Ни Сталин, ни тигр-людоед не справились с Микояном

В свое время Сталина и Микояна можно было назвать друзьями. Но от расстрела Анастаса спасла лишь смерть вождя, который просто не успел до него добраться...

21 октября исполнилось 55 лет со дня смерти Анастаса Микояна, человека феноменального политического долголетия, скорее всего самого эффективного и разностороннего менеджера среди вождей СССР. С его именем связаны и успехи в решении национального вопроса, и в индустриализации СССР. Ему было достаочно съездить в США в 1936 году, чтобы у нас в стране появились майонез и кетчуп, готовые котлеты и доступное шампанское, кукурузные хлопья и современные консервы, растворимый кофе, сухое и сгущеное молоко, домашние холодильники, хлебозаводы и предприятия по производству пива. Он был, как сейчас говорят, креативным человеком, сам придумывал названия, например, “Гастроном” и давал задания поэтам профессионально писать рекланые тексты: “Всем попробовать пора бы, как вкусны и нежны крабы!”

Во врем Великой Отечественной войны Микоян, как член Государственного комитета обороны, отвечал за снабжение армии продовольствием. И уж в чем-чем, а в этом она точно не нуждалась. После войны деятельность его была разноплановой. Микоян “усмирял” Венгрию и Новочеркасск, разруливал Карибский кризис, дружил с Фиделем Кастро и Че Геварой, ездил на похороны Джона Кеннеди. Он начал свою руководящую деятельность при Ленине, а закончил при Брежневе. В народе про него говорили: “От Ильича до Ильича, без инфаркта и паралича”. Сегодня мы предоставляем нашим читателям возможность познакомиться с некоторыми интересными сюжетами из богатой биографии этого небольшого (он считал, что не должен весить больше 60 килограммов), но крайне деятельного и авторитетного человека советской эпохи.

КАК СТАЛИН ПРИВЯЗАЛСЯ К МИКОЯНУ

Анастас Иванович Микоян имел дар располагать к себе совершенно разных людей. Единственным недостатком, недававшим ему занимать первые роли, был сильный акцент, от которого он не мог избавиться до конца жизни. Но этот акцент совсем не смущал генерального секретаря ВКП(б) товарища Сталина, который полюбил находиться в компании своего армянского друга. Он и сам говорил с акцентом, так что они прекрасно понимали друг друга. Вот что об этом в 1970 году вспоминал сам Микоян: “В 1934 г. он настолько привязался ко мне, что по вечерам мы сидели долго, говорили, он мне советы давал. Однажды предложил остаться ночевать у него на даче. Я, конечно, остался. Звонил жене, что остаюсь ночевать у Сталина. Это был первый случай, когда я не ночевал у себя дома. Для жены это было нежелательно. Прошло несколько дней, и он опять предложил остаться ночевать. Я снова предупредил жену, что не приду домой, так как она всегда меня ждала, в какое бы время я ни приходил. Когда это произошло в третий раз, вижу (хоть жена не говорит прямо, но по глазам видно), что она не знает, верить мне или нет. А как можно было проверить, что я у Сталина? Можно было верить только на слово. Правда, она меня знала, никаких оснований для ревности за всю нашу жизнь у нее не было. И все же в следующий раз, когда Сталин стал оставлять меня ночевать, я сказал, что моя жена волнуется, когда меня нет дома. Он не настаивал”.

Ашхен Лазаревна, супруга Анастаса Ивановича, была мудрой женщиной. Она вовремя отвадила мужа от ночевок у “вождя народов”. И это помогло ему остаться в живых: “После меня у него часто ночевал Сванидзе, брат его первой жены. Видимо, ему было скучно совсем одному. Позже, когда Сванидзе не стало, у Сталина никто ночевать уже не оставался, и он не предлагал этого никому”.

Микоян употребляет мягкую формулировку “не стало” в отношении Александра (Алеши) Сванидзе. На самом деле, его арестовали в 1937 году и через четыре года расстреляли. И еще Анастас Иванович ошибается относительно того, что у Стали на на даче никто не ночевал, кроме вождя. После войны один раз остался на ночь Михаил Чиаурели, известный советский кинорежииссер. С ним генералиссимус даже играл в шахматы. Он с ужасом вспоминал потом, как проснувшись, ближе к утру, вдруг увидел в комнате фигуру вождя, который молча смотрел на него. Ведь перед этим Сталин рассказал Чиаурели свой сон, в котором видел, что режиссер собираетсяего убить. А в 1949 году на сталинской даче в Волынском месяц прожил Мао Цзедун.

СКАЖИТЕ, АНАСТАС ИВАНОВИЧ, ВЫ ШПИОН?

Микоян продолжал приезжать на сталинскую дачу в гости. Примерно до его размолвки с вождем в 1948 году. Но на семидесятилетие Сталина в декабре 1949-го Микоян все-таки отпрвился. Вот как он сам вспоминал об этом: “Обычно 21 декабря, в день рождения Сталина, узкая группа товарищей - членов Политбюро без особого приглашения вечером, часов в 10-11, приезжала на дачу к Сталину на ужин. Без торжества, без церемоний, просто, по-товарищески поздравляли Сталина с днем рождения - без речей и парадных тостов. Немного пили вина.

И вот после XIX съезда передо мной и Молотовым встал вопрос: надо ли нам придерживаться старых традиций и идти без приглашения 21 декабря к Сталину на дачу (это была ближняя дача "Волынское"). Я подумал: если не пойти, значит, показать, что мы изменили свое отношение к Сталину, потому что с другими товарищами каждый год бывали у него и вдруг прерываем эту традицию.

Поговорил с Молотовым, поделился своими соображениями. Он согласился, что надо нам пойти, как обычно. Потом условились посоветоваться об этом с Маленковым, Хрущевым и Берия. С ними созвонились, и те сказали, что, конечно, правильно мы делаем, что едем.

21 декабря 1952 г. в 10 часов вечера вместе с другими товарищами мы поехали на дачу к Сталину. Сталин хорошо встретил всех, в том числе и нас. Сидели за столом, вели обычные разговоры. Отношение Сталина ко мне и Молотову вроде бы было ровное, нормальное. Было впечатление, что ничего не случилось и возобновились старые отношения. Вообще, зная Сталина давно и имея в виду, что не один раз со мной и Молотовым он имел конфликты, которые потом проходили, у меня создалось мнение, что и этот конфликт также пройдет и отношения будут нормальные. После этого вечера такое мое мнение укрепилось.

Но через день или два то ли Хрущев, то ли Маленков сказал: "Знаешь, что, Анастас, после 21 декабря, когда все мы были у Сталина, он очень сердился и возмущался тем, что вы с Молотовым пришли к нему в день рождения. Он стал нас обвинять, что мы хотим примирить его с вами, и строго предупредил, что из этого ничего не выйдет: он вам больше не товарищ и не хочет, чтобы вы к нему приходили".

Обычно мы ходили к Сталину отмечать в узком кругу товарищей Новый год у него на даче. Но после такого сообщения в этот Новый год мы у Сталина не были.

За месяц или полтора до смерти Сталина Хрущев или Маленков мне рассказывал, что в беседах с ним Сталин, говоря о Молотове и обо мне, высказывался в том плане, что якобы мы чуть ли не американские или английские шпионы”.

А Я - МЕЖДУ СТРУЙКАМИ

Про Анастаса Микояна рассказывали такой анекдот: “В Кремле на выходе из первого корпуса под крышей стоят члены политбюро. Идет дождь. Выходит Берия, над ним открывают зонт, затенм Хрущев, то же самое, затем выскакивает Микоян. Сталин: “Анастас, зонт возьми!” А тот отвечает: “Я между струйками, товарищ Сталин, между струйками…”

Вот так “между струйками Микоян десятки раз уходил от смертельной опасности. Его могли убить на турецком фронте во время Первой мировой и в Баку в 1918 году, но он отделался лишь ранением. А через год его два раза арестовывали, и он оба раза сумел избежать деникинской контрразведки.

Микоян был единственным человеком, который получил строгий выговорот политбюро. Случилось это в июне 1933 года. А наказан он был за то, что он, несмотря на запрет, введенный после нескольких аиакатастроф, в которых погибли видные советские руководители, продолжал пользоваться авиациолнным транспортом. А в 1942 году дезертир Савелий Дмитриев, пронесший винтовку от Рижского вокзала до Лобного места трижды стрелял в его машину (попал в фару и нижнюю часть кузова).

Охранник Анастаса Ивановича Петр Исаев в свое время рассказывал, как в 1945 году члена политбюро во время поездки в Китай к Мао Цзедуну случайно забыли на перегоне близ станции Тигровая. Там его мог загрызть тигр-людоед, которого боялась вся округа. Микоян мог тогда же мог погибнуть во время сильнейшего шторма близ Курил. Ветераны органов госохраны Петр Исаев и Алексей Сальников вспоминали, как уже в конце пятидесятых Анастас Иванович тонул во время шторма близ правительственной резиденции в Крыму, и его спасали «всем миром». В октябре 1952 года Сталин на XIX съезде высказался против включения Микояна в президиум съезда а потом на пленуме весьма резко говорил о нем. Проживи вождь на пару месяцев больше, Микоян бы покинул этот мир на 35 лет раньше (показания на него вовсю выбивались у арестованных по делу Еврейского антифашистского комитета).

А ведь еще была лихая поездка в бронетранспортере без крыши по улицам мятежного Будапешта в 1956-м и полет на Боинге компании SAS в январе 1959 –го, у которого загорелись два двигателя из четырех. И «врачебная ошибка» 1963 года, когда в Кремлевской больнице 68-летнему члену президиума ЦК перелили кровь больного гепатитом...

Анастас Иванович прожил долгую жизнь, но 35 лет назад, когда ему было почти 83 года, удача изменила своему баловню. Пенсионер союзного значения простудился, простуда, как это часто бывает у стариков, перешла в пневмонию и отек легкого...

По всем советским канонам человек с такой известностью, 40-летним стажем пребывания в политбюро и столь серьезными заслугами перед государством должен был быть похоронен у Кремлевской стены или в самой стене. Но Микоян нашел успокоение на Новодевичьем кладбище рядом со своей супругой, которую пережил почти на 20 лет...