Григорий Лепс: Спорил на миллион долларов, что не буду пить до 50-ти лет. Но не с Кобзоном!

Фото: Анатолий ЖДАНОВ

У Лепса работа кипит. Артист готовится к своем 50-летию, которое случится в июле, к годовщине своего караоке «Leps Bar» 4-го апреля, выпускает альбом и постоянно гастролирует. Не за горами – тур по Европе и США, юбилейные концерты в 4,5,7,8 декабря в Крокус Сити Холле, плюс выход нового альбома... А тут еще и новость – выпускают свою линию очков!

Вопросов у журналистов накопилось немало – все же, один из популярных артистов, который все время в тени – пространных интервью не дает, личную жизнь не афиширует. И при содействии «Комсомолки» артист устроил в своем «Лепс-баре» пресс-коктейль, где откровенно рассказал о своей жизни.

- Григорий, ваш последний альбом называется «Пенсне», будет ли этот атрибут в вашей коллекции очков?

- Обязательно. Пенсне – нечто забытое для нашего времени. Надеюсь, что мы его возродим, поскольку вещь довольно оригинальная и хорошо смотрится. Я просто увидел у одного человека такое пенсне. Потом мы со своей командой очень долго сидели на кухне, лазали в интернете, смотрели. Придумали в итоге пять или шесть моделей - «Берия», «Дракула», «Чехов», «Киса»... Посмотрим, что из этого выйдет. Я не жду, что заработаю на этом миллионы - это невозможно на маленьком клочке бизнеса, и не было такой идеи. Просто очки – больная тема. Посмотрим. Мне было приятно, если бы это пошло в народ, а там посмотрим. Как только они будут готовы, распространять их по крайней мере в "Лепс-баре". Стоить они будут от 150 до 1000 долларов, потому что все зависит от материала. Это могут быть и золотые пенсне, и платиновые, и с цепочкой. Главное, что все будет качественно сделано. Я кстати недавно столкнулся с проблемой. Хотел просто приобрести рабочую обувь. Никогда не думал, что мы можем ошибиться в какой-нибудь серьезной фирме, такой как «Гуччи». Я заказал 20 пар обуви, которые пришли бракованными. Можете себе такое представить? Заплатил деньги, пришла обувь вся бракованная. Я думал, только мы, русские можем это делать. Оказывается, нет. Это могут делать все.

- Говорят, что Стас Михайлов, как и вы, тоже стал надевать очки - и на концертах и в клипах…

- Это глупость. Начнем с того, что Стас Михайлов раньше меня начал свою карьеру года на два. Вылез позже меня – это да. Ему только честь делает, что он прошел такой огромный путь, не сломался, не спился, добился того, чего хотел, и продолжает работать и неизвестно, когда это закончится. Надеюсь, не закончится, песни его мне нравятся. Что касается подражания – тоже считаю полной глупостью. Работает человек так, как считает нужным. Определяем не мы с вами, не профессионалы, а определяют люди. Они ходят на концерт – значит, это нужно. Все остальное – просто жаба человеческая и помыслы наших дорогих так называемых искусствоведов, которых в общем-то нет. Дело вкуса. Вообще, у нас нормальные человеческие отношения, мы с ним здороваемся, обнимаемся, рассказываем друг другу истории из прошлой жизни. Надел очки – я же тоже не первый их надел.

Фото: Анатолий ЖДАНОВ

- Недавно один телеканал снял про вас фильм…

- Я не могу им запретить это делать. Но они там такого наговорили! Во-первых, там половина если и была правда, то не такая. Они приписали известных людей, из простых фраеров сделали воров в законе. Это же дебилизм! Если вы не знаете, то выясните или по крайней мере не делайте то, что вы делаете. Невозможно таким образом зарабатывать себе очки. Какой-то мой друг выступает, которому я не дал билет на концерт. Я не припомню этого друга у моей постели, когда я сдыхал полгода. Я не припомню, чтобы он поздравлял бы меня с рождением моих детей. Я помню, что он в школе был моим другом, потому что он жил в 57-й квартире, я в 59-й. Билетик ему не дали! А он не забыл сказать, что он у меня раз 15 брал билеты? Забыл, наверное. Журналисты много про меня всякого пишут. И что мне сейчас делать – идти ломать им ноги? Посадят меня в тюрьму, у меня четверо детей. Почему никто не пишет о тех людях, которые помогали мне – это катастрофически порядочные люди. Они спасли жизни огромному количеству людей. Они дают деньги на все: на спорт, на детей, они просто спасают жизни, на операции – даже не зная этих людей, они переводят бабки. Я каюсь в некоторых своих грехах, я не сделал того, другого – не успел. У меня любимый тост: успеть. Масса вещей должна быть в жизни, которые ты должен успеть. Если бы я имел возможности и состояние, которого у меня не было 15-20 лет назад, я бы собрал своих родственников, которых уже нет, я бы заказал самолет, у меня сейчас есть такая возможность. Я бы посадил их в самолет, отвез, они бы посмотрели Париж, Лувр, покайфовали. Их уже нет, я не успел. И все время пытаюсь успеть на сегодняшний день. Я конечно не могу сделать все, это невозможно….

ПРО МИТИНГИ

- Сейчас многие артисты пошли в политику, может быть, у вас тоже есть желание пойти в этом направлении?

- Либо ты занимаешься политикой, либо политика, как известно, займется рано или поздно тобой, да. Если меня позовет один человек – я пойду. Я пойду куда угодно, если он мне скажет об этом. Пока я занимаюсь своим делом, но это не вечно, я не могу петь все время – рано или поздно этому придет конец и я к этому готовлюсь. Многие ребята, которые работали в музыке и вдруг внезапно сошли с пути музыкального, они не смогли себя найти дальше. И я не хочу, чтобы сия участь меня постигла.

- До чего должно дойти общество или ситуация в стране, чтобы вы пошли в политику? Может, когда на улицы выйдут не тысячи человек, а миллион, тогда готовы пойти какие-то свои принципы отстаивать?

- Я не думаю, что это зависит от количества людей, которые вышли. Даже если никто не выйдет, если у меня есть свои принципы, я их буду отстаивать. А они таковы: если не можешь в городе, наведи на улице порядок, не можешь на улице - наведи в своем подъезде или хотя бы в своей квартире. Семья – это как бы такое -маленькое государство. Я там - президент, помощник, премьер и т.д. и т.п. И дети – подчиненные. В этом ключе можно работать. И коллектив точно так же – музыкальный коллектив достаточно большой, мы будем его еще увеличивать.

- А как относитесь к митингующим?

- Нормально. Но с ними не согласен, я считаю, что они ошибаются. Их главная ошибка не в том, что они вышли или отстаивают свои интересы. Мне сложно об этом говорить, потому что я не политик, но, я считаю, что их главная ошибка, что они выбрали не того человека.

- Это раздражает?

- Раздражает другое. Обычно у журналистов три вопроса – как пил, как кололся, в каком ресторане пел? Ну, что-то в этом роде. Ну, голова же есть у людей на плечах – ну неужели журналист не может что-то придумать вообще? Ну, уже об этом говорили, я никогда это не скрывал, что я такой чистый и пушистый. Я два раза был в коме. Все это знают, все это уже написали сто раз. И опять приезжают и спрашивают – а расскажите, как он там выпивал и с кем. И неприятно подогревать все время один и тот же супчик – он же портится.

- Расскажите о том, как проходят визиты на родину, В Сочи?

- Доезжаю до гостиницы, переодеваюсь, еду на рынок, покупаю цветы. И еду на кладбище. Обхожу всех – родственников, друзей, тех, кого уже нет. Это занимает у меня 2-3 часа. Потом я еду к маме, сижу с ней, рассказываю, какие у меня проблемы в жизни. Если ей нужно, оставляю какую-то копеечку. Вечером ужинаю со своими друзьями, их 4-5 человек, и утром улетаю. Все. Это моя поездка в родной город… Если это концерты – я 2-3 дня нахожусь в одном городе – ради бога, не меняется маршрут, а просто растягивается немножко.

ПРО КОЛЛЕГ ПО СЦЕНЕ

- У вас, как и у Филиппа Киркорова, много каверов в творчестве. Как подбираете произведения в свой репертуар?

- По одному принципу – мне нравится и мне не нравится, другого у меня нет и не было никогда. Я иконы так же выбираю, и очки я так же покупаю, и костюмы, и пиджаки, и туфли… Что касается произведений – если я слышу какую-то хорошую песню и думаю, что я смогу ее перепеть и людям это будет доступно, естественно ,я ее возьму. Есть масса песен, которые мне очень нравятся, но я понимаю своими мозгами, что перепеть их лучше не браться. Потому что это будет смешно выглядеть. Наверное, для кого-то я смешон даже когда перепевал Владимира Семеновича Высоцкого, для кого-то это очень неприятно, потому что они считают, и правильно, наверное, считают, что оригинал лучше, чем копия. Наверное, так… Что касается Филиппа Бедросовича - как перед артистом, я преклоняюсь перед ним. И все время что-то ищет. Он молодец. Он все время что-то пытается спеть новое, не стоит на месте человек. Наши очень большие звезды практически перестали над собой работать. Все их знают – народные и заслуженные – они 20 лет ни хрена не делают вообще. Потому что назвать те произведения, которые они сейчас выпускают, эти опусы песнями весьма сложно. Тем более, шлягерами. Очень, очень прискорбно. Потому что, я думаю, что, если как бы ты перестал действовать в этом смысле - сиди себе и занимайся рыбалкой, чем хочешь занимайся, если ты перестал работать над собой, перестал приносить новые произведения и живешь только тем, что ты сделал 30 лет назад… Многих уже не интересует, что ты сделал вчера, всем подавай либо сегодня и даже мало кто обращает внимание на твое будущее – оно призрачно всегда.

Фото: Анатолий ЖДАНОВ

ПРО СЕМЬЮ

- По каким принципам вы воспитываете своих детей, вообще хватает времени на семью?

- Ну, не балую я их. Подарочки делаю, конечно, и деткам, и жене, периодически. Что касается времяпровождения? Ну, я очень часто сижу дома. Очень часто. Как правило, я все свои дела делаю, какие-то разговоры и т.д. – либо ко мне приезжают, часиков там с 12 дня начинается вся эта болтология… либо я на очень поздний вечер их переношу, поскольку я очень рано засыпаю – часов в шесть утра обычно. Ну, дети у меня еще маленькие и для них слово «ресторан» такое волшебное. Пошли в ресторан? Пойдем. Иногда я их балую. Мы берем своих детей и идем куда-то, пиццу им там покупаем, они кайфуют… Ну, нормально как бы. Ну а все остальное? Ну, а чего – дети они и есть дети. Хорошие у меня с ними отношения. Они меня любят, я их тоже очень люблю. Мне с женой повезло – все в порядке дома, а так бы повесился. У меня очень хорошая жена, она меня любит, понимает, ценит, все мои недостатки терпит. Я понимаю, что я достаточно сложный человек. Особенно в семье, иногда я сам удивляюсь, как это все можно вынести, ну, как-то получается, она нашла какие-то такие слова и какое-то такое поведение выбрала, что мы вот живем…

- То есть, она вас может успокоить, да?

- А, моментально можно – палкой по голове – «Бам, успокойся!»… (смеется). Ну, до этого не доходит, конечно. Но она умеет решать конфликтные ситуации. Когда вот всплеск эмоций проходит, мы садимся и спокойно говорим.

- Жена вам готовит? А вы сами?

- Я редко стою у плиты, а жена постоянно что-то делает. Естественно, когда я дома, готовит, а в основном, я дома. В еде я неприхотливый человек. Тем более, сейчас пост на Руси. Великий пост я всегда держу. В отношении еды, я имею в виду.

- А в отношении алкоголя?

- Сейчас-то я вообще непьющий человек. Мне еще осталось 4 месяца и мы богаты…

- Это из-за спора с Кобзоном, о котором писали, что вы поспорили, что до 50-ти лет не будете пить?

- Ну, с Кобзоном я не спорил. Он в курсе этого спора, он присутствовал при этом, но мы спорили с другим человеком. С другом со своим, это было 24 июля 2010 года. В Израиле, кстати, поспорили, что вообще ни грамма… Ну, мы же честные люди. Я тоже в этом отношении честный человек, я себя знаю. Если проигрываю, то я ничего не получаю. А если выигрываю – то миллион. Осталось немного продержаться!

- Что сделаете с выигрышем?

- Пропью. Шутка! Бизнес по-русски – спиз..ть цистерну спирта, продать и пропить.

- Он вам верит на доброе слово или шпионит?

- А чего за мной шпионить? Если я выпью, понятно, уже всем будет: что я уже выпил. Я себя знаю. Если я пить начну, я же максималист, я буду пить по полной программе. Все поймут.

- А вы планируете еще детей?

- Посмотрим. Если жена согласится. Я планирую. Но как бы не 20 лет уже человеку, я понимаю, что ей уже тяжеловато. Но у нас смешные были такие моменты. Я все время настаиваю, что детей должно быть много. Она как бы не против, что их должно быть много. Даже была идея – давай возьмем кого-нибудь, воспитаем. Она говорит – свои же есть, давай своих воспитывать. Ну вот уже третий или четвертый год я постоянно снимаю дом в Италии, это модное место, все его знают, Форте Дель Марми, где очень много русских, они снимают там дома, на целый сезон мы снимаем, и детям там хорошо – море, пальмы, чайки. И мы ездили в очередной раз выбирали себе, хотели поменять домик, и нам показали очень хороший дом, он, правда, был на продажу, его не сдавали, но я просто посмотрел, ради интереса, как люди делают себе дома. Он не очень большой, по нашим меркам, наверное, порядка 600 метров. Но он очень хорошо был сделан, человек делал для себя, для своей дочери, но дочь вышла замуж и ей там жить не нравится, она живет в Милане с мужем, дом им не нужен и они его продают. Достаточно дорого, но жена походила по дому и говорит – вот когда купишь мне такой дом, я рожу тебе еще одного ребенка. Я говорю – подешевле чего-нибудь нельзя? Но дом, действительно, очень хороший, мне очень нравится.

- Не решились приобрести?

- Нет, я пока не имею такой возможности, хотя очень хочется. Но надо достроить то, что сейчас начали строить в Подмосковье. Это большая стройка, я не думал, что она так меня захлестнет. Потому что я рассчитывал, что это будет порядка 1000 метров. У меня была идея сделать продюсерский центр небольшой, совсем небольшой, порядка 500 метров. И на втором этаже построить как бы квартиру. Ну и потом в процессе строительства все это увеличивалось, аппетиты росли. И в итоге будет дом такой в китайском стиле, как пагода. Почему-то так захотелось. Строят югославы.

ПРО ЕВРОВИДЕНИЕ

- Сейчас на «Евровидение» поедут «Бурановские бабушки». Они говорят, что не хотят петь на английском, а вообще на диалекте, который будет понятен единицам. Как вы к этому относитесь?

- Прекрасно. Насколько я понимаю, конкурс «Евровидение» - это конкурс песни. Песни, а не голоса. Немножко про это забыли, да. Я лично считаю, что это абсолютно ненужный конкурс практически любому артисту, на мой взгляд. Были разговоры, наверное, что вот надо Гришу послать. Даже если бы они меня послали, я бы не пошел. Мне это как бы не нужно. И я считаю, что это никому не нужно. Это больше, наверное, такой китч. Хотя там есть блестящие исполнители. Но песен я там ни одной для себя не почерпнул почему-то, хотя конкурс, в общем-то, песни.

- Позвольте мне с вами поспорить. По-моему, это уже не конкурс песни, а просто конкурс шоу. И выигрывают там шоу.

- Наверное, так. Я с вами не спорю, я просто говорю о том, что мне этот конкурс сам по себе неинтересен. А то, что бабушки говорят, что они будут петь на русском языке и на диалекте, я только за.

- Есть сейчас тенденция, что известные люди вывозят свою семью из страны, говорят, что жить они должны за границей. Вот актер Серебряков один из последних, кто это сделал и заявил об этом публично. Как вы считаете, какое будущее вы видите для своей семьи… чем они должны по жизни заниматься?

- Я не могу кого-то осуждать за то, что они увозят свои семьи. Я приветствую то, что люди хотят дать своим детям хорошее образование. Если они считают, что они здесь его не получат, значит, можно получить его там. То же самое я сделал со своей старшей дочерью от первого брака. Она приехала, я посадил ее на коленки, когда она была еще в принципе, младенцем, ей было 16 лет – это еще ребенок практически. Посадил и спросил – дорогой мой ребенок, твой папа никогда не был сыном миллионера, все, что я зарабатываю, я зарабатываю своими голосовыми связками, разорванным сердцем и сосудами. Если ты будешь учиться, я буду платить. Если ты будешь ходить по клубам и нюхать кокаин, я отправлю тебя обратно в Сочи. Она сказала – я буду учиться. Я честно выполнил свое, она честно выполнила свое. Она отучилась. Я ездил несколько раз в Лондон, разговаривал с педагогами, все говорили, что все в порядке. Что касается обучения своих детей или их жизни там, я только за. Естественно, там жизнь чуть сложнее, но по некоторым нашим представлениям, намного интереснее и лучше, естественно, цивилизованнее, наверное… Уедут ли они или нет, я не знаю, пока затрудняюсь ответить на этот вопрос. У меня там недвижимость, наверное, они могут какое-то количество своего времени – от 3 до 4 месяцев в год – там находиться. Что и происходит. Учиться? Ну, может быть. Жить? Не знаю. Они должны вырасти. У них будет свой выбор. Чем они будут заниматься, я не знаю, я только могу помочь человеку, а отправить и сказать – ты будешь заниматься физикой, а ты химией… Ну, на что душа ляжет у них – ради бога. Потом, девочка, наверное, как сложнее, так и проще. Что касается пацана моего, он еще крохотный, два годика еще нет ему. Надо будет, наверное, потихоньку подыскивать ему какую-то спортивную базу, чтобы он рос крепким и здоровым. Но я не хочу отдавать его в профессиональный спорт, это, скорее, его покалечит, чем придаст ему здоровья. А так, на уровне хорошей физической подготовки – надо бы. А там посмотрим.

ПРО ЮБИЛЕЙ

- Юбилей – с одной стороны, это замечательно. А с другой стороны – грустная ли это для вас дата?

- Ой, боюсь, боюсь, боюсь… А чего сделаешь-то? Ничего ж не сделаешь, правильно. Полтишок. Есть категория людей, которые на меня сейчас смотрят с завистью, которым сейчас лет по 70… Ну, что теперь сделаешь – ну, 50 лет… Доживем – погуляем. Надеюсь, что все будет цивильно, никто не будет стрелять, никаких драк не будет, никто не выбьет мне мои дорогие зубы.

- Есть какие то планы на «вторые пятьдесят»?

- Пока не останавливаться в работе. Я даже не думаю останавливаться, я все врем я буду работать, все время буду стараться что-то сделать. Пока силы есть. Буду петь, плясать, если возможно, и искать новые произведения, новые какие-то вещи. Для меня это как бы не только работа, мне нравится этим жить просто. Был период жизни, когда я собирался вообще бросать работать. Это было не так давно, кстати. Мне в один прекрасный момент надоело сильно, я поссорился со своим другом, с которым много лет проработал вместе, и сказал, что я дорабатываю до Нового года и всем спасибо – я буду заниматься другими вещами. После этого я позвонил своим близким друзьям, объяснил ситуацию, сказал, что я перестаю заниматься музыкой и хочу, чтобы вы мне дали какую-нибудь работу. Ну что мне ответили – «Мы подарили тебе очень много денег, Гриша. Тебе дали возможность стать очень большим артистом. Тебя знают люди, к тебе ходят на концерты». И в довольно жесткой форме сказали, что, «либо ты будешь заниматься музыкой, либо ты ничем не будешь заниматься». Я сказал – хорошо, никаких проблем, все нормально, спасибо – и побежал заниматься музыкой. Видимо, это был такой маленький урок.

Многим из них я обязан жизнью, они сделали из меня того, кем я являюсь. Таких людей несколько. 5-6 человек. Я им обязан. Они то знают. И я это знаю. И есть люди, которые мне не обязаны ничем, но они думают по-другому. Но они неправильно думают. Именно поэтому, наверное, появляются такие статьи. Мало ли с кем ты мог выпить 29 лет тому назад, он это помнит, наверное, и считает, что он твой друг. Но он не друг мне. Друг – это немножко другое. Дружба, как любовь, - это жертвенность. Самая настоящая. Ты должен жертвовать своим временем, иногда своим здоровьем ради друга. Иногда ценой невероятных физических усилий ты должен остаться его другом. Вот это дружба. Ты должен постоянно находиться в состоянии помощи другу, если он в этом нуждается. И если эта дружба в одни ворота, это уже не дружба. Он должен делать то же самое. Вот в моем представлении это так. Дружба – это понятие круглосуточное.

ПРО ЮМОР И ЭТИКЕТ

- У вас много дуэтов. Всеми ли из них вы довольны?

- Есть категория людей, которым сложно отказать. Иногда невозможно. У некоторых людей есть иллюзия, если они со мной споют, у них все будет хорошо. Они сразу станут звездами. Это неправда. Была хорошая песня, неудачно спетая дуэтом, но она успешно похоронена. Пришли люди и говорят: «У нас есть бюджет 5 тысяч долларов». Надо было сказать - давайте я вам дам 10, и вы не приходите. Сделали. Что касается дуэта с Тимати, то мне сам по себе этот человек приятен. Он не лишен смысла. Будет обязательно вторая песня. Я сам ее написал в некоторой степени. Идея была моя. Должна быть поинтересней песенка. Что касается остальных дуэтов - я могу со всеми спеть, но есть песни в никуда, потраченные деньги, здоровье, время.

- Умеете ли вы относиться к себе с юмором?

- Я знаю очень хорошего артиста на нашей эстраде – Кольку Баскова, которого мы все очень любим, у него есть замечательная черта – он умеет смеяться над собой. Чуваки, слышали песню «Басков – не козел». А он кайфует. - Басков не побоялся выйти на сцену в КВН в роли сантехника.

- Вы готовы на такой поступок?

- А черт его знает. Мне очень понравилась пародия, когда ГАИ остановили, менты пели хорошо мою песню. Смешно. Я уже старый. Чего там делать? Как Басков, сантехником, чего там делать? Слесарем я бы согласился, я все-таки слесарь 4-го разряда. В армии получил профессию. Мне просто интересно, сколько еще мы будем делать то, что мы делаем. Есть целый ряд идей, они сидят в голове, я не знаю, как это сделать.

- Не рано ли вы себе подготавливаете пути к отступлению? Вон «Роллинг стоунс» поют себе и успешно!

- Был человек недавно на их концерте. Говорит - вышли четыре трупа. И через четыре часа сошли со сцены. Работают люди, почти все перешагнули 70-й рубеж. Как они это делают? Потому они и единственные. Сколько таких команд наберется? Ну десять… Кстати, не так давно Кит Ричардс выпустил достаточно откровенную книгу «Life о прошлом «роллингов», где откровенно описал оргии и наркотические загулы.

- Стоит ли артистам рассказывать достаточно откровенные вещи широкой публике?

- А черт его знает? У каждого свой моральный облик.

- Не подают ли они этим плохой пример?

- По моему глубокому убеждению, я считаю, что нельзя отучить человека от наркотиков или приучить его к этому. Нельзя человека заставить пить или не давать ему пить. Это настолько индивидуальная штука, что запрещай наркотики. А нести ответственность за свои слова - наверное, больше да, чем нет. Ты человек публичный. И от того, что ты брякнешь, не подумав, конечно, может произойти определенная реакция. Я в компании своих друзей совсем по-другому разговариваю. А здесь приходится контролировать себя. Все зависит от состояния души и от статуса людей, с которыми ты общаешься. Это правила поведения. Мне это удается, потому что я вырос на улице, общался со всеми. Не могу сказать, что я дошел до уровня общения с президентом. Но просто бывают такие вещи, когда ты приезжаешь, поешь для очень высокопоставленных людей. Ты должен там соответственно себя вести.

- За прошлый год ваш альбом «Пенсне» стал самым продаваемым в России. На втором – Елена Ваенга, на третьем месте – Стас Михайлов. Следите ли вы за продажами, за успехами своих коллег?

- Нет, мне это не надо. Я всегда на втором месте – мне этого достаточно! Никогда не хотел быть первым. А если у кого-то дела идут неплохо – так Бог в помощь!

- Вы достаточно жесткий человек и зачастую не терпите критики. Есть ли такие люди, критику от которых вы воспринимаете всегда? Даже если она не совсем конструктивная?

- Если она обоснована, она всегда принимается. Просто есть люди, которые, вот когда только начинал, я мог понять, что они говорят, наверное, правду. Скорее всего, они были на тот период времени правы. Но только на тот период. Потом время показало обратное. Я как бы сделал то, что я хотел сделать, а они так и остались на уровне подсказки. А что касается критики конструктивной – ну да, ради бога. Вот если жена мне постоянно рассказывает, как и что нужно…

- А что вот она может сказать?

- Да все может сказать. Начиная от поведения на сцене и кончая тем, как ты принимаешь цветы от человека. Иосиф это как бы икона для нас для всех, для артистов, кто бы что ни говорил. Если он говорит, или Александр Яковлевич говорит, или Алла Борисовна скажет – это люди, которые имеют на это право. Есть люди, которые на это права не имеют и я с ними ругался, потому что они ни хрена из себя не представляют.

- А из близких людей?

- Да всегда они говорят. Мама одно и то же говорит – что ты так орешь? Я, говорит, не могу ходить на твои концерты, потому что я не могу слушать, как ты орешь два часа – это невозможно.

- Эдита Пьеха в свое время защищала диплом на тему культуры взаимодействия артистов и поклонников. Изменилось ли что-то в вашей манере держаться на сцене с годами?

- Сложная наука, согласен. Главное усвоил – люди не прощают лжи, и ты должен честно делать то, что делаешь. Меняется сцена, все меняется. И то, что нельзя делать то, что 30-40 лет назад, сейчас можно – например, руку засунуть в карман. Но мы это делаем – не знаю, хорошо это или плохо. Я считаю, что артист не должен позволять себе выпивать на сцене. Меня же самого раздражает, если кто-то сильно нетрезв в зале и ведет себя вызывающе, но я стараюсь на это не реагировать и не должен хамить. Можно это сделать после. Но иногда бывает сложно сдерживаться. Бывали конечно же, конфликты с публикой. Например, очень не люблю, когда фотографируют во время концерта, и не смотря на все просьбы и предупреждения люди продолжали это делать. Вот тогда и были конфликты, но мы уже поняли, что бороться с этим бесполезно.