Анна Вяхирева: «За это «золото» мы готовы были кровь всем пустить, но использовать свой шанс»

Олимпийская чемпионка Анна Вяхирева в студии радио "Комсомольская правда".

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Эту Олимпиаду стоило смотреть, хотя бы только ради женского гандбола. Просыпаться глубокой ночью, полтора часа грызть ногти, а потом нервными шагами мерить минуты до утра, потому что невозможно заснуть после таких триллеров, какие выдавала команда Евгения Трефилова. Если бы сборная России не завоевала «золото» - это была бы величайшая несправедливость Рио. Но и тогда бы гандболистки оставались главными героинями Игр-2016, а Анна Вяхирева, - смертоносный для соперниц 13-й номер нашей команды, - настоящей принцессой гандбола. Радио «Комсомольская правда» в день президентского приема дождалась из Кремля лучшего игрока олимпийского турнира в прямом эфире, чтобы вместе с ней еще раз пережить самые волнительные мгновения Рио.

«Машину продала как раз до Олимпиады»

- Сумасшедший день?

- Точно! Он у нас и начался суматошно. Собрались все и поехали в темпе вальса в Кремль. И там нам предстояла регистрация, договора, все остальное. Мы подписали много бумажек. И потом пришли в зал к президенту. Наградили ребят серебряных и бронзовых, затем перешли в другой зал. Там уже сам Владимир Владимирович сказал речь, поздравил всех. Затем был фуршет. И потом уже приятная часть – нам Дмитрий Анатольевич Медведев вручал машины.

- Ключи от машин?

- Сами машины стояли прямо позади. Можно было даже заранее пройти, посмотреть - на месте номера фамилии и имена. А потом к каждой машине был приставлен человек, который все объяснял, как что работает. Послушали, завели и поехали.

- У вас свой автомобиль до этого был?

- Я его буквально перед Олимпиадой продала - пора была уже менять, и я собиралась покупать новую машину.

- Или вы точно знали, что «золото» от вас не уйдет?

- Честно? Я рассчитывала на это.

- Каждый из ваших олимпийских матчей – это триллер. Если бы велась статистика по инфарктам в часы ваших игр, вас бы за Минздрав точно запретил.

- Каждая девчонка из нашей команды ответит, что самым нервным был матч против Норвегии. Настоящий заочный финал! У них сборная – многократный олимпийский чемпион, чемпион мира. А для меня он был тяжелым потому, что все основное время у меня вообще ничего не получалось. Я смотрела, пыталась помочь, но вообще ничего не шло. Благо, в дополнительное время получилось. От этого матча зависело все. Если бы мы проиграли – у нас бы оставался только шанс на «бронзу», а для нас это было уже мало. Четвертое же место – это просто ничего! Мы хотели «золото». Готовы были кровь всем пустить, но использовать свой шанс.

Анна Вяхирева и Андрей Вдовин в студии радио "Комсомольская правда".

Фото: Михаил ФРОЛОВ

«А какой тренер не ругается нецензурно?»

- Трефилов рассказывал, что после победы над норвежками рев в раздевалке стоял такой, словно хоронили кого-то. Долго в себя приходили?

- Когда уже проплакались все, мы все чувствовали себя пустыми – эмоционально пустыми, физически. Я очень боялась, что это все, что нам не хватит сил на финал. Выходной день между играми у меня вообще стерся из памяти - вообще как будто его не был! Вроде бы смотрели Францию, разбирали ее игру, готовились. Мы ехали на игру, я думала: «вообще день был до этого?».

- Лучшая цитата Трефилова за всю Олимпиаду: «У нас стоял скелет, а черепушка поднималась. Туда все складывали окурки. Иногда мне хочется у женщин приподнять черепушку и посмотреть, что у нее в голове такое». Евгений Васильевич очень сильный на афоризмы. Но порой кажется, что они должны вас оскорблять и обижать. Бывает?

- Никогда. Мы, как и все, смеемся над этими шутками - народ это веселит сполна. Трефилов же просто разряжает обстановку и дает немножко выдохнуть, посмеяться, пошутили – дальше работаем. Иногда мы с девчонками вспоминаем особо удачные выражения – смеемся.

- Во время матчей кажется, что вам не до смеха. Как он орет! Это прямо шоу какое-то!

- Мы привыкли. Старшие девчонки вообще уже лет по восемь с ним работают. Я – второй год. И абсолютно спокойно, нормально все воспринимаю. Бывает, конечно, что обижаемся. Но на день – не больше. На следующее утро ты уже не помнишь, а чаще – просто выносишь из этого какую-то полезную для себя информацию. Но согласна, со стороны это выглядит пугающе.

- Еще бы психическая атака с высоты два с лишним метра.

- Заграничные репортеры, журналисты очень часто спрашивают: это злой медведь, который на вас кричит, вас не страшно, он вас не пугает? Мы говорим: да нет, абсолютно, мы привыкли. Это манера, это просто эмоции. Когда он нам пытается что-то объяснить, мы выносим главное, что он хочет сказать. И все понятно.

- Поступил вопрос: ругается ли ваш тренер нецензурно?

- А какой тренер не ругается?

«Этим матчи нам посланы богом»

- После Норвегии вы ревели всей раздевалкой. А после финала с Францией?

- Мы кричали, били по стенам. Просто радовались. Потому что хотелось выплеснуть всю радость, эмоции от выигранного. А я первый час просто лежала. Я не могла встать - лежишь и радуешься. Когда пришли в комнату, я включила вай-фай, у меня на экране телефона просто текст из сообщений побежал. Я не могла его остановить – я хотела начать читать сначала, но невозможно отмотать наверх – сообщения все сыпались и сыпались.

- Вы ожидали такое внимание?

- Мы ехали за «золотом», пред нами стояла четкая цель, но никто не знал, что все сложится именно так. Я считаю, что это все нам послано богом. Потому что такие игры-триллеры, если бы их не было, я думаю, никто бы не заметил нашу победу. Мне кажется, очень интересно было просто смотреть, и люди подсели на гандбол. Мы, если честно, очень рады этому.

- Как вам предложение нападающего петербургского «Зенита» Артема Дзюбы, который заявил, что желает увидеть на посту главного тренера сборной России по футболу Евгения Трефилова?

- Мы его не отдадим. У них и так все хорошо. У нас все хорошо с игрой, но не все хорошо с организацией. У них – наоборот.

Олимпиада в Рио-де-Жанейро, Анна Вяхирева атакует ворота сборной Анголы в 1/4 финала.

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

- В чем это выражается? В зарплатах?

- Нет, нам это сейчас не очень важно. Мы именно хотим просто популяризации. Вот и все. Чтобы люди знали, что такой спорт есть, чтобы детишки стояли в очереди в секции. Чтобы просто гандбол стал народным.

- У вас папа – тренер, который вас и привел в гандбол. Он более жесткий, чем Трефилов?

- Они разные. Папа, когда я начала тренироваться, он спуску никогда не давал ни мне, ни другим девчонкам. Но с возрастом он стал немного мягче, спокойнее. Может быть, оттого что я повзрослела, принимаю это. Но то, что он тренировал твердо, жестко, да, это было. Но мне кажется, что по-другому никак. Тем более с девчонками.

- Ходит такая история, что, когда ваш папа решил вас из правши сделать левшой (потому что они больше ценятся в гандболе), заставлял вас часами стоять и в реку кидать левой рукой камешки. Вы помните этот момент?

- Я много чего помню из детства, и не только камешки. Были и булыжники на пляже, и бег в горку, и осенью с замерзшими руками в перчатках кросс с камнями в руках. Было всего очень много. Но сейчас я понимаю, что это того стоило.

- А тогда что вы думали?

- Тогда я вообще очень плохо думала. Мне не хотелось делать абсолютно ничего. Я плакала, ревела. Но он меня заставлял, говорил: надо! Знаете, что спасало? Что по детству мы тоже много выигрывали. И ты, ребенок, понимаешь: это же классно! Может надо еще пойти что-то сделать, чтобы быть еще лучше?

«Я не люблю боль, но борьба мне в кайф»

- Гандбол кажется неженским видом спорта. Вы - хрупкая девушка. Посмотришь иногда, какие там встречаются дамы килограммов под 90, как они встречают, как вяжут, как фолят!

- Для меня это в кайф! Я не люблю боль, нет, не подумайте ничего такого. Просто мне кажется, что это добавляет больше азарта игре. Со стороны это кажется жестким, но мы привыкли. Это как регби, как американский футбол – это все очень похоже, и нам это нравится. Да, мы выходим, жестко встречаем друг друга, вяжем. Но это все в пределах правил. Если нет – это наказывается. А иногда бывает, люди вскрытую могут щипаться, бить, бывали моменты, когда в живот бьют кулаком. Но для нас это часть борьбы, часть сражения, ты это должна победить тоже.

- Гадости какие-нибудь говорят во время игры?

- Я лично такого не встречала еще. Но мне кажется, что такое может быть.

- То есть даже после этих допинговых скандалов не подходили и не говорили: вот, приехали «грязные» спортсмены?

- Гандбол, это немного другая планетка, она далеко в космосе от того, что происходит. Когда в нашей федерации шло голосование, пускать - не пускать русских, подавляющее число было за нас.

- Рассказывают, в олимпийской деревне чуть ли не ночью могли прийти допинг-офицеры, постучаться в дверь, заставить сдать пробы.

- У нас только начался турнир, и в шесть утра звонок в дверь. Причем так настойчиво трезвонят - там еще такой звонок противный. А у нас как там? – Квартира в две комнаты., в каждой - по два человека, и мы не знаем, за кем пришли. Мы сонные, ничего не соображаем, выходим. Нам говорят: здравствуйте, допинг, такие-то нам нужны. Мы: хорошо, пойдемте. Они: но нам надо за другими еще зайти. Мы: за кем? Не скажем, будем искать, но вы должны ходить за нами по пятам, пока мы не найдем остальных.

- Вы за ними гуськом и ходили?

- Да. А еще был момент, мы с девчонками разделились, у нас был обед. Одни пошли в одну столовую, другие – в другую. А кто-то уже до этого поел. Получается ситуация, мы стоим в очереди, к нам прибегают эти «допинги», говорят: нам нужны ваши девочки. Какие? Не скажем какие! И ходят, у каждого смотрят на бейджах фамилии. Нет, вы нам не нужны! Где остальные? Мы говорим: в другой столовой. Они бегом туда – ищут! Никого нет. Мы говорим: наверное, вам нужны те, которые уже поднялись домой. И наблюдаем такую картину: один из допингов идет с одного входа, и посылает другого с обратной стороны окружать дом. Смех!

«Если бы я хотела уехать из России, я бы уже сделала это»

- На спине вашей игровой футболки - 13-й номер. Мы знаем многих спортсменов, и очень не многие из них добровольно наденут футболку с тринадцатым номером. Это вызов судьбе?

- Суеверия – это не мое. Я отношусь к этому абсолютно равнодушно. В детстве первая майка, которую мне дали, была 13-м номером. Я, правда, ее отдала случайно, мне почему-то не понравилось, я сказала: хочу другой. Взяла, играла долгое время. А в одним момент мы захотелось именно под этим номером играть, и расставаться с ним я пока что не собираюсь.

- У нас было интервью с духовником олимпийской сборной России, отцом Андреем. Он рассказывал, что у него хорошие доверительные отношения сложились именно с гандбольной сборной. Ходили к нему, разговаривали?

- Я поняла, о ком вы говорите. У нас девчонки очень часто ходили на молебен. Очень часто, думаю, он за нас молился. Он сам об этом говорил. Я лично не принимала в этом участие. Я христианка, но немножко другой ветви.

- Еще вопрос о вашей форме. Британский журнал, посвященный искусству, культуре и стилю, написал, что авангардная ретро-экипировка национальной России на олимпиаде в Рио была лучшей среди всех участников.

- Согласна. Мне тоже очень нравится. И стиль этот очень крут. Первый раз, когда нам выдали, когда мы увидели эти парадные костюмы, мы: вау! как классно, как здорово! Это прямо вернулись в прошлое. Нам очень нравится.

- Вы – MVP Олимпиады. По сути, вы – номер один в женском гандболе прямо сейчас. Вы рассматриваете для себя возможность уехать в другой чемпионат? В другую страну?

- Все знают, что я уже подписала контракт с «Ростовом». А до этого, когда у меня заканчивался контракт, было много предложений. Если бы я хотела, я бы уехала раньше. У меня были такие возможности. И на данный момент я могу это сделать. Первое мое желание – это развитие гандбола в России. Хочется, чтобы здесь все было хорошо. И я буду счастлива, если будет клуб, в котором я захочу остаться надолго.

- Зарубежные контракты не выше, чем в России?

- Думаю, что гандболистки у нас не ведутся на это. Все равно ты идешь просто для себя место лучше для жизни. Плюс от тренера очень многое зависит, от коллектива. Ты должен понимать, куда ты переходишь, что это за команда. Конечно, зарплата играет роль, но просто стараешься какую-то планку держать. Вот и все. И я знаю, что наших девочек-гандболисток очень часто зовут за границу.