Я - секс-рабыня

Наш корреспондент в бедуинской палатке. Этот снимок был сделан одной из рабынь в самом начале пути, когда было еще не страшно.

(Продолжение. Начало в номерах за 2 и 3 сентября.)

КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ПРЕДЫДУЩИХ СЕРИЙ:

В московской фирме Ярославу пригласили работать «танцовщицей в Израиле». Чтобы свести риск к минимуму, она заплатила за опеку израильскому сутенеру Леше. Он помог Ярославе «внедриться» под видом рабыни в один из невольничьих караванов, которые гонят через пустыню из Египта в Израиль. А главное - он пообещал встретить ее по прибытии каравана в Израиль и забрать. Итак: Египет, пустыня, бедуинский домик, несколько русских девушек, среди которых наша Ярослава...

ЧАСТЬ 3

Мы - контрабандный товар

Поначалу все было даже забавно. Непонятно откуда появившаяся тетенька-бедуинка позвала нас на улицу, под навес. Напоила кофе и даже угостила апельсинами. Мы сидели, играли с новорожденными козлятами и болтали.

Таня и Роза из Хабаровска - симпатичные, обе с коротко стриженными волосами и хорошими, тоненькими фигурками - оказались неразговорчивыми. Одна почти все время спала. Вторая постоянно читала совершенно не вписывающийся в общий антураж «Космополитен» за март. У меня сразу сложилось впечатление, что эти две знают, кем будут работать, но вряд ли представляют, как это будет страшно.

Молдаванки же Катя, Алина и Алена, напротив, с удовольствием общались. Все три были из каких-то сел, где зарплату выдают виноградом. Дома больные родители, полуголые сестренки и братишки... Девочки казались похожими, как сестры: крашенные перекисью, с черными корнями волосы, тяжело колышущаяся под футболкой грудь, плохая кожа... Интеллект на нуле. Но когда я узнала, что все три едут честно работать (две - сиделками, одна - танцовщицей), то прониклась к ним материнской нежностью и жалостью. А рассказ, как они добирались из родной Молдавии в эту каменную нору, напомнил мне советский фильм про шпионов...

Сутенеры заметают следы

- Ну сначала нас всех собрали в Кишиневе, - с акцентом балаболила самая сисястая - Катя. - Потом на автобусе ехали до Москвы. Очень долго. Потом сразу же отвезли в аэропорт. Мужик, который нас провожал, забрал у нас молдавские паспорта, но в Египте нас не пропустили через границу и отправили обратно в Москву. (Сейчас по всему миру столько проституток из Молдавии, что даже Египет отказывается принимать девочек из этой неблагополучной страны.) Тот мужик остался в Египте, только отдал нам документы и еще сотовый телефон. Когда мы вернулись в Москву, нам позвонили и сказали, что скоро нас заберут. Однако мы сутки просидели в аэропорту «Шереметьево» почти без еды. Потом нас поселили на какой-то квартире. Оставили немного продуктов и велели не выходить, иначе «попадем в милицию без регистрации, и никто нас вытаскивать не будет». Так мы прожили месяц. За это время нам сделали российские паспорта. С этими документами мы снова приехали в Египет, на этот раз удачно. Нас поселили в отеле и велели ждать звонка. Через несколько дней позвонили и сообщили, что мы своим ходом должны приехать в Каир. Мы кое-как добрались и еще два часа сидели на автобусной станции, ждали очередного сообщения. Нам перезвонили и сказали идти на такую-то улицу к зданию банка, мол, там нас будет ждать машина. Мы пришли, но машины не было. Так же повторялось еще несколько раз: нас отсылали в новое место и говорили, что встретят, но никто не встречал. Было очень жарко, и мы слонялись по Каиру, чуть не падая в обморок. Наконец, в самый неожиданный момент на набережной нас затолкали в машину, и через несколько часов мы были здесь.

Первое унижение

Нас растолкали, когда в пустыне занимался рассвет. У загона с овцами стояла машина: старенький зачуханный мини-грузовичок. Бедуинов было уже пятеро. Двое по-прежнему сидели под навесом, трое криками и жестами поторапливали нас. Умывались мы, поливая друг другу из бутылки. Мыла здесь не было. Выяснилось, что ночью у меня из пакета с вещами сперли фотоаппарат и тюбик солнцезащитного крема, а у Розы из Хабаровска - деньги. Роза плакала, я злилась. Но на все претензии и вопросы бедуины только смеялись и в «непонимании» разводили руками. А когда Роза начала трясти перед носом одного из арабов шортами, в кармане которых прятала пропавшие доллары, он просто выхватил их и зашвырнул в загон с баранами.

Новые бедуины так жрали нас глазами, что, несмотря на жару, я сменила открытый топик на широченную футболку. Однако тело под майкой тут же начало потеть.

Пока молдаванку Алену переваливали через борта в кузов, бедуин облапал ее так, что его серые от пыли ладони порозовели. С перепугу я проявила чудеса эквилибристики (эх, видел бы меня мой учитель физкультуры) и в прыжке перемахнула бортик. Но наглый араб все же шлепнул меня по заду. По инерции я вскользь ударила его по руке и тут же поняла, что совершила ошибку. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга: он - в изумлении, я - в ужасе. И тут он со всей дури пихнул меня кулаком в живот. Я отлетела к другой стенке кузова, содрала локоть и, наверное, сильно ударилась. Но в тот момент я не чувствовала боли. Я боялась, что сейчас меня будут бить по-настоящему. Хорошо, если не убьют. Бедуин замахнулся...

(Продолжение в субботнем номере «КП».)