Так, по мнению художников АЕС, в скором времени может выглядеть Лондон
(Окончание. В предыдущих номерах мы рассказали о том, как Россия борется с национализмом и почему у россиян появилась нелюбовь к иммигрантам.)
На планете мы не одиноки - примерно с такими же иммиграционными проблемами, что и мы, полвека назад столкнулась Европа. Цепочка совпадает до мелочей: сначала государство приглашает на работу дешевых иммигрантов из стран третьего мира, а через пару десятков лет начинает думать, что с ними делать. Особенно в этом деле преуспела Британия - распавшаяся империя, которая, как и Россия, вынуждена была расплачиваться за свое прошлое. Но она, в отличие от нас считая себя ответственной за судьбы колоний, не строила иностранцам никаких миграционных препон.
Скоро Лондон станет желто-черным
Все изменилось после нью-йоркских терактов 11 сентября, когда британцы начали пристальнее вглядываться в лица тех, кому они предоставляли убежище. Обнаружилось следующее: во-первых, количество иммигрантов давно зашкаливает за приемлемый уровень. Начиная с 60-х годов Британия стабильно принимала по 75 тысяч человек в год. В середине девяностых пошел настоящий обвал - по 125 тысяч! - и к традиционным иммиграционным потокам из Пакистана и Ямайки добавились беженцы из Ирака, Ирана, Шри-Ланки, Афганистана, Сомали и Турции. Потом сюда переместились бывшая Югославия и выходцы из республик СССР. Что получилось в итоге? Два с половиной миллиона человек, абсолютно чуждых английскому языку и культуре!
Большинство иммигрантов поселились в столице. Так что Лондон сегодня на 27 процентов выкрашен в желтый и черный цвета. К 2010 году, согласно прогнозам, 70 процентов жителей Лондона будут азиатами, арабами и африканцами.
Во-вторых, оказалось, иммигранты вовсе не мечтают стать англичанами! Мусульмане на фоне событий последних лет резко приникли к религиозным корням и бросились в мечети. Китайцы выстроили себе замечательную инфраструктуру в виде парикмахерских, больниц и косметических салонов. И даже литовцы - здесь их целый район - и те умудрились открыть литовский детский садик! При этом вся эта масса демонстрирует такой ужасающий английский язык, что министр внутренних дел Британии Дэвид Бланкетт вынужден был недавно деликатно попросить родителей-иммигрантов хоть немножко разговаривать по-английски и дома, дабы облегчить жизнь своим чадам. На что немедленно отреагировали правозащитники: негоже государству лезть в личную жизнь!
В-третьих. В самом свободном государстве мира, где отсчет демократии ведется с XVII века, вдруг задумались о лояльности. После того как нашли видеозаписи шейха Абу Хамзы, проповедника из мечети в районе Финсбери, той самой, в которой позже был обнаружен смертельный яд рицин. «Если неверный попался вам в руки, он добыча, - делился с паствой шейх. - Вы можете продать его на рынке или просто убить. Это нормально».
Нормально жить в богатой стране и заниматься вредительством за ее же счет?
Весь мир в одном флаконе
...Вглядываюсь в лондонские лица, напоминающие разноцветный калейдоскоп без национальностей и границ. В Чайна-тауне они похожи на песочный пляж, в Эктоне, где живут индийцы, - на шоколад со сливками, в Брикстоне, где поселились бывшие жители Карибских островов, - на черный кофе с зернами кардамона. Можно сэкономить на путешествиях, каждый район Лондона - как страна: в Финсбери тебя ощупывают глазами беззаботные и безработные турки, в окрестностях Хитроу ветер приносит запах индийских пряностей, в Ист Хэме продается отличная литовская колбаса. Карусель ресторанов национальной кухни такова, что можно никогда и никуда больше не ездить - ни в Дели, ни в Бейрут, ни даже в наши Армению с Азербайджаном, потому что в любом супермаркете продается свежая долма.
На уличных плакатах - афро-английские футболисты, Британия ими гордится. В королевскую конную гвардию принят первый темнокожий гвардеец. «Интересно, как на нем смотрится черная медвежья шапка?» - отпускают мирные реплики шутники. В Лондоне есть все, кроме старой доброй Англии. Но много ли настоящей России осталось в Москве? Мне показалось, что я наконец нашла ответ на сложный национальный вопрос - мир стал другим. Он теперь всегда будет разноцветным!
Калейдоскоп разбился и стал черно-белым?
Через пару дней я понимаю, что что-то не так. Если верить официальной статистике, то иммигрантов в Британии всего 6 процентов. Впечатление же складывается такое, что не менее тридцати.
Сами судите: привели в художественный музей группу детского сада, белый ребенок - только каждый третий. На экскурсию в Тауэр пришел школьный класс, 26 учеников: 5 девочек - в мусульманских платках, 18 - с ямайскими косичками и только 3 с виду похожи на англичанок... Хочу зайти в ресторан в Чайна-тауне, но не понимаю, что скрывается за иероглифами. Покупаю газету - там дискуссия по поводу многоженства: иммигрировал, допустим, в Британию отец семейства, супругу с детьми перевез, а потом приходит в Департамент иммиграции и заявляет, что в далеком Арабистане у него есть еще три жены, которых тоже следует пустить в страну и посадить на пособие... На женщин в мусульманских хиджабах теперь смотрю вообще с подозрением. Ну почему они не могут стать европейками и отказаться от этой исламской демонстрации, все равно ведь уже сделали свой выбор и эмигрировали?! Почему они продолжают жить по своим законам? Почему работодатели должны принимать на работу их мужей, зная, что те пять раз в день гарантированно будут молиться? Самих мусульманок спросить об этом не удается - они шарахаются от неверных, как горные лани, кроме того, умудряются жить в Англии и не знать английского языка. Поэтому пристаю к их мужчинам: таксисту из Туниса и официанту из Ирана. Первый злится: «А кто вам сказал, что человек должен отказаться от веры, если он эмигрировал?» - и в отместку сдирает с меня двойную плату за проезд. Второй смеется, вытаскивая из-за ворота рубашки крестик - он христианин, но миролюбиво советует: «Ты вообще-то поосторожнее с этим вопросом. Британия все-таки свободная страна».
Это точно. Англичане стараются избегать даже намеков на эту тему. Да и где их взять, англичан? Сажусь в вагон метро - с одной стороны непонятно мяукают китаянки, с другой - гортанными звуками обмениваются арабы. А выйдя из подземки, попадаю в маленький Пакистан: с его музыкой, магазинами с сари и толпой черных птиц с закрытыми лицами - это гуляют с колясками пакистанские женщины, родившие новое поколение британцев.
И это то будущее, к которому в конце концов придет весь мир?
У прекрасной космополитичной мозаики, придуманной мной, внезапно разлетаются стекла.
Теперь я понимаю, почему во всей остальной Европе буйным цветом расцветает национализм. В Австрии, Норвегии и Франции к власти приходят правые. Из уголовного кодекса Дании вычеркивается слово «расизм», там же готовится один из самых строгих в Европе иммиграционных законов. В Германии стонут от массового насилия, которому подвергают одноклассников-немцев дети турецких иммигрантов.
Британцы же, находясь точно в этой же, если не худшей, ситуации, демонстрируют патологическое миролюбие, доведенное почти до абсурда! Вычеркивают из школьной программы сказки про поросят, дабы не травмировать маленьких мусульман. Разрешают полицейским надевать под форменные фуражки исламские платки. Вполне серьезно обсуждают, можно ли выпекать традиционные пасхальные булочки с крестами - вдруг мусульманам это не понравится?
Что я хочу сказать? Россияне в своей ксенофобии не хуже и не лучше других. Просто другие научились управлять этим чувством и скрывать его за политкорректными фразами, а мы еще нет.
Что нам делать с иммигрантами?
Понять, что иммиграция в Россию уже состоялась. Возвратных настроений социологи не фиксируют ни у одной из национальных групп, которые переселились в Россию. Иммигранты не собьются в стаи и никуда не улетят - они будут жить с нами. Нам выбирать, как именно жить - плохо или хорошо.
Поэтому Движение по борьбе с нелегальной иммиграцией со своими советами («депортировать всех нелегальных иммигрантов с территории России, создать в каждом регионе страны мобильные отряды из коренных жителей и МВД по борьбе с нелегальной иммиграцией, наложить арест и изъять незаконно приобретенную нелегальными иммигрантами собственность в пользу государства и т. д.») опоздало лет на двести.
На Западе, кстати, считают, что нам еще повезло: не каждая страна может похвастаться такими резервами рабочей силы: почти 100 миллионов человек из бывших республик, говорящих пусть на плохом, но русском языке и приобщенных к тем же советским культурным и историческим ценностям, что и сами россияне!
Что иммигрантам делать с нами?
Вариантов будущего у них много, и все безрадостные.
Например, попытаться стать такими же, как мы, но быть готовыми к тому, что общество их все равно не примет. Причины будут разными: ИМЯ. (Недавно в Таллине встретила приятеля. Жалуется: «Уж я и по-эстонски-то говорю, и лояльность всячески демонстрирую, и образованностью блистаю, а все равно не берут на работу в государственные структуры. Проклятая русская фамилия...»)
ВНЕШНОСТЬ. (В одном крупном лондонском универмаге познакомилась с родившимся в Британии испанцем - жгучим брюнетом. Те же самые проблемы, он рассказывал о них шепотом: в выборе между британцем и им работодатель, безусловно, выберет британца, руководствуясь логикой: туристы хотят видеть в Лондоне типично английские лица...)
НАЦИОНАЛЬНАЯ РЕПУТАЦИЯ, в свете которой даже на историю трагической любви принцессы Дианы и миллиардерского сына Доди Аль-Файеда можно посмотреть по-другому: как на злоключения араба-иммигранта во втором поколении, которому заказана дорога в высший свет. Кстати, сам миллиардер Аль-Файед, устав от бессмысленной борьбы за место под британским солнцем, недавно объявил, что переезжает в Швейцарию. В общем, лучше жить там, где родился, и никуда не мигрировать.
Что нас раздражает в иммигрантах более всего? Я специально запустила этот провокационный вопрос на один из интернетовских чатов. Вот что выяснилось: не непонятный язык и дурные привычки, и даже не запах жареной селедки, которым пропитаны вьетнамские общежития. То, что они забывают: это ОНИ к нам приехали, а не мы к ним!
Все европейские конвенции полны тезисов о том, какие у иммигрантов есть права. Об обязанностях там почему-то не говорится. Но если в баре в центре Москвы кавказская певица выходит к микрофону и поет нечто нежное про джихад, а сидящие там же мужчины горячо и со смыслом ей аплодируют, разве мы не вправе напомнить им, кто есть кто? Разве иммигрант, приезжая к нам, не обязан оставить свои религиозные и прочие предпочтения в той стране, которой он сказал «прощай»? С точки зрения европейских правозащитников я пишу абсолютную крамолу. Но я действительно думаю так.
Прогнозы неутешительны. Но это еще не конец света
Вот самые грустные прогнозы футурологов и демографов.
К 2050 году русских в России останется всего 70 миллионов, второй по численности нацией станут китайцы, третьей - азербайджанцы. Азиатов и кавказцев будет 65 процентов, а русских - 29. В целом же на планете, как пишет в своей книжке «Гибель Запада. Вымирание белой расы» американский конгрессмен Пэт Бьюкенен, ссылаясь на официальные данные ООН, потомки белой расы составят лишь 10% от всего человечества.
Несколько лет назад группа московских художников АЕС пошутила, изготовив претенциозный «Исламский проект» и вмонтировав в фотографии городов мира силуэты мечетей. Теперь авторы не знают, куда им спрятаться от политики - их футуристический прогноз ученые считают самым точным...
«Наши правнуки будут чтить Коран, пить кумыс и есть рис палочками, через какое-то тысячелетие русский этнос исчезнет» - этот прогноз, путешествующий по российскому Интернету, тоже считается вполне реальным.
Мой прогноз другой: те, кто здесь приживется, будут чтить Евангелие, пить квас и печь по праздникам пироги с капустой. Россия перековывала и не таких.
А что думаете вы?
Смогут ли Россия и русские сохранить свое «Я»? Или сопротивление бесполезно - если разноцветным скоро станет весь земной шар?
Телефон прежний: (095) 257-57-65, с 12.00 до 13.00 по московскому времени. E-mail: galina@kp.ru