Проректор Высшей школы экономики Евгений Гавриленков: «Реальный курс на сегодня - 33 рубля за доллар»

Хватит ли нам международных резервов и будет ли рубль и дальше уступать позиции доллару и евро? На эти и другие вопросы «КП» ответил проректор Высшей школы экономики и главный экономист компании «Тройка Диалог» Евгений Гавриленков.

«МЫ ЗАТЯНУЛИ ДЕВАЛЬВАЦИЮ»

- Евгений Евгеньевич, в прошлом году все говорили, что пик кризиса будет в марте... Время «Ч» уже близко?

- Более того, я думаю, первый этап уже пройден, хотя правительство могло сделать его короче. Мы затянули девальвацию. Это надо было делать сразу, как только стало очевидно, что цена нефти упала и будет падать дальше. Это автоматически уменьшило приток валюты в страну, и девальвация рубля была неизбежна. Власти решили ослаблять его плавно - по 1% в неделю с конца ноября. Люди посчитали и прикинули, что 1% в неделю - это примерно 70% годовых. То есть любая другая экономическая деятельность при этом теряет смысл. Покупай-продавай валюту и получай прибыль.

- Почему, по-вашему, нельзя было затягивать девальвацию?

- Надо было сначала нормализовать макроэкономическую среду. В этом принципиальная последовательность действий. В декабре стало очевидно, что все деньги ушли из экономики на валютный рынок, это привело к спаду промышленности на 9% в ноябре. Правительство это поняло и ускорилось: в январе рубль дешевел на 1% в день и даже больше. И за первый месяц этого года рубль пришел в более-менее равновесное состояние. Спекулятивные мотивы исчезли. Банки начали задумываться о том, что делать дальше с деньгами, заработанными на валютном рынке. Скоро у них не будет выбора, и они начнут давать кредиты предприятиям.

- Почему же тогда правительство приняло решение о плавной девальвации? Например, в Белоруссии местную валюту сразу на 20% опустили...

- Во-первых, опасались паники среди населения. Во-вторых, есть проблема погашения внешнего долга - это $530 млрд, которые наши компании занимали за рубежом.

- Плавная девальвация помогла расплатиться с долгами?

- За этот период те, у кого были рубли, смогли перевести их в валюту по выгодному курсу. Это себя оправдало. В четвертом квартале российские компании и банки выплатили свыше $70 млрд. внешнего долга. Никто этого не заметил - не было никаких задержек, дефолтов, неплатежей.

- Но за счет сдерживания курса рубля Центробанк потратил $200 млрд. своих резервов. Насколько еще хватит его кубышки?

- Я не очень беспокоюсь по этому поводу. В августе 2008-го у нас было почти $600 млрд. Отсюда надо вычесть вышеупомянутые $70 млрд., а также учесть сжатие резервов за счет укрепления доллара против евро и фунта (наши резервы хранятся в трех мировых валютах). Это еще около $35 млрд. естественного снижения. Резонный вопрос - куда делись еще около $100 млрд. из потраченных 200 млрд.? Я бы не сказал, что они потеряны. Деньги же никто не сжег, они никуда не исчезли. Они просто поменяли собственника. Центробанк, по сути, поделился своими резервами с экономикой, в том числе с населением. В последние месяцы прошлого года и компании, и физические лица купили около $35 млрд. наличной валюты.

- А доллар еще будет расти в цене?

- Я думаю, нет. Есть такая формула: весь объем рублей, которые циркулируют в экономике (сейчас это где-то 12,6 трлн.), нужно разделить на объем резервов Центробанка (на конец января они составляли $388 млрд.). Получится примерно 33 рубля. Это и есть реальный курс рубля к доллару на сегодня. Растут резервы - укрепляется рубль, и наоборот.

«АБСУРД - ВЕЗТИ МОРКОВКУ ИЗ-ЗА ГРАНИЦЫ»

- В 2004 году, когда нефть стоила $45 за баррель, говорили, что Россия купается в деньгах. Сейчас цена снова около $45 за баррель, но теперь многие утверждают, что из-за этого страна столкнется с проблемами. Это правда или аналитики просто нагнетают панику?

- Россия могла расти высокими темпами - свыше 7% в год - и тогда, когда нефть стоила $25 - 30 за баррель, - в 2003 - 2004 годах. Мы были рады этому. Но минус в том, что из-за этого рубль укреплялся и наша продукция становилась неконкурентоспособной.

Например, еще осенью можно было видеть на прилавках морковку, привезенную из Бельгии, картошку из Франции. Это полный абсурд. Должно быть экономически невыгодно везти за 2 тысячи километров продукцию, которую мы можем получить здесь, у себя. Значит, что-то было явно не в порядке в экономике. Теперь же ослабление рубля должно вытеснить зарубежную морковку из наших магазинов. Я не против внешней торговли, но такие одиозные примеры должны быть исключены.

- Если первый этап кризиса прошел, то сколько продлится весь кризис?

- Я думаю, глобальный кризис продлится долго. США - это четверть мирового ВВП. И многие проблемы оттого, что экономика США много лет жила взаймы. Американские и европейские граждане разучились сберегать. Теперь надо менять модель роста. Это займет много времени и бумерангом ударит по Китаю, Корее, Японии и другим странам. У России есть шанс. Она связана с внешним миром преимущественно через трубы. Спрос на нефть и газ не может упасть в два раза. Он может снизиться на 3 - 5%. Как качали, так и будем качать. Будет лишь воздействие со стороны цен, они могут снижаться. Но это можно частично исправить за счет валютного курса.

- Получается, нам даже повезло, что мы сидим на «нефтяной игле»?

- Это упрощает решение некоторых задач. Надо найти в каждом секторе экономики свою «морковку» и производить ее здесь, а не везти из-за границы. Благо у нас достаточно емкий внутренний рынок. И пока глобальная экономика падает, у нас есть возможность расти.

- Глава Минфина Алексей Кудрин считает, что для выхода из кризиса нужно сокращать госрасходы и снижать инфляцию. Это реально?

- Если мы увеличиваем госрасходы, это толкает инфляцию вверх. В 2007 году правительство увеличило расходы на 40%. Что это означает? Допустим, мы хотим построить на 40% больше дорог, на 40% больше аэропортов или больниц. Все это надо делать, никто не отрицает. Но надо быть на 100% уверенным, что за эти деньги на стройплощадках должно стоять на 40% больше рабочих, должно лежать на 40% больше цемента и на 40% больше асфальта. Можем мы такое обеспечить? Конечно, нет. Или энтузиазма рабочих должно быть на 40% больше, чтобы они на 40% лучше копали. Все это из области фантазии. Поэтому совершенно неоправданно наращивание расходов такими темпами, особенно в кризис. Снизим госрасходы - уменьшим рост цен. А чем ниже инфляция, тем привлекательнее кредитные ставки для предприятий. Это поможет экономике быстрее выйти из кризиса, а населению легче его пережить.