно большое количество из них это те, кто принимал участие в Ай-