Украинские врачи: В Бенгази готовятся к приему большого количества раненых

Многоэтажный дом у мечети в не самом благополучном районе Бенгази, примыкающем к самому криминальному Сабри. Консьерж в подъезде, чистенькие лестничные пролеты, 3 этаж, 12 квартира. Здесь живут супруги Виталий и Зинаида Живачевские. Он — анестезиолог в детском госпитале, она — там же операционной сестрой. Работают в Ливии уже 10 лет. Дочка начинала ходить здесь в начальную филиппинскую школу, но после уехала на Украину и приезжает к родителям летом на три месяца.

Украинские врачи: Пока в Бенгази спокойно...

Украинские медики: (слева направо) Зинаида Живачевская, Татьяна Денис, Екатерина Бобровник, Виталий Живачевский, Владимир Петровский.

Фото: Вадим ШЕРСТЕНИКИН

- На море ездим, в кафе, - улыбается Зинаида. - И в этом году она к нам на кристмас тайм приезжала. Успела до всех событий уехать.

- Сами-то на родине бываете?

- Конечно, - приглашает в зал Виталий. - Официально отпуск нам дается раз в два года с оплатой билета. Но можно ездить чаще за свой счет.

Виталий Живачевский зарабатывает в Ливии в разы больше, чем на Родине

Фото: Вадим ШЕРСТЕНИКИН

На Украине Виталий Живачевский получал бы около 250 долларов, его жена — и того меньше. А здесь заработок — 1000 и 700 долларов соответственно. А с нового контракта должны поднять на порядок. - Неужели здесь нет своей медицинской школы?

- Почему, есть, много хороших местных хирургов. Но без иностранных анестезиологов они пока не справляются. За квалификацией ливийские врачи в основном ездят в Египет, но возможны стажировки в Америке, Германии, Италии, очень много учится в Европе.

- На площади кричат, что им не дают возможность получить образование.

- Это наверняка не высококвалифицированные работники, - уверен Виталий. - Если ты хочешь работать, то зарабатывать тут можно. Но ливиец на грязную работу не пойдет, этим здесь занимаются египтяне, мигранты из бедных африканских государств. А у местных есть возможность не работать. Семьи практически все многодетные, а многодетным государство дает минимальные пособия, чтобы прожить и не умереть. С жильем конечно проблемы есть. Что касается пресловутых нефтяных денег, то их получают люди, у которых есть работа. Особенно если ты на госслужбе, то государство тебе будет помогать.

- Как кстати ваши высококвалифицированные коллеги относятся к этим событиям?

- Раньше они молчали и вообще ничего не говорили ни о Каддафи, ни о его противниках. Сейчас, находясь в этой части Ливии, сами понимаете, что они могут говорить. Хозяин показывает нам свою большую квартиру. Большая спальная, огромный зал, детская, гостевая, кухня... Всего около 120 квадратных метров, не считая двух балконов-лоджий. Аренда в месяц обходится в 50 долларов, еще десять баксов уходит на коммуналку. - А почему не захотели эвакуироваться с коллегами?

- Не успели испугаться, - смеется Зинаида.

- Поначалу же никто всерьез это не воспринимал, - поддерживает Виталий. - Бенгази — это такое место, где постоянно выступает оппозиция против Каддафи. И стрельба была раньше. Думали все пройдет быстро. Но когда началась атака на военную базу Аль-Катиба, стало понятно, что все серьезнее.

- Мы слышали о намечающеся акции недели за две, - вспоминает зашедший в гости к Виталию врач из другого госпиталя Владимир Петровский. - Говорили, что митинг будет 17 февраля. Ну тут это дело обычное. В этот день работали по плану, тут местные доктора шептаться начали и вдруг начали поступать первые раненые. В первый день ранения в основном в ноги были, стреляли, чтобы обездвижить. Работали всю ночь, а под утро узнали, что спецназ идет с Триполи. Такое мы уже проходили. В 2005 году один итальянский министр в студии ТВ показал карикатуру на пророка Мохамеда. А здесь есть консульство итальянское. И местные после пятничной молитвы, видать имам их настропалил, двинулись на консульство. Стояли, кричали, а один мальчишка залез на консулат и пытался сорвать итальянский флаг. По словам Владимира, полиция, вместо того, чтобы дождаться, пока тот спустится, сняла его выстрелом. И народ взорвался, начались беспорядки, которые локальными силами пресечь не удавалось. А прибывший спецназ из Триполи, состоявший в основном из африканских наемников, просто стал стрелять на поражение. Мы думали, и тут на этом закончится, - продолжает Владимир Петровский. У местных есть особенность — они ночные люди, спят до обеда. И в два час дня пошла новая волна уже с ранениями в грудь и живот. Травмы, не совместимые с жизнью. Пули были со смещенным центром тяжести. Открываешь живот, не знаешь, за что браться. Печень поврежденная, поджелудочная, желудок, кишечник весь в дырах... Больные умирали от кровотечения, которое физически нельзя было остановить. Снайпера еще работали — привозили людей с ранениями между надбровными дугами, в грудину и в правое яичко. При этом чувствовалась какая-то рука организатора со стороны повстанцев. Нам везли одеяла, матрасы, медикаменты, еду — все, чего не хватало. И так первые четыре дня революции.

Владимир Петровский: "От противоречивой информации в СМИ голова идет кругом!"

Фото: Вадим ШЕРСТЕНИКИН

- Погибших было много?

- Не сотни, но десятки точно. В нашем госпитале за эти дни было по 30-35 умерших в сутки. Часть умирала в госпитали, часть уже мертвыми привозили.

- Страшно было?

- Ну только на улицу когда выйдешь, бегут с автоматами, а один — с мачете. И орет что-то. Почему не эвакуировались?

- Может мы просто поначалу не осознавали масштаб. Информации толком никакой. Да и сейчас смотрим телевизор и в окно... Как говорят в Одессе — две большие разницы. Звонит доктор из Триполи, говорит, мол, по госканалу показали, что взяты Бейда и Тубрук (города восточнее Бенгази), сейчас идет наступление на Бенгази. А я тут ничего этого не вижу. В Бейду докторам знакомым звоним — у них все спокойно. Смотришь Евроньюз — одна информация, РТР другая, ОРТ — третья, Аль Джазира — четвертая, Аль Арабия — пятая. И голова кругом. Очень многое искажается и преувеличивается. Но к чему-то крупному все-таки готовятся. В клиниках стараются не занимать койки, развернут в полной готовности новый госпиталь на 1200 мест, видно, что ожидается массовый поток раненых.

ДНЕМ РАНЕЕ

Впервые посчитали жертвы: около двухсот убитых, больше тысячи раненых и столько же пропавших без вести. Врачи говорят, что некоторые раненые получили необычные нейрологические повреждения. Это говорит в пользу того, что наемники Каддафи использовали запрещенные химические боеприпасы. С подробностями наш корреспондент с места событий Александр Коц.

- Если говорить о потерях, сложно очень судить, потому что по мусульманским обычаям хоронят погибших очень быстро. Сегодня мы были свидетелями похорон четверых человек на кладбище в городе Бенгази. Мы посмотрели, сколько свежих могил на этом кладбище. Дело в том, что на мусульманских кладбищах не хоронят в разных местах, а хоронят в ряд. В новом ряду было 18 могил. И плюс еще четверо, которые сегодня были похоронены. Итого 22. Но опять же сложно судить, кто из них был убит авиаударом, кто из них был убит в бою, кто из них был повстанец, кто мирный житель (далее).

В Бенгази утром — похороны, а вечером - гуляния

На стене разгромленного Верховного суда в Бенгази надпись баллончиком-пульверизатором:

«Люди требуют: 1. Свободу. 2. Демократию. 3. Достойную жизнь. 4. Толерантность. 5. Свободные выборы. 6. Триполи как единую столицу. 7. Равенство для всех.

Подпись: Борцы революции 17 февраля».

С другой стороны фасада вдоль всей стены развешены фотографии людей. Их около двух тысяч.

Фото: Вадим ШЕРСТЕНИКИН

Это все жертвы режима Каддафи? - спрашиваю у стоящего рядом мужчины.

- Да, но не революции 17 февраля. Вот это жертвы события, о котором мы узнали совсем недавно, от нас уже 40 лет все скрывают, - отвечает тот, показывая на самый большой блок фотографий молодых людей. - Раньше никто даже подумать не мог, что существовали противники режима Каддафи. Но, оказывается, в середине девяностых в тюрьме под Триполи томились 1200 человек, неугодных этому псу.

По словам моего собеседника, узников совести держали в невыносимых условиях по 30 человек в камере, и в начале лета 1996 года они потребовали от администрации тюрьмы улучшить свое положение, пригрозив массовым бунтом. Ночью 26 июня 1996 года карательные группы автоматчиков открывали одну камеру за другой, расстреливая спящих бунтовщиков. За одну ночь были убиты 1200 человек... (далее)