Салмана Радуева называют Титаником, «чеченским Жириновским», а чаще - просто придурком

Вчера в Ставрополе возобновился судебный процесс над боевиками из банды Шамиля Басаева, залившими кровью Буденновск в 1995 году. Суд над четырьмя пойманными головорезами начался еще минувшим летом, а вчера к этим «завсегдатаям» скамьи подсудимых присоединились еще шестеро бандитов. Генпрокуратура завершила расследование уголовного дела по этим «новичкам» уже после начала суда. А управление Генпрокуратуры на Северном Кавказе заканчивает следствие еще над тремя боевиками, которые присоединятся к подсудимым в начале января. Задержанные в результате спецопераций на территории Чечни басаевские подручные обвиняются в бандитизме, терроризме, захвате заложников и незаконном приобретении и хранении оружия. Под угрозой сурового наказания бандиты отводят себе весьма скромную роль в рейде Шамиля Басаева на Буденновск. Все, как один, объявляют себя всего лишь охранниками заложников в захваченной ими тогда больнице. Между тем в Буденновске в июне 1995 года басаевцы убили 129 сотрудников милиции, военных и мирных жителей, а из 415 раненых 18 впоследствии скончались. Андрей РОДКИН. Первый СИЗО Дагестана зовут «СИЗО на горке». Серый блок безобразных зданий стоит на обрыве, возле указывающего в Каспии судам путь маяка. Внизу - Махачкала как на ладони, возле входа - пятнистый БТР. Здесь, в следственном изоляторе, Верховный суд Дагестана уже месяц судит знаменитого чеченского террориста. Первого пойманного нашими спецслужбами крупного «политика» Ичкерии - Салмана Радуева. В первые дни вокруг СИЗО стоял визг. Дагестанские тетки сидели на корточках и с воплями колотили кастрюлями о землю. «Смерти! Смерти!!!» - казалось, ревела вся республика. Теперь вокруг СИЗО ни души. Только роется в обломках асфальта облезлая рыжая курица. В первую неделю суда дагестанские чекисты как-то резво взяли группу чеченских террористов, которые хотели «захватить Устинова» и «обменять его на Радуева». После чего Генпрокурора стали водить три Шварценеггера из ФСО (в ухе наушник, за шиворотом провод, на руке микрофон). Прессу пропускают во двор СИЗО под дулами автоматов. «Аппаратура есть? Откройте объектив... Закройте объектив... Вытащите батарейку...» Мужиков еще и шмонают. Телекамеры запускают в зал на двадцать секунд в день. Родственников подсудимых не пускают вовсе: они сидят в особой комнате и видят происходящее на мониторе (сестры Радуева передают брату в камеру жижик-галныш - чеченские «галушки»). Радуев - свой парень Актовый зал изолятора. На стене - завешанный от глумливых журналистов плакат «Дисциплина - основа успеха». Под стенгазетой «На страже» - черная клетка. Салман Радуев - тщедушный шкетик. Черные джинсы висят на заднице. Дурацкая бейсболка и борода лопатой. Очечки сверкают; Радуеву весело. - Здравствуйте, Владимир Васильевич, - встречает он Устинова. - Как ваше здоровье. - Прекрасно, Радуев, - отдувается Генпрокурор, - уж получше, чем ваше. Радуев говорит негромко, нечетко - как будто ему зубы выбили, а вставили только половину. Устинов отвечает зычно, с напором и с издевательскими перекатами. - Какие у вас талантливые помощники, - целится Радуев окуляром в заместителя Генпрокурора Кихлерова (признав в Сабире Гаджиметовиче мусульманина, террорист проникся к нему симпатией. - Авт.). - Отдайте мне вон того в защиту, пусть он со мной сядет. Тогда у нас с вами мозгов будет поровну! Бандит добился цели: группа обвинения хохочет. - Да вы что, Радуев! Он вроде ничего плохого не сделал, чтобы с вами сидеть! В клетке, кроме Радуева, еще трое. Бородатый красавец Турпал-Али Атгериев - министр госбезопасности Ичкерии; в Чечне он знаменит не меньше (если не больше) Радуева. Молодые парни Асланбек Алхазуров и Хусейн Гайсумов - боевики-«шестерки». Радуев - льстец Статей у Радуева четырнадцать: организация банды, взятие заложников, терроризм... Эпизодов четыре: Кизляр, Первомайское, взрыв в Пятигорске и взятие в заложники Пензенского ОМОНа. Радуев отпирается от всего. Идти на Кизляр ему приказал Дудаев. Пятигорский взрыв он не организовывал. О взятых заложниках заботился лучше родной мамы. «В Первомайском мы повязали на них белые тряпки, чтобы их не приняли за нас и не расстреливали с вертолетов». В кизлярском зверстве (когда боевики скидывали с кроватей только что родивших женщин) Радуев не участвовал. Как бандиты облили спиртом и сожгли милиционера-охранника - не видел... - Как же так, Радуев, - не выдерживает Устинов, - вы командир, и ничего не знали? В чем же вы видите руководящую роль командира? Радуев с готовностью вскакивает: - Я благодарен Генеральному прокурору за этот вопрос! Сокамерники начинают ржать - стыдливо, по-чеченски прикрываясь ладошками. «Это правильный вопрос», «я очень удовлетворен вашим вопросом», «Генеральный прокурор России прав» и даже «я полностью поддерживаю позицию обвинения!» - так Радуев встречает каждую реплику Устинова. - Чего вы смеетесь? - оборачивается террорист на катающийся зал. - Нет, чего вы смеетесь? Нет, если вы хотите, чтоб я говорил неправду, я готов взять ответственность даже за русско-японскую войну 1907 года! Радуев - юморист Я, конечно, слышала, что во времена Ичкерии пробравшиеся на территорию мятежной республики журналисты сразу бегом бежали к Радуеву. Теперь я поняла почему. Радуев - прирожденный клоун. Судья читает скучнейший документ: перечень повреждений и сумма ущерба, нанесенных Кизляру в результате теракта. Счет на сотни миллиардов. - Такой ущерб? - ахает Атгериев. - Десятки лет не проводился ремонт в городе Кизляре! - вдохновенно подскакивает Радуев. - И вот решили за счет боевиков... Боевики начинают тихонько выть от смеха. - У него и раньше крыша протекала! - митингует Радуев. - А теперь он пишет! В другой раз из дела (по просьбе Радуева) оглашают куски, реабилитирующие Радуева. - В больнице, - с выражением читает секретарша, - все боевики вели себя очень хорошо. Только батальон Гайсумова пил, курил, занимался мародерством. Зал лежит, боевики плачут; несчастный Гайсумов краснеет, как рак. - Гайсумов, так вы - мародер? - радостно удивляется Генпрокурор. - А что, Радуев, - язвительно вставляет пять копеек судья, - вы не дали ему палок? - Не успели... - разводит руками Радуев. После очередного удачного бенефиса он сидит и довольно улыбается. Характер... Все это привело к тому, что скамья подсудимых начинает смеяться сразу, лишь только Радуев встает. Условный рефлекс. Адвокат Радуева признался мне: «Просыпаюсь ночью и, как подумаю про своего подзащитного, давай хохотать!» А журналисты между собой решили: Петросяна бы чеченский террорист задвинул однозначно... Радуев - брат журналистов Отношения с журналистами - особая тема процесса. Даже многие из присутствующих в зале брали у Радуева интервью. - Привет! - машет он руками из клетки. - Как жена? Как дети? Мягко говоря, журналисты чувствуют себя неуютно... В камере у Радуева телевизор, по вечерам Салман Бетырович отсматривает новостные программы. На следующий день, после того как в суде выступали подорвавшие Пятигорский вокзал Таймасханова и Дадашева, Радуев поднял скандалешник. - Комментатор ОРТ сообщил, что террористки изобличили меня. А ведь вы знаете: они сказали, что получили задание от начальника штаба Вахи Джафарова... Прошу потребовать от ОРТ опровержения! В противном случае прошу лишить группу ОРТ аккредитации на процессе и привлечь ее за клевету. Судья сообщил, что Радуев имеет право обратиться в суд - «но не в этот». - Но вы же можете попросить их взять пример с Генпрокурора, который всесторонне и объективно освещает этот процесс... - От имени Радуева суд объявляет благодарность Генеральному прокурору... Гомерический хохот в зале. В довершение надо сказать, что Устинов, похоже, сидит на суде, мечтая об уловах покруче: - И тогда боевики Бас... эээ... мнэ... Радуева вошли в больницу... Радуев - друг Генпрокурора На третьей неделе суда начинается странное явление. В зале - размягчение. Во время заседаний боевики знаками спрашивают журналистов, сколько времени, мы поднимаем руки: три пальца - три часа; они благодарно кланяются и прижимают руку к сердцу. Страшно поверить, что, может, это они сожгли того милиционера... (Выяснить, кто именно убивал людей, следствию не удалось. Боевиков было около трехсот, и это было пять лет назад: заложники просто никого не помнят. - Авт.) Идет просмотр видеоматериалов; на экране молодой и еще неизуродованный Радуев. «Россия... зальется реками крови... Я объявляю ей войну...» - Сейчас-то вы лучше выглядите, Радуев, - замечает Устинов. - Спасибо, Владимир Васильевич, - расплывается Радуев, - два года отдыхал в «Лефортове»! - Я смотрю, вы подружились за время процесса, - ворчит судья. Радуев подскакивает: - Я рассчитываю и в дальнейшем дружить с Генеральным прокурором! Радуев - жертва пиара Пленки смотрели долго. Радуев на экране брал на себя ответственность за все - вплоть до гибели морских котиков в Зимбабве. Радуев в зале почти плакал. - Ну пиар это, пиар. У меня два советника работали по имиджу. Вот один и говорил: Салман, надо быть одиозной личностью, надо угрожать. Я даже спрашивал его: может, не надо так? Он: нет, только так станешь знаменитым! Особенно маниакально Радуев на экране жаждал взорвать железнодорожный вокзал в Воронеже. - Поделитесь, Радуев, - интересовался Устинов, - мне чисто по-человечески интересно: что вы прицепились-то к Воронежу? В те годы жители города из-за вас валидол пачками ели! - Ну просто по алфавиту буква «в» близко к началу... Это все имидж! Я смотрю теперь - и мне стыдно! На пленке Радуев говорил, что пришел сеять в Кизляре смерть. - Это не вранье, не вранье, это по-военному называется «легенда прикрытия», вот опять недоволен моими словами Генеральный прокурор... В перерыве телевизор продолжал работать; на экране, где только что был Радуев, показывали фильм «Три плюс два». Судья Багужа Унжолов вышел к экрану, когда там шли кадры из кинокомедии - по пляжу бегали в плавках Андрей Миронов и Евгений Жариков. - Это кто?! - поразился Багужа Магомедалиевич. - Это Радуев - на Кипре. А это - Атгериев... - Где, где? - заметался по клетке доведенный до неврастении Радуев... Радуев - не юрист Заходя в клетку, боевики начинали оживленно щебетать друг с другом (всех их содержат в одиночках). Но с началом слушаний сразу пересаживались: Радуев - крайний слева, Атгериев - крайний справа. - Мы с ним, - охотно пояснил Радуев, - политические враги. Мы на процессе не можем вместе сидеть! - У нас Радуев, - подтвердил Атгериев, - был вроде вашего Жириновского. Только ваш - юрист, а наш даже не юрист... Я после Кизляра с ним год не разговаривал! А потом еще три года за ним по Чечне гонялся - чтоб в тюрьму посадить! Я был главой МГБ, а шариатский суд приговорил Радуева к четырем годам лишения свободы. Вот выйдет, - еле заметно улыбнулся чеченский министр, - и должен за то отсидеть... Я уже упоминала: Турпал-Али - очень красивый мужчина. Видно, не я одна так считаю. Только начался процесс, по Махачкале поползла сплетня, что у Атгериева - роман с адвокатессой Каландаровой. И будто они то ли поженились, то ли собираются. Вопрос волновал женские сердца. - Атгериев, - поймала момент секретарша суда, - а правда, что вы помолвлены? Министр госбезопасности побледнел (в силу мусульманского воспитания чеченцам не так-то просто говорить о вопросах пола), отрицательно помотал головой и глубже вжался в спинку кресла. - А я слышала, - безжалостно влезла я, - что у вас роман еще с вашей прежней адвокатшей, Лейлой. - И что ее отец запретил ей идти замуж, - вбила последний гвоздь секретарша. Прошло заседание. - «Комсомолка»! - тихонько позвал меня Атгериев. - Напиши, пожалуйста, что это неправда. С Лейлой - да, у меня было такое намерение - жениться. Но она не захотела! А теперь все клевещут на девушку. Мне неудобно! А вот Радуеву беседовать на матримониальные темы было очень удобно. За две минуты он успел сообщить нам с секретаршей, что Атгериеву непременно надо жениться, что он сам тоже хочет жениться на дагестанке, что у него за границей шестьдесят миллионов долларов и что в будущем он желает заиметь сто двадцать детей... ИЗ ДОСЬЕ «КП» Радуев Салман Бетырович, 34 года. Родственник и сподвижник президента самопровозглашенной Республики Ичкерия. Радуеву подчинялись несколько десятков полевых командиров. «Прославился» нападением на дагестанский город Кизляр: банда захватила роддом, выгнала рожениц и согнала туда три тысячи заложников. Прикрываясь ими, бандиты выехали в село Первомайское; российские авиация и артиллерия стерли его с лица земли. Всего погибли 78 мирных жителей и военнослужащих. За Кизляр Радуев получил орден «Къоман Сий» («Честь нации») - высшую награду Ичкерии. После того Радуев стал самой одиозной фигурой Чечни. Он ходил в мундире с одной эполетой и брал на себя ответственность за все, что ни случалось в России. Даже когда из-за халатности солдат в Бийске взорвались артиллерийские склады, Радуев и тут заявил, что это его рук дело. В Чечне над ним открыто смеялись. Его называли Титаником, а многие - просто придурком. Салман Радуев был задержан ФСБ России в декабре 1999 года. ЗА СТЕНАМИ СИЗО Дагестанцы готовы порвать Радуева на месте Надо жестко оговориться: за стенами СИЗО люди над Радуевым не смеются. При упоминании одного его имени - рычат от ненависти. - Развели процесс! - ругаются дагестанцы. - Корми его, охраняй! Еще эту мразь каждый день по телевизору показывают! Не надо нам суда! Кончить его надо было при задержании! Эти фразы - «кончить при задержании» или «порвать на месте» - в Махачкале мне повторяли раз пятнадцать. - Если ему высшую меру не дадут, - объявил журналистам депутат Госдумы республики Гаджи Махачев, - его из Дагестана не вывезут! Интересно, однако ж, что, как доходит до дела, ненависть дагестанцев оборачивается пшиком. Родной брат Салмана Радуева Сулейман приезжал на той неделе в Махачкалу. Он тоже участвовал в рейде на Кизляр. Но в 96-м году подпал под амнистию. Так вот, Радуев-второй спокойно приехал в город, спокойно вошел в СИЗО, выступил в качестве свидетеля... И уехал. И его никто не тронул. Генпрокуратура провела процесс на «пять с плюсом». Протащить такое дело в суде за месяц - вещь невероятная. Но, что ни говори, ощущение фарса от процесса все же есть. Взорванные колонны, блокпосты, трупы заложников, простреленные с вертолета... В деле описаны военные действия. А квалифицировать их пытаются как уголовные преступления... Потому боевики и не раскаиваются в совершенных преступлениях. Весело хихикает Радуев, гордо держит голову Атгериев. «Шла война, - пожимают плечами они. - Мы обязаны были воевать...» Они ведь даже не считают себя бандитами. Они всегда видели себя регулярной армией... ...12 декабря Генеральный прокурор России попросил у Верховного суда Дагестана для террориста Салмана Радуева высшей меры наказания - пожизненного заключения. Автор благодарит за помощь Генпрокуратуру РФ, Управление Генпрокуратуры РФ на Северном Кавказе и прокуратуру Республики Дагестан.