Как я охотилась на миллионеров: ответы на вопросы читателей

Здравствуйте, дорогие мои читатели!

Огромное спасибо вам за тысячи и тысячи откликов на мой материал. Многие из них были мне искренне интересны, многие приятны и порадовали, некоторые вызвали недоумение, над некоторыми я задумывалась… Но спасибо вам абсолютно за все! Ведь они означают, что вы читаете нашу газету, в частности мой материал, обдумываете его и стараетесь понять то, что я хотела рассказать.

Отдельное спасибо и поклон всем, кто поддерживал меня и защищал от грубых высказываний. Я очень ценю вашу любовь и всей душой буду стараться оправдывать вашу веру в меня и дальше. Единственное, что было грустно – видеть, как иногда, отойдя от обсуждения проблем поднятых в материале, читатели сцеплялись на форуме и начинали поливать друг друга грязью. Причем, я уверена, что и одну и другую сторону представляли достойные люди, просто не умеющие сдержать обиду… Мне искренне жаль, что иногда мой материал служил катализатором подобных ссор. Простите меня.

Извините, что отвечаю не на все, а лишь на часть вопросов. На те, что вы чаще всего повторяли в разных интерпретациях. И я постаралась ответить на них как можно более искренно.

На остальные же вопросы я обещаю вам ответить чуть позже, как только вернусь из отпуска. В начале марта я с радостью проведу онлайн-конференцию, где буду ждать ваших дополнительных вопросов по материалу и прочей моей журналистской деятельности.

С уважением, Ярослава ТАНЬКОВА.

Зачем это все? Ведь это реклама того же эскорта чистой воды, инструкция к действию! После вашей статьи девочки табунами повалят на панель!

Этот материал создавался, чтобы рассказать правду о том, что скрывается за разрекламированным «глянцевым» образом жизни. И если кому-то описанные мною ужасы кажутся рекламой, то дело не во мне и не в моем материале, а в вашем восприятии. Значит, для вас рожать детей за деньги, спать с ненавистным мужчиной ради новой шубки и т.д. – не страшно. И здесь я, увы, помочь не могу. Я согласна, что девушки, которым именно так и кажется, существуют, и, увы, их немало. Для них этот материал, возможно, и будет инструкцией. Но для нормальных девушек, а также для тех, кто сомневается, это будет антирекламой (и полученные мною письма подтверждают, что таких в разы больше). Кроме того, это будет прекрасной инструкцией для родителей. Подсказкой, куда стоит и не стоит направлять своих детей. Ведь очень часто девочки попадают в «гламурную тусовку» именно благодаря попустительству родителей, потому что те просто не представляют, что именно там происходит, и чем все это грозит. Описывая мир вещей и денег, в котором мы так основательно завязли и погрязли последние годы, я старалась напомнить о том, о чем давно не принято вспоминать и говорить – о любви, о чести…

Конечно, я понимала, что услышу обвинения в том, что тех девушек, которые были уже готовы на такую жизнь, я только подтолкнула. И понимая это, изначально я упиралась и очень не хотела выполнять это задание. Не хотелось хоть в какой-то степени быть катализатором проституции-лайт. Но редактор настоял, что такая тема должна быть освещена, и что сделать это должна именно я. Причем, изначально тема задумывалась, как просто веселое приключение новоявленной «охотницы». Я же не видела в своих передрягах ничего особо веселого, так что в процессе жанр поменялся, и материал получился совершенно с другим зарядом.

…А ваши родители за вас не боятся? Все что угодно могло бы быть! А если бы изнасиловали?

Мне очень часто задают этот вопрос, и я регулярно на него отвечаю. Конечно же, родители за меня боятся. Но я в процессе подготовки материала стараюсь не особо распространяться в семейном кругу о грозящих опасностях и произошедших неприятностях, чтобы лишний раз не пугать родных. О том, что именно со мной происходило, они узнают уже потом, читая все в газете или слушая мои рассказы во время написания материала.

От проблем, увы, никто не застрахован. Риск – это часть профессии журналиста. Могли бы и изнасиловать, и все, что угодно сделать. Но, само собой, я старалась сделать все возможное, чтобы этого не произошло. Степень оправданности риска каждый оценивает для себя в зависимости от важности темы для него же самого. Кому-то может казаться, что «из-за такой ерунды рисковать собой глупо», кому-то, что «это риск во имя благородных целей». Но лично мне кажется, что если журналист взялся за тему в жанре «испытано на себе», он просто обязан рисковать собой и всячески подставляться под приключения, чтобы потом было его интересно читать.

Зачем писать, что остальные не умеют танцевать или танцуют что-то другое, когда сама в состоянии только вращать бедрами в таком наряде? Зачем принижать и без того униженных людей? (вопрос из части про дискотеку в Каннах).

Я никого не унижаю. Просто пишу то, что вижу. В этом смысл «испытано на себе». Это описание событий, пропущенных через себя. Я не люблю неискренность, и если мне не нравится, когда девушки на дискотеке вальяжно и лениво притоптывают в стиле «боже, как мне это все надоело», то я так прямо говорю. Точно так же я признаю ваше полное право называть мои танцы «вращением бедрами», только не очень понимаю, как не видя их, по наряду вы смогли это определить… Но отнесем это к «миру непознанных явлений».

Как называется заведение на Крузетт с такими ценами? (вопрос к части про прогулки по Каннам).

Увы, названия не помню, но это ресторан в отеле «Карлтон».

А почему на фото за столиком лицо Жана не было заштриховано, а в следующем номере на фото его заштриховали?

Фото с незаштрихованным лицом – оплошность, которую мы постарались исправить. Жан – не журналист, обычный человек, и он не виноват, что стал одним из героев моего расследования. А так как его бизнес распространяется и на Россию, то его легко могли бы узнать подчиненные. Это было бы некрасиво.

Интересно, а кто делал фотки? Или Ярослава ходила везде с фотографом? А фотографию на "яхте" они Вам после дослали? По почте?

Простите, не поняла вашего вопроса. Все репортажные фото (то есть с места событий моих приключений) были сделаны моим цифровым фотоаппаратом.

Пишете интересно, но я не понимаю, почему вы так боитесь денег? Принимали бы подарки. Никто бы не посмел вас обвинить.

Я не боялась денег. Я боялась превратиться из журналистки в «охотницу». Если бы я брала подарки и деньги от «заказчиков», тем самым я бы сменила статус журналистского расследования на именно работу в эскорте. Я этого не хотела. А насчет «никто бы не посмел вас обвинить», что вы! Почитайте отклики!

Откуда снобизм-то? Из Москвы? Так говорок-то у вас не московский. От незнания? Водопроводчики БЫВАЮТ миллионерами. Прошлым летом перестраивали свой дом. Столкнулись с большим количеством строителей и водопроводчиков. Знаю, о чём говорю. Так что водопроводчик из Парижа вам мог и не по карману оказаться. Но это так, к сведению. Пойти в море одной в компании вчерашних пьяных знакомых? Думаю о групповухе кто-то здесь сказал не зря. Есть ли на свете такая работа, которая может оправдать этот риск? А у вас, говорят, ребёнок есть. Ваш редактор в своём уме? Зачем ТАКОЙ риск? И ради чего? "Трое суток шагать, трое суток не спать ради нескольких строчек в газете". Хорошо ли это?

А. Не вижу снобизма. Не знаю, какой у меня говорок, но я с детства живу в Москве.

Б. Моей задачей, в плане подготовки материала, было знакомиться именно с миллионерами и водопроводчик был действительно некстати. Вы говорите, что водопроводчики бывают миллионерами? Верю вам на слово и с удовольствием признаю себя неправой, если приведете конкретные примеры.

В. По поводу «Пойти в море одной в компании вчерашних пьяных знакомых» - совершенно с вами согласна. Глупость несусветная, о чем я написала и в самом материале. Поступила так потому, что честно пыталась именно вжиться в шкуру охотницы. Честное слово, до этого расследования я просто понятия не имела, как это - охотиться на мужчин ради денег. Ну, не нужно мне это было! А тут послали… Вот я и пыталась действовать так, как, по-моему, поступила бы девушка, охотящаяся за деньгами. Другое дело, что толку от меня было мало, и выглядела я глупо, потому что, влезая в обстоятельства и шкуру, приличествующие «охотнице», пыталась вести себя и рассуждать, как привыкла, будучи ярой противницей подобных отношений... Получалось глупо и некрасиво. Но именно благодаря этому мне удалось описать тот мир взглядом нормальной, не замороченной на гламуре женщины и путь ее неминуемого падения в случае, если она все же рискнет ступить на эту дорогу.

Г. Про риск уже писала. Это часть профессии. Хорошо ли это? Каждый решает для себя, и в зависимости от своего решения становится или не становится журналистом и решает, на какие темы писать.

Ну да, за "красивые"глазки катали на яхтах, кормили в дорогих ресторанах....за просто так!!! Или Ярослава ,вы им корочки спецкора Комсомолки показывали?

Расследование было инкогнито, так что никаких «корочек». На яхте со мной произошло неприятное приключение и я его описала. Так что не «просто так», я поплатилась. А что до ресторанов… Простите, не понимаю вас. Никогда не знала, что туда приглашают в обмен на что-то… Я сама часто вожу друзей в рестораны, и расплачиваюсь, если пригласила, и меня приглашают…

Если Ярослава сама за себя платила, тогда вопросов нет, говори ему (Жану) в глаза что хочешь, имеешь полное право. Но если угощалась за его счет и при этом "...высказала все, что думаю, о его самодовольстве, десяти комнатах и том, что искренней любви к его лысине в сочетании с омерзительным снобством он не купит ни за какие деньги"…

Согласна с вами, что любая вспышка агрессии некрасива, вне зависимости от того, кто заплатил за ужин. И я писала в материале, что чувствовала себя очень виноватой за свое хамство. Если что меня частично и оправдывает, то только то, что хамство было ответным. Жан говорил очень гадкие и неприятные вещи, я бы назвала это хамством. Но выгораживать себя все равно не буду. В общем и целом вы правы: ответив хамством на хамство, я поступила объяснимо, но мерзко.

Если человек обслуживал саудитов, тем более королевскую семью, значит он действительно крут. Ярослава, а почему бы и нет? Если вы говорите, что он разведен, почему вы не захотели с ним остаться?

Причин несколько. У меня есть любимый человек и семья. Я не считаю, что «крутость» - повод для того, чтобы остаться с человеком. Я признаю только любовь.

Любимый мужчина есть, а как же он тебя отпустил-то в такие дебри?

Со своей жизнью я поступаю исключительно так, как считаю нужным, и не спрашиваю разрешения ни у любимого мужчины, ни у кого другого. Так же, как и не требую, чтобы кто-то спрашивал разрешения у меня. Кроме того, это моя профессия. В работе, даже самой грязной, нет ничего предосудительного.

А не проще ли было бы Ярославе Таньковой отдать деньги, израсходованные на Лазурном берегу пенсионерке, какой-нибудь своей родственнице, или, если такой нет - случайной старушке?

Возможно, что со своими деньгами я бы так и поступила. Но это не мои деньги, а редакционные. И только редакция имеет право решать, на что журналисту потратить выданные ему на командировку деньги. Если бы я взяла командировочные и, как вы предлагаете, отдала бы их старушке, это было бы воровством. Кстати, надеюсь, вас успокоит, если я скажу, что экономила на всем, начиная от билета и гостиницы, и заканчивая едой, потому что мне самой было ужасно стыдно тратить большие суммы на «гламурные похождения». Так что, в общем и целом, я понимаю ваше негодование и даже поддерживаю его.

Не лучше было бы эти пресловутые 100 евро (которыми Рик – миллионерский сын, с которым Ярослава каталась на яхте, - расплатился с ней) отдать в виде пожертвований?

Наверное, лучше. Но тогда я плохо понимала, что вообще случилось. Мне было очень страшно, противно и плохо. Хотелось избавиться от денег, которые меня «пачкали», ведь они ставили меня из ранга журналиста-расследователя в разряд реальных «охотниц». Мне было страшно так «запачкаться», и я предпочла вернуть деньги владельцам, на трапе-то они их найдут рано или поздно. Не знаю, умный это был ход или глупый. Знаю точно, что не глупее самой идеи пойти с ними в плаванье.

А чего из серии в серию журналистка так активно всех дядек отпихивает? Секс - это фи? Просто получить удовольствие не пробовала? Или ждёт, что за её волшебное тело заплатят мульён?

* * *

Ярослава, а что для вас бы являлось достаточным поводом, чтобы оказаться с мужчиной в постели? Можете ответить позже. Но ответьте, пожалуйста...

Отвечаю сразу на оба вопроса. В моем понимании секс – это часть любви. К своим героям я любви не испытывала. Искать миллионеров была не моя личная жизненная задача, а всего лишь профессиональный ход. А мое тело к профессии отношения не имеет, так что я не должна приносить его в жертву профессиональным интересам. Я согласна с вами, что тогда расследование получается как бы неполным, ведь это значит, что я влезла в шкуру готовой на все ради денег охотницы только наполовину… Но это уже издержки… Уж простите меня. Спать за деньги - выше моих сил.

На каком все-таки языке все кадрилово происходит? На свободном французском или английском? Или толмач рядом вьется?

Увы, на неважном английском. Но, при всей его неважности, он достаточно хорош для того, чтобы разговаривать на сложные темы. Французского, к огромному моему сожалению, не знаю.

Ярослава, вы задумывались, какой репортаж будете делать дальше?

Конечно, задумывалась. Такой вопрос мне задают часто. Но отвечать на него – плохая примета. Конечно, у меня много журналистских планов. Прежде всего это репортажи под рубрикой «Испытано на себе». А в мои последние планы, связанные с материалом про миллионеров, входит выпустить книгу, куда войдет полная версия моих приключений. Она выйдет в конце весны-начале лета в издательстве «Росмэн».

Собираясь быть "охотницей", Вы не могли не предполагать, что Вас может ожидать реальная физическая близость. Раз Вашей целью было заарканить олигарха. Интересно, Вы были к этому готовы? Как бы объяснили свой отказ, если добивались знакомства, а в самый ответственный момент ... Вы собирались показать журналистское удостоверение или...?

Естественно, изначально я ориентировалась на официальные правила эскорта, в которых говорится, что секс в обязанности девушки не входит. Секс для меня – это слишком личное и к журналистскому расследованию отношения иметь не должно. Именно поэтому я занялась этой темой, несмотря на ее «скользкость». Не то, что я ханжа, считающая что все кто пишет про свой сексуальный опыт, неправы. Просто лично для меня это неприемлемо. Именно поэтому описание случаев, когда меня чудом не изнасиловали, далось мне с огромным трудом. Наверное, я была бы рада не признаваться в этих неприятностях сейчас на страницах газеты, но как мне кажется, только искренностью можно вызвать доверие.

Неужели за полгода так пошатнулись Ваши принципы морали и нравственности!? А если бы эксперимент продлился еще полгода? Тогда прощай, дорогая редакция!?

Очень тяжелый вопрос для меня. Ужас в том, что в какой-то момент под натиском совершенно чуждой философии гламура вы просто теряетесь. То есть не то чтобы ваши принципы и мораль претерпевают какие-то изменения. Скорее просто наступает момент, когда вы понимаете, что ради дальнейшей жизни в этом обществе вам нужно от них просто отказаться, целиком и полностью. Это давление ничего не значит, если вы присутствуете в мире гламура в своем собственном виде. Но мне-то пришлось быть там не самой собой, а именно «охотницей». И пытаться думать, чувствовать, как человек, у которого нет моих убеждений и принципов. Когда долгое время поступаешь так со своей психикой, она не выдерживает и начинает надламываться. А если не примерять на себя так плотно новую «шкуру», материал получится гораздо менее откровенным. Мои принципы и мораль были просто временно отложены, и как только мне удалось вырваться из этой «шкуры», все стало на свои места.

Почему на все предыдущие материалы вы тратили месяц-два, а на миллионеров – целые полгода? Значит ли, что эта тема для вас важнее, чем горничные, ткачихи, и так далее?

Ни в коем случае. Специфика этого материала лишь в том, что не от меня зависело, сколько я на него потрачу. Когда я была ткачихой, я каждый день уходила на работу, каждый день возвращалась в общагу, и таким образом плотность приключений была все время одинаковая. То есть полутора месяцев было вполне достаточно, чтобы получить полноценный материал. С миллионерами гораздо сложнее. В эскорте вас не приглашают на работу каждый день. Встречи с героями моего материала часто происходили 2-3 раза в месяц. Изредка – чуть чаще. Но в любом случае за полгода «рабочих дней» набралось не больше, чем за те же полтора месяца на ткацкой фабрике. Ужас в том, что и между встречами с миллионерами мне приходилось хотя бы частично оставаться в образе охотницы – созваниваться с Анжелой и другими девочками, иногда ходить в клубы, всячески искать дополнительных эмоций и приключений на заданную тему. И психика трещала по швам. Полгода в чужой шкуре – это слишком много. Но я не могла скомандовать миллионерам: «Так, быстренько, приглашай меня на встречи ежедневно – ты сегодня, ты завтра…» Естественно, объем материала получился больше. А уже что и как ставить, решало руководство газеты. Видимо, решили поставить больше частей, ориентируясь на то, что проблема очень остра.

Зачем было делать такие короткие части? Не проще ли было напечатать все сразу?

Я бы и рада напечатать все сразу, тем более что уверена: целиком текст читается гораздо лучше, понятнее и не вызывает недопонимания между автором и читателем. Но формат газеты предусматривает определенное количество знаков на газетной странице. В Интернете материал выходит параллельно – так же, как он выходит в бумажной версии. А это значит – сколько поместилось на газетную бумажную страницу, столько и выставили на сайте, не больше. От меня здесь ничего не зависело.

Почему вы продолжили называть сына владельца яхты Рика наркоманом, хотя читатели сразу разъяснили вам: то, что он пихал под губу, было не наркотиком, а табаком?

Такое недопонимание, насколько я помню, вышло не только в ситуации с Риком, но и еще несколькими эпизодами в материале. Дело в том, что написанное все равно приходилось сокращать, чтобы «впихнуть» в и так большой размер, определенный начальством. Так, например, из повествования я выкинула кусок про увлечение Рика кокаином и таблетками. Про табак я действительно не знала, вы меня просветили. Но от этого мальчик не перестает быть наркоманом. Именно поэтому тем, кого заинтересовала моя работа, я очень советую в дальнейшем прочесть книгу, где мои приключения будут описаны без сокращений. Она выйдет в мае-июне этого года в издательстве «Росмэн».

Почему бы не написать о чистой любви, о том, как замечательно создать крепкую семью и иметь надежный тыл? Почему вы, Яся, не беретесь за эту тему?

Когда есть возможность написать о чем-то добром и вечном - как милосердные люди спасли ребенка, как кто-то совершил героический поступок, как замечательная крепкая семья усыновила нескольких детей, я хватаюсь за эту возможность руками и ногами. Подтверждение тому – в архиве моих публикаций. Но, увы, такова судьба журналиста - в первую очередь не воспевать что бы то ни было, а поднимать наболевшие проблемы и делать все возможное, чтобы их решить. Вы сильно ошибаетесь, если думаете, что писать про изнасилованных детей, криминальных ублюдков, проституток и прочих свихнувшихся личностей мне приятно. Но – увы – это необходимо. Ведь благодаря тому же материалу про миллионеров я смогу помочь многим сомневающимся и их родителям. Вам я могу обещать при каждой возможности писать о добром и светлом, как раньше.

Не надо так подробно описывать разгульную жизнь некоторых «новых русских» и их любовниц. Уверена, это может принести только вред.

Цензура – не выход. Выход в том, чтобы заставить задуматься. Прежде всего – родителей. А если следовать вашей логике, надо запретить Бальзака, описывающего разгул куртизанок, Куприна, который смачно рассказал про будни публичного дома, и многих других классиков. Это я не к тому, что хочу приравняться к классикам, а к тому, что задача журналистов и писателей похожа – выносить сор из избы, чтобы в ней чище было.

Ярослава, что-то не клеится ваше раздевание в израильском репортаже с жеманностью в московском.

Там разговор шел о том, что меня убьют, в лучшем случае – изобьют. И уж точно я долго не вернусь домой, если найдут спрятанный в одежде телефон, если я не буду подчиняться. Это вопрос жизни и смерти, и у меня просто не было выбора, надо было делать все возможное, чтобы выкарабкаться. Здесь я была в относительной безопасности, никто убивать меня не собирался, у меня был выбор, и я сделала его в соответствии со своими принципами.

Невозможно плыть в дерьме и остаться чистым и незапятнанным, у а журналистки уж больно ловко это получается.

Я рада, что подобная грязь, в которой мне довелось вываляться, кому-то кажется не оставляющей пятен. Но дело в том, что я считаю «пятнами» не только секс без любви и за деньги, но и все остальное – то, что девушкам, работающим в эскорте, и, судя по всему, вам кажется «невинным». Вот об этом-то и материал.