В разрушенном реакторе Чернобыльской АЭС активизировались ядерные реакции: насколько это опасно

.

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

Катастрофа, которая произошла на Чернобыльской атомной электростанции 6 апреля 1986 года, до сих пор считается самой страшной аварией на ядерном объекте в истории человечества. После взрыва атомного реактора урановое топливо вместе с расплавленной циркониевой оболочкой и графитовыми регулирующими стержнями превратились в своего рода “вулканическую” лаву, которая вытекла в подвальные помещения реактора и застыла в виде так называемых топливосодержащих материалов (ТСМ). Эти расплавы содержат примерно 170 тонн уранового топлива.

Через год после аварии над разрушенным четвертым реактором Чернобыльской АЭС соорудили саркофаг из бетона и стали. Но, тем не менее, дождевая вода просачивалась внутрь и это активизировало процесс деления ядер. После сильных дождей плотность потока нейтронов заметно увеличивалась. Старый саркофаг был рассчитан на 20-40 лет службы, а у специалистов возникали сомнения в его надежности, поэтому в 2007 году начались работы по сооружению Новой защитной оболочки. Новый купол ЧАЭС установили в 2019 году, одна из задач сооружения стоимостью 2,15 миллиардов евро состояла в том, чтобы изолировать саркофаг от протечек дождевой и талой воды. С этой проблемой удалось успешно справиться, однако “сухой” реактор начал вести себя очень странно. В некоторых участках выбросы нейтронов распадающегося уранового топлива значительно увеличились с тех пор, как был установлен новый купол. Возможно, по мере высыхания адской смеси радиоактивных материалов создались более благоприятные условия для цепной реакции.

По словам Анатолия Дорошенко представителя киевского Института проблем безопасности атомных электростанций (ИПБ АЭС) датчики зафиксировали, что за последние четыре года плотность потока нейтронов, исходящего из недоступного помещения под реактором (комната 305/2), увеличилась вдвое.

Возможно, это похоже на тлеющие угли в жаровне для барбекю, так считает Нил Хаятт, химик-ядерщик из Университета Шеффилда. В этом случае через какое-то время ядерная реакция затихнет сама по себе. Однако Максим Савельев старший научный сотрудник ИПБ АЭС полагает, что нельзя исключить ситуации, когда выделяемое урановым топливом тепло испарит оставшуюся воду и возникнет реакция неуправляемого деления в топливосодержащих материалах. Вряд ли это будет повторением катастрофы 1986 года, но взрывная реакция может разрушить саркофаг и выпустить облако радиоактивной пыли.

Насколько опасна нынешняя ситуация и может ли она выйти из под контроля? С этим вопросом мы обратились к Олегу Долматову, директору Инженерной школы ядерных технологий Томского политехнического университета (вуз - участник Проекта 5-100):

— Ситуация во многом надуманная, - считает Олег Юрьевич. - Первоисточник — статья в журнал Science — не дает достаточного объема качественных и количественных данных, которые могли бы уверенно свидетельствовать о возможности новых серьезных инцидентов в зоне ЧАЭС.

Нужно понимать, что в момент аварии в Чернобыле произошел огромный выброс энергии, температуры были колоссальные. Часть ядерного топлива и конструкционных материалов расплавились. Эти расплавы, о которых идет речь, конечно, радиоактивны, и в них продолжаются ядерные реакции различного типа. В результате могут образоваться нейтроны, о которых идет речь в статье. Но чтобы произошла та самая цепная ядерная реакция, которая может привести к новой катастрофе, необходима критичная масса делящихся ядер. На сегодня таких условий просто нет.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Атомная черная быль: 35 лет назад произошла авария на Чернобыльской АЭС

26 апреля 1986 года мир столкнулся с катастрофой, которую история человечества еще не знала (подробности)