Цветы жизни?

Дети - цветы жизни?

Во дворе дома я стала свидетельницей сцены, достойной триллера. Въехала во двор на машине и стала парковаться, cледя за обстановкой в зеркала заднего вида. Повсюду бегают дети. Заметила, как из подъезда выбежал мальчик лет 3-х, перебежал дорогу, прыгнул на качели, за ним пожилая женщина вывезла коляску с младенцем, оставила ее у подъезда и побежала за мальчиком. Коляску она забыла поставить на тормоз, и та покатилась, слетела с бордюра и перевернулась, а младенец из нее выпал на проезжую часть. Все произошло мгновенно, за несколько секунд, просто повезло, что в это время никто не ехал: из-за напичканных во дворе машин его просто невозможно было бы заметить вовремя. Я рванула ручник, бросила машину поперек двора и кинулась к ребенку, женщина тоже уже все увидела и волокла с площадки старшего, колошматя его кулаками по голове: "Сволочь! Скотина! Видишь, что ты наделал?! Моли бога, чтоб дитя не убилось, а то я тебя убью!" Малыш бежит, закрывает голову крохотной ладошкой, спотыкается и падает, а она поднимает его в воздух рывком и орет: «скотина!» «тварь!» Мы вместе подбежали к коляске, она подхватила младенца, я подобрала вещи и попыталась ее успокоить, попросила оставить в покое ребенка, он и так напуган до полусмерти. Женщина посоветовала мне «рожать и воспитывать своих», потому что «со своими она как-нибудь сама разберется», «троих вырастила и ничего», и т.п. классику жанра, нервно вырвала у меня из рук соски с погремушками, сунула в коляску заходящегося в истерике младенца и с проклятиями поволокла детей домой. Погуляли.

Я, конечно, все понимаю. Человек перенервничал. Возможно, у нее вся жизнь пролетела перед глазами, и она даже получила микроинсульт. И родителей понимаю, им нужно работать, чтобы растить детей и еще лет сорок платить кредит за квартиру, а няня не всем по карману. В лучших традициях возложили надежду на бабушку, кто еще лучше поможет растить детей, как не родной человек. Обычно мы так думаем, забывая, как эти родные люди растили нас: подзатыльник - норма, ремень - даже полезно, мокрой тряпкой по уху - вообще спа. Запреты, игнор, запугивания, оскорбления, угрозы, унижения, нервные срывы - ну с кем не бывало. Бабушка старенькая, у мамы депрессия, папа работает. Родные люди для ребенка превращаются в карательный орган, потому что им так проще. Легче запретить и запугать, чем объяснить сто двадцать раз, как надо. Привычней устроить истерику, чем сделать глубокий вдох, досчитать до двадцати и сделать всем чай с корнем валерианы. Проще ударить его, чем себя, хотя и дураку ясно, что все пробелы в воспитании - это наши ошибки, а не природы. А извиниться перед ребенком, когда сам не прав - это ниже достоинства большинства.

Но одна любовь где-то глубоко в душе не спасает от детских страхов, подростковых комплексов и пожизненных фобий. Мы боимся темноты, замкнутых пространств, воды, людей, не способны держать удар, защититься от сильного. Обвиняем судьбу и искренне не понимаем, почему ребенок оказывается в плохой компании, вешается в армии, попадает в тюрьму, становится насильником и садистом, или попросту проживает жизнь обыкновенным неудачником, рабом и холуем, унижая и унижаясь, так же воспитывая следующие поколения. А в старости горюем о несчастной доле, непутевых детях и испорченной кем-то молодежи, и при этом думаем, что сделали для них все. Я знаю, как бывает тяжело и нервно, но мы на то и люди, что должны работать над собой и учиться, всю жизнь, а не только нам все должны.

Каждый день я хожу по улицам, хожу в магазины, и вижу, как из детей делают психологических инвалидов, но вступиться прав не имею - они вроде чужой собственности.

Стою у кассы, в соседней очереди семья с двумя детьми лет двух и пяти - старший роется в шоколадках, а младший сидит в тележке с продуктами и жует булку. Я не видела, что случилось, обернулась уже на бабий визг и онемела - мама бьет старшего по голове так, будто перед ней не ребенок, а боксерская груша. Мальчик не кричит, не плачет, молча сносит побои и только закрывает лицо руками. Видно, не впервой. Вдруг женщина разворачивается к младшему и начинает бить его по лицу, со всей дури, раз-другой-пятый… Малыш и не понял ничего, смотрит на нее удивленно и молчит, только булочку крепко-крепко сжал в кулачке. Рядом стоит папа, виновато ловит взгляды публики и пытается выдавить из себя извиняющуюся улыбку. А все шарахнулись в ужасе и молчат. Я тоже шарахнулась и молчу, будто язык отняли, и руки, и ноги, не знаю, что тут сказать и что делать. Зато заранее знаю ответ, и все его знают: «своих воспитывайте, а со своими сама как-нибудь разберусь!» У них же один лом против любого приема - кто рожал, тот что хочет, то и делает. Сами когда-то усвоили такую модель поведения в семье, когда косу на руку наматывали и били, и теперь не понимают, что не так.

У меня и сейчас перед глазами стоят глаза этих мальчишек, испуганные и беспомощные, и этот кулачок, до белых костяшек сжимающий булочку. Так стыдно и обидно за эту свою, нашу массовую малодушную парализацию, не позволяющую их защищать. Законы вроде есть, только действуют они в крайних случаях, когда уже убьют, изнасилуют, заморят голодом, а унижения и побои преступлениями не считаются. Социальные службы представляют собой бездушные системы, которые отбирают уже сломанных людей, а мы опять не при чем. А что если взяться всем миром и не пройти мимо, научиться находить слова и способы воздействия на плохих родителей, ведь с помощью нашего молчаливого согласия они калечат людей, с которыми, так, ко всему прочему, нам еще жить в одном доме.