Юрий Скуратов: И после смерти Петра Трибоя шансы расследовать до конца убийство Влада Листьева не утрачены

Юрий Скуратов возглавлял Генпрокуратуру РФ с 1995 по 2000 год

Фото: Иван МАКЕЕВ

8 января стало известно, что умер от ковида следователь Пётр Трибой, расследовавший убийство Владислава Листьева. Я позвонил Юрию Скуратову, который в то время возглавлял Генеральную прокуратуру Российской Федерации.

- ...Юрий Ильич, скончался Пётр Трибой, которого вы хорошо знали... Вы же с ним вместе работали.

- Да... Смерть Петра Георгиевича - большая утрата для всех нас.

Он вообще сам родом из Молдавии, закончил МГУ юридический факультет - и успешно работал в системе МВД. Там он тоже был старшим следователем по особо важным делам. А потом мы его пригласили в наше управление Генпрокуратуры - также по расследованию особо важных дел.

Он себя блестяще зарекомендовал, работая по ряду дел. Но стал известным, благодаря, прежде всего, делу об убийстве журналиста Влада Листьева.

Пётр Трибой возглавлял следственно-оперативную группу, и именно в этот период его группа добилась очень приличных результатов, вплотную подойдя к расследованию дела Листьева.

- Что Петра Трибоя отличало, может быть, от других коллег.

- Прежде всего - принципиальный подход к своим обязанностям. Он реально понимал, что такое процессуальная самостоятельность следователя, всегда самостоятельно принимал решения. В общем, большой интеллектуал.

И ветераны следствия, и ветераны прокуратуры скорбят по поводу его преждевременного ухода: 63 года - это не возраст. Он много ещё полезного мог бы сделать, работая в качестве адвоката.

Пётр написал небольшую книгу, посвящённую делу Листьева.

Все мои коллеги звонят, выражают соболезнования. Жаль, что жизнь такого человека так преждевременно закончилась...

- Примите и наши соболезнования.

- Да, спасибо, Александр.

Пётр Георгиевич сотрудничал и с «Комсомольской правдой». Помню, несколько интервью давал - в том числе, и по делу Листьева. Светлая личность. Светлый человек...

- В последнее время он отказывался от интервью...

- Это было связано с тем, что вокруг дела Листьева было очень много публикаций разного качества - интервью давали все, кому не лень - то есть, люди, которые, вообще, слабо знали об этом деле, и Трибоя это возмущало. Потому что, более информированного человека в этом деле, чем Петр Георгиевич, не было. И, конечно же, когда начиналась вот такая трескотня вокруг этого, он, в общем-то, предпочитал отходить в сторону.

Но - в то же время - мы давали с ним вместе интервью по ряду позиций. (По делу Листьева. - А.Г.) Трибой был достаточно объективен и много рассказал об этом деле.

Хотя - по своему воспитанию, следственной подготовке он предпочитал, конечно, хранить тайну следствия до самого последнего момента. Трибой надеялся, что это дело, это расследование все же будет доведено до конца.

- Юрий Ильича, в своих интервью по делу Листьева - в том числе, на Радио «Комсомольская правда» - вы так уклончиво говорили о заказчиках или о заказчике убийства Листьева. Удастся ли теперь - после того, как ушёл из жизни ваш знаменитый коллега - довести расследование этого дела до конца? Может быть, он все тайны следствия унёс с собой.

- Нет, я думаю, шансы довести до конца расследование не утрачены. Потому что, все же осталось в материалах уголовного дела - все его, так сказать, подходы, планы работы, акценты... Это все хранится там, это не утрачено.

Проблема в другом - Следственный комитет пока не собирается заниматься этим делом, хотя ряд поводов был для того, чтобы возобновить расследование.

Но, видимо, боятся, что, вообще, это дело такое, сами понимаете... И я в своё время необоснованные претензии имел, хотя мы работали, в общем-то, неплохо. Поэтому сейчас, видимо, руководители Следственного комитета боятся возвращаться к этому делу, потому что будет определенный ажиотаж журналистский, опять начнутся упреки. Поэтому, проблема здесь - в отсутствии политической воли - для того, чтобы это расследование продолжить...

- Спасибо огромное. Ещё раз - искренние соболезнования. Я знаю, как вы относились к Петру Трибою.

- Да, это был замечательный человек.