Писатель Алексей Иванов на радио "Комсомольская правда" (97.2 FM)

Где проходит Хребет России?

9 марта Первый канал показ документального сериала “Хребет России”, посвященный истории и быту Урала, одного из самых загадочных регионов нашей страны. Авторы фильма – писатель, автор культовых романов “Сердце Пармы”, “Географ глобус пропил”, “Блуда и МУДО” Алексей Иванов и телеведущий Леонид Парфенов.

В среду, 10 марта, Алексей Иванов гость студии радио “Комсомольская правда” (97.2 FM) с 12.30 до 13.00 (мск)

Телефон прямого эфира: (495) 97-00-972

Ведущая - Дарья ЗАВГОРОДНЯЯ.

- Гость нашей студии – автор и ведущий программы-телепроекта «Хребет России», писатель Алексей Иванов. И еще один гость у нас – Юлия Зайцева, она тоже ведущая телепроекта «Хребет России», она очень интересную роль играет в этом проекте – красавицы и экстремальной девушки. Вчера Первый канал начал показывать этот документальный цикл, посвященный истории и географии Урала и Сибири. И вот это очень интересно, уже многие читатели прислали нам свои вопросы. Вот Алексей, например, писал сценарий для этого дела… Очень интересные вопросы мы получили.

«Здравствуйте, редакция газеты. Алексей, вчера посмотрела «Хребет России», спасибо, очень интересно, познавательно, у вас отлично получилось. Правда, есть замечания. Мне непонятна концепция фильма – перескакиваете с одного на другое… Если вы едете вдоль хребта с севера на юг, то почему такой разброс?»

- Нет, концепция фильма не географическая и не историческая. Концепцию можно назвать по ассоциации. Вот основная тема этой серии – Урал, как место встречи. То, что рождается на Урале на месте встречи. Вот родился Ермак, родились самовары, родился миф о Заратустре.

- Да, кстати миф о Заратустре. Я всегда думала, что он имеет происхождение откуда-то там из Ирана, с востока, а не с Урала. Это такая революционная, мне кажется, мысль.

- Конечно, Заратустра не родился на Урале и миф о нем не идет с Урала, но одна из таких уральских легенд существует, и она имеет полное право на существование, потому что в принципе все они равноценны.

- Это как болгары считают, что Кирилл и Мефодий были болгарами, а греки считают, что они были греками. Может, тут такая же ситуация?

- За право считаться родиной Гомера спорят, как известно, семь греческих городов. И пельмени тоже, может, произошли, в Пермском крае, а, может, в Китае. Я думаю, что это не принципиально. Но перечислить эти гипотезы интересно.

- Да, интересно. Где все-таки произошли пельмени-то? Вам что-то интересно об истории пельменей? Расскажите нам.

- Немножко известно об истории пельменей. Согласно уральской версии, пельмень – это коми-пермяцкое слово, которое расшифровывается как «пель нянь» - мясное ухо.

- Прекрасно. Вернемся к проекту. Один из ведущих фильма – Леонид Парфенов. Расскажите, как вам удалось с ним познакомиться и заинтересовать его вашим проектом? Потому что идея создать фильм об Урале принадлежит вам, Алексей?

- Эта идея появилась у меня очень давно, в далеком 2006 году, но я понимал, что российской аудитории Урал будет интересен, пока не будет найден ключ к теме. И такой ключ я приобрел в лице Юлии Зайцевой. Этот ключ – экстрим. То есть, при помощи экстрима можно показать, как современный, модный, активный человек может осваивать Урал. То есть, что ему делать на Урале. И сформировался такой двуединый проект – из фильма и книги. И в начале 2007 года у меня дома раздался звонок, звонил Анатолий Борисович Чубайс, звонил просто как читатель. Естественно, для меня это был шок. Но я достаточно быстро из него вышел и хватило у меня наглости попросить у Анатолия Борисовича финансирование для этого проекта. И с тех пор дело завертелось. Юлия Зайцева создала в Перми продюсерский центр «Июль», который начал подбирать места для теле- и фотосъемок, рассылать фотографов по экспедициям, я начал писать сценарий и текст для книги. Летом 2007-го мы сняли пилотный ролик, а осенью предложили Леониду Парфенову и студии «Намедни» снимать фильм про Урал. Леонид и представитель «Намедни» приехали на Урал, совершили разведывательную экспедицию, убедились, что картинка интересная и дали свое согласие. В 2008 году мы снимали фильм, у нас было 8 съемочных экспедиций. А в 2009-м фильм монтировался, озвучивался и т.д. Ведущий:- А я могу спросить, почему все так долго? Я когда-то работал на телевидении, год для монтажа четырехсерийной картины, общий хронометраж которой… почему так долго все монтировалось?

Иванов:- Черный год российской истории – год кризиса.

- Понятно. И меня интересует, когда вы все это затевали, Алексей, я понимаю, что, создавая фильмы документальные о Гоголе, о Пушкине, да, Леонид Парфенов там ориентировался, в первую очередь, наверное, на собственное восприятие этих писателей и не задумывался о том, будет ли привлечена к этому телепроекту молодежь. Но когда снимают фильм об Урале, о Сибири – тот человек, который не посмотрел этот фильм вчера, вот не успел – он думает, ну, есть же телеканал Дискавери, красивые видовые картинки, покажут и потухшие вулканы, и леса, и пальмы… Чего мы не знаем о Сибири, что нам могут показать… Вот этот проект – он все-таки этнографический, исторический, литературный, какой он?

- Он комплексный. Сразу все – и история, и география, и картинка, и стиль, и мода, за которую, безусловно, отвечает Леонид Парфенов. И экстрим, за который отвечает Юлия Зайцева.

Завгородняя:- Ну, еще за красоту, я бы сказала. С девушкой красивой передачу будут охотнее смотреть.

- Есть и такое соображение.

Зайцева:- Ну и, кроме того, этот проект – это призыв к такому реальному действу и реальному путешествию. Когда человек смотрит на вулканы на Дискавери, он понимает, что он вряд ли туда когда-то попадет. А здесь, на Урале, это конкретные места, это конкретные способы освоения этих мест, плюс телепроект «Хребет России» - это еще и книга с приложением-путеводителем. То есть, человек может сесть на машину и проехать по следам съемок телепроекта. Это реально.

Ведущий:- А вам не кажется, что народ обленился? Что ему лучше, конечно, гостиницу в пять звезд, питание трехразовое, шезлонг и когда на экскурсии возят на автобусе. Или остались еще романтики с рюкзаками? Которые могут пройтись по тем местам, куда ваша экспедиция выезжала?

Иванов:- Вы знаете, мы как раз не для романтиков с рюкзаками снимали фильм.

- А для кого?

Зайцева:- И мы сами с рюкзаками не ходили. Мы останавливались в гостиницах, мы обедали в ресторанах.

Иванов:- Мы снимали фильм для тех людей, которые являются российским мидл-классом. Вот этот класс мы выращивали 20 лет в нашей стране, наконец-то, вырастили.

Ведущий:- По-моему, кризис, о котором вы упомянули, стер сейчас понятие мидл-класса.

Иванов:- Нет, не так уж и дорого стоит экстрим на Урале, чтобы он был не по карману человеку среднего достатка. И мы адресуем наш фильм, вот наша целевая аудитория это, в первую очередь, люди молодые, активные, любители жить интересно. А когда экстрим сочетается с историей, с культурой, от этого он становится вдвойне интересней. То есть, можно, например, пройти на моторной лодке или на моторном катамаране по какой-нибудь горной речке. А вот когда ты знаешь, что ты идешь путем Ермака, конечно, это интереснее.

Ведущий:- Тогда такой еще вопрос – не было тенденции и желания взять и забраться туда, куда не ступала нога человека? Найти такое место в Сибири?

Иванов:- Это только из Москвы кажется, что в Сибири остались какие-то места, где не ступала нога человека. Во всяком случае, на Урале таких мест нет. Нога ступала везде, где только можно, и зачастую оставляла там следы своего пребывания.

Завгородняя:- Вот нам читатели шлют всяческие благодарности, перечислять на буду. Вот пишет один – по публикациям в интернете узнал, что под Челябинском в селе Кременкуль какой-то местный следопыт нашел стоянку древнего человека, судя по описанию, еще более древнюю, чем Аркаин. Будет ли уделено этой находке время в вашем повествовании?

Иванов:- Ну, на Урале огромное количество интереснейших мест, все просто не охватить. Просто до Кременкуля не дошли ни ноги, ни руки.

Зайцева:- Мы проехали 120 городов и поселков за время съемок фильма «Хребет России».

Завгородняя:- А будут фигурировать в повествовании какие-нибудь люди необычные или везде все обычные?

Иванов:- Нет, фильм от лица ведущих, там местных жителей нет. Не тот формат и не та задача.

Зайцева:- Там есть объекты.

Завгородняя:- А людей все-таки не покажете? Ну что ж, все равно интересно посмотреть на плато, на котором там находился город Чердынь – мне было очень интересно вчера… «Алексей, нравится ваша теория Екатеринбурга, как надрывного города, способного на большие усилия и спускающего нажитое в унитаз. Но так ли это с молодежью? Их так мало, давление жизни на них такое низкое, что вряд ли они станут надрываться».

Иванов:- Знаете, любая культурологическая теория – это же не физический закон, который действует везде, всегда и для всех. Для кого-то культурологическая концепция актуальна, для кого-то нет. Молодежи самой выбирать – так ей жить или иначе. Во всяком случае, сценарий такой жизни, мне кажется, я нарисовал достаточно подробно и адекватно. Кому нравится – будут жить по этому сценарию. Кому не нравится – придумают себе новый сценарий.

Завгородняя:- Еще такой вопрос – был ли у вас выбор в подборе ведущего к вашему проекту? Что бы вы на сегодняшний день переделали в проекте?

Иванов:- Ох, была бы наша воля, мы бы растянули этот проект серий до 800. Но, к сожалению, только 4 серии у нас получились. В общем, мы полностью довольны продуктом, который вышел.

Завгородняя:- Полная версия «Хребта России» у вас будет в книге «Хребет России», которая выходит сейчас в издательстве «Азбука». Скажите, пожалуйста, а сколько времени вы работали над этой книгой, она же у вас, наверное, очень много заняла времени?

Иванов:- Над книгой я работал столько же, сколько над фильмом. Над фильмом два с лишним года – и над книгой столько же.

- То есть, вы одновременно так все успевали?

- Ну, я бы не сказал, что съемки это уж чересчур загрузная вещь. Ну, там неделя-полторы длится съемочная экспедиция, а потом же большой перерыв…

Зайцева:- Ну, книга еще заняла много гигабайт компьютерного пространства, потому что это примерно шесть сотен фотографий самых разных по Уралу, помимо ста текстов Алексея Иванова.

Завгородняя:- Юля, я знаю, что вы в фильме выполняли трюки разные сложные. Вы лезли по отвесной скале в пещеру, вы куда-то прыгали, держась за страховку. Скажите, вы давно занимаетесь спортом?

Зайцева:- Ну, я не скажу, что я профессиональный спортсмен, просто мои увлечения совпали с фантазиями Алексея Иванова. Он решил включить в фильм такого ведущего испытателя, который демонстрирует на себе разные виды уральского экстрима – прыгает с плотины, летит куда-то на дельтаплане. Для меня это было огромное удовольствие, очень многие вещи я заново осваивала.

Иванов:- Мне придется, видимо, раскрывать секреты. Дело в том, что Юля – кандидат наук, преподаватель университета, но в далекие и голодные годы она занималась тем, что подрабатывала промышленным альпинизмом. То есть, ползала по заводским трубам, перекладывала наверху кирпичи. И с тех пор стала такой безбашенной экстремалкой.

Ведущий:- Вот здесь был один телефонный звонок. Человек, еще не посмотрев этот фильм, уже спрашивает, будет ли продолжение? То есть, в России много есть мест, куда можно съездить в экспедиции, отснять… Можно в пески, можно к поясу мерзлоты съездить. Есть ли в планах продолжение или будете смотреть, как народ отреагирует на фильм?

Иванов:- Конечно, мы будем смотреть, как публика отреагирует, мы для нее и старались. Но планы у нас есть и мы пока что выбираем, что нам больше понравится. Может быть, это будет Югра, может, это будет Башкирия, может, будет другой проект.

Зайцева:- Да, мы уже съездили предварительно в несколько таких разведывательных экспедиций с Алексеем, посмотрели натуру. Тема Башкирии Алексея в последнее время очень сильно интересует. Плюс несколько сюжетов о Башкирии уже вошли в «Хребет России».

- Почему тема Башкирии так интересна?

Иванов:- В первую очередь, потому что это уникальная история, уникальный народ, который, в отличие от русского народа, имеет такой общественный договор. Во-вторых, очень многие вещи, которые были актуальны в башкирской истории, они актуальны для всей России и актуальны именно сейчас. И в-третьих, Башкирия – это очень красивый регион, комфортный для жизни, живописный, с самыми разнообразными ландшафтами. То есть, там чисто по-человечески приятно находиться.

Завгородняя:- Алексей, я на вас смотрю и думаю – а можно ли в России зарабатывать только писательским трудом? Вы же, в первую очередь, писатель, а не только сценарист документальных фильмов.

Иванов:- Можно, почему бы и нет. Мне это удается, даже несмотря на то, что я проживаю в Перми, а не в столице. Причем, в стране я такой не единственный.

Завгородняя:- «Алексей, низкий вам поклон за «Сердце Парм». После прочтения, как рожденная на Урале, я многое о себе в себе объяснила». А вообще, человек связан со своим местом рождения? И как он связан? Вы, кажется, в Нижнем Новгороде родились? Вы как-то связаны с этим регионом?

Иванов:- Дело ведь не в том, кто где родился, а кто где сформировался, как личность. Я, безусловно, связан со своим регионом. Вот как личность я сформировался в конце 80- - в начале 90-х годов в Екатеринбурге-Свердловске, и до сих пор сохраняю для себя идеалы того времени и того места.

Завгородняя:- А что значит идеалы того места?

Иванов:- Ну, то место в то время – это, например, свердловский рок – я до сих пор его слушаю. И не только потому, что это музыка моей молодости, но и потому, что музыка моих идеалов…

Завгородняя:- Это все очень интересно, потрясающе, но, скажите, пожалуйста, вы можете сказать, что изменилось в России, после того, как вышел ваш первый роман? Россия же меняется. И мы меняемся.

Иванов:- Вы знаете, как писатель я достаточно молоденький, сколько мне – года четыре, наверное. За эти четыре года принципиально, пожалуй, ничего не изменилось.

- Но были же еще фантастические романы. Вот ваши наверняка поклонники фантастики мечтают, чтобы вы вернулись к этому жанру?

- Ну, тут надо разделять две вещи – что изменилось с тех пор, как они были написаны или с тех пор, как они были изданы. Написаны они были давно – сколько там, лет 15-18 назад. А изданы сравнительно недавно.

- Интересно, а вот роман «Сердце Пармы» - это об истории Пермского края. Или это такая фантазия на тему истории Пермского края?

- Нет, это роман очень исторически достоверный. Если жителю иного региона это кажется фантастикой – это просто удивление от столкновения с одной культурой. Но местные историки, например, сравнивая как исторические романы «Сердце Пармы» и «Петра Первого» Алексея Толстого, отдают предпочтение «Сердцу Пармы», как более адекватному отражению исторической ситуации. А присутствие всякой мистики и подобных вещей – ну, вменяемый читатель понимает, что это художественный прием.

- Ну, там, например, были передвижения на боевых лосях. Были боевые лоси-то на самом деле или нет?

- Неизвестно, были ли тогда боевые лоси, но на погребениях лосиные кости находят в тех частях погребений, где кости домашних животных. А вообще боевые лоси, например, были в армии Петра Первого, когда он воевал со шведами. Боевые лоси использовались во время финской войны 1939 года, и даже во время Великой Отечественной. Сейчас у нас в стране, по-моему, две лосефермы есть – в республике Коми и в Вологодской области, где живут прирученные лоси – ничего в этом удивительного нет.

- Но они ж не боевые?

- Ну, что значит боевые? Просто использующиеся в боях. Там же не рогами врагов бодали лоси-то…

- Ну, мало ли…

Зайцева:- Ездовые лоси…

Завгородняя:- Ну, мало ли там как бывает… из-за лосей-то, собственно, многие люди, может, не очень сведущие в истории, «Сердце Пармы» и сочли фантазийной книгой. Из-за этого именно.

Иванов:- Ну, если бы люди повнимательнее смотрели «Нэшнл географик», там с регулярностью раз в полгода показывают фильм про прирученных лосей – какой-то английский или немецкий…

Зайцева:- И, кроме того, когда шли разговоры о съемках фильма по «Сердцу Пармы», там говорили, что «Централпартнершип» уже начинали искать ферму, которая может приручить лосей именно для этого фильма.

- Юля, а вам не страшно было летать на дельтаплане?

Зайцева:- На дельтаплане было интересно. Это вот один из немногих видов экстрима в фильме, который пришлось заново осваивать. Я месяц провела в командировке, с утра до вечера тренировалась – это было огромное удовольствие.

Иванов:- Один раз это удовольствие привело к тому, что Юля упала с неба, разломав дельтаплан в щепки, сама едва жива осталась…

Зайцева:- Ну, я разбила один дельтаплан за пять дней, причем, до начала съемок. И я очень благодарна своим инструкторам – Сергею Тархову, Василию Недугову, которые восстановили дельтаплан, которые научили, которые поверили и которые не боялись со мной подниматься в воздух в учебный полет.

Ведущий:- Вот и думай после этого, что съемка документальных фильмов – это безопасное занятие.

Завгородняя:- Ну, это и есть такой необычный фильм – там все присутствует. Леонид Парфенов, как харизматик, Алексей Иванов, как интеллектуал и рассказчик…

Иванов:- Ну, мы, как настоящие мужчины, в фильме в основном занимались тем, что говорили «бла-бла-бла», а работала у нас женщина.

Завгородняя:- А Юля осваивала территории, где не ступала нога человека со времен Ермака…

Зайцева:- У Алексея была идея показать, что это каждый сможет, поэтому он настоял, чтобы роль испытателя играла женщина.

Ведущий:- Алексей, вот вы долгое время над этим телепроектом работали. Очень многие считают, что, когда занимаешься одним делом – ты мастер. Когда разбиваешься на много маленьких дел – то есть, и работаешь на ТВ, и снимаешь, и фотографируешь, ты уже ремесленник. То есть, само по себе писательское ремесло сейчас не заброшено, не убрано в долгий ящик?

Иванов:- Я считаю, что книга «Хребет России» - это настоящее литературное произведение, где потребовались все навыки и все способности меня, как литератора.

- Просто очень многие ждут очередного произведения. Уже не просто очерков, а вот такого, исторического, масштабного…

- Ну, сейчас меня привлекает именно такой формат – вживую путешествовать по земле, на настоящей земле, своими ногами. Это столь же увлекательно… ну, просто как наркомания.

- Ну что, удачной вам премьеры. Все только начинается. Спасибо большое, что были сегодня с нами.