В Москве шпион Ховард жил так, как директору ЦРУ и не снилось!

В июле на своей даче в Жуковке умер Эдвард Ли Ховард - сотрудник ЦРУ, в 1985 году бежавший из Америки в СССР. Эта «шпионская история» наделала немало шуму: ведь к русским ушел разведчик, который готовился работать в московской резидентуре. Но незадолго до своего отъезда он не прошел испытание на детекторе лжи. Тут Эдварду вспомнили все грешки: что пьет, курит марихуану - и вышвырнули со службы. Но Ховард все равно решил добраться до Москвы: только чтобы работать здесь уже в качестве агента КГБ. Его побег из Штатов - классика шпионского жанра. Накануне Ховард вместе с женой Мэри выехал пообедать, а по возвращении домой, дабы обмануть слежку, посадил на кресло вместо себя манекен, а сам улизнул. Пока его супруга водила за нос спецслужбы, прокручивая по телефону записанный на пленку голос мужа, Эдвард уже летел из США в Европу. В Хельсинки он пришел в наше посольство, а оттуда в багажнике автомобиля был переправлен в Москву. Здесь с Ховардом сразу же начали работать несколько сотрудников КГБ. Одним из них был Виктор Иванович Андрианов. О том, как Ховарду жилось у нас, он впервые рассказывает в интервью «КП». На тренировках в ФБР Мэри били по лицу - Виктор Иванович, как произошло ваше знакомство с Ховардом? - В сентябре 1985 года меня неожиданно вызвал к себе начальник советской внешней разведки Владимир Крючков. Он знал, что я давно занимаюсь спецслужбами США, в частности, отслеживаю по всему миру деятельность ЦРУ. «Не довольно ли вам гоняться за американскими разведчиками? - с хитрецой спросил он. - Тем более что один из них только что пожаловал к нам сам». Так я узнал о Ховарде. Через несколько дней Крючков на одной из служебных загородных дач, принадлежавших разведке, лично представил меня и еще нескольких наших сотрудников невысокому черноволосому парню, который и оказался беглецом из ЦРУ. - Как он себя чувствовал? - Поначалу был очень напряжен. Запомнился его настороженный, затравленный взгляд. Казалось, он постоянно ждал подвоха, какого-то «грубого наезда» на себя. Возможно, он помнил, как в свое время американцы обошлись с нашим перебежчиком Носенко - его из-за недоверия несколько лет продержали в маленькой изолированной комнате. - Вы общались с Ховардом один? - Нет, по указанию Крючкова была создана специальная группа из четырех сотрудников разведки, в которую вошел и я. Все это были специалисты по США, хорошо знавшие американские реалии и менталитет американцев. - Как же Ховард объяснил причины своего побега в СССР? - Это была месть ЦРУ. Он был страшно обозлен на разведывательное ведомство за то, что его уволили оттуда с «волчьим билетом», поломали ему всю судьбу. Хотя американец и не скрывал от нас, что во время службы порой нарушал кодекс поведения сотрудника разведки. И еще одного он не смог простить коллегам из Лэнгли. Когда его с женой Мэри, тоже сотрудницей ЦРУ, готовили к командировке в Москву, то на тренировочных занятиях отрабатывали разные ситуации, например, захват с поличным. Поскольку тогда нас в США представляли не иначе как «империей зла», костоломы из ФБР, «перевоплотившиеся» в советских контрразведчиков, для пущей убедительности ударили Мэри по лицу. Эта жестокость потрясла Эдварда. - Используя эти настроения, вы, очевидно, сразу стали «снимать» с него ценную информацию? - Нет, на первом этапе мы такой задачи перед собой не ставили. Главное внимание уделялось его психологической адаптации, нужно было помочь Ховарду привыкнуть к новым условиям. К тому же он страшно переживал свой вынужденный разрыв с женой и маленьким сыном Ли. Ведь Мэри, хотя и помогла ему сбежать из-под самого носа ФБР, в Советский Союз вместе с мужем не поехала. По некоторым данным, на нее сильно надавили родственники. Поэтому нам было просто необходимо помочь Ховарду установить контакт с супругой. На свидания с женой он ездил в «загранку» - В условиях «железного занавеса» это было сделать непросто... - Для начала мы организовали телефонный разговор Эдварда с Мэри, используя специальную аппаратуру, не позволявшую определить, откуда исходит звонок. Ховард был потрясен. Они с женой поклялись во взаимной любви и верности. - Удалось ли им вновь увидеться? - Да, неоднократно. Эдвард потребовал, чтобы мы разрешили ему нелегально съездить в США. Он хотел лично убедиться, что его жена и сын - в порядке. Это была рискованнейшая операция, санкцию на нее дал тогдашний председатель КГБ Виктор Чебриков. Мы «экипировали» Ховарда по полной, начиная от надежных документов и кончая нижним бельем из вашингтонских магазинов. Через несколько стран мы вывезли его в Канаду, а оттуда он перебрался в США. Убедившись, что с семьей все нормально, Эдвард по той же сложной схеме вернулся назад. Потом с нашей помощью он неоднократно встречался с женой в третьих странах, в частности, в Европе. Ну а в последние годы Мэри с сыном, а также мать Ховарда приезжали к нему в Москву. - Путешествовал он, надо полагать, не под своим именем? - Естественно. Вообще у Ховарда было много разных имен. Коллеги в ЦРУ знали его как Роджера Шеннона. Дело в том, что, когда человек устраивается на работу в это ведомство, ему для конспирации присваивается определенный псевдоним. И в здании штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли сотрудник обязан пользоваться только им. Ну а в Москве Эдвард «превратился» в уроженца одной из прибалтийских республик Эдуарда Яновича Руманиса. Кстати, менять внешность после бегства в СССР Ховард не захотел, хотя такая возможность была. Ограничился тем, что отрастил бороду и усы. Ховард выкорчевал «электронный пенек» - Насколько ценной для КГБ оказалась информация, сообщенная Ховардом? - Должен сказать, что к моменту его побега мы уже немало знали о деятельности ЦРУ из других источников. Поэтому нас интересовали отдельные детали, суть конкретных операций противника. В частности, через Ховарда удалось уточнить тогдашний состав резидентуры ЦРУ в Москве, прикрытия, используемые американскими разведчиками. Между прочим, Ховард рассказал нам, что цэрэушники активно использовали маски «а-ля Голливуд», чтобы неузнанными выходить из здания американского посольства на оперативные мероприятия. Эдвард также указал нам приметы ценного агента американцев, которого они закодировали под псевдонимом Сфера. По совокупности признаков нам удалось установить, что под этой кличкой скрывался советский ученый Адольф Толкачев, занимавшийся разработкой самолетов-невидимок. Кроме того, от Ховарда была получена информация о суперсекретной операции американской разведки в СССР. В районе подмосковного Троицка ЦРУ удалось установить вблизи важной линии высокочастотной связи сложнейшую подслушивающую аппаратуру, закамуфлированную под обычный пенек. Это было очень опасное проникновение противника в наши военные секреты. Однако благодаря Ховарду этот пенек удалось «выкорчевать». - Где жил Ховард после того, как оказался в Москве, чем занимался? - Первоначально его поселили на просторной госдаче в районе Рублевского шоссе. В его распоряжении были личный повар и горничная. Сначала на даче была круглосуточная охрана. Об этом, между прочим, попросил сам Эдвард. Он очень боялся, что ЦРУ выйдет на его след и попытается уничтожить. Кстати, от жизни изолирован он вовсе не был. В Москве ходил в музеи, театры, с удовольствием играл в теннис на стадионе «Динамо». Объездил многие города и союзные республики. Потом Эдварду выделили в личную собственность дачу в подмосковной Жуковке, а кроме того, большую квартиру в Москве, в районе Арбата. В 90-е годы он вел бизнес с одной из европейских стран, затем работал консультантом в московской страховой компании. - А какой человек он был, что называется, по жизни? - Очень работоспособный, хваткий, со светлой головой. Недаром же Ховард был признан лучшим студентом университета в Техасе, который в свое время окончил. Но по характеру человек очень сложный - взрывной, эмоциональный. И, к сожалению, Эдвард так и не смог преодолеть свое пристрастие к алкоголю, которое приобрел еще в Америке. Хмелел быстро и в этом состоянии становился просто неуправляемым. Как-то «в подпитии» даже заявился к американскому посольству в Москве - любуйтесь, мол, на меня. Мы его, конечно, старались ограничивать, лечили, но пагубную привычку он не бросил. О своем выборе Эдвард никогда не жалел - У вас с ним отношения складывались чисто профессиональные или было и дружеское общение? - Ховард прозвал меня «компьютером» за знания о ЦРУ. Кстати, он был немало удивлен тем, как много нам известно об этом ведомстве. После того как Эдвард «оттаял» по приезде в Москву, наши отношения с ним далеко вышли за рамки официальных. Он бывал у меня дома, общался с членами семьи. Такие же контакты установились у него и с другими сотрудниками нашей группы. Он вообще говорил, что ему нравятся русские. Мы знакомили его с разными людьми - для общения. У Эдварда была учительница русского языка, которой он явно симпатизировал. Признался мне как-то, что она напоминает ему Мэри. - Скажите, Виктор Иванович, а знакомство с советской действительностью эпохи поздней перестройки не поколебало выбора Эдварда? - Он никогда не разочаровывался в своем поступке. Но при этом всегда подчеркивал, что он - американец, что он любит свою страну и свой народ. Конечно, он замечал, что уровень жизни у нас несопоставим с американским, что общество - в кризисе. Но был очень тронут тем приемом, который ему здесь оказали, искренне дорожил общением с новыми друзьями. - А как он умер? - Нелепо. Он гулял в вечерних сумерках по участку своей дачи. А рельеф там очень крутой. Видимо, Эдвард поскользнулся и, падая, сильно ударился головой о камень. Нашли его лишь утром, когда все было кончено. Его кремировали на Николо-Архангельском кладбище. На венке, который мы принесли к его гробу, стояла надпись: «Дорогому Эдуарду Яновичу - от друзей». В тот же день урну с его прахом забрала прилетевшая из США Мэри. Беседовал Максим ЧИЖИКОВ. Бывший майор КГБ Михаил Бутков судится со своими хозяевами из МИ-6 Англичане завербовали Буткова в Норвегии, где он работал под журналистским прикрытием. В 1991 году МИ-6 вывезла его в Лондон. Выделила дом и денежное содержание. Тем не менее 44-летний Бутков на днях заявил, что публично вскроет «всю гнусную сущность» своих прежних хозяев. В середине 90-х он создал фирму, которая организовывала в Британии семинары и туристические поездки для русских предпринимателей. Однако в рамках честного бизнеса Бутков не удержался и принялся вымогать деньги у клиентов. Спецслужба сразу открестилась от агента и даже надавила на него: признай себя виновным, иначе, мол, не избежать огласки. Бутков послушно выполнил указание. И... получил 3 года тюрьмы. А бывшие опекуны сразу перестали выплачивать перебежчику пособие. Выйдя недавно на свободу, Бутков первым делом подал иск на МИ-6 в Европейский суд в Страсбурге. - Они меня предали. Я крайне разочарован таким обращением со мной государства, ради которого я рисковал всем, - сетует он. Михаил ОЗЕРОВ. ЛИЧНОЕ ДЕЛО АНДРИАНОВ Виктор Иванович, 1931 года рождения. В органах госбезопасности с 1952-го. Ушел в отставку в 1992 году с должности заместителя начальника одного из управлений СВР в звании полковника. Длительное время работал за границей. ИЗ ДОСЬЕ «КП» Кто еще из сотрудников американских спецслужб перебегал в СССР Бернон Митчелл и Уильям Мартин были сотрудниками Агентства национальной безопасности (АНБ). Вместе они в июле 1960 года бежали в СССР. Мартин женился и сменил свою фамилию. Митчелл хотел вернуться в 1979 году в США, но ему было отказано. Гленн Соутер был специалистом по спутниковой фотосъемке и работал на кораблях 6-го флота США. Из Штатов бежал в 1986 году, но в Москве появился через два года. Ему было предоставлено политическое убежище. Так Гленн Майкл Соутер стал Михаилом Евгеньевичем Орловым. Умер 28 июня 1989 года. По его завещанию был похоронен в Москве в форме офицера КГБ.