"Живем в контейнере, завалы разгребаем руками": пострадавшие от землетрясения в Турции в 2023 году рассказали о своем быте

Местные жители в Нурдагы.

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Год назад мир разбудила весть о землетрясении в Турции и Сирии. Картина, которую я увидела в сильней всего пострадавшей турецкой провинции, была апокалиптической - город Хатай разрушился на 85%. Жертв считали до полусотни тысяч, а потом перестали, обходились словом «более». Теперь я вернулась в места, которые были полны горя и ужаса.

Журналистов в Газиантеп и Хатай повезла администрации президента Турции. Конечно, нам старались показать «парадную» сторону.

В пригороде Хатая.

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Газиантеп выглядит обычным городом: шумят базары, открыты кафе и магазины, на улицах толпится народ. Но - вот треснувшая многоэтажка, на которой размашисто написано: «Повреждения средней степени!» Надпись как бы объясняет, почему этот дом не трогают. Сильно пострадавшая городская крепость с музеем на высоком холме стоит в лесах, напоминая о прошлогоднем кошмаре. Губернатор Кемаль Чебар говорит: «Крепость частично обвалилась, но мы определили каждый упавший камень, и через год восстановим её полностью».

Совсем развалившиеся здания снесли, на их месте - новые дома или квадратной заплаткой стелется бетонная крошка.

Вход в контейнерный городок Искендеруне провинции Хатай

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

АПАРТАМЕНТЫ ЗА 25 ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ

Землетрясение разрушило в провинции почти четыре тысячи домов и столько же серьезно повредило. Те, кто лишился жилья, надеются получить новое от государства - в аналоге наших «хрущевок». C деньгами власти решили так: половину оплаты (примерно $ 25 тыс.) государство берёт на себя, половину пострадавшие оплачивают в рассрочку на 20 лет.

Выступление перед журналистами губернаторв провинции Хатай Мустафы Масатлы

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Если взамен обычной квартиры человек хочет получить что-то побольше - $33 тыс. платит государство, а $25 тыс. – будущий собственник по той же рассрочке. Власти предлагают совместное восстановление и рабочих офисов: расходы делят по $13 тыс..

Готовый к сдаче квартал социального жилья в районе Ислахие провинции Газиантеп

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

«Уже расселили 33 тысячи семей, на очереди сдача ещё 25 тысяч квартир», - уверяет глава строительной компании Джюней Бильгин. Темпы строительства удивляют, но всё равно очередь на квартиры огромная – люди живут в двух десятках контейнерных городков, в каждом - в среднем по 15-20 тысяч человек.

Деревня под Нурдагы

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

МЫЛО МЕРЯЮТ В БАЛЛАХ

Там и сям мелькают белые палатки AFAD (МЧС), но в них уже не живут – ушлые турки приспособили их для огородных нужд и превратили в теплицы. Власти строят рынки для потерявших свои магазинчики мелких торговцев, не требуя платить за аренду. Один такой рынок на две сотни торговых точки - возле города Нурдагы. Но там почти никого, торговцы скучают.

Жители контейнерного городка провинции Газиантеп

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

- От моего магазина тканей ничего не осталось, здесь дали место бесплатно. Но покупателей мало, - вздыхает Давут. Его соседу повезло больше. «Я единственный в округе продаю охотничьи ружья, - говорит Ахмет Анар. – Но всё равно надо было делать рынок ближе к центру, народ сюда не доходит».

Искендерун, провинция Хатай - год назад на этом месте стояли дома

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Тут же открыта лавка, где продукты дают бесплатно. Верней, только за баллы по особой карте (в Хатае таких карт выдали тридцать тысяч). Одному человеку положено 500 баллов в месяц. Ассортимент - простой до зубной боли, напоминает советское сельпо, где за неимением лучшего из трехлитровых банок выставляли «дизайнерские» горки. Но всё, что нужно для жизни, здесь есть: макароны, сахар, рис, стиральный порошок…

Квартиры социального жилья в районе Ислахие провинции Газиантеп

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Цены такие: консервированная фасоль – 25 баллов, мыло в больших брикетах – 35, литр растительного масла – 65…

Из объявлений на двери понятно, что с карточками не все так гладко: «Запрещено совершать покупки по чужим картам!». «Пожилые и больные посетители обязаны предъявлять справку».

Кладбища после земелтрясения расрослись, как грибы после дождя

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

«ХОЧЕТСЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ НАКОНЕЦ»

Там же раскинулся огромный город на 520 контейнеров – ровные улицы белых «вагончиков». Для тех, кто ждет новой квартиры. За сетчатым забором играют мальчишки. Подходят понурые женщины.

Компьютерный класс в одном из контейнерных городков провинции Газиантеп

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

- У каждой семьи свой контейнер. Есть свет, отопление, мебель. Дети учатся: компьютерный класс, ателье, музыкальный класс для желающих, парикмахерская – всё бесплатно. Конечно, ждём, когда придёт очередь на жильё, хочется человеческой жизни наконец, - говорит турчанка. .

- Психологи с вами работают?

- Такая служба есть, но мы туда не ходим – сами себе её оказываем. Я мужа потеряла, а вот она – двоих детей и мать, не разговаривает почти, - женщина указывает на молчаливую соседку.

Консервы из Красного полумесяца выдаются за пуаны (баллы) по социальным картам

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

- Стираем руками, машинки нет, - жалуется другая жительница городка. Но администратор лагеря бдит: «Зачем вы руками стираете, когда вон там у нас прачечная?! Эй, кто там, быстро покажите ей, где прачечная, аллах-аллах!»

Местные детишки, провинция Газиантеп

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

«НЕ ПОДНИМУСЬ ВЫШЕ ПЕРВОГО ЭТАЖА!»

Про землетрясение вспоминают неохотно. Слишком много ужасов пережили.

- Мы вылезли из развалин, а соседей внизу придавило. Они больше суток кричали, просили вытащить их, а я ничего не мог сделать… Потом они перестали кричать, - пожилой мужчина заливается слезами.

Надпись на доме в Искендеруне гласит Согласно рапорту одного знающего человека, этот дом - средней степени разрушенности!

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Только горластые мальчишки с удовольствием готовы поведать каждому, как под ногами падали пролёты лестниц, как они выбирались из-под завалов…

После ужаса обрушения многоэтажек многие боятся возвращаться даже в малоэтажную застройку.

Один из контейнерных городков под Хатаем

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

- Никогда не поднимусь выше первого этажа! – говорит Митхан из Искендеруна. – Почему власти не могут построить одноэтажные дома? До сих пор просыпаюсь в холодном поту даже в контейнере – кажется, что снова трясёт.

Палатка МЧС, ставшая теплицей частного хозяйства

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Для детей, которые боятся находиться в бетонных коробках школ, судоходная компания Karadeniz в портовом городе Искендерун выделила паром. Там живет и учится тысяча с лишним старшеклассников из рухнувшей школы в Хатае. Рестораны превратили в классы, кинотеатры - в игровые площадки. «Живут и учатся бесплатно, школьникам даже дают стипендию. Это история не о прибыли», - объясняет менеджер компании Зейнеп Шахин.

Пошивочное ателье в одном из контейнерных городков провинции Газиантеп

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

ФЛАГИ НА ПЯТИЭТАЖКАХ

Район Ислахие пострадал больше всех в провинции Газиантеп: две сотни домов рухнули сразу, пять тысяч снесли позже. Нас везут смотреть образцовое соцжилье: на пятиэтажках турецкие флаги, во дворе - пальмы. Каждый такой комплекс из десятка-другого домов сдают быстро - три месяца, пять…

Паром, превращённый в школу в Искендеруне

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

- Турки привыкли к большому метражу, да и семьи у нас большие. Но в рамках соцжилья мы можем обеспечить квартиры только по 90 квадратных метров, - говорит глава муниципалитета Ислахие Ахмет Сойлу.

Все квартиры обставлены одинаковой мебелью, поэтому напоминают гостиничные номера. Гораздо приятней другое социальное жилье - одноэтажные домики на четыре комнаты, похожие на виллы. Но ключи от них выдают только тем, кто потерял дома в селах.

Страшная деталь: у каждой деревни - свежие кладбища с о одной и той же датой смерти: «06.02.2023».

Пригород Хатая

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

«ДО СИХ ПОР РАЗБИРАЕМ ЗАВАЛЫ РУКАМИ»

Вид окрестностей Хатая, мягко говоря, контрастирует с остальной Турцией. Горы мусора, бетонной крошки после разбора завалов. И огромное количество контейнерных городков. Сверху они должны быть похожи на громадные плантации с теплицами.

Продавец социального магазина, провинция Газиантеп

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Никто до сих пор не может сказать, каким будет Хатай после реконструкции: вернут ему прежний вид - или это будет совершенно новый город.

«В некоторые районы до сих пор не может зайти техника, мы разбираем завалы руками, - сетует губернатор Мустафа Масатлы. - Но поставили 205 контейнерных городков, построили больше ста тысяч квартир построили».

Сеймсмологическая карта Турции из управления МЧС в провинции Хатай

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Родным погибших заплатили по 100 тысяч лир ($ 3,3 тыс.) за каждую жертву. Дают льготные кредиты, отчасти компенсируют аренду офисов… Хватает ли этого для нормальной жизни? Конечно, нет.

Люди здесь трудолюбивые, хотят жить не подачками и бесплатной раздачей горячих супов.

Социальный магазин для посрадавших

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

«Мы коллеги, я до землетрясения работал в хатайской газете. Редакция разрушилась, газета не выходит. Сейчас мне работать негде», - сказал мне житель контейнерного городка Ялчин Ёрулмаз.

Социальный рынок в Нурдагы

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Мне показалось, что печалью и обречённостью в этих гетто веет не от бытовых условий или горестных воспоминаний, а от туманного будущего, невозможности снова встать на ноги…

Многие хатайцы сразу после землетрясения разъехались по разным городам Турции. Мехмет Мурсалоглу, уехавший в Стамбул, рассказал «КП» о своей жизни после катастрофы.

- У нашей семьи погибли 86 родственников. Девятерых до сих пор не нашли под завалами. Моя жена и дети выжили, все уехали в Стамбул, нашли работу, сын – адвокат, я работал там в банке. Они там остались, а я не смог – недавно вернулся в Хатай. Точнее, не в сам город – там пока делать нечего, - а рядом, в Искендерун, устроился в пожарную часть… Наш город был неповторим, такой атмосферы больше не было нигде – а я жил и в США, и в Англии, и по Турции поездил, могу сравнить. В Хатае соединились все религии, все жили дружно, у меня много друзей-христиан – где сейчас такое увидишь?

- Как думаете, Хатай восстановят? Если да, то полностью, по старым чертежам, или это будет совершенно новый город?

- Безусловно, восстановят. Можно воссоздать любой дом, но там уже нет тех людей, которые были духом нашей Антакьи (второе название Хатая – Авт). А приедет молодёжь – что ей до наших воспоминаний? Я много лет писал книги об истории Хатая, у меня сохранились старые фотографии, планы… Буду рад, если всё это пригодится при восстановлении города.

- Вы ждете социальное жилье от государства?

- Теоретически да, а практически пока не знаю. Какие-то списки есть, очередь идёт, но медленно. Мы пока не решили: ждать типовую квартиру или участвовать в долевом строительстве с индивидуальными запросами. Там разные условия, разная стоимость – пока думаем.

Это землетрясение стало самым смертоносным за всю историю Турции. Власти делают много, но масштаб бедствий несопоставим с усилиями. Поэтому людям придётся ещё долго жить в контейнерах и надеяться на лучшее.

Ставшие привычными панорамы хатайских городов

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Стройки по всему региону провинции Гагиантеп

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

Улицы контейнерного городка в провинции Газиантеп

Фото: Алёна ПАЛАЖЧЕНКО

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

"Находили людей живыми спустя семь дней": Как российские спасатели помогали разрушенным землетрясением Турции и Сирии

Российские спасатели обнаружили живого мужчину под завалами в Турции спустя семь дней после землетрясения (подробнее)