Спасатель из Якутии: «Борешься со страхом и идешь дальше. Всегда хочется сделать все возможное, чтобы найти человека»

Беспилотный самолет якутские спасатели в первый раз использовали в 2010 году. А с 2011 года начали создавать эскадрилью беспилотников Фото предоставлено Подразделением «РОССОЮЗСПАС» Якутии

Дальневосточный федеральный округ - самый крупный в России – занимает 36% территории страны. Несмотря на большую площадь, здесь живет не так много людей – всего 7,2 миллиона. Суровый край, экстремальный климат, дикие звери, большие расстояния, неразвитая транспортная инфраструктура усложняют работу местных спасателей и МЧС.

По оценке экспертов, в Якутии на одного профессионального спасателя Службы спасения приходится 30 тысяч квадратных километров территории. Несмотря на все сложности, местные спасатели каждый год приходят на выручку 500 терпящим бедствие людям. Как работают в таких условиях спасатели, какие технологии они применяют, рассказывает Николай Находкин, руководитель подразделения «РОССОЮЗСПАС» Якутии.

- Что привело вас в РОССОЮЗСПАС?

После окончания университета 13 лет работал в институте биологии. Провел много полевых экспедиций, написал книгу «Птицы Якутии» - полевой справочник. Потом 13 лет работал в международной организации губернаторов северных регионов мира «Северный форум», объездил всю Арктику. Там я увидел, как много внедряется разных новшеств: солнечные батареи, ветряки, малая авиация и так далее, занимался технологиями для повышения комфортности жизни северян.

Николай Находкин Фото предоставлено Подразделением «РОССОЮЗСПАС» Якутии

Однажды в разговоре с генералом МЧС Валерием Сухоборовым, начальником нашего главного управления я посмеялся: «Новые технологии внедряем, а со времен спасения челюскинцев у нас в поиске и спасании людей ничего не поменялось. Даже малой авиации нет». Вот и пришлось за свои слова отвечать - он пригласил меня на работу для решения этой задачи – найти и внедрить новые технологии для спасения людей. В Службе спасения Якутии проработал более 12 лет, из них девять - в качестве руководителя. Получается у меня какой-то 13-летний жизненный цикл. В этом году ушел с оперативной Службы и стал руководителем общественной организации, которая объединяет профессиональных и добровольных спасателей - Якутского отделения Российского союза спасателей (РОССОЮЗСПАС).

- У вас получилось справиться с поставленной задачей?

- Сегодня по статистике мы находим больше 90% потерявшихся людей. Цифры были бы другими, если бы опирались только на свои силы – мы одними из первых в России стали внедрять новые технологии для поиска человека. Например, беспилотный самолет мы в первый раз использовали в 2010 году. В России далеко не все могут его использовать и сейчас. С 2011 года создали эскадрилью беспилотников - и самолетного типа, и квадрокоптеры. Сейчас научили летать беспилотники при температуре воздуха -53 градуса. Мало где такие технологии сейчас используются.

- Бывают ситуации, когда технология не может помочь?

- Много разных ситуаций, машина – это ведь не панацея. Поиск — это всегда люди, а роботы, самолеты – это дополнительный ресурс для спасателя. За 12 лет помнишь практически каждую спасательную операцию, все в голове держишь. Когда история со счастливым концом – радуешься, когда не смогли спасти – пытаешься понять, что можно было еще сделать, чтобы найти человека.

Девочка выжила, проведя 12 дней в тайге. Даже спасателям было трудно удержать слезы. Фото предоставлено Подразделением «РОССОЮЗСПАС» Якутии

Например, в августе 2014 года в Олекминской тайге пропала 4-летняя девочка. Одна продержалась в тайге 12 дней и выжила. Ситуация усложнилась тем, что о пропаже ребенка нам сообщили только на четвертый день. Пришла ориентировка, что пропала девочка, была одета в розовую вязаную кофточку, синие джинсы и резиновые сапожки. Ушла со щенком. Ночью в это время года температура воздуха достигает 5 градусов, идет мелкий дождь, но вокруг участка Олом в то время стоял густой смог — поблизости было зафиксировано сразу несколько лесных пожаров, крупных и мелких. Были очень высокие риски, но подключились все доступные ресурсы: отряды спасателей, полицейских, ОМОН, волонтёров, технику - БПЛА, двухколесный вездеход-мотоболотоход «РОКОН», надувную лодку с мотором и т.д. На поиски было отведено 10 дней. Пока собирались в голове крутилась одна единственная мысль: «Лишь бы живая, лишь бы живая...». Находили ориентировки, проверяли, дальше искали.

В последний день поисков стояла замечательная погода. Цепочка людей прочесывала все вокруг... И тут на девочку буквально наткнулся один из волонтеров — 23-летний Артем Борисов. Он шел, срывая по пути траву, случайно оглянулся и увидел спрятавшуюся между кочек девочку. Вдумайтесь! На двенадцатый день! Живая! Плакали все...

Так малышка пряталась в траве Фото предоставлено Подразделением «РОССОЮЗСПАС» Якутии

Возможно, для большинства из нас это действительно был самый счастливый день в жизни. Храбрая и сильная духом девочка заставила не только нас, всю Якутию верить в чудеса. Они случаются! Мы все были счастливы, как дети.

А бывают и другие истории, когда не находим. И хотя понимаем, что сделали все возможное постоянно пульсирует мысль «а вдруг могли бы спасти, а вдруг тут ошиблись».

- В 2018 году вы в составе команды «Находка» подали заявку на участие в конкурсе «Одиссея» (организатор БФ «Система»). Задача конкурса – разработать решение для поиска и спасения людей, пропавших в лесу без источника связи. Какое решение вы предложили?

- К сожалению, еще не придумали простых методов поиска людей в природной среде. Тем более, в экстремальных климатических условиях Якутии, где годовой перепад температур более 100 градусов, а на ее территории может разместиться такая страна, как Индия. При отсутствии сотовой связи и транспортной схемы, нахождение человека сродни поискам иголки в стогу сена. Готовых решений нет. Поэтому мы стараемся разрабатывать и использовать собственные методы поиска.

Вот один из таких способов мы и предложили на конкурс. В составе нашей команды ветераны и сотрудники Службы спасения Якутии. Это проверенные, выносливые, тщательно отобранные и прошедшие многочисленные испытания люди.

В прошлом году мы запатентовали изобретение «Поисково-спасательный маяк и способ проведения поисково-спасательных работ с его применением». Этот прототип мы и выдвинули на конкурс, но нам пришлось его серьезно доработать, возможно благодаря этому мы смогли успешно пройти квалификацию в июне и выйти в финал.

Глобально задачи выиграть мы не ставим, но очень надеемся, что о разработке узнают из СМИ и начнут применять этот простой, доступный и эффективный способ спасатели по всей России. Прототипы маяков уже спасали людей, мы на них рисовали звезды – по числу спасенных. У нас все-таки десятки лет опыта поиска людей и в не самых простых условиях.

Тестирование поисково-спасательных маяков Фото: Полина Егорова

- В чем особенность вашего решения?

- Наша технология базируется на комплексном взаимодействии отряда спасателей, оборудования и самого пропавшего человека. Потерявшийся человек не является пассивной стороной – он больше всех заинтересован в том, чтобы его нашли и активно помогает себе сам. А что делает человек, который заблудился в лесу? Он хочет одного – выбраться к людям и будет реагировать на любой привычный ему сигнал. В лесу это – звук автомобильного сигнала. Мы решили воспользоваться таким приемом: сделали прибор, который дискретно подает звуки автосигнала. Сам стоит и подает. И в вечернее время на нем начинает еще и проблесковый маяк работать.

То есть человек, который заблудился, проголодался, долго не находит никаких ориентиров, услышав звук машины – он со всех ног побежит туда, пока она не уехала! И мы предполагаемый район, где пропал человек, по заранее большому периметру через 3-4 километра такими маяками обставляем, чтобы он, не услышав, не прошел между ними далеко в тайгу.

А в это время другая группа начинает искать. Это ребята следопыты-охотники, которые могут, как индейцы у Фенимора Купера, долго идти по следу, и кинологи. Параллельно работают беспилотные летательные аппараты. Они работают с тепловизорами, могут не прекращать поиски ночью. Ночью, когда нет нагретых поверхностей и равномерно все холодное, еще лучше искать!

- Вы получили грант на доработку решения, куда были направлены средства?

- Когда мы получили грант от БФ «Система» после апрельских испытаний в Калужском лесу – мы смогли поставить на маяки радиоаппаратуру. Это заметно упростило работу с оборудованием. Когда человек приходит и нажимает на кнопку – сигнал идет от этого маяка на диспетчерский пункт. Чтобы не бегать каждые 3 часа с проверкой маяков (это тайга все-таки), мы поднимали на квадрокоптере антенну и получали сигнал, что сработал, например, маяк №7. И вот эту доработку мы проверяли на полигоне.

По условиям испытаний мы должны были найти человека за 2 часа. Но уже на 26 минуте поиска мы получили сигнал от потеряшки. Правда еще 30 минут потратили на то, чтобы убедиться это именно тот человек, спасателю нужно было добраться до него и подтвердить. У нас получилось.

- Эта технология рассчитана на поиск человека, который может хоть как-то оказать себе помощь. А что делать, если он уже не может добраться до маяка, хоть и слышит его?

- Вот нам сообщают: «Потерялся человек в 20 км от деревни. Поехал собирать грибы и ягоды». Мы примерно знаем место, откуда он пошел в лес. Потом мы рассчитываем: человек идет 5 км/ч. До темноты оставалось где-то 2 часа. За 2 часа он мог уйти на 10 км максимум, если шел по прямой. Но люди обычно крутятся (петляют). И тогда мы берем эту территорию с радиусом в 15 км, с заведомо большим диаметром, и окружаем маяками. Ставим их через определенный промежуток, чтобы между ними человек не прошел, не услышав маяка.

Мы окружили предполагаемую зону и человека маяками, а внутри кольца начинается поиск человека обычным методом. У нас работают кинологи и следопыты, беспилотники. Ищем ногами.

Если никто не выходит на связь - мы по ближнему радиусу расставляем такие же маяки, но на 3 км внутрь круга.

Если и тут не нашли – круг замыкаем плотнее. На такой территории человек не может не услышать гудок, если он жив. А если на гудки никто не отзывается, соответственно он не подвижен. Значит в месте, где он потерялся, надо еще больше сужать зону поиска и прочесывать территорию. У нас маяки гудят несколько дней, если хоть немного может двигаться он сможет доползти до маяка.

Мы сейчас еще совершенствуем радиопередачу с маяков, чтоб она была более полной. Чтоб она не только свои координаты передавала оператору без задействования беспилотника (т.е. стала независимой от погоды), но и показывала уровень заряда и частоту. Готовим приложение для телефона, чтобы спасатель, зная поисковой участок, мог в приложении отметить места для установки маяков.

Потому что в зависимости от ветра, в зависимости от густоты леса, высоты деревьев будет иначе настроена длина распространения звука. И разные высоты расположения маяка.

Маяки заменяют сотни человек на поисках Фото предоставлено Подразделением «РОССОЮЗСПАС» Якутии

- Это ваш первый конкурс?

- Технологический – да. Мы трижды участвовали и трижды выигрывали в конкурсе МЧС «Есть идея». В 2016 году участвовали в конкурсе Русского географического общества – предложили провести первую в мире экспедицию - по реке Делькю добраться из одного океана в другой. Мы из Охотска со стороны Тихого океана на лодках поднялись на высоту 1,5 км до места, где река раздваивается, перевалили горный хребет и поплыли в Северный Ледовитый океан. Вот так мы стали лауреатами премии РГО. А в 2018 пошли в «Одиссею».

- Что самое сложное в вашей профессии?

Наверное, ответственность. Мы кандидатов в спасатели выбираем очень тщательно из десяти один проходит. На тренировках из точки А в точку Б надо было проходить по 50 км по тайге. И не просто пройти, а с отягощающим фактором. Мы отправляли с кандидатами проверенного спасателя, который должен был психологически давить на испытуемых: ходить и ныть, что ноги натер, что потерялся, что устал, что что-то там болит. Все это делали для того, чтобы посмотреть на реакцию кандидата. Конечно, он стремится первым из десяти кандидатов эти 50 км пробежать, но, если при этом он шел по головам, бросил товарища – нам не по пути. Ребятам приходится решать сложные психологические задачи в ходе операций и тут слабые духом не справляются. Очень важно быть сильным и телом, и духом.

Работа спасателем – это часто риск. Оправданный риск и здоровый страх. За пропавших страшно – вдруг не дождутся, за их близких бывает страшно – подбадриваем как можем, всегда работает психолог, за своих ребят страшно в том числе. Ведь они так же могут пострадать – Якутия сложный регион, климат, дикие животные. А ведь спасателям не разрешено использовать оружие для отстрела животных, то есть если встретился с медведем, приходится друг друга пугать. Конечно, страшно, но борешься со страхом, идешь дальше. Я ушел в отставку несколько месяцев назад и только сейчас начал немного психологически приходить в себя от всего, что было за 12 лет работы. Я не помню выходных, праздничных дней или отдыха - срываешься с места в любое время дня и ночи, когда нужна помощь. Всегда хочется сделать все возможное, чтобы спасти.

Технология, которую мы предложили для «Одиссеи» - простая и надежная, как старый советский утюг: может тяжелая, но недорогая и не убиваемая. Она не боится ненастий, ветра, мороза, осадков, может работать без участия человека несколько суток, днем и ночью. Надеюсь, что этот конкурс поможет в повышении эффективности за счет современных инновационных решений. Причем современные технологии не усложнят, а упростят ее применение, и станет ясно, что это не наша причуда, а полезная технология для такой огромной страны как у нас.

Как-то летом потерялась бабушка в Верхневилюйском улусе. Вечером она выходила к родственникам по сотовому телефону и сказала, что находится на берегу какого-то лесного озера, но таких озер в тайге очень много. Ее искали очень долго, только за первые 10 дней привлекалось 800 человек, 170 единиц техники, 2 воздушных судна, 5 ездовых лошадей и т.д. Спасатели искали до осени, к сожалению, не нашли. Если бы тогда сразу использовались «Маяки» шансы найти ее были бы очень высокими.