Антироссийская община Москвы: о её маршах, ритуалах и перспективах майдана
Россия на антироссийский марш не вышла, но и Москва, по сути, тоже не вышла — 0,1% населения не есть горожане в целом
Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН
Вот цифры. В г. Петербурге маршировать против России вышли пятьсот человек. В Екатеринбурге сто. В Новосибирске десять, и тех побили. В Барнауле состоялся одиночный пикет. А в столице нашей Родины на антироссийский марш вывалили 10 тыс. голов.
Тут были версии, что это всё «прибывший тайно правый сектор» или «украинские гастарбайтеры, которых заставили, шантажируя семьи». Неправда. Я своими глазами видел контингент. Не было там никаких трудяг с загрубевшими на кладке плитки руками. И нянечек в безошибочно опознаваемом малоросском макияже не было. И не звучало над толпой фрикативное «г». А были там столичные жители трёх поколений плюс члены семей.
Если вам интересно, почему так вышло и могут ли они в потенциале превратиться в майдан — давайте об этом поговорим.
…Что тут в первую очередь бросается в глаза. Россия на антироссийский марш не вышла, но и Москва, по сути, тоже не вышла — 0,1% населения не есть горожане в целом.
Однако в столице приходится констатировать: здесь имеется и безбедно практикует псевдо-религиозная община, исповедующая антироссийскость. Причём уже, повторимся, в нескольких поколениях: начиная с первого послевоенного и заканчивая первым постсоветским.
Откуда эта община взялась — понятно. В столице, мирное время или нет, идёт постоянная жестокая схватка элит и летят клочья шерсти. Кого-то постоянно «задвигают» и «не берут в обойму». Отодвинутые выпадают из начальственных кресел, но сохраняют профессии, связи, квартиры и воспоминания об обидах. Бывшие и несостоявшиеся завкафедрами и главные редакторы, главы комитетов и начальники департаментов, руководители институтов и так далее — сыплются здесь мелким, но непрерывным дождём, создавая осадочную породу. И дело не в том, что Москва — когда столица была в Петербурге, тот же феномен демонстрировали питерские жители. Те же процессы проходят и в других городах — но там «бывшие и недопущенные» не набирают критической массы для создания собственной общины с собственным мирком. А в столице набирают.
Поскольку, в отличие от какой-нибудь Америки, в России 90% начальственных мест централизованы и связаны с государственной вертикалью — в вероучении этой общины именно российское государство занимает место главного зла. Это ведь оно, российское государство, их обижает и срезает на взлёте поколение за поколением.
О том, что речь идёт именно о псевдо-религиозном мировоззрении, говорит очень простая вещь. Возьмём тот же марш 21 сентября. Если бы его участниками руководил некий универсальный гуманизм, то среди лозунгов звучал бы и «хватит бомбить Донбасс». Хоть кого-то должно было хватить на то, чтобы вспомнить убитых детей, Горловскую Мадонну, сожжённых в Одессе и женщину с оторванными ногами из Донецка.
Но никто не вспомнил, никто не призвал. Преступления киевской власти против собственных граждан находятся не то что «в слепой зоне» московских протестантов. Они вообще за пределами их мира и их борьбы. Украина и её трупы им категорически неинтересны. Как и все прочие радения этой общины — марш 21 сентября был про «долой преступную власть в России». Долой преступную власть, которая в 60-х задвинула нас в НИИ, в 70-х не включила в список выездных, в 80-х исключила из президиума, в 00-х выгнала из политики, а в 10-х не выделила от Минкульта грант на распил. А теперь у неё тёрки какие-то с хохлами — понятно, что российское государство и тут виновато. Долой его.
Это не значит, само собой, что и организаторы марш-бросков по бульварному кольцу имеют чисто религиозные цели. Для них это, как верно отметил коллега — показательное выступление перед заказчиками.
Но тут мы переходим к главному. Можно ли за счёт московской антироссийской общины выполнить заказ на настоящий полноценный майдан?
У меня есть версия, уважаемые читатели, что нельзя. Сейчас, по крайней мере.
И причина тут очень простая. В России, грубо говоря, нет своей «западенщины». На Украине год назад, помимо столичной антигосударственной общины, действовала боевая массовка из-под Львова, Ивано-Франковска, Ровно, Тернополя, Волыни. Из областей, которые отличаются от остальной Украины языком, культурой, легендами и местами даже религией — но при этом именно себя полагают носителями истинной и настоящей украинистости. К остальной Украине в них несколько десятилетий воспитывали мессианско-агрессивное отношение — «там живут неистинные украинцы, которых мы должны обукраинить». Фактически западенцы с их мессианской агрессией выполнили ту же роль, что ваххабитские фанатики с их «вы неистинные мусульмане, которых мы обратим» выполняли в арабскую весну. Посмотрите списки т.н. «небесной сотни» — там хорошо видно, откуда она вся взялась.
А отечественная антироссийская община — в одиночестве. По самым потолочным оценкам в неё входит тысяч двести человек. Этого тупо не хватит, чтобы даже при условии полной мобилизации всей общины блокировать правительственные здания в столице. Не говоря уже о ротации, постоянном подвозе свежей «пехоты» из областей и так далее. Плюс сама эта община куда более приспособлена к посиделкам по кафе, чем к прорывам полицейских кордонов.
А самое-самое главное — в том, что антироссийская община России не считает себя носителем «истинной русскости». Европейскости и цивилизованности — сколько угодно, но никак не национальной идеи. Она Россию ненавидит не за то, что она «недостаточно Россия», а за то, что «слишком Россия». Довольно жалкие попытки эпохи Навального исправить этот перекос и представить московских кряклов как авангард Истинно Русской Европейской Идентичности, сражающейся с Ордынско-Кавказским Антирусским Кремлём — с диким треском разломались о Крым и Донбасс. Националисты, выступающие против воссоединения со своим народом — это оказалось неподъёмно даже для современных политтехнологий. Поэтому столичная антироссийская секта так и остаётся в положении «родовой веры» сотни тысяч семей и десятка тысяч офисных оупен-спейсов.
…Так что единственное, на что сгодится протестная община Москвы — это выполнить декоративные функции и раз-другой сыграть в телевизоре «народ» при государственном перевороте.
Но это уже другая история.
Оригинал статьи