Притихшая «Чайка» Богомолова: хотели традиций – их есть у меня

Формально «Чайка» числится за Табакеркой, но идет на сцене МХТ им. Чехова с участием лучших актеров обоих театров, руководимых Олегом Табаковым.

Римейк прежней «Чайки» Константина Богомолова кажется настолько спокойным, традиционным и анти-шоковым, что уже один этот факт (для кого-то радостный, а для кого-то и грустный) шокирует. Потому что на премьеру режиссера таких адреналиновых и провокативных спектаклей, как «Карамазовы» и «Идеальный муж», идешь с азартом: что-то будет! И хотя бурление «поборников традиций» в адрес театров, осмеливающихся на эксперименты, стало угрожающей травлей, все равно ждешь - ну где же, где отважный и талантливый Богомолов на этот раз собаку зарыл? А нет собаки. Есть горькая ирония. И полное ощущение безысходной, чисто чеховской трагедии.

Обитатели тихой усадьбы Сориных все поражены тотальной нелюбовью. Тригорин, пропитанный апатией и зависящий от навязанной ему славы, презирает самого себя, Аркадина не способна любить своего сына, Нина Заречная и великой актрисой не станет, и ответной любви не найдет. В такой же пустоте проживет и Маша, выйдя замуж за нелюбимого. Эта нелюбовь, как и все довольно статичное действо, отражается и в огромном экране-заднике, «колдовском озере», и в бесконечном повторении музыкальных фраз - этакий музыкальный день сурка, лишь на минуту прерываемый мелодией, знакомой нам по песне БГ «Город золотой». Декорация частично перешла из прошлого спектакля. Она, по словам режиссера, являет собой провинциальное постаревшее пространство, это одновременно интерьер и экстерьер - и дом обедневшей семьи, и летний театр.

Формально «Чайка» числится за Табакеркой, но идет на сцене МХТ им. Чехова с участием лучших актеров обоих театров, руководимых Олегом Табаковым. Дорна играет, как и в прежней «Чайке», сам худрук, Аркадину - Марина Зудина, Сорина - Сосновский, Машу - Дарья Мороз (в другом составе - Яна Сексте), Треплева - Игорь Хрипунов, Полину Андреевну - Ольга Барнет. А вот писателя Тригорина в новой версии, вместо Хабенского, воплощает блистательный Игорь Миркурбанов - звезда тех самых знаменитых мхатовских постановок, что не дают сна ханжам. Собственно, замена Хабенского (он уходил в академический отпуск для полной «перезагрузки себя» и уже вернулся в «Контрабасе») на Миркурбанова и декларируется как причина реконструкции «Чайки», из которой теперь вычищен весь былой эпатаж, изничтожена буффонада. Но зачем? Неужели для того, чтобы успокоить ополчившихся «поборников», которые вопят свое привычное «низзя» по любому поводу и на вский пожарный, а сами-то в театр последний раз в позапрошлом веке ходили?..

Как бы там ни было, а чеховская «Чайка» в постановке «святотатца» и «богохульника» Богомолова теперь снова высокое искусство и священные традиции. Без кавычек. Получите-распишитесь. Все, что ли?

Как бы не так. Когда публика уже насладилась истинными ценностями до полного окукливания и желания сбежать после антракта, Богомолов ввинчивает в спектакль свою фирменную издевательскую фронду.

Вместо цветущей, как положено, Нины Заречной (Светлана Колпакова), во втором действии мы видим совсем другую Нину - в исполнении Розы Хайруллиной. Бесплотная, остриженная, седая, омертвелая, она спрашивает у Треплева: «Я очень изменилась?» и получает ответ: «Да... Вы похудели и глаза у вас стали больше». Понимающий зритель истерически хохочет. Виват, театр! Любое поражение - это победа.

Режиссер: Константин Богомолов

В ролях: Марина Зудина, Игорь Миркурбанов, Олег Табаков, Роза Хайруллина, Дарья Мороз, Яна Сексте...

На сцене МХТ им. Чехова, Камергерский пер. 3, ст. м. «Театральная»

27 марта, 7 апреля

Цена билетов: от 500 руб.

ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА

- Это любимый спектакль и для меня, и для актеров, - поделился с нами режиссер. - Я давно работал с этим текстом. С течением времени в нем открываются новые глубины. Мы сделали семейную драму. Отказались от попытки эпатажа. Мы повзрослели. Но не помрачнели - предыдущая «Чайка» была гораздо мрачнее новой. Мы попытались поговорить не об общественном, а об отношениях между людьми - но на другом уровне понимания жизни и театра. Не об эпохе, не о конкретном времени и далеких людях, а о нас самих, о тех вещах, которые мы все переживаем. О предательстве, о невозможности отпустить. О желании вырваться за пределы чего-то.