Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+5°
Boom metrics
Общество3 февраля 2003 8:32

Их разыскиваем мы

Потому что милиция и врачи не в состоянии наладить систему поиска своих граждан

...Их никто не видел мертвыми, этих людей, поэтому для нас они - живы.

Фотографии сыпались из ваших писем, как старые листья, и брать их в руки было так же страшно, как проходить мимо стенда «Их разыскивает милиция».

Мы публикуем эти снимки, потому что сами дали вам надежду, рассказав в пяти номерах «Комсомолки» (10 - 18 декабря 2002 года) о синдроме утраты автобиографической памяти, который превращает людей в настоящих «зомби». И вы стали думать, что ваши близкие, пропавшие по дороге на работу или домой, тоже пострадали от этого синдрома.

Пока мы не знаем, что происходит. Версии разные. «Электрошок!» - предполагают врачи, признавшие существование болезни, которая противоречит всем законам современной психиатрии. «Микроволновые технологии», - намекают физики. «Химия», - надиктовывают на автоответчик список лекарственных средств телефонные анонимы. Выводов милиции и спецслужб мы так и не дождались. Продолжаем расследование.

Помните другой фоторяд?

В декабре мы пытались помочь некоторым пациентам психиатрических клиник, которые потеряли память и не могли объяснить, кто они такие. «Свежайшая информация», - раскрывая фотоархивы, сказали нам в отделе розыска МВД. «Есть!» - обрадовались было мы, получив письмо от Сакины Даяновой из Башкирии. «Я узнала своего сына Рустема, который в мае 1988 года самовольно покинул воинскую часть в Казахстане...» Мы немедленно связались с «местом приписки» человека на фотографии - Талицкой психиатрической больницей. Увы. Сыну Сакины Даяновой сейчас должно быть 33 года, а этому немому пациенту, живущему в больнице больше 20 лет (!!!), явно перевалило за 50. Его никто не ищет. Местная милиция выписала ему паспорт, в котором так и написано: имя - Анатолий, фамилия - Неизвестный...

По поводу другой фотографии пришло сразу два письма. Человека с тяжелым взглядом и смешно оттопыренными ушами признали своим как в Пермской области («Это Андрей Сыропятов, он ушел из дома за сигаретами в 1991 году и не вернулся...»), так и в Красноярске («Это Андрей Волохов, 18 лет назад погибший в Афганистане...»). Мы растерялись, конечно, но обрадовались: а вдруг?!

...Оказалось, что пациента, родственников которого мы по просьбе милиции пытались найти в декабре 2002 года, зовут Михаил. Он был опознан родными и выписан из московской психиатрической больницы имени В. И. Яковенко еще 5 лет назад! Родня, не видевшая его почти два года, была совершенно счастлива. Особенно брат, который сам работал в Министерстве внутренних дел и все это время ни на минуту не прекращал поисков...

Система не работает, потому что ее нет

В больницу имени В. И. Яковенко мы и направились - чтобы понять систему и выяснить: почему, с одной стороны, люди годами ищут своих близких, а с другой - близкие числятся неизвестными в психиатрических лечебницах, коих в стране больше тысячи?

Михаил тоже имел все шансы стать в больнице постоянным жителем. Помогли профессионализм врачей и удача. 37-летнего Михаила подобрали в Москве и зачем-то привезли в Чеховский район Подмосковья. В милиции, как положено, завели дело. Через год врачи-психиатры деликатно напомнили о себе и поинтересовались - как продвигаются розыскные работы? Ответа на письмо не было - да и чего его было ждать от районного ОВД Московской области, если Михаила искали в Тамбовской? Слово «Тамбов», произнесенное им под гипнозом во время одного из психотерапевтических сеансов, и определило наконец его судьбу. Михаилу фантастически повезло: одна из больничных медсестер была его землячкой, она-то и попросила помочь в поисках своих тамошних родственников. Карты сложились в пасьянс - и люди нашли друг друга! Но не может же каждая больничка открывать свое собственное сыскное бюро и комплектовать штат по географическому принципу!

Не то чтобы система обмена информацией между отделами розыска МВД и психиатрическими больницами страны совсем не работала. Работа ведется - результатов нет. В отделе справок больницы нам подтвердили: чеховская милиция постоянно присылает им листовки со смазанными фотографиями, на которых все разыскиваемые выглядят чернокожими братьями - и доктора, вглядываясь в эти черные пятна, старательно пишут: «Данное лицо за время работы не встречали»... Сколько таких листовок приходит за год? Примерно тысяча. А по всей России ежегодно теряются 77 тысяч человек.

Вот живут, например, в больнице имени В. И. Яковенко два маленьких человечка, Саша и Витя, благодушные 17-летние олигофрены. Первый мечтает вернуться обратно в интернат, в котором вырос. Второй знает, что его настоящее имя - Юсуф и бодро лопочет по-арабски. По ночам ему снится война. Похоже, потерялся он во время эвакуации из района военных действий. Его наверняка и ищут именно там, где он пропал, но никак не в Московской области!

Саша и Витя страшны и смешны, но их тоже кто-то любил - рожал, кормил грудью, носил на руках и гладил по голове. Их явно ждут. Одного - второй год, другого - третий...

Клей против сканера

Где могут находиться люди, потерявшие память? В психиатрических больницах, подчиненных Минздраву, специнтернатах, доступ в которые закрыт, в муниципальных психоневрологических лечебницах, в богадельнях и монастырских приютах, а также в милицейских спецприемниках. Кто их ищет? Родственники, милиция, журналисты. Помочь этим кораблям встретиться может только счастливый случай. А если такой случай не предоставится - корабли пройдут мимо.

Решить проблему можно было бы элементарно, поставив в каждую психиатрическую больницу по самому дешевому сканеру и компьютеру с Интернетом, приняв Положение о розыске, где была бы прописана роль каждой инстанции в случае поступления человека, потерявшего память, и отладив систему обмена информацией. Не так уж и дорого для страны - с учетом нынешних цен на нефть.

...Врачи психиатрической больницы имени В. И. Яковенко захохотали, даже не дослушав. «У нас нет денег на бумагу, клей и почтовые марки. Фотографии неизвестных больных, которые мы шлем в милицию, доктора делают за свой счет», - хмыкнул заместитель главного врача Алексей Егорович Медведев.

Выхода нет. Но нет и времени, потому что самая страшная картина всей моей журналистской жизни, видевшей катастрофы, морги, трупы и тюремные камеры, выглядит так:

Старческое отделение психиатрической больницы имени Яковенко - типичное для страны. Палата с тошнотворным запахом, где на узеньких койках лежат, как туго спеленутые куклы, бритые старушки, напоминающие клонов. Нарастающий шум в ушах перебивает животный звук струи - это бодро мочится в общий горшок какое-то бесполое существо...

Я заскочила туда, чтобы сфотографировать одну пожилую женщину, потерявшую речь и память после инсульта. И не смогла ее отличить от остальных психически больных.

Через сутки нахождения здесь сойдет с ума даже здоровый человек. А еще через неделю он станет таким же, как все, и искать его будет незачем...

ВАШЕ МНЕНИЕ

«Наиболее стойкие нарушения памяти у молодых лиц дает отравление угарным газом. Ваши герои могли получить отравление CO во время сна в кабине автомобиля с работающим двигателем, бане, сауне.Так что никакой сенсации в материале нет».

Валерий Селиванов, врач-невролог высшей категории, Пермь.

«Картина, которую вы рисуете, более всего напоминает результат глубокого гипноза, когда человеку запрещается информация определенного типа. Вероятно, кто-то открыл формулу, обладающую подобными свойствами, - научное колдовство, заклинание в некотором смысле... А если случаи совершенно однотипны, значит, применяется стандартная технология».

Светлана.

«Не надо все валить на спецслужбы! Не уподобляйтесь всем этим обличителям-параноикам! «Полк особого назначения» во властных структурах в последний раз был во времена Чонкина. Реальные спецслужбы мечтают о таких масштабах, какими вы легко их наделяете».

Сергей, внимательный читатель вашей газеты.

А В ЭТО ВРЕМЯ

В Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии имени В. П. Сербского, где для изучения феномена потери автобиографической памяти создано специальное отделение, появились два новых пациента. На этот раз - совсем дети, одному 17 лет, другому - 15.

Одиннадцатиклассник Стас «выпал» из времени 9 ноября 2002 года в Белгородской области. Исчез по дороге на станцию, через несколько часов очнулся в лесу, в двух с половиной километрах от места исчезновения. Ни ран, ни шишек - просто немножко болела голова, в которой почему-то больше не было мыслей. В кармане тихо тикали часы - он смотрел на них с изумлением. Мимо пролетали электрички - он в ужасе прятался за столбы, принимая их за живых существ. Стас мог бы колесить по стране всю жизнь, если бы случайно не увидел из окна поезда знакомые фонари и не выскочил на правильной станции. И если бы его не окликнул одноклас-сник, который и привел его домой...

Его сосед по палате Денис тоже оказался везунчиком. Он исчез из самого центра Воронежа, а на следующий день обнаружился в лесополосе на московской окраине. Спас его пакет с школьными тетрадками, на которых были записаны домашний адрес и телефон. В Москву срочно примчалась мама. Показала паспорта - свой и его. Он поверил. Но если бы в палату вошла любая другая женщина и сказала, что она - его мать, - он уехал бы с ней...

По поводу его перемещения из Воронежа в Москву без денег и документов нам удалось кое-что выяснить. Точно известно, что в день его исчезновения, 21 апреля 2002 года, в Воронеж на празднование дня рождения Гитлера прикатила большая группа московских скинхедов и устроила сборище в привокзальном сквере. Милиция Центрального района гнала «скинов» на московский поезд, как баранов. Может быть, эта волна смела и проходящего мимо Дениса? Предположения, что милиция использовала против подростков специальные средства, вызывают в Воронеже смех - «на вооружении» тамошних милиционеров ничего подобного нет. А если все-таки есть - почему тогда не потеряли память все московские скинхеды, совершавшие этот вояж?

Во всех предыдущих случаях обстоятельства исчезновения наших героев, внезапно потерявших память, были неизвестны. Путь Дениса прослеживается почти с 90-процентной точностью. Если мы размотаем этот клубок и поймем, каким образом из сознания человека можно стереть его собственное «Я», - мы сможем разгадать и обратный код этого синдрома. Нужны свидетели - участники скинхедовского сборища, случайные прохожие, пассажиры поезда Воронеж - Москва, «собачники», гулявшие утром 22 апреля по Лосино-островскому парку и обратившие внимание на странного подростка с пакетом школьных тетрадок.

Все наши каналы связи открыты. Ждем версий, фактов, свидетельств. (095) 257-57-65, Galina@kp.ru