Капитализм с прищуром Хо Ши Мина

Как это здорово: и серп, и молот, и звезда продаются в любом сувенирном магазине.

Отель «У Шведа»

К гостинице мы пробирались по старой ханойской улице, где все магазины торгуют шелком. Позже выяснилось, что наш крошечный отель - место легендарное. Когда обмен долларов был под запретом, вьетнамец, вернувшийся из Стокгольма и прозванный Шведом, открыл здесь черную кассу. Сегодня отель принадлежит другой семье, а доллары наравне с местными донгами принимают в любом магазине. Например, футболки с портретом вождя вьетнамского народа Хо Ши Мина идут по три бакса за штуку.

После мавзолея, где лежит «дедушка Хо», заботливо опекаемый российскими бальзамировщиками, можно увидеть и дом, где он жил, - традиционная деревянная хижина на сваях. Внутри аскетичная обстановка: диван, стол, полка с книгами. Рядом - пруд. Золотые карпы мчатся на хлопок рук и разевают рты. Карпов приказал развести лично Хо Ши Мин. И кормил высокие делегации рыбой из подсобного хозяйства.

Оливье вьетнамки Зины

Предприимчивость у вьетнамцев в крови, и идеи коммунистической партии ей не противоречат. На крупной фабрике с простым названием «Швейное предприятие № 10» строчат костюмы для Франции, Японии и Германии. Заказы здесь размещают Tommy Helfiger и DKNY. В партнеры местной компьютерной компании FPT уже записались Intel и IBM.

- Видели корпуса Panasonic под Ханоем? - спрашивает меня Леонид Трифонов, главный бухгалтер совместного вьетнамо-российского банка ВРБ. - Японцы здесь открыли линии по сборке техники. Все шло идеально, пока на коммунистическом собрании вьетнамские рабочие не постановили перевыполнить план на 150 процентов. А у японцев все до винтика рассчитано. Еле уговорили рабочих отказаться от инициативы. В общем, обидели народ...

Леонид Трифонов во Вьетнаме чуть больше года, с момента визита сюда Владимира Путина, который открывал банк ВРБ. Теперь здесь обслуживаются наши совместные предприятия, а вьетнамские гастарбайтеры могут переводить через него деньги из России на родину. Леонид учит язык и отмечает праздники с соотечественниками в украинской харчевне «Будьмо». Ближайший русский ресторан - на самом юге страны, в городе Хошимине, раньше известном как Сайгон.

Аккурат напротив гостиницы Continental, где Грэм Грин писал своего «Тихого американца», расположилось заведение с названием «Ваш русский дом». Его держит вьетнамка, долго работавшая в Свердловске и привыкшая к русскому имени Зина. В меню имеется и водка «Путинка», и салат «Столичный». Но чаще им закусывают не русские туристы, а ностальгирующие по учебе и работе в России вьетнамцы.

«Миллион алых роз»

Наших в стране осталось немного. Последний избирательный список Ханоя насчитывал 350 человек. «Льенсо» - «советских», как называли нас прежде, давно кличут «теи» - «западники», наряду со всеми белокожими иностранцами.

- Сидим мы как-то в ресторане, - рассказывает Юрий Инисович, корреспондент ИТАР - ТАСС. - А к музыкантам движется пьяный австралиец, протягивает деньги, чтобы те исполнили для их компании австралийскую песню. Возвращается довольный. Звучат первые аккорды... И высокими голосами вьетнамцы начинают выводить: «Мы с тобой два берега у одной реки».

Хит Майи Кристалинской и «Миллион алых роз» Аллы Пугачевой - уже народные вьетнамские песни. Их поют в каждом караоке. А диск Аллы Борисовны давно обогнал в рейтинге «лучших подарков русского друга» водку и бородинский хлеб. В общем, Пугачева совершает ошибку, до сих пор не побывав здесь с гастролями. К тому же публика на концерте будет самая представительная. Сегодня у руля коммунистической страны как раз те, кого учили в институтах Киева, Москвы, Ленинграда, Ростова... Нынешние пятидесятилетние неплохо знают русский и умеют пить водку одним глотком. В это время их дети учат английский и гоняют на мотороллерах.

Нам здесь не рады?

Мотороллер для жителя страны, где лишь несколько лет назад появился общественный городской транспорт, - и роскошь, и средство передвижения, и дом родной. На них спят, едят, целуются, возят детей в школу и иностранцев до отеля. Переходить дорогу, когда на тебя движется лавина отчаянно сигналящих людей в шлемах, - способ получить мгновенный передоз адреналина.

- Ты просто закрой глаза и иди, - напутствовали меня местные товарищи. - У нас соблюдается «преимущество слабого»: байк пропускает пешехода, автомобиль - мотороллер...

Я уже было шагнула, но тут мне некстати рассказали историю про австралийского специалиста по регулированию дорожного движения. Наладив трафик на родине, он прибыл в Ханой, чтобы помочь развивающимся товарищам. Но на второй же день его сбил мотороллер, да так неудачно, что австралийский спец ударился головой о бордюр и умер.

Удивительно, но в этом вечном лете иностранцы как-то не приживаются. Возможно, Вьетнам, воевавший за независимость сначала с Францией, потом с США, настроен не очень дружелюбно. Возможно, в этом виноваты местные законы, по которым иностранцу сложно получить гражданство и невозможно приобрести в собственность землю и недвижимость. Экспатов в стране - по пальцам перечесть. Хотя местные компании с удовольствием берут их на работу. На «Вьетнамских авиалиниях» больше половины пилотов - русские. А наших капитанов ждут в любом порту.

- За все время только двое русских остались здесь жить. - Мы идем с Владимиром Антощенко, помощником первого заместителя гендиректора совместного российско-вьетнамского предприятия «Вьетсовпетро», по территории поселка. Здесь, на юге, в городке Вунгтау, много лет живут российские нефтяники. Мужчины на буровых платформах в океане добывают для Вьетнама нефть, кстати, каждый сотрудник «Вьетсовпетро» приносит в российский бюджет миллион долларов в год. Их жены растят детей или работают тут же - в закрытом от местного мира городке. В столовой русского поселка выпекают только пирожных аж 28 видов. Заедать тоску по родине.

Среди привычных пятиэтажек и нереальной чистоты дорожек мы оказались накануне Пасхи. Священник отец Александр Васютин готовил святую воду - кропить куличи и яйца, разложенные на длинном столе. Батюшек в русскую колонию выписывают из Москвы.

- Руководство нашей церкви не раз обращалось к властям Вьетнама за разрешением о постройке хоть одного православного храма, но нам все время отказывают, - объясняет свое присутствие отец Александр. - Говорят, нет исторической традиции. Вот и ездим два раза в год. Заодно буду крестить детишек здесь и в Ханое.

...В огромном «Боинге», который вез нас на родину, мы вновь повстречали отца Александра. В хвосте выпивали за что-то загоревшие работники «Рособоронэкспорта», группа наших туристов вспоминала отдых в городке Начанг. Но больше всего в самолете было вьетнамцев. Забив багажные отсеки сумками, они возвращались на рынки Москвы, Питера, Уфы и других уголков нашей необъятной родины.