Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+3°
Boom metrics
Звезды28 сентября 2007 22:00

Юрий ЛЮБИМОВ: Может, когда меня били, я и стал режиссером

Завтра основателю Театра на Таганке исполняется 90 лет [аудио]

«Посол Венгрии. Император Японии. Добродеев...» Записи на доске возле кабинета Юрия Петровича. А еще - день за днем, час за часом размеченные телесъемки. А еще, то есть прежде всего, - репетиции.

К 85-летию он сделал себе подарок, поставив «Фауста». К 90-летию - подарок в виде «Горя от ума».

Он - уникальный, основатель Театра на Таганке Юрий Петрович Любимов. И по-прежнему ведет во всем, не позволяя себе ни в чем быть ведомым.

- Юрий Петрович, говорят, что в России надо жить долго. Чтобы что?

- Для чего долго? А всем хочется подольше пожить, но не у всех получается. Хотя, если серьезно, трудный вопросик-то. Видите, как я задумался, что вам ответить. Бесконечный спор тысячелетий: тот, кто кончает с собой, - сильная личность или слабая?

Я говорю так: если человек руки на себя наложит - осуждать его я не могу, значит, он в депрессии и не в силах жить. Но для верующих это грех. Просто грех...

- Театр - ваш собственный сильный жизненный движитель. У вас и спектакль «Самоубийца» шел по пьесе Эрдмана...

- Один из любимейших моих людей. Мы на «вы» были. Он меня звал «вы, Юра». А я его - «Николай Робертович». Он был старше. Он написал прекрасную пьесу, гротескную, где все стилизовано и текст репризный. Артисты наши и говорить так не очень умеют, как он читал.

- Неужели артисты ваши чего-то не умеют?

- Не умеют очень многого!..

- Наверное, мы начали с чересчур высокой ноты. Мы вернемся к этому, а пока...

Похороны Ленина

- Пока вопрос проще. Говорят, вы хоронили Ленина. Правда?

- Правда. Мне тогда было семь лет, меня привел старший брат. За что и получил затрещину от папы. Папа сказал: «Зачем ты привел мальчишку хоронить этого злого и скверного журналиста?»

- И вы точно помните эту фразу?

- Конечно. Брат получил затрещину и гордо ушел из дома. Я хотел за ним убежать, но убежал с сыном врача, квартиры рядом были. А папа сказал: старший, пока не извинится, чтобы не являлся, а мальчишку привести. Меня доставили обратно, а старший где-то блуждал две недели.

- Еще говорят, что ваша мама была цыганка, правда?

- Дед по матери был цыган, мама - полуцыганка. Многие цыган не любят. А у меня куда кровь денешь, она же есть. Меня однажды привели в театр «Ромэн». И вот когда они начали свои дела - я весь заходился! Я любил двигаться. Но, по-моему, линия отца сильнее на мне сказалась, чем линия матери. Мой брат покойный всегда говорил: ты вылитый папа, так же говоришь, как он, так же рассуждаешь... Он все время за меня боялся, что меня заберут куда-нибудь.

- Отца забирали?

- Отца забирали два раза. Не по политике, за деньги. Денег хотели и называли ему суммы, которых у него нет. Он коммерсант был. Охотнорядец. Магазин имел. Потом их в газетах называли: «лишенец». И я вынужден был не в десятилетку идти, а в рабочие. Мама была учительницей, она с подругами посоветовалась, те сказали: хочешь здесь жить и какую-то карьеру сделать - нужен рабочий стаж. И у меня стаж рабочий с 14 лет. Так что начальство должно мне прежде всего дать Героя Труда - 76 лет рабочего стажа.

- Так не бывает...

- Как не бывает - вот он, перед вами сидит.

Таганка, Лубянка, Бутырка

- Про вас говорят, что вы с детства знали три слова: Таганка, Лубянка, Бутырка.

- На Таганке меня било ворье таганское. Не за мои дела. Они спутали меня с кем-то. Кто-то из жуликов таганских чего-то там не выполнил. А приметы совпали.

- Сколько лет вам было?

- 15. Выбили два зуба, рассекли черепушку. Но я отбился все-таки... После этого я взял финку, монтекрис у приятеля...

- Что такое монтекрис? От графа Монте-Кристо?

- Наверное. Пистолет мелкокалиберный, как дамский, однозарядный. Тогда у многих были монтекрисы. Фикса золотая, брюки клеш... В общем, я дома провел больше недели, так меня били. Может, вот тогда, когда они меня били, я и стал режиссером, кто знает.

- То есть как?!

- Ну по голове били, и что-то там случилось. Но я действительно пришел с финкой и монтекрисом. И когда ко мне один обратился: «Ты, парень, поди сюда», - я в ответ: «Тебе надо, ты и подходи». Он подошел: «Мы тебя проучили по ошибке». Ну я ему сразу по уху, сильно. А теперь, говорю, вот финка, а вот монтекрис, я буду стрелять и резать вас. И меня никто больше не трогал.

- Говорили с убеждением, что так и сделаете? Или нет?

- Конечно, сделаю.

- Ну, вас Бог миловал, что не пришлось.

- Конечно, Бог помог, да. И в армии со мной пошутили. А шутки там грубые. Стоим в очереди в столовой, голова стрижена, и вдруг тебе как по голове пять ложек врежут: угадай, кто врезал. Пять ложек по черепушке - это, извините... Я повернулся и сразу в скулу как следует. И все от меня отстали. Я был тренированный, занимался акробатикой, биомеханикой, когда оканчивал училище.

- Армия была после театрального училища?

- Да. Я попал в армию еще в финскую войну. И тогда был сталинский приказ, негласный, что в армии можно бить, если солдат не понимает. Но меня никто не бил. Я и сейчас стараюсь тренироваться.

- А Лубянка и Бутырка с отцом связаны?

- Это Володя пел, наверное...

- Но слухи про вас...

- А вы начните с песни Высоцкого: «Слухи бродят тут и там...» Не становитесь на колени перед великими!

- Если уж вы упомянули Высоцкого, то вот что: о вас говорили, что вы жесткий, авторитарный режиссер, но чем дальше идет время, тем больше нежности я вижу в вас к актерам. Что тут правда?

- Наверное, и то, и другое. Володю мне было жаль, как всякого человека пьющего. Врачи мне сказали: не надо на него сердиться, это болезнь, он потомственный алкоголик. Я его насильно отвозил в больницу, это было противозаконно... Оказывается, есть диагноз: «зачат в нетрезвом состоянии». Наше население, по-моему, одна треть, - потомственные алкоголики, страна от этого вымирает...

- Став в результате удара или по какой другой причине режиссером, что вы поняли про эту профессию? Что в нее входит?..

- Все входит. Надо знать живопись, скульптуру, уметь владеть пространством, уметь поставить свет, сделать композицию, которую они старательно будут разрушать, наши непрофессиональные артисты. Что творится с языком - они не умеют говорить, актеры наши. Шепчут что-то, ничего не слышно. Дикция плохая. Выучите текст так, чтобы голос звучал, предположим, как у Остужева, как у Качалова. И хотят играть трагедии греческие или Шекспира. Как вы сыграете с такими данными? Не сыграете.

- Вы сложили свою жизнь, имея дело с титанами: те же греческие трагедии, Шекспир, Достоевский, Пушкин...

- Надо благодарить судьбу. Мне везло.

- Как, общаясь с гениями...

- ...не встать перед ними на колени? Да, нельзя стоять на коленях и репетировать Шекспира - тут вы правы.

- Значит, вы себя чувствовали на равных с ними?

- Я не об этом думаю.

- У вас все стены испещрены записями людей самых выдающихся, дружили с вами, прошли через ваш театр... Шостакович, Шнитке, Солженицын, Капица, Вознесенский, Евтушенко, Эйдельман, Карякин... После такого уровня, должно быть, трудно с другими людьми, обыкновенными... Вы к ним снисходительны?..

- Вот уж тут воспитание. Унижать человека никому не положено. А если ты нарушил какой-то этикет, извинись. Это у нас государство не извиняется за безобразия. А люди должны извиняться.

- Вам неинтересны другого класса люди? Или интересны?

- Мы все переворачиваем. Например, что Арина Родионовна научила Пушкина языку русскому. Это смешно, конечно.

- Но что-то он от няни черпал.

- Ну да, сказки няня рассказывала.

- Сказки... и что-то человеческое, теплое...

- Нет, извините, это дамский разговор. Александр Сергеевич, который писал «не продается вдохновенье, но можно рукопись продать», который имел двенадцать дуэлей, который защищал свою честь, маленький, да удаленький, - Господь с вами, да он был сильный!

- Хотите сказать, что я сахарный образ рисую?

- Конечно! Он был человек сложный. Заносчивый. Задиристый. Ну и получил.

- Но прожил жизнь ярко. Очень.

- Сверхъярко. И не стеснялся, и список имел донжуанский. Я надеюсь, он не бравировал тем, что у него полно любовниц. Хотя в записях был свободен: вот, дал себе слово прежде записать сцену Марины Мнишек и Самозванца, а попал к Анне Керн в постель, и сцена не написалась, написалась хуже. Это Набоков в своих книгах исследовал. А я, когда «Онегина» листал, я поглощал все варианты, у Пушкина больше вариантов, чем чистого «Онегина», он ведь и не дописал его...

За деньги не купишь

- Как вы выбираете их для репертуара - Пушкина и других великих?

- Каждый раз по-разному. Я занимался, например, шекспировскими хрониками. А когда мне не разрешили их ставить, начальство сказало: нам надоели ваши композиции, ставьте простую пьесу...

- В ваших композициях они опасались параллелей с нашим временем...

- ...я сказал: хорошо. И прямо там, в кабинете у начальника, написал: прошу разрешить поставить простую пьесу «Гамлет»... Потом они стали настаивать, чтобы Высоцкий не играл, - какой он принц!.. Я говорю: вам он не подходит, а мне подходит, это вы в Африке дружите с принцами, то с людоедом, то еще с кем-то, а мне подходит и этот. Они чего-то поорали-поорали, ну вроде смирились. Думают: потом закроем. Начали придираться: зачем эти стихи Пастернака?

- «Гул затих, я вышел на подмостки»...

- Да. Я говорю: это Пастернак и перевод «Гамлета» - Пастернака. Это я у них отвоевал.

- Я не про них, а про вас - как вы образовались? Как погрузились в эту классику, мировую, отечественную, современную, в живопись, музыку?..

- Мне не нравилась советская драматургия, я начал заниматься прозаиками, с которыми подружился...

- Трифонов, Абрамов, Можаев, Быков...

- Хорошие люди, умеющие писать. Я стал их просить сотрудничать с театром. Федор Абрамов Можаеву говорит: ты что, с ума сошел, ему давать «Живой», он же Либерман, еврей, это же еврейский театр, куда ты даешь?

- Почему Либерман?

- Любимов - Либерман. Я скрываю просто.

- Он разве был антисемит?

- Да не был он антисемитом, но считал, что они, русские, коренные прозаики, а мы тут...

- А потом сам пришел.

- Потом сам пришел. И когда я ставил его «Деревянные кони», он говорит: а откуда вы деревню-то понимаете? Я говорю: да у меня же дед по отцу - крепостной мужик. «А-а, и вы бывали у деда?» Я говорю: конечно, бывал, папа привозил нас к нему.

- Но вы могли и своим воображением, талантом дойти до того, что в «Деревянных конях» так пронзительно получилось. Говорят, вы как-то обронили, что вам хотелось бы узнать, откуда берется талант. Узнали?

- Узнал.

- Откуда?

- А все тот же Александр Сергеевич: «Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать». Это оттуда. (Показывает наверх). Это, простите, как у женщины, есть в ней шарм или нет. Шарм не купишь, он дается. И талант дается, а не продается. Вот откуда у Владимира Семеновича такой талант? Его господа поэты некоторые не признавали.

Тайна фирмы

- Юрий Петрович, а что у вас Путин на стене написал?

- Читайте. Вот как раз под Лоуренсом Оливье и под Пушкиным.

- «Ни времени, ни пространства, один восторг - это Таганка». Это стих?

- Белый стих. Без всякой подготовки.

- Экспромт?

- Экспромт.

- А когда он у вас был?

- Давно, лет пять, этой надписи лет пять.

- Понравился он вам?

- Ну, вы знаете, я своего президента не обсуждаю. Ни в какой прессе. Это наши отношения, и они никого не касаются.

- Поняла. А скажите, что вас сегодня радует и огорчает - просто в жизни?

- Главная моя забота - это моя семья. В свое время ряд артистов, дам в том числе, говорили: ну как это можно, ну, подумаешь, сын, а театр? Я говорю: вы что, совсем рехнулись, театр есть театр, а это живое существо, конечно, я предпочту с ним быть, а не с вами. Артисты доходят до такого эгоизма, что им кажется: все ерунда, кроме них.

- А разве в вашей жизни никогда не было, что самое главное - театр, а остальное...

- Когда я создавал театр - да. А сейчас я насытился, иногда думаю, глаза бы не смотрели...

- Я говорила с вашим Петей. Очень похож на вас. И голос ваш. Сын, жена Катя - тут все ясно. А что огорчает?

- Я не могу примириться с безалаберностью нашей, с тем, что люди не держат слова. У нас нельзя ни о чем договориться толком: этот забудет, этот словчит. Работать у нас очень сложно. Очень.

- И вернемся к первому вопросу: для чего в России надо жить долго?

- А, вы вон какую загогулину загнули, как говорил покойный президент Ельцин... Это каждый пусть выбирает сам.

- А вы?

- А я - тайна фирмы. Не скажу.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Юрий Петрович ЛЮБИМОВ. Основатель и художественный руководитель Московского театра на Таганке. Родился 30 сентября 1917 года в Ярославле.

Окончил театральное училище при Театре имени Вахтангова как актер. Играл в театре, кино («Робинзон Крузо», «Кубанские казаки», «Человек с планеты Земля»), но в 1964 году оставил актерскую карьеру и создал театр, ставший символом «шестидесятничества» и свободомыслия - Театр на Таганке.

В 1984 году Юрия Любимова лишили советского гражданства - за слишком смелые интервью западной прессе. Он вынужден был эмигрировать в Израиль, где продолжал ставить спектакли. Вернулся в Москву в 1989 году и по сей день продолжает руководить Театром на Таганке.

Был женат на актрисе Людмиле Целиковской. Но в 60 лет разошелся с ней и женился на 29-летней переводчице Каталине Кунц. Она родила ему сына Петра.

А В ЭТО ВРЕМЯ

Путин наградил режиссера орденом

Теперь художественный руководитель Московского театра на Таганке Юрий Любимов кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени. В Указе, подписанном Президентом России, говорится, что награда вручена «за выдающийся вклад в развитие театрального искусства и многолетнюю творческую деятельность».

Слушать аудиоинтервью с Юрием Любимовым.