Грипп в России: реальная угроза или уловки фармацевтов

Афонина:

- Как всегда в рамках программы «Радиорубка» мы с вами обсуждаем самую резонансную и громкую тему последних дней. Речь пойдет о нашем с вами здоровье.

Грипп. Ширится и растет заболевание. Хотя глава Минздрава Вероника Скворцова уверяет нас, что мы переживаем сейчас эпидемию средней интенсивности. И ситуация с гриппом и ОРВИ под контролем. С другой стороны, мы видим, что происходит в аптеках. Ажиотажный спрос на лекарства. Неслучайно спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко сказала: в некоторых регионах цена на препараты повысилась в три-четыре раза. А это непорядок.

Так что же происходит на самом деле? Грипп в России – реальная угроза или уловки фармацевтов? Об этом сегодня будут спорить адвокат Лиги защиты прав пациентов Дмитрий Айвазян. Дмитрий Владимирович, здравствуйте!

Айвазян:

- Здравствуйте!

Афонина:

- И клинический фармаколог, патологоанатом Александр Эдигер. Александр Владимирович, приветствую вас!

Эдигер:

- Добрый вечер!

Афонина:

- Для начала по традиции у вас есть возможность познакомить вашу аудиторию со своей позицией. Дмитрий Владимирович, вам начинать!

Айвазян:

- На данный момент, Елена, нет угрозы эпидемии или пандемии гриппа. Для эпидемии существуют объективные признаки. Их нет. Однако есть признаки лоббирования выделения или, как можно говорить, распила бюджетных средств на эту кампанию. Огромные деньги выделяются на иммунизацию, на пропаганду, на врачей, на поликлиники. Все остальное – это слова.

Афонина:

- Получается, что грипп – это не только то, чем болеют. Но и то, от чего прививают?

Айвазян:

- И лечат, к сожалению. Почему «к сожалению»? Потому что вирус гриппа – еще сто процентов не доказано, что его можно лечить. Да, можно использовать иммуномодуляторы, но это не лечение. И тут происходит подмена понятий. Нам говорят, что вот эти принимайте, вот эти, прививайтесь. Но основа – повышение иммунитета. Организм сам борется с гриппом.

Афонина:

- Александр Эдигер, клинический фармаколог, патологоанатом.

Александр Владимирович, как вы ответите на этот вопрос?

Эдигер:

- Для того, чтобы определить реальная угроза или что-то другое, давайте определимся: два или три – это куча или не куча?

Афонина:

- 37 регионов страны – это эпидемия?

Эдигер:

- Это, наверное, все-таки эпидемия со всех точек зрения. Эпидемический порог давно превзойден. Существует группа населения, которая уже подверглась массовой заболеваемости. В первую очередь, это дети и подростки.

Но я хотел бы обратить внимание вот на что. Грипп – это привычное ежегодное удовольствие. Он от этого не становится менее опасным или менее смертельным. Во-вторых, я всегда призывал бы любого высказывающегося на эту тему обратиться либо к профессионалам, либо к достоверным источникам информации. Вот с этим проблема. Профессионалы чаще всего молчат. Достоверные источники сопоставимы с журналом «Мурзилка», то есть, идет поток глупости, в первую очередь, в интернете. В этом смысле все грустно.

А теперь по поводу того, что происходит. Реальна угроза или нет? Для любого скептика, который полагает, что гриппа нет вообще, свиного нет в частности, группа гриппа АН1N1 нет в принципе, я настоятельно рекомендовал бы получить инфекционную дозу этого вируса. И подождать, выждать часов 36 без медицинской помощи. А потом смотреть.

Я обожаю эпиграф: по ком звонит колокол? Он звонит по тебе!

Афонина:

- Вы услышали мнение наших уважаемых экспертов и спорщиков по поводу этой темы. Кому из них вы отдадите свой голос, зависит исключительно от вас. И кого вы поддержите.

А статистика? Как реально оценить положение дел? 37 регионов. Да, звучит устрашающе. С другой стороны, мы же знаем, сколько людей не обращается к медикам, сколько переносят заболевание на ногах, скольким ставится вместо диагноза «грипп» диагноз «ОРВИ». Кстати, это играет какую-то роль?

Айвазян:

- Или наоборот. Кстати, в большинстве случаев наоборот. У человека насморк, недомогание, потливость, хоп!, грипп! Какой грипп? У него есть определенные признаки, объективные, клинические.

Так вот по поводу статистики. Нам хорошо известно, как собирается эта статистика, тем более, в медицинских учреждениях. Знаете, чтобы формально поставить «грипп», есть тест-система. Человек-инфлюэнц. Стоимость этой тест-системы 40 тысяч рублей. Покажите мне этого специалиста, который видел, как это делается.

Знаете, грипп ставится клинически, а это неправильно.

Афонина:

- Получается, кому-то выгодно ставить диагнозы «грипп» и «ОРВИ», а вот нам говорят, что пишут «ОРВИ», чтобы статистику не портить? Как же здесь тогда?

Эдигер:

- Я вам скажу одну вещь. Статистика, связанная с ОРВИ-гриппом – это понятие, на мой взгляд, под которым ничего не заложено. Для меня, как для врача с 25-летним стажем, эта статистика не стоит ничего как в сторону ее плюса, так и минуса.

Айвазян:

- Согласен с вами.

Афонина:

- Однако, уважаемые, это порой оказывает негативное влияние на общественное сознание и мнение, когда ты слышишь со всех сторон, что, боже мой, это такая эпидемия, которой не было с 2010 года. И поневоле начинаешь испытывать чувство напряжения.

Айвазян:

- Мы говорим, есть эпидемия или нет. Мы про это говорим.

Афонина:

- На текущий момент вы считаете, что угрозы нет?

Айвазян:

- Эпидемии нет.

Афонина:

- У нас есть телефонные звонки. Валерий Борисович, здравствуйте!

- Здравствуйте! Я поддерживаю Александра, но разочарован его последним дополнением. Я думаю, что это не совсем основательная профессиональная подготовка. Да, это беда. Но я хочу порекомендовать в прямом эфире людям: ешьте чеснок. Это народное средство, которое профилактически спасает.

Афонина:

- По поводе чеснока и народного средства. Я хотела перейти к препаратам, каковых у нас 16 процентов поддельных. Как известно, у нас берут на исследования не все препараты, а только меньше 20 процентов фармпрепаратов исследуют. Может, это возможность сбыть фальсификат?

Айвазян:

- Крайне низкое качество субстраток, которые мы закупаем по бросовым ценам неизвестно у кого, приводит к тому, что формально они считаются нормальными и качественными. Но, по сути, их действия стремится к нулю. Качество и эффективность. Это касается многих препаратов. И антибиотиков, а я говорю про наше производство, не импортное. Про вакцины, про многочисленные препараты противоопухолевые.

Эдигер:

- У меня такое ощущение, что мы должны сейчас коснуться смысла жизни. Уважаемый радиослушатель, которому не понравилась моя профессиональная подготовка, действительно, совершенно прав. У меня профессиональной подготовки не хватит для того, чтобы рекомендовать ни ему, никому чеснок, народные средства, здоровый образ жизни, как профилактику гриппа.

Я никогда стараюсь не рекомендовать глупости. Наверное, потому что у меня было времени достаточно, чтобы заниматься. И в том числе, вскрывая трупы погибших от гриппа в течение первых четырех часов с момента заражения.

Афонина:

- Именно от гриппа, а не от осложнения?

Эдигер:

- От гриппа.

Айвазян:

- А можно вопрос?

Эдигер:

- До вопроса я кое-что скажу. Когда мне говорят об ажиотажном спросе в аптеках, я ужасно рад этому обстоятельству. Это зеркало души нашего пациента. Этот ажиотажный спрос не создан врачами. Он создан самими людьми. Они мчатся покупать, что попало, выкупают все, что угодно, включая, например, аспирин, парацетамол и все остальное, которое не всегда нужно принимать при гриппе. И тут минимальная роль врачей, что самое обидное. Вирусологи, эпидемиологи знают массу подробностей об этом заболевании.

Мы здесь начали говорить чудесные вещи о не тех субстанциях, подделках и так далее. Я хотел бы немного о другом. У нас в 2009 году, когда в апреле-мае началась свистопляска вокруг свиного гриппа, мы столкнулись с совершенно идиотской позицией Всемирной организации здравоохранения, которая совершенно случайно в своей рекомендации просто два препарата назвала, как активные против свиного гриппа. Это привело к тому, что на десятки процентов выросли акции этих компаний. И был страшный скандал.

Афонина:

- Случайно назвала?

Эдигер:

- Случайно. Год спустя их разнесли в хлам эксперты. Мы все ужасно смеялись по этому поводу. Хотя бы потому, что никто из нас в мыслях не мог подумать применять эти препараты. Почему? Потому что мы их знали. Мы знали еще вот что. Я не хочу сейчас заниматься темой, связанной с импортозамещением. Существует химиопрепараты российские с блестящей эффективностью. Никакие не вакцины, которые роскошно работают, как профилактика. И как лечение в том числе тяжелых форм гриппа.

Айвазян:

- Вы производите патологоанатомическое исследование. И вы убеждены, что это был грипп.

Эдигер:

- Знаете…

Айвазян:

- Вот какую наиболее часто причину смерти устанавливаете?

Эдигер:

- Мы нашли о чем говорить! Нашли место и время!

Айвазян:

- Это важно. Это принципиально важно!

Эдигер:

- Так вот, грипп убивает в двух случаях. Первый – это первые несколько часов, когда существует так называемый цитокиновый шторм. От гриппа больше всего шансов погибнут у молодого здорового мощного человека с прекрасным иммунитетом. Потому что иммунная система через его собственные цитокины начинает его повреждать. Грипп – это вирус, запускающий цитокиновый шторм.

Айвазян:

- Причина смерти какая?

Эдигер:

- Причина смерти – он весь истек кровью в просвет. В мозг, в просвет легких и так далее. Это геморрагический синдром.

Айвазян:

- Как вы ставите диагноз гриппа?

Эдигер:

- Первое – я увидел геморрагический синдром. Я сопоставил историю болезни. И после этого я провел типирование. Я не сошел с ума, я провожу типирование, что стучилось. И я не нахожу ничего, кроме геморрагического синдрома. И вируса с данной антигенной структурой.

Афонина:

- Татьяна из Железногорска пишет: «И все-таки угроза слишком преувеличена. У нас несколько лет назад залежалась вакцина прививок от бешенства. Объявили эпидемию бешенства умные ветеринары. Привили всех, даже тараканов. Все довольны». Выдвигается версия, что это некий заговор.

Меня смущает только одно. Почему-то в той статистике, которая приходит, говорится, что заболело столько-то гриппом, погибли столько-то от гриппа. Все они были не привиты. Вопрос: а если человек привит, то есть, значит, он позаботился о себе заранее, привику ему обеспечили. Он купил ее или ему бесплатно сделали?

Айвазян:

- А как мы можем определить? Этот привит – не заболел, не привит – заболел.

Афонина:

- Человек сказал, что он привит.

Айвазян:

- У нас единицы людей, которые привиты. Среднее количество заболевших среди привитых будет такое же.

Афонина:

- Получается, завалялась вакцина от свиного гриппа. И с 2009 года надо было ее использовать? Срок годности истекает?

Айвазян:

- Я не знаю про эффективность, уверяю, эффективность у вакцины не стопроцентная.

Афонина:

- Юрий, вы чью позицию поддерживаете?

- Здравствуйте! Дело в том, что я не могу поддержать ни одну, ни вторую позицию, потому что я не понимаю. Вот пусть эксперты мне объяснят: в чем разница между ОРВИ и гриппом? Как определить?

Афонина:

- Да пусть за вас специалисты определяют! Вы же не сами определяете, грипп у вас или ОРВИ! Вы для этого вызываете врача на дом или к врачу идете.

Айвазян:

- Вирус гриппа – это одна из форм ОРВИ. Наиболее серьезная для здоровья.

Афонина:

- Поэтому вопрос: корректно ли, когда говорят, что медики пытаются снизить статистику заболевания гриппом, ставя диагноз ОРВИ.

Эдигер:

- А зачем медикам эту статистику искажать? Смысл? Понимаете, у любого… А это преступление – искажение статистики. Зачем?

Афонина:

- Зачитываю сообщения: «Сопоставил количество заболевших свиным гриппом по Новосибирску. Разделило количество жителей на количество инфицированных. У меня получилось ноль целых пять сотых от количества жителей. Это что, эпидемия?». «Здравствуйте! Вопрос наивный. Грипп нельзя победить раз и навсегда? Вот нам же в детском возрасте ставят прививки от оспы. И мы всю жизнь живем и о них не знаем». И еще. «Кто привился, тот и заболел! Противовирусных лекарств нет, а иммуномодуляторы уничтожают иммунитет!».

И у нас есть телефонные звонки. Виктор, здравствуйте!

- Здравствуйте! А я считаю, что это очередное сообщение. Просто отвести глаза от курса доллара сейчас.

Афонина:

- Отлично!

Айвазян:

- Александр, как определяется эпидемия?

Эдигер:

- Эпидемия – это, кроме массового распространения заболевания, это еще и факты передачи.

Айвазян:

- А что такое «массовое»?

Эдигер:

- У нас с вами остров, на котором живет сто душ. Если там случится, хотя бы 30 душ из них заболеют одной и той же инфекцией, это будет эпидемия.

Айвазян:

- Тридцать процентов людей, живущих в России, должны болеть?

Эдигер:

- Существует эпидпорог. Я не готов сейчас назвать.

Афонина:

- Есть цифры эпидпорога.

Эдигер:

- Они разные среди разных возрастных групп. Почему-то считается… Кто говорит, что эпидемия? Кто обозначает? Минздрав теоретически. Эксперты института гриппа, вирусологи, эпидемиологи. Скажите, они скопление врагов народа? Они кто? Откуда? По замечательным звонкам, откуда в прессе идет вот этот вал? Это не недоверие. Я не знаю, какими словами назвать… Вы не верите тому, что вам говорит директор института гриппа?

Айвазян:

- Чиновники Минздрава – не верю.

Эдигер:

- Он не чиновник Минздрава. Он академик. И всю жизнь занимается гриппом. Если вы ему не верите, не ходите вы к врачам! Пихайте в себя, извините, чесночок!

Афонина:

- Нам пишут. «Добрый вечер! Если это заговор фармкомпаний, то как организовано это пиар-мероприятие? Есть доказательство, что это спланированная ежегодная акция. Скажите, может, это нам на благо? Одно дело – ажиотажный спрос на доллары или на гречку. Другое дело, что люди начинают задумываться. Раньше я не обращал внимание на некоторые симптомы и ходил с ними на работу, сейчас не пойду, потому что боюсь».

Эдигер:

- Я сейчас скажу жутко крамольную вещь. Это напоминает мне ситуацию с изменением отношения к религии. Уж извините за крамолу. Смотрите. Во всей этой истории врача нет. Взаимоотношение с гриппом, друг с другом в очереди, с книгами, с интернетом. Человек хочет остаться один, казаться страшно мускулистым перед угрозой гриппа. Врач для него не существует. Это кошмар нынешнего положения. Та же ситуация с религией. Почему-то человек никого знающего, священника или неважно кого, не признает. И пытается в одиночку разобраться во всем. И оказаться наедине с богом.

Так вот, по-моему, это работа любого общественного деятеля, нормального человека, который эту ситуацию должен поломать. Оказаться наедине с серьезным вирусом гриппа, подчеркиваю, а то, что происходит сейчас – это серьезный вирус, я не советовал бы никому.

Нет никакого иммуномодулятора, нет такого зверя. Нет препаратов.

Афонина:

- Это в инструкции пишут!

Эдигер:

- Да ради бога! Коллеги, это просто понятие, за которым ничего не стоит. Потому что любой взгляд на рукопожатие, чашка чая – это иммуномодуляция. Все имеется в этом. Это не обман. Просто нужно очень точно, желательно с участием профессионала, участвовать в своем собственном лечении. А лучше, когда ты ничего в этом не понимаешь, когда не отравлен журналом «Здоровье» советских времен и нынешними передачами. И ты прост общаешься с профессионалом.

Афонина:

- У нас сообщение: «У нас практически каждый год эпидемия. Почему в этом году такая шумиха? Попахивает заговором!». И еще. «А почему нет гриппа летом? Это ОРВИ. Перепад погоды и все простывают. Это уловки!».

Айвазян:

- Не то слово. Заговор – не заговор. Понимаете, есть бюджетные деньги. Их нужно распилить, поделить, освоить.

Афонина:

- И нужно придумать эпидемию?

Айвазян:

- Конечно.

Эдигер:

- О каких бюджетных деньгах идет речь?

Айвазян:

- У нас есть ОРВИ. Обыкновенная риноинфекция, которая на фоне ослабленного иммунитета, а все-таки иммунитет у населения падает, может вызывать именно такие симптомы.

Эдигер:

- И? Я не очень понял эту замысловатую конструкцию и какой из нее вывод?

Айвазян:

- И наши специалисты из Минздрава бьют тревогу, хотя никто формально это не подтверждает.

Эдигер:

- То есть, в Минздраве сидит скопление двоечников, которые ОРВИ не отличают от гриппа?

Айвазян:

- Они не двоечники. Деньги надо делить.

Эдигер:

- Если надо сочинять заговор, надо здорово сочинить. О каких бюджетных деньгах идет речь и что там распиливается? Вы в аптеку, когда идете, платите деньги…

Айвазян:

- А вы знаете, сколько идет на вакцинацию? Огромные деньги выделяются.

Афонина:

- И их надо отрабатывать.

Эдигер:

- На всю Германию с покупкой химиопрепаратов в 2009 году было потрачено целых 139 миллионов евро. Это огромные деньги или небольшие?

Айвазян:

- Мы говорим про Россию.

Афонина:

- У нас звонок от Сергея.

- Здравствуйте! Во-первых, это реальная угроза. Во-вторых, это (плохо слышно)

Афонина:

- А что значит «перестраховка»?

- Допустим, противопожарная (не слышно)

Афонина:

- Сергей, очень плохо слышно! Мы не понимаем и половину того, что вы говорите, а жаль!

Виктория, здравствуйте!

- Добрый вечер! Я из Краснодарского края. У меня есть маленький ребенок 5 лет. Конечно, я склонна к панике, но до последнего пыталась взять себя в руки, что есть какая-то не угроза, а уловка фармацевтов и так далее. Однако в нашем регионе, к сожалению, есть два летальных случая. Один случай – это подросток, учился мальчик в вузе. И взрослые мужчина, который сам затянул с лечением. И в этом не нужно винить врачей. Виноват каждый сам, потому что вовремя не принялся за лечение.

Меня поражают высказывание представителей здравоохранения о том, что не нужно поддаваться панике. Я считаю, что угроза есть. Однако по каким-то статистикам она не доходит до того уровня, чтобы признать ее угрозой в масштабах страны. Недавно я пошла в поликлинику. Все кашляют и чихают. И почему-то в аптеке самой поликлиники нет даже масок элементарно, чтобы защитить здоровых.

Афонина:

- Спасибо! По поводу масок. Это удивительно! Первое, что пропадает из аптек и пользуется ажиотажным спросом – это маски. Если мы отрабатываем сейчас теорию заговора, может, искать корни надо именно там, где эти маски производятся?

Вслед за Калининградской областью эпидемии объявлены в Челябинской области, а так же в Москве. Десятки случаев заболевания свиным гриппом выявлены в Смоленской, Астраханской областях, на Камчатке, в Подмосковье. Растет число смертей от вируса.

Смс пришло. «Не делал никогда и никаких прививок от гриппа!». «Директор института на стороне фармацевтов! Это его работа и заработок. Валерий». «Я поражаюсь. Точно говорят: Москва – отдельное государство. В провинциях каждый работодатель имеет свой устав, свои правила. Сколько я помню, плевали они на какие-то предложения!». Это касается того, что прозвучало предложение стопроцентное оплачивать больничный.

У нас звонок от Романа.

- Здравствуйте! Я не согласен ни с одной, ни с другой позицией в виду того, что я считаю, что это боязнь неоказания медицинской помощи. У меня трое детей. В Одинцово у нас одна поликлиника детская. У нас участковый врач старше шестидесяти лет. Она просто не дойдет. И «Скорая» приедет через полтора-два часа».

Афонина:

- И для этого нагнетается паника?

- В том числе для родителей детей. У меня сыну год, дочери будет пять. Только из-за этого!

Афонина:

- Следующее сообщение: «Фармакологические компании сеют панику. Это их бизнес. Вакцинированные чаще болеют, чем люди, ведущие здоровый образ жизни».

Айвазян:

- У меня было три судебных случая, спора, когда именно в таком контексте врачи и оправдывались. Смерть в результате неоказания медицинской помощи, осложнения там были, совершенно не связанные с осложнением вирусной инфекции. Но в каждом случае врачи ставили диагноз. В первый раз птичий грипп, два последних - свиной.

Афонина:

- А для чего?

Айвазян:

- Его никто не накажет за вот это, понимаете?

Эдигер:

- А как это можно не наказать за «вот это»?

Айвазян:

- Как можно ставить заведомо ложный диагноз?

Афонина:

- В поликлиниках Москвы ввели шестидневку. Врачи сейчас испытывают повышенную нагрузку в связи с наплывом пациентов, а значит ли это, что опасность, которую несет в себе последствия гриппа, заставили людей поверить врачам и прийти в поликлинику?

Эдигер:

- Ничего это не означает. Следом за слякотных декабрем пришел морозный январь. И случилось то, что случилось.

Мы что-то вдруг начали удивляться, что ОРВИ-грипп происходит в холодное время года.

Афонина:

- Масштаб удивляет!

Эдигер:

- Никакого масштаба. Ничего нового не происходит. Просто дело вот в чем. Какие вирусы приходят. Они ведь меняются.

У меня для вас еще одна интересная информация. Тип штамма, который называется АН1N1 при современной классификации – это вирус «испанки» 1918 года. Это вирус, который эпизодически мелькал в сезонном гриппе – это вирус 2009 года, который назывался свиным. И который происходит сейчас. От 75 до 96 процентов типируется, что это он.

Афонина:

- А сколько от «испанки» скончалось?

Эдигер:

- Вот начинается. От «испанки» скончалось от 50 до 100 миллионов населения. Это примерно пять процентов всего населения земли. Были страны, которые были выметены вирусом.

Понимаете, когда в 2009 году осенью президент Обама издал такой звонкий детский крик, что вирус свиного гриппа – это угроза национальной безопасности США, ему просто так сказали, потому что очень сильно испугались. Мы сейчас говорим о профессионалах, которые имели право. Потому что никому не хочется «испанки» - 2.

Но теперь есть один простой вопрос. В какой мере нынешний вирус или свиной вирус 9-го года, он хуже, чем так называемый ежегодный грипп? И насколько?

Мне очень нравится, что наши радиослушатели самопроизвольно делают статистику. Видимо, у них отличные источники. У меня таких источников нет. Хотя бы вот почем. Я своими глазами сегодня видел в интернете: ВОЗ где-то вывалил цифру, что смертность от так называемого свиного гриппа 0,007 процента. Понимаете? Друзья, от вросшего ногтя будет больше смертности! Тот, кто это писал – заведомая глупость и искажение информации.

Второй. Как насчет того, что осенью только в Забайкалье в 2009 году было 16 смертей беременных женщин от свиного гриппа? Это подтверждены, потому что два великих врача, а в данном случае никакого ерничения, это академик Чучалин и академик Онищенко этим занимались очень интенсивно. Ваш покорный слуга немного обрабатывал информацию весь 9-й год. Что с этим делать?

Дальше. В ноябре 2009 года вдруг выясняется, что 4 с половиной тысячи случаев свиного гриппа, а из них 450 случаев смертей. Это как? 10 процентов смертности?

Дорогие! Не играйтесь в статистику! Не существует сейчас интересной статистики. Давайте обратимся к каждому конкретному случаю. Если грипп любой, мне неважно какой, с классической картиной, а именно интоксикация, головная боль, боли в мышцах, спутанное сознание и все это мрачно, температура с ознобом. Это никакие не кашель и не насморк! Это настоящий грипп. Это картинка. Если это длится сутки, чуть больше, ради бога, не развлекайтесь вы банями с водкой с перцем. Вызовите хоть кого-нибудь!

У меня была ситуация в мои допатологоанатомические времена я бегал по участку. И у меня один раз было сорок вызовов в эпидсезон гриппа, из которых было 35 гриппа, два сыпного тифа и один менингит. Понимаете? Для того, чтобы понять разницу между этими состояниями, нужен профессионализм. Нужно что-то знать.

Афонина:

- Давайте еще один телефонный звонок выслушаем. Людмила!

- Здравствуйте! У меня вопрос-удивление. Почему поголовная безграмотность и присутствующих в студии у вас, и всего нашего народа. И у вас не прозвучала фраза, что для того, чтобы поставит диагноз и определить, какой вирус, нужен только исключительно лабораторный метод! Исследования! Когда вам его поставят, то вы уже окажетесь…

Афонина:

- Уважаемая Людмила! Если вы не поленитесь, зайдете на наш сайт в раздел радио, сейчас наша программа будет выложена в свободном доступе, и вы сможете ее прослушать с самого начала! Первое, что сказал Дмитрий Владимирович Айвазян – это было то, что именно в результате довольно дорогостоящего исследования и выявляется, действительно ли это вирус гриппа? Если вы хотели нам сказать об этом, будьте внимательны и слушайте программу с начала.

Подведем итоги нашей программы. Дмитрий Айвазян, адвокат Лиги защиты прав пациентов считал, что это некие уловки фармацевтов. И, Дмитрий Владимирович, с вами согласились 53 процента нашей аудитории. А за позицию клинического фармаколога Александра Эдигера проголосовали 47 процентов наших радиослушателей. Именно они считают, что грипп в России – это реальная угроза.

Дмитрий, вас не смущает, что перевес на вашей стороне? Значит, в заговор поверили?

Айвазян:

- Не заговор. А заинтересованность многих сил и некоторых факторов.

Афонина:

- Спасибо!