Политолог Денис Меркулов: «Сын Жириновского не пришел на его похороны из-за принципиальной ссоры с отцом»

Многие считали и думали, что именно Лебедев еще при жизни Жириновского возглавит партию и будет принимать ключевые решения. Фото Владимира Мусаэльяна (ТАСС)

«Давай помиримся»

Владимир Жириновский ушел из жизни 6 апреля в 75 лет из-за последствий коронавируса. Похоронен на Новодевичьем кладбище. Похороны выдающегося политика омрачило то, что его старший сын, тоже политик Игорь Лебедев, не появился на проводах. Видели на похоронах внебрачного сына Олега Эйдельштейна (рожден от романа Жириновского на Кубе с осетинкой и взявшего фамилию отца политика), который тоже состоит в партии родителя. Даже незаконнорожденная дочь Анастасия Петрова, которая до этого вообще никак себя не светила, выполнила последний дочерний долг - пришла проститься. Но ни экс-жена Жириновского, ни единственный рожденный в браке сын Игорь Лебедев, экс-спикер Госдумы от ЛДПР, который мог бы стать «наследным принцем», так и не были замечены. Первенец Жириновского считался любимым отпрыском Владимира Вольфовича. И буквально со студенческой скамьи был, что называется, под крылом отца. Игорь Лебедев с детства носит фамилию матери – так решили в семье, чтобы не было к нему повышенного внимания. Как и отец, Лебедев выучился на юриста. И еще студентом значился помощником депутата. После вуза сразу пришел работать в аппарат фракции ЛДПР сначала специалистом – экспертом. С 1999 года избран депутатом. И работал в партии непрерывно 20 лет, а в 2011 году стал вице-спикером. Лебедев считался самостоятельной фигурой, его редко ассоциировали с отцом. То, что у него с родителем была ссора, косвенно подтвердил венок с надписью "Давай помиримся", который он прислал на похороны Жириновского.

«Кадровые разногласия»

Фраза на венке от сына с предложением мириться вызвала волну пересудов. Кто-то предположил, что, быть может, разругались, как это водится, из-за денег. Жириновский свои ценности, подарки, включая дорогие картины, даже оформленные ценными камнями (есть картина с изумрудом) передал в дар партии, а не сыну. Но обижаться Лебедеву нет смысла. Он хорошо обеспечен. Почему же так вышло, что в конце жизни остался без поддержки самого близкого человека, с которым многие годы шел рядом? На этот счет есть несколько версий. По одной из них, у Жириновского и Лебедева был затяжной конфликт из-за неразрешимых разногласий по поводу кадровых назначений. Политики по-разному видели дальнейшее развитие партии и, в первую очередь, продвижение партийных лидеров. Сначала сын не поддержал отца в резонансной скандальной истории со снятием попавшего под следствие экс-губернатора Хабаровского края Фургала и его заменой на Михаила Дегтярева (представляющего ЛДПР). Источник в партии рассказывал журналистам, что Лебедев раскритиковал кандидатуру Дегтярева, считая, что можно найти более достойную. Впрочем, это, скорее, вопрос личных симпатий. К тому же Лебедев скептически относился к продвижению Жириновским его молодых фаворитов. По его мнению, высокое положение в партии должны занимать более опытные люди. "В ЛДПР был два блока: любимчиков Жириновского, например, Чернышов, Власов, такие депутаты молодые. И более консервативные, связанные с Лебедевым, делавшим ставку на политиков, которые были региональными лидерами. В то время, когда Лебедев тоже был в партии, он хотел больше полномочий и возражал против неопытного молодняка. У отца и сына сложились разные видения построения партийной структуры. Одна из таких нестыковок между ними и привели к конфликту», - рассказал «КП» подоплеку разногласий политолог Денис Меркулов. По его мнению, именно кадровый вопрос остро встал между отцом и сыном, вызвав разлад, преодолеть который не смогли.

В июне 2021-го прямо перед началом съезда ЛДПР Лебедев сообщил, что не будет избираться в восьмой созыв нижней палаты парламента. И заявил о намерении приостановить свою деятельность в политике. «Понимаю, что некоторые начнут иронизировать и ехидничать - мол, давно надо было завязывать, а может, и не стоило начинать, но кто-то, наоборот, выскажет слова поддержки», - написал тогда Лебедев у себя в сетях. Впрочем, сам Жириновский в ответ на слухи не подтверждал, что у Лебедева, в частности, мог быть конфликт с Михаилом Дегтяревым и Василием Власовым. «Отставки Лебедева нет, все по обоюдному согласию», - говорил тогда Владимир Вольфович. Тем не менее, демарш сына немало расстроил Жириновского и мог усугубить состояние его здоровья.

После смерти Жириновского 49-летний Игорь Лебедев опубликовал в соцсетях на русском и английском языках сообщение: «Покойся с миром, папа!». Кому-то показалось, что попрощался довольно сухо, без эмоций. На девять дней он нашел возможность приехать и почтить память отца по православной традиции. Выступил с речью, сказав: «Трагедия, что он покинул нас. Верю, что на небесах он всегда будет с нами».

Может претендовать на место отца

По мнению некоторых, старший сын Жириновского лишь на время и только из-за конфликта с Владимиром Вольфовичем покинул политическую плоскость, но еще вернется. «Сын Жириновского договаривался с отцом, что во время федеральной кампании он мешать ЛДПР не будет. Но попробовать вернуться в Думу он может в 2022 году, если кто-то из одномандатников уйдет в исполнительную власть или покинет парламент по другим причинам. Лебедев, по некоторым данным, готов участвовать в выборах в будущем», - рассказывал один политолог журналистам при жизни Жириновского. А сейчас ходят слухи, что Лебедев может выдвинуть свою кандидатуру на место отца. Он пока от комментариев отказывается.

Может занять место отца?

- Многие считали и думали, что именно Лебедев еще при жизни стареющего Жириновского возглавит партию и будет принимать ключевые решения, - сказал «КП» политолог Денис Меркулов. - Так, по крайней мере, виделось тем, кто давно в партии.

- Он мог быть преемником отца?

- А он по сути и был таким многие годы. И большинство этого хотели. Он все эти годы решал разные вопросы, когда отец в тех или иных моментах не мог. В ЛДПР так и была расположена власть – в одном блоке десятого этажа старого здания Госдумы находился Лебедев. В другом – кабинет Жириновского. И те или иные депутаты бегали туда, либо туда. Жириновский некоторые время по всем вопросам говорил сразу: «Идите к Игорю. Если вы там не договорились, тогда уже придете ко мне». Одно время Игорь вообще все вопросы решал фактически, и финансовые, и кадровые. Но в конце, когда пошел разлад, он просто не выдержал. Может быть, еще есть какие-то семейные дела, чего я не знаю. Но думаю, что конфликт был связан с видением партийной структуры и выборами в Госдуму последними, прошлогодними. Там были кандидатуры, которые Игорю не нравились. Так называемые фавориты Жириновского. Это не только Василий Власов, но и Боря Чернышов, сейчас в свои 30 лет зам. председателя Госдумы. Но что из себя представляет ЛДПР без Жириновского? При всем уважении к Борису Чернышову и к тому же Васе Власову – но они реально дети, ну какой у них жизненный опыт? И отношение к ним соответствующее. Нет лидеров, способных вести и строить партийную структуру. Сейчас по старшинству положения должен был бы возглавить партию Чернышов Борис, а отдали «руль» Леониду Слуцкому. Думаю, если бы Лебедев сам не ушел, то он и остался бы на главных позициях. Слуцкий – кремлевский политик, которому Кремль доверяет. Слуцкого мы видим на переговорах с Украиной, на каких-то переговорах по нефти. Значит, ему доверяют. И кому еще сегодня доверить партию, если не ему? Это сегодня в ЛДПР один из самых ресурсных людей с точки зрения связей.

- Лебедев ревновал отца, что тот доверяет больше Слуцкому, например?

- Естественно, Лебедев ревновал. Но ревновал, скорее, к тем людям в партии, которые и в политике-то ничего не понимают, и как они туда попали непонятно. Жириновский в них видел перспективу какую-то. А Лебедев - не видел. И почему они симпатизировали Жириновскому – тоже не понятно. Просто тут подход: у Жириновского были любимчики. Лебедев считал, что нужно делать ставку на лидеров общественного мнения в регионах. Вот главное. А к Слуцкому, думаю, не ревновал, потому что они, как два сапога пара. Позиция Лебедева – раз не по его, то уйти. Он говорил, мол, я столько лет работал на эту партию, и раз отец не понимает его, то «зачем мне это надо?». Чтоб вы понимали, сын - человек очень небедный, с очень большими активами, и в Дубаи, и в Испании. Работа в партии, политике, особенно с Жириновским – ну это реально надо работать. Ты должен пахать и много. Депутатов не так много в ЛДПР. Нужно ездить, выполнять задания. И такому человеку как Игорю, у которого в принципе финансово все хорошо, финансовой мотивации точно нет в политике. Если ты на какой-то уровень пошел, особенно в бизнесе, то тебе эти деньги – 500-600 тысяч рублей, которые тебе платят, уже погоду не сделают. С состоянием Игоря ему просто эта партия уже не нужна была, тем более, когда пошли непонимания с отцом. Если бы решения по-прежнему принимал он, к его мнению продолжали прислушиваться, он бы остался. А раз возникли неразрешимые разногласия с отцом, то, как говорится, «зачем оно мне надо, мне и так все в жизни хорошо». К тому же вообще с Жириновским было работать непросто. У меня с ним были рабочие отношения и назвать их теплыми нельзя. Он был достаточно эксцентричный человек и, мягко говоря, со своими депутатами не церемонился. Чтобы любезничать и так далее. Достаточно жесткий был в работе. А жена Жириновского, конечно, поддержала сына, поэтому ее тоже не было на похоронах. То, что не было сына на похоронах – думаю, это следствие их с отцом конфликта. Думаю, сейчас, после смерти вождя, партия будет угасать. Просуществуют какое-то время за счет его высказываний старых, этой харизматики. Всё держалось на Жириновском.

«Фаворит» Жириновского: «У меня остались сотни его записок»

- Василий, правда ли, что из-за вас поссорились Жириновский с сыном? – спросили мы 26-летнего депутата от ЛДПР Власова, чья фамилия звучала в числе причин конфликта отца и сына.

- Про их ссору лучше спросите у Игоря Владимировича. Да, Игорь Владимирович по каким-то обстоятельствам не был на похоронах. Прислал венок со словами «Давай помиримся» и была подпись Лебедев. Владимир Вольфович чаще всего так его называл: Игорь Владимирович. По рабочему… А так все родственники приехали: и дальние, и близкие.

Не могу сказать, что Игоря Лебедева ВВЖ зажимал. Игорь Владимирович долгое время занимал пост руководителя фракции и вице-спикера Госдумы, депутат нескольких созывов, вел финансовые вопросы партии. Так или иначе, он много сделал для партии. Большой пласт работы вел и, думаю, за это его Владимир Вольфович ценил. Но и не могу сказать, что отец его продвигал. Игорь Владимирович просто дольше всех в партии, дольше моих коллег, с которыми я работаю. Он начинал с Владимиром Вольфовичем с конца 80-х начала 90-х, всегда отцу помогал. Споры у них могли быть, но это человеческие отношения.

- Говорят, Лебедев критически относился к вашей кандидатуре в депутаты?

- Не хочется это комментировать. Игорь Владимирович - хороший политик, мне с ним довелось работать. Были определённые споры. Я рядом с ВВЖ более десяти лет, курировал, возглавлял молодежную организацию. Владимир Вольфович делал ставку на молодежь. Он каждый месяц в Госдуме в Малом зале проводил молодежные круглые столы, где раскрывался, как человек, который хорошо знает жизнь, а не только делает геополитические прогнозы. Мог подсказать вещи по жизни, и касательно будущей профессии, и выбора второй половинки – абсолютно любая тема не являлась для него сложной. Эти круглые столы мы планировали на час времени, но они затягивались, однажды задержались на четыре с половиной часа. Не видел, чтобы столько времени человек отвечал на разные вопросы. Феноменальный человек. Здание Госдумы на Охотном ряду, на десятом этаже угловой его кабинете в сторону Большого театра, там всегда горел свет допоздна. Всегда его автомобиль стоял возле третьего подъезда, потому что допоздна он решал вопросы. Совещания, документы, по 10-15 мероприятий в день, эфиры, комментарии, интервью. Все это он выдерживал. Мы не выдерживали, а он – да. И это характеризует его как человека трудолюбивого, очень умного, начитанного. Каждое утреннее совещание он начинал с того, что привозил стопку книг, которые прочитал за день–два. И на первой странице, где пустое место, он указывал страницы, где ошибки автора. И на страницах делал пометки. Например, на 150-й странице автор пропустил такое-то слово, или оно неправильно написано, или исторический факт исковеркан. Просил направлять письма об ошибках, что мы делали. Это современные авторы: и политологи, и историки. Отвечали, что при следующих переизданиях ошибки исправят. Кстати, еще он каждый день писал от руки записки с поручениями, вопросами. Их у меня накопилось множество. С пометкой «Власову». Например: «Петербург получили штабквартиру?». Я как координатор петербуржского регионального отделения имею право и возможность получить там приёмную, и он, соответственно, интересовался, устроен или нет. «Власов минипочта минитипография миницех». У нас огромное количество писем приходит, и мы думали, как это в техническом плане систематизировать. Минитипография – думали, как можно производить продукцию, если нужно срочно какую-то брошюру напечатать. У меня огромная стопка поручений по партийной работе, в том числе.

Жириновский каждый день писал от руки записки с поручениями

«ВВЖ и Игорь прямо бились друг с другом…»

- С сыном Игорем у Владимира Вольфовича было огромное количество споров, - подтвердил «КП» экс-депутат ГД от фракции ЛДПР, член партии Александр Старовойтов. – В основном, на серьезные политические темы. Владимир Вольфович часто выражал свое негативное мнение какой-то инициативе Лебедева. Игорь спорил, а Владимир Вольфовичем доказывал свое. У них была постоянная такая политическая борьба. И там даже не наблюдалось, и не было ощущения, что это сын с отцом. Там всегда было очень жестко. Иногда лояльно, но чаще - жестко. Мне порой казалось, что от Игоря Лебедева ВВЖ требовал даже больше, чем от кого бы то ни было. Больше и жестче.

- Из-за чего были споры у Жириновского с Лебедевым?

- Ой, слушайте, условно из-за какого-то законопроекта. Лебедев мог явиться автором или соавтором какого-то законопроекта, а Владимир Вольфович считал, что он вредный. А Игорь доказывал, что нет, полезный. И у них возникало сотни споров, что правильно, полезно, а что - нет. И у них возникали прямо публично на фракции споры. Они друг с другом бились политически. Владимир Вольфович с жаром говорил, что это должно быть вот так. А Игорь не менее эмоционально отстаивал: «Нет, Владимир Вольфович, это должно быть вот так, и мы тогда получим гораздо больший результат». И все в таком духе. Если у них и были личные споры, то они проходили за закрытыми дверями. Отцы и дети – это вообще вечный конфликт. И не только у Владимира Вольфовича со своим ребенком, а буквально у каждого в семье. Отцы и дети – проблема много раз описанная классиками великими. По моей информации, у них с отцом, действительно, был какой-то такой неразрешенный спор между собой. Слышал, что что-то такое происходило. Но это все глубоко личное, это семья. Успели ли они друг другу произнести то, что нужно было, или нет – об этом знают только Игорь и его отец, и больше никто. Это их личное...

В конце концов, его дело как проститься с отцом. Например, я пришел в Колонный зал Дома союзов на проводы не в костюме. И мне один коллега сделал по этому поводу замечание, мол, все же друг на друга смотрят. А я сказал: «Знаешь, я пришел попрощаться с Владимиром Вольфовичем. И мне совершено без разницы, кто как посмотрит. Потому что либо у тебя это есть в душе, либо нет». И думаю, что Игорь, как сын, нашел способ, как проститься со своим отцом, что бы между ними ни было.

Я не считаю, что Лебедев ушел из политики из-за конфликта с отцом. Он просто устал. А мы с ним одновременно заявили об уходе. Я в большей степени общался с Игорем как раз, нежели с Владимиром Вольфовичем. Кто-то коммуницировал с Владимиром Вольфовичем, кто-то – больше с сыном. В день, когда у нас был съезд партии, Игорь выложил в соцсетях обращение, что он отказывается идти на выборы в Госдуму. Я увидел это и сделал то же самое, буквально через час-полтора после него. И это ни с моей, ни со стороны Игоря никакой не демарш. Просто реально устали. Есть определенная вертикальная власть, и самому Владимиру Вольфовичу о своем решение я не докладывал, только Игорю. У нас съезд проходил в здании Института мировой цивилизации. Владимир Вольфович когда списки слушал, обратил внимание, что меня нет, и не мог вспомнить, почему. Потом мы все пошли в столовую. И он так деликатно обратился ко мне: «Старовойтов, ты, наверное, хотел идти в Госдуму?». Я ответил: «Нет». Он просто не знал, что я не иду в Думу. Запомнить всех невозможно, список кандидатов состоит из нескольких сотен человек.

Мало кто знал, что Владимир Вольфович и его единственный законный сын последние годы пребывали в конфликте. Фото Владимира Мусаэльяна (ТАСС)

- А поблажки сыну он совсем не делал?

- Такое слово, как «поблажка», для Владимира Вольфовича неизвестное! (смеется). Он всем говорил: «Если вы устали, я никого не держу». Даже так: «Вы устали в отпуск работать? Ради бога, пишите заявление и уходите». Да, мог это и сыну сказать, и любому. Я поэтому за 10 лет в Госдуме то, что такое де юро отпуск знаю, а де факто – нет. Потому что постоянно в командировках. - Тем не менее, сам-то Жириновский, судя по его бурной личной жизни и внебрачным детям, находил на личное время?!

- Я, честно говоря, за столько лет в партии, ничего не слышал о его личной жизни. С утра до вечера с ним пресса, одно мероприятие за другим. А от прессы настолько устаешь. Пленарное заседание, Госдума, комментарии. Я лично от этого уставал. А когда человек это 30 с лишним лет делает – не понимаю, откуда у него бралась энергия на все. Создавалось ощущение, что он из Думы самым последним уезжал. И то, уезжая, умудрялся еще кучу каких-то мероприятий посетить. Поэтому мне лично неведома такая информация, что у него находилось время на личную жизнь. Мне казалось, он все время посвящал работе. Думаю, в его понимании личная жизнь – это как раз и есть работа.

- У Жириновского два сына. Они были в его любимчиках?

- Не сказал бы. Знаете, Владимир Вольфович любил повторять одну и ту же фразу: «Я вас всех ненавижу» (смеется). Он не верил в дружбу, он не верил в любовь. Люди, которые постоянно находились рядом с ним – это и помощники, и какое-то количество депутатов – летали, как фанера над Парижем, с утра до вечера. Владимир Вольфович их гонял: «упал, отжался», по-другому не скажешь. Поэтому любимчикам доставалось еще больше. Но это в нашем понимании любимчики, потому что Владимир Вольфович с ними общался постоянно… По большому счету заменить Владимира Вольфовича невозможно. Я всегда понимал, что есть некая ступень, на которой находится он, которая пока недостижима, пожалуй, такой «уровень бог». Это человек-Вселенная, человек-эпоха, гений, пророк. Он во многом опережает наше время. Даже с житейской точки зрения, многие вещи он нам объяснял и не уставал нам, как своим детям, вдалбливать это в голову. И это помогает нам в жизни.

«Будем продолжать его дело»

- Уход Владимира Вольфовича стал для всех нас большой неожиданностью, - сказал «КП» член партии Антон Морозов. - Мы все надеялись, что он выздоровеет. И к этому шло. Он излечился от коронавируса и почему все-таки закончил так печально и так быстро – для нас это полнейший шок. Ни малейших предпосылок для этого не было.

- Получается, не спасли?

- Трудно судить о том, что происходило в больнице, как врачи работали, я не специалист. Но мы надеялись на лучшее. Были большие планы на дальнейшую работу, борьбу, укрепление партийных позиций. Мы обязательно будем это стараться сделать и продолжить дело Владимира Вольфовича... Я пришел к нему еще 20 лет назад. Он меня позвал, мы работали с ним в тесной связке. Я был помощником. Меня поразило то, что он был очень разный - на публику и в узком кругу своих ближайших единомышленников, в котором мне повезло оказаться. Это действительно очень вдумчивый и грамотный руководитель, который относился к нам ко всем по-отечески и всем нам дал путевку в жизнь. То, что он так рано ушел - для нас большое горе. Осенью перед моим отъездом в загранкомандировку, я с ним разговаривал. Он давал напутствия для моей будущей работы дипломатической. И он очень переживал из-за того, что партия в сентябре прошлого года набрала столь малый процент. Для него это было большим ударом. Так что настроение было плохонькое. Не исключаю, что и семейные вопросы удручали, но не хотел бы личного касаться.

- На память у вас что-то от него осталось?

- Благодарственное письмо. Он свои собственные подарки, то есть, то, что ему дарили, потом приходил и нам раздавал. Брал конфеты в буфете в зале совещаний - там стоят чашки с конфетами для руководителей Госдумы. Он туда заходил, эти конфеты себе по карманам рассовывал, потом приходил в зал и каждому депутату по конфетке давал. Картины он партии оставил. У нас целый музей ЛДПР на первом Басманном переулке. Там все подарки, которые ему дарили, все удостоверения, книги его. Там и личные вещи. Всякие подаренные сабли, мечи… Для нас это все фон. Самое главное, ценность представлял он, как руководитель, который относился ко всем нам по-отечески. Поэтому то, что от него осталось, конечно, мы будем помнить, хранить. Но самое главное – это человеческая память.