Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+10°
Boom metrics
Звезды24 июля 2002 22:00

Мария Шолохова, младшая дочь писателя: Ни в каком родстве с Хрущевым отец не состоял

В 1922 году юный Миша Шолохов приехал в Москву, в вещевом мешке лежали его первые рассказы. Все у него было еще впереди. В том числе и семейная жизнь длиною в 60 лет. А прошла она - как один день...
Источник:kp.ru

Михаил Александрович Шолохов был человеком очень потаенным для посторонних. Интервью практически не давал, в свою семейную жизнь журналистов не пускал. Дочь писателя Мария Михайловна впервые решила поделиться очень личными воспоминаниями о родителях «для печати». Сделать это ее уговорила подруга-литератор. А «Комсомолку» выбрала потому, что ее любил отец. Сейчас Мария Шолохова в Вешенской: проводить там лето - традиция семьи. Да и на зиму надо запасы сделать: дочь всемирно известного писателя живет в Москве на скромную пенсию. Детей он воспитывал «вприглядку» - С вашей мамой Марусей Громославской отец познакомился в 1920 году. Какой же характер надо иметь, чтобы с мужем так и прожить душа в душу 60 лет? - У мамы характер был твердый. Эта твердость была не тем, что называется гордыней или упрямством, а скорее выдержкой. Мама никогда ни на кого не повышала голоса, старалась никого не обижать. И это ей удавалось. Была очень доброй, отзывчивой, ласковой и терпеливой. На нас, детей, не давила, давала нам полную самостоятельность в поступках, но при этом строго следила за нами. Мы это чувствовали и старались не огорчать родителей. Мама была всегда занята. Печатала и переписывала произведения отца. Он вообще без нее обходиться не мог. Если ее не было с ним рядом несколько минут, то он уже искал ее, спрашивал, где Маруся. Он ее от себя никуда не отпускал и без нее ни шагу. Очень ее любил. Не знаю, каким бы был мой отец и что бы он создал, если бы рядом не было мамы. Она его первый читатель, первый редактор, советчица, единомышленница. Наверняка она тоже подсказывала или обсуждала какие-то сюжеты для романа. Ведь она была дочерью станичного атамана, и события, происходившие на Дону, были у нее на глазах. - Детей в семье было четверо, народ шумный. Как же ваш отец работал в этом гаме? - Папа садился работать после того, как в доме все замирало. Под вечерок поспит немного, и к столу. А просыпался всегда рано, по-крестьянски, часов в 4 - 5 он был уже на ногах. - Шолохов был резким, суровым человеком? - Отец был вообще святой человек. Сама доброта. Ему всех было жалко. Он любил людей. Нас отец воспитывал «вприглядку». Сами воспитывались. Никто уроки нас делать не заставлял. Дневники папа никогда не проверял. Давал нам полную самостоятельность. Но если что-нибудь ему не нравилось в наших поступках, умел так посмотреть, что сразу становилось ясно - что-то не так, быстрее старались исправиться. Однажды я получила «двойку», пришла из школы и реву. А он хохочет и приговаривает: «Ай- ай-ай, какая красота, Манечка «двоечку» получила!» Да вдобавок еще и хлопает в ладоши. Все смеются, и слезы сами высыхают. Как Поскребышев няней объяснялся - Ваш дом всегда был полон. Кто наведывался - родня, гости? - Делегации, которые постоянно приезжали к отцу, нас не касались. У нас, детей, своя была жизнь. А к тому, что у нас в доме было всегда полно народа, мы привыкли с детства. С 1930 года у нас поселилась Анна Антоновна Долгова - я так думаю, дальняя родственница того кузнеца, у которого после свадьбы мои родители снимали квартиру. Знаю со слов папы, что ее семью раскулачили. Она жила у нас до самой смерти. С нами жила и Дарья Александровна Бекетова, которая нянчила моего папу, потом моего брата Мишу, а потом и меня. Отец Дарью Александровну очень любил и, представляя кому-то нашу семью, говорил о няне, что она его секретарь. Однажды родители уехали на охоту. В это время из ЦК КПСС позвонил Поскребышев. Няня взяла трубку. В трубке раздался голос: - Алло, мне Михаила Александровича. - А яво нету. - А с кем я разговариваю? - А ето яво сиклитарь. - А где Михаил Александрович? - Они на охоти. А чаво яму пиридать-то? - Скажите, нет, лучше запишите, что звонил Поскребышев, помощник Сталина. - Милок, да как же я запишу, ведь я неграмотная. Отец долго смеялся, когда Поскребышев рассказал ему об этом звонке. - По дому сам Михаил Александрович хоть что-то делал? - Папа хозяин был никакой, хозяйством не занимался. Мой дед Петр Яковлевич Громославский, бывший станичный атаман, говорил о нем: «Не рукам цимбалы». Бывало, получит гонорар на почте и, пока дойдет до дома, по дороге все раздаст. Тот попросит, другой, третий, и приходит без копейки в кармане и говорит маме: «Маруся, где бы нам денег прихватить?» Отец был депутатом Верховного Совета СССР всех созывов и принимал граждан, разбирая их жалобы. Однажды он работал ночью, как всегда, а раненько утром вышел из дома и сел на ступеньки крыльца покурить. Смотрит, около забора казачка распрягла двух быков. Увидела его и кричит: «Я к тебе». А он ей в ответ: «Ты не могла пораньше приехать? Вот если бы ты приехала в исполком, а он начинает работать с девяти часов, что бы ты делала?» Она ему в ответ: «Но ведь ты же не исполком». Пришлось с ней отцу разбираться. У нее незаконно забрали землю. Потом вернули после его ходатайства. - Как получилось, что мама Михаила Александровича не поехала в эвакуацию и погибла? - Во время войны вся наша семья была эвакуирована в город Николаев на Волге. Но наша бабушка Анастасия Даниловна наотрез отказалась уехать из Вешенской. Отец ушел на фронт. Он был военным корреспондентом. В 1942 году папа летел с фронта. Самолет был загружен ящиками с боеприпасами. Что-то случилось с мотором, самолет начал падать. Летчик погиб. Отца сильно контузило. После госпиталя он приехал за нами в Николаев и привез в Вешенскую. Там было тихо. Но тут как раз начались бомбежки. Мы опять уехали в Николаев, а бабушка осталась. Отцу так и не удалось ее уговорить. Он отъехал только километров на пятнадцать от дома, как его догнал посыльный и сообщил, что бабушку убило осколком снаряда. Одна из немецких авиабомб попала прямо к нам во двор и изрешетила дом. Убитый горем отец вернулся в Вешенскую, похоронил мать. - А дом у вас был зажиточным, ведь отец тогда уже был знаменитым писателем? - Сейчас расскажу. Вот что было в комнате родителей. Вдоль стен стояли две кровати, а между ними старинный письменный стол с деревянной балюстрадкой, чтобы бумаги и книги не падали на пол. Там же был трехстворчатый платяной шкаф. В нем болтались одно или два маминых платья, папино галифе и еще что-то в этом духе. Летом мы ходили босиком. Серьезно, вы не смейтесь. До десятого класса я ходила босиком. Мама говорила: «Маша, неудобно, поди обуйся, что подумают люди». Я отвечала: «Мам, жарко. Все ходят босиком». Мы были одеты, как и все дети в станице. Платья после мамы донашивала моя старшая сестра Светлана, а потом за ней я. Так все передавалось от старших к младшим. За новый дом Шолохов расплачивался всю жизнь - Правда ли, что на новый дом писателю дал денег сам Сталин? - После войны для писателей в подмосковном поселке Переделкино начали строить казенные дачи. Папе предложили там поселиться. Он отказался, сказав, что жить будет в станице. Отцу пришлось обратиться в ЦК, чтобы ему выделили ссуду на строительство нового дома в Вешенской. Старый починить уже было невозможно. Ему не отказали. Управление делами ЦК КПСС заказало проект архитектору и выделило участок примерно в один гектар земли, как и всем писателям. На этой территории стояли несколько куреней станичников. Их снесли и за счет средств отца построили им новые дома. За новый дом папа расплачивался всю свою жизнь. Бывало, приедет в Москву за гонораром, а ему говорят, что ХОЗУ ЦК перевело деньги на свой счет, т. е. гонорар арестовывали. Тогда отцу приходилось ехать в другое издательство и просить дать ему аванс. Ведь без денег он не мог приехать домой, семья большая, да и расходы на приемы делегаций, встречи он оплачивал сам. - Но когда решено было создать музей Шолохова, государство выкупило ваш дом? - После смерти папы из Москвы приехали чиновники. И мама подписала бумаги, что безвозмездно отдает дом государству. - А в каком состоянии музей сейчас? - Сейчас директором стал сын моего брата Михаила Александр Шолохов. Он прекрасный организатор. Но нашему дому уже более 50 лет. Он нуждается в ремонте и реставрации. Вот директор и бегает, чтобы добыть хоть какие-то средства. Летом в Вешенской очень жарко. Юг, много солнца. Надо бы поставить несколько кондиционеров, а то посетителей много, духота страшная, люди в обморок падают. Но сегодня все музеи бедствуют, и Вешенский - не исключение. - Ходили слухи, что Шолоховы состоят в каком-то родстве с Хрущевыми... - В 1959-м Никита Сергеевич Хрущев отдыхал со своей супругой Ниной Петровной в Крыму и завернул в Вешки. Генсек пригласил моих родителей поехать с ним с Америку. После этого посещения и поползли слухи, что моя мама Мария Петровна и жена Хрущева - родные сестры. Наверное, потому, что они были почти одинакового роста и отчества совпадали. Но ни в каком родстве они никогда не состояли. Нина Петровна однажды пригласила родителей к себе на дачу. Отец вежливо отказался. Нина Петровна попробовала уговорить отца, на что тот как бы в шутку ответил, на свой лад переделав Грибоедова: «...дорогая Нина Петровна, служить бы рад, прислуживать мне тошно». Мы, честно сказать, были почти в шоке. Но отношение Никиты Сергеевича Хрущева к отцу не изменилось. Надо сказать, он ему симпатизировал. - Так кто у вас в семье был более заядлый охотник - мама или отец? - Отец был страстный охотник и заядлый рыбак. Но даже он иногда уступал в этом маме. Охотились на пролетную птицу, в основном на гусей, казарок и уток. Иногда папе не везло, и он приходил без трофея, а мама, улыбающаяся, счастливая и довольная, приносила подбитого гуся. У нее, дочки атамана, был меткий снайперский глаз. Отец без мамы никогда не ездил на охоту. Был такой случай. Задумал он ехать на охоту, а у мамы были неотложные дела, и она отказалась. Уговаривал он ее, а она ни в какую. Рассердившись, папа покидал вещи в машину, забрал собак и укатил. Через полчаса возвращается назад. Мама сдалась, поехала... - Собак держали целую свору? - Были у родителей и английские сеттеры, и пойнтеры. А любимую собаку я ему нашла. Я работала в издательстве «Современник» редактором. Как-то вечером возвращаюсь с работы, захожу в магазин - и домой. Рядом со мной идет женщина, а между нами бежит маленькая беленькая собачка. Подошли к дому. Вместе с нами собачка зашла в лифт, вышла на этаже, где я живу, и побежала к моей квартире. Я говорю: «Ну что, в гости пришла? Заходи». Она спокойненько зашла и сразу легла. Так и осталась. Назвали мы ее Дамкой. Собака вела себя как охотничья, выполняла все команды. Как-то я говорю отцу: «Забери-ка ты Дамку в Вешенскую, там ей простор и приволье». Собака ему понравилась, и он увез ее. Дамка так его полюбила, что никого к нему не подпускала. Оскалит зубы и рычит. Бывало, ищут отца и говорят: ищите сначала Дамку. Оказалось, что у нее от природы охотничий нюх. Стали брать на охоту не только на птицу, но даже на кабана. Однажды она спасла жизнь секретарю моего отца Михаилу Коньшину, а сама сильно пострадала. Кабан задел ей горло. Делали операцию. Папа сильно переживал. Еще такая деталь. Родители поодиночке никогда не ложились спать. Папа задерживается, а мама посылает Дамку: «Иди за Михаилом Александровичем, пора спать». Та находит его, лает, машет хвостом. Он знает, зачем она пришла: «Ну что, Маруся прислала? Иду, иду». То же самое делал отец, посылал Дамку за мамой. Бывало, мама готовится ко сну, а Дамка рядом сидит. Она ей говорит: «Ну что, Дамочка, давай умывайся на ночь». Собака садилась на задние лапки, а передними начинала тереть нос. Умерла Дамка за два месяца до папиной смерти. Вот и отпели донские соловьи... - Вы были с отцом до самого конца? - Папа умер 21 февраля 1984 года. Болел тяжело. У его постели круглосуточно дежурили врачи, моя сестра Светлана и мама. Я не могла поехать в Вешенскую - очень сильно болела моя дочь Машенька. О последних минутах знаю со слов сестры. Светлана, папа и медсестра сидели в кабинете у камина. Отец - в инвалидном кресле. Говорили мало. Вдруг он спрашивает: «Ты не помнишь песню Исаковского «В лесу прифронтовом»?». Светлана помнила: «С берез неслышен, невесом слетает желтый лист. Старинный вальс «Осенний сон» играет гармонист». Тут запнулась. Он начал тихим голосом подсказывать: «Пусть свет и радость прежних встреч Нам светят в трудный час. А коль придется в землю лечь, Так это только раз. Но пусть и смерть в огне, в дыму Бойца не устрашит. И что положено кому, Пусть каждый совершит». Ей тут стало ясно, что именно из-за этих слов и вспомнилась ему песня. Слабеющим голосом он повторил: «...и что положено кому, пусть каждый совершит». Потом сказал: «Ну что, девчата, поехали на кровать». Помогли лечь. На какое-то время он забылся. Затем открыл глаза и позвал маму. Мама подошла. Отец взял ее руку в свои ладони, поднес к губам и поцеловал. Так он попрощался с нею. Закрыл глаза, и через несколько минут его не стало. Мама после смерти отца прожила еще почти 8 лет. Но тихо гасла, как свечка. Подолгу сидела у окна, из которого была видна отцовская могила. Вспоминала его слова: «Видишь, Маруся, шестьдесят лет с тобой прожили и ни разу не разводились». Теперь они лежат рядышком. В плиту на маминой могиле вмонтирована увядшая роза, сделанная из бронзы. Это не случайно. Папа вставал очень рано, шел в сад, срезал самую красивую розу, наливал воду в стакан, опускал туда розу, после чего тихонечко входил в комнату, где спала мама. Ставил розу на тумбочку у изголовья и выходил... Так было всегда. ИЗ ДОСЬЕ «КП» Чем занимаются потомки автора «Тихого Дона»? Дочери писателя... Светлана Михайловна, 1926 года рождения, филолог. Сейчас на пенсии, проживает в станице Вешенской. Работает в музее М. А. Шолохова вместе со своим сыном Михаилом. Ее внук - тоже Михаил, студент. Мария Михайловна, 1938 г. р., филолог, живет в Москве. Ее сын Андрей окончил МГИМО, женился на девушке из Вешенской. Живет в Москве, растит двоих детей. Ее дочь Мария окончила Институт международной торговли и права. ...и его сыновья Александр Михайлович (1930 - 1990), биолог. У него трое детей: Мария и Нина стали преподавателями, а Татьяна, живет в Ялте, она научный сотрудник Никитского ботанического сада. Внук Антон стал тренером по водному поло. Михаил Михайлович, 1935 г. р., философ. Сейчас на пенсии, проживает в Вешенской. Его сын Александр - директор Государственного музея-заповедника им. М. А. Шолохова. У Александра двое сыновей-школьников - Михаил и Петр.